Принцип выдвижения основан на современном представлении об информационной структуре текста. И в устном ли, и в письменном тексте информация распределена неравномерно: есть информационные сгустки, а есть пустые места, «вода». В этом легко убеждаются те, кто работает с информантами, угадывающими текст побуквенно или пословно. Допустим, мы взяли фразу «Колумб открыл окно» и предлагаем участникам эксперимента восстановить ее, называя слова на выбор. Первое слово будет названо правильно явно не с десятой и даже не с сотой попытки. Зато после слова «Колумб» слово «открыл» последует с довольно большой долей вероятности. Затем угадывающий будет пытаться подставить в предложение слово «Америку», а узнав, что оно не подошло, начнет подбирать другие географические названия. Кривая распределения информации в предложении будет выглядеть следующим образом: одна вершина на слове «Колумб», другая – на слове «окно». Эти два слова и являются информационными центрами предложения. Аналогичным образом можно подсчитать распределение информации и в отдельном слове, и целом тексте. Суть одна: есть информационные пики и спады, и это совершенно согласуется с устройством внимания человека, которое не может работать на одной монотонной волне напряжения. На пиках мы максимально напрягаемся, на спадах отдыхаем. В русском слоге пик обычно приходится на согласный, в слове - на начало корня и окончание. Если мы компрессируем информацию, например, сокращаем слова, опускаем те их части, которые легко восстановить, воспринять речь будет сложней, чем обычно, из-за невозможности отдохнуть на том, что мы пренебрежительно именуем «водой». Известно, что конспект читать трудней, чем книгу. Этим свойством распределения информации можно сознательно пользоваться при построении текста. В каждом тексте есть самое главное, суть его содержания, и менее главное. Правильно организованный текст – это текст, в котором информационные пики приходятся именно на главное, а побочное оказывается предсказуемым, легко расшифровываемым. Тем самым главное в тексте выдвигается на первое место, и текст в целом становится гораздо более понятным. Поясним сказанное на примере такого известного графического приема, как курсив. Текст, выделенный курсивом, более неожидан, менее предсказуем, чем текст обычный, немаркированный. Если в тексте основные положения, определения, термины даны курсивом, общий смысл текста становится более выпуклым. Но если воспользоваться курсивом бездумно, выделяя случайные слова, до общего смысла, напротив, добраться будет гораздо сложнее. Возьмем фразу из учебника: «В античности под диалектикой понимали доказательство, в котором использованы не только силлогизмы, но и параболы, парадигмы и энтимемы». Нормальный курсив в этом тексте должен выглядеть так: «В античности под диалектикой понимали доказательство, в котором использованы не только силлогизмы, но и параболы, парадигмы и энтимемы». Такой курсив, выделив дефинируемые понятия и термины, облегчает восприятие учебного текста. А вот другой вариант выделения: «В античности под диалектикой понимали доказательство, в котором использованы не только силлогизмы, но и параболы, парадигмы и энтимемы». Ясно, что такая акцентуация затемняет смысл текста. Читатель должен затратить лишнее время, чтобы мысленно избавиться от неоправданного курсива. Теория выдвижения учит нас при выборе композиции особым образом маркировать главные мысли. Для этого есть две возможности. Во-первых, это отмеченные позиции, те места, которые маркированы априорно, самим положением в тексте, как, например, заглавие. Во-вторых, это позиции, созданные специальными схемами выдвижения, когда дополнительное внимание к определенным фрагментам текста привлекается особым расположением его элементов. Остановимся на первом случае. В устной речи естественно сильной позицией являются зачин и концовка выступления. Эти элементы маркированы тем, что с одного речь начинается, а другим завершается. В письменной речи графика порождает и другие позиции. Это заглавие, подзаголовок, лид, врезка, плюс те же начало и конец текста. Заголовок является своеобразным символом текста: с одной стороны, он его неотъемлемая часть, с другой – представитель всего текста в целом. Заголовок – мощный ключ к быстрой разгадке смысла всего текста. Это относится не только к газетным, но и к художественным заглавиям. Так, название романа «Преступление и наказание» сразу сигнализирует и о тематике, и о высоте философских обобщений, заглавие же «Золотой теленок» – о сатирическом или юмористическом развитии темы «золотого тельца». Что касается газетных заголовков, то у них появляются дополнительные возможности, связанные с организацией газетной полосы. Заголовок в газете не только знак текста, не только его часть, он связан со всеми другими заголовками и вообще со всеми шрифтовыми выделениями. В совокупности выделенные графически места образуют своеобразную газету в газете, которую мы читаем еще не обратившись к самим текстам статей и заметок. Последнее свойство очень важно для автора