В современном мире приобретают особую актуальность исследования многомерного коммуникационного пространства и его рубежной энергетики. Информационные технологии, транспортные магистрали, телекоммуникации и другие технические достижения цивилизации существенно ослабили ограничения географического пространства. Начала формироваться «новая география», основанная на представлениях многомерного коммуникационного пространства и «нового регионализма». Усиливается поляризация мирового хозяйства, где образуются наднациональные полюса экономического и технологического развития и криминальной экономики. С начала 70-х годов автор исследовал некоторые рубежные процессы, включая геополитические (этнополитические контакты на рубежах цивилизаций, рубежное государство) и геоэкономические (районирование и хозяйственное освоение, контактная зона суша-океан, свободные экономические зоны, коммуникационные коридоры, трансграничное сотрудничество). Анализ многофункциональных контактных зон позволил обобщить и частично формализовать представления о рубежной коммуникативности (Дергачев, 1992, 1996, 2000, 2002). В большинстве геополитических концепций содержатся представления о контактных зонах в системе «Море — Коустленд (Римленд) — Континент (Хартленд)», основанные преимущественно на географическом детерминизме. Современный уровень науки позволяет сформулировать новые подходы к решению глобальных и региональных геополитических, геоэкономических и геоэкологических проблем в многомерном коммуникационном пространстве. Этот подход акцентирует внимание на граничных, «краевых» процессах в природе и обществе, обладающих высокой энергетикой. Мир вступает в эпоху Великих открытий рубежной коммуникативности, когда в центре внимания оказываются «краевые» процессы между цивилизациями, народами, морем и континентом, мир-экономиками, природой и человеком, его внешним и внутренним миром. В природе широко распространены сейсмически активные тектонические зоны разломов, метеорологические фронты воздушных масс, биологически активные экотоны. Известна, например, демографическая и хозяйственная аттрактивность (притягательность) природных рубежей (побережья рек, морей и океанов, леса и степи). Маргинальность в природе и обществе проявляется в интенсификации рубежных процессов (дивергенции и конвергенции, центробежных и центростремительных, созидания и разрушения, затухания одного и усиления другого явления). Природные, геополитические, геоэкономические, геоэкологические, этнические, конфессиональные, культурно-исторические и другие процессы, пересекаясь и накладываясь друг на друга в данном месте и историческом времени, создают вероятностную стратифицированную картину многомерного коммуникационного пространства, обладающего высокой рубежной энергетикой (цивилизационные разломы или социокультурные рубежи, береговая зона морей и океанов, пассионарные оси Гумилева, маргинальные субкультуры и др.). Концепция рубежной коммуникативности формируется на стыке философии и морфологии культуры, геополитики, этнологии, экономики и географии. Понятие «рубежный» означает противоположный центральному: «маргинальный» (лат. — край), граничный. Функции рубежности проявляются в природных, политических, экономических, этнических, конфессиональных, информационных, конвенциальных и других границах. Философское понятие границы сформулировано Гегелем в «Науке логике»: «Лишь в своей границе и благодаря ей нечто есть то, что оно есть. Нельзя, следовательно, рассматривать границу как лишь внешнее наличному бытию; она, наоборот, проникает все наличное бытие» (Энциклопедия философских наук. Т.1, 1974, с. 230). АрнольдТойнби выделял барьерные и контактные функции границы: «Символически обозначенный рубеж более надежен, чем прочная стена; но неодолимая преграда есть отрицание природы, а оно всегда грозит человеку злыми последствиями» (1991, с.541). Наряду с барьерными (затрудняющими связь) и контактными (связующими) выделяются фильтрующие (таможенные) функции границы. Эти функции интегрирует, например, государственная граница, обеспечивающая национальную безопасность. Карл Поппер (1992) отмечает отсутствие естественных границ государства, которые меняются и могут быть определены только посредством применения принципа «статус кво», то есть чисто конвенциальной процедурой. Попытка отыскать некоторые «естественные» границы государства приводит к принципу национального государства и романтическим фикциям национализма и расизма. Понятие «коммуникация» (лат. — делаю общим, связываю, общаюсь, совещаюсь с кем-то) имеет универсальный смысл, раскрывающийся в конкретном географическом, историческом, социокультурном, экономическом, информационном и других пространствах. В материально-практическом смысле «коммуникация» означает пути сообщения, транспорта и связи. В социокультурном пространстве коммуникация обычно определяется как «передача информации» от человека к человеку в процессе любой деятельности. Как правило, общение посредством речевой или какой-либо другой деятельности, основанной на использовании знаков, выражается понятием «коммуникативный». Традиция как коммуникация во времени осуществляет трансляцию от поколения к поколению социокультурных ценностей и письменности. Разновидностями трансграничной коммуникации в социокультурном пространстве являются комплиментарные этнические отношения, а в экономическом пространстве — коммуникационные коридоры ускорения оборачиваемости торгового, промышленного и финансового капитала (свободные экономические зоны и др.). В многомерном коммуникационном пространстве в результате стратификации