Известный немецкий часовой мастер ГЕЙНРИХ-ФОН-ВИК устроил в 1364 г. на здании парижского парламента первые колесные часы с боем. С этого времени большинство германских городов начало обзаводиться башенными часами. Тем не менее, часы с гирями или колесные, следует считать итальянским изобретением XIII века. Утверждают даже, что они заимствованы от арабов, что уже Герберт умел их делать и что в 1232 г. Саладин подарил императору Фридриху II колесные часы, стоившие пять тысяч дукатов. В пользу введения колесных часов из Италии говорит то обстоятельство, что в Германии долгое время оставалось в употреблении итальянское подразделение часов от 1 до 24. В Бреславле такие часы были уничтожены только в 1580 г. распоряжением магистрата и заменены «половинными», которые отбивали от 1 до 12 часов и затем снова от 1 до 12 часов. Маятника у всех этих часов еще не было, и они известным образом регулировались особым прибором, устроенным в виде креста, вращающегося около вертикальной оси и приводимого в движение вперед и назад часовым механизмом. Такая регулировка не могла быть очень точной, как видно из того, что до введения часов с маятником ученые употребляли при своих работах водяные и песочные часы и нередко жаловались на отсутствие более точных приборов для измерения времени. Первая половина XV века еще вполне походит на XIV. Зато во второй половине его замечается большое оживление в областях, не имеющих ничего общего со схоластикой и богословием. Схоластика далеко не успела познакомиться со всеми классическими учеными и, остановившись приблизительно на Аристотеле, даже его не знала в оригинальной форме. Схоластикам недоставало знания греческого языка. Их знакомство с греческой наукой произошло через посредство латинских переводов, которые, в свою очередь, не были сделаны с подлинников. Сочинения Аверроэса, служившие схоластикам основанием для изучения Аристотеля, были, по замечанию Льюиса, латинским переводом с еврейского перевода одного арабского комментария к арабскому же переводу с сирийского; только последний перевод был уже сделан прямо с греческого подлинника. Петрарка (1304—1374) жалуется, что в Италии не насчитывается более 10 человек, способных ценить Гомера, а Боккачио (1313—1375) с большим трудом находит кафедру греческого языка во Флоренции для Леонтия Пилата; да и то не надолго, так как греческий ученый «в философском плаще и с всклоченной бородой» вскоре покидает Италию, исполненный глубокого отвращения. Зато после взятия Константинополя ученые, бежавшие оттуда, очень скоро распространили знание греческого языка, а расцветающий гуманизм не только подготовил падение схоластики, на которую он взирал с презрением, но и косвенным образом повлиял на развитие естественных наук, открыв мысли большую свободу вообще и расширив круг знакомства с греческом наукой о природе. Ранее других естественных наук опять начала самостоятельно развиваться астрономия. Во второй половине XV века, как в древности, внимание наблюдателей обратилось, прежде всего, к звездному небу, и, в то время как средневековый ученый еще долго продолжал искать в книге объяснения земных явлений, астроном строил обсерватории, посвященные непосредственному наблюдению. XV век, по-видимому, не сознает еще различия между книжной ученостью и живой наукой, но XVI век с его великими астрономами доказывает ясно, что это различие должно привести к гибели схоластики. Для нас, немцев, вторая половина XV столетия имеет значение не только потому, что тут в первый раз встречаются имена немецких ученых в области астрономии, но и потому, что астрономы эти, по искусству, усидчивости и успешности работ заслуживают величайшего уважения. С этого времени и до начала XVII века главная роль в астрономии принадлежит Германии.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «БАШЕННЫЕ ЧАСЫ» з дисципліни «Історія фізики»