статьи. Дело в том, что газетчики почти всегда втягивают заголовок в свою собственную «игру», он участвует в создании всего номера. Для них заголовок – штрих в том политическом пейзаже, который они рисуют. Заголовками и другими выделенными словами газетчик пользуется как широкими мазками. Выделенный графически текст образует экспресс-информацию о случившемся, дает ему экспресс-оценку. Для автора же статьи заголовок – мощное средство выдвижения, обозначения главного внутри его собственной статьи. Поэтому даже тогда, когда автор солидарен с редактором в политических оценках, предложенный последним заголовок (а газета обычно сама озаглавливает материалы) может быть дисфункционален в смысле выдвижения. Это, пожалуй, в еще большей степени относится к врезкам, лидам и другим шрифтовым выделениям, образующим газету в газете. Бывают случаи, когда газетчики, выделив не самый главный и не самый сильный аргумент статьи, делают ее уязвимой для критики, которая подхватывает и использует в своих целях именно этот графически неудачно оформленный аргумент. Одна из основных функций газетного заголовка – интригующая функция. Заголовок должен привлечь внимание слушателя, заинтриговать его, заставить прочесть весь материал. В устной речи аналогичную функцию может выполнять зачин, когда оратор привлекает внимание аудитории каким-нибудь неожиданным сообщением или вопросом. А. Ф. Кони в «Советах лектору» предлагает, например, начать лекцию о Ньютоне с рассказа о том, что в Англии родился мальчик, такой маленький, что его можно было выкупать в пивной кружке. Интригующие заголовки могут быть самыми разными. Вот несколько примеров из разных изданий: «Распутин: что за мифом?», «Путин и Наполеон», «Банда Деда Мороза», «Любая власть принимает форму бутылки», «Искусство угрожающего жеста» и прочее. Любой читатель газетной и журнальной периодики найдет сколько угодно интересных примеров интригующих заголовков, ибо об этой их функции журналисты никогда не забывают, а в последнее время проявляют, пожалуй, даже излишнее рвение в изобретении эпатирующих названий. Интригующая функция заголовка конфликтует с его информативной функцией, но в принципе не противоречит задачам выдвижения, особенно, если заголовок образный. К тому же журналисты, как правило, сопровождают слишком уж броский и «забористый» заголовок подзаголовком или лидом. Лид в последнее время используется в газетах и журналах особенно широко и представляет собой графически выделенное и помещенное перед текстом краткое содержание статьи (или иные сведения, в том числе и сведения об авторе). Так, одна из статей в «Известиях» называется «Саммит управляется с делами» с подзаголовком «Управделами президентов стран СНГ будут экономить бюджетные деньги». Лид выглядит следующим образом: «В Москве проходит встреча управделами президентов стран Содружества. Вчера завершилось пленарное заседание, на котором был подписан ряд документов по оживлению хозяйственного оборота внутри СНГ. Сегодня президентские «завхозы» уже неформально продолжат общение в одном из лучших объектов российского управделами – пансионате «Бор»». Это пример чисто информативного лида. А вот другой пример. Статья «Копейка рубль бережет!» в «Литературной газете» снабжена лидом: «Первое, что приходит в голову при очередном повышении цен, – опять зажимают нашего брата! Неужели нельзя обойтись без того, чтобы лишний раз не раздражать население? Куда смотрит государство? Раньше ведь такого не было? О политике ценообразование на такой популярный вид услуг, как трансляция телевизионных программ, о том, как согласуются они с нашей довольно-таки низкой платежеспособностью, мы беседуем с начальником Управления экономического развития ОАО Мостелком М. Ю. Сербским» Перед нами пример лида довольно распространенного типа: интервью предваряется сообщением об общем эмоциональном контексте проблемы, и лишь затем рассказывается, о чем и с кем беседует журналист. Вообще же лид – активно развивающийся микрожанр газетной публицистики, и виды его чрезвычайно разнообразны. Врезка – это графически выделенные цитаты из текста, расположенные внутри самого текста. Иногда они дублируют содержание соответствующих абзацев, иногда просто выделяют их. Помещенная в «Новой газете» статья с названием «Прихлопнуть на «последней миле», имеет две скромные врезки: «ВЭК пришел взять штраф, потому что может это сделать всегда» и «И тогда «Голлен Лайн» начал биться за свое достоинство, и не только за свое». Врезки создают общий сюжет и успешно осуществляют функцию выдвижения. Встречаются и более объемные врезки. Нечто схожее с врезкой образует и какой-либо размещенный на пространстве газетного текста документ или факсимильное изображение. В качестве средств выдвижения используются и надписи под фотографиями или рисунками. Сами рисунки и фотографии также позволяют определенным образом ориентироваться в тексте, если только не выполняют интригующую функцию.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Принцип выдвижения. Отмеченные позиции» з дисципліни «Політична риторика»