разномасштабных процессов в природе и обществе образуются рубежи высокой энергетики. И в самом деле, в реальном мире «поля» природных, геополитических, геоэкономических, социокультурных, конфессиональных и информационных коммуникаций не совпадают в географическом пространстве и, накладываясь друг на друга, образуют маргинальные зоны, обладающие энергетикой интенсивных взаимодействий. При этом следует учитывать, что рубежная коммуникативность имеет не только географическую интерпретацию, но и проходит через эмоциональную сферу — «ландшафты души» человека. Таким образом формируется многомерное пространство, коммуникационная природа которого двояка. Его рубежность может служить стратегическим ресурсом социально-экономического развития и духовного возрождения или, в условиях утраты контактных функций, превратится в непосильное бремя для страны. Тогда коммуникационная природа пространства разрушается, а государство распадается. В результате пространственно-временной стратификации разномасштабных процессов, их динамическое соприкосновение приводит к образованию в многомерном коммуникационном пространстве множества рубежей, в том числе ныне погребенных под «слоем» современности. Однако «реликты» напоминают о себе в период распада государства социально-психологическим дискомфортом, негативностью коммуникаций и выраженной конфликтностью, как реакция на изоляцию пространства от внешнего мира. При этом конфликт выступает и как «возмутитель спокойствия», и в качестве созидательной функции новой коммуникации. Широкая дискуссия ведется о новом мировом устройстве на принципах многополярного или однополярного мира. В биполярном мире понятие «полярность» интерпретировалось часто не в геополитическом, а в географическом смысле как наличие двух противоположных полюсов. С позиций цивилизационной геополитики под «полярностью» понимается способность некоторых геополитических «тел» проявлять известные свойства с большей интенсивностью, чем другие. Это полюса рубежной энергетики многомерного коммуникационного пространства. Возникла необходимость в цивилизационном подходе к проблемам глобализации, который исходит из необходимости сохранения социокультурного разнообразия мира. Цивилизационная геополитика переносит акцент на многомерное коммуникационное пространство, где теряют актуальность традиционные геополитические концепции Север — Юг и Центр – Периферия. Полюса многомерного коммуникационного пространства в отличии от одномерного не могут экстраполироваться или точно локализоваться в одномерном географическом или экономическом пространствах. Если в традиционной геополитике выделятся полюса силы, а в геоэкономике — экономические и технологические полюса, то в цивилизационной геополитике — образ жизни, границы которой проходят через души людей и не могут быть экстраполированы в географическом пространстве. Такой подход к мироустройству находится в полном соответствии с европейской философской традицией, исходящей из кантовских представлений о множественности миров. Полюса высокой интенсивности происходящих процессов расположены на рубежах многомерного коммуникационного пространства. Отсюда вытекает известное противоречие. Каждое пространство имеет свой полюс, в том числе и духовное. Поэтому можно сказать, что в многомерном коммуникационном пространстве есть духовный полюс Земли, который нельзя локализовать в географии. Хотя поиски идут в конкретном географическом пространстве Евразии, особенно часто в Тибете. Казалось бы, это имеет далекое отношение к геополитике. Но не будем спешить с выводами. Не случайно, в традиционной геополитике особе внимание уделялось евразийскому континенту, с которым связано рождение многих теорий (Хартленда или сердцевины мира, евразийства, «континентального блока» и др.). Евразия остается геополитическим, экономическим, демографическим, природно-ресурсным, в первую очередь, энергетическим полюсом (сердцем) Земли и самой взрывоопасной зоной межцивилизационных конфликтов. Отсюда понятны устремления американской евразийской геополитики. Без контроля Евразии Соединенные Штаты не могут претендовать на роль единственной сверхдержавы. В многомерном коммуникационном пространстве Земли встречаются местности, пронизанные союзом географии и истории, где чувственное восприятие природного ландшафта усиливается историческими ассоциациями. Время от времени здесь в результате рубежной коммуникативности геополитических, социокультурных и геоэкономических и других процессов создается энергетика высоких напряжений. Забытая страна пробуждается от долгого летаргического сна и начинается отсчет нового социального времени. Но ничто не вечно под луной. Местность вновь может погрузиться в забвение или сместиться на периферию интенсивной жизни, чтобы опять когда-то возродиться под другим историческим именем. Великие полководцы прошлого, обладающие стратегическим виденьем, выигрывали не только сражения, но и зачастую совершали географические открытия функции места — будущих полюсов кристаллизованной пассионарности. В отличие от военного стратега или политика, государственный деятель прокладывает путь не в реальном, а в многомерном коммуникационном пространстве, он обязан видеть окружающий мир как «пограничное состояние» разномасштабных процессов не только в географии, но и во времени. Так было всегда, но это становится особенно актуальным с наступлением коммуникационной революции.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Многомерное коммуникационное пространство» з дисципліни «Глобальна геоекономіка (трансформація світового економічного простору)»
