Марксистская критика как удержание ценного и прогрессивного и как отсечение реакционного
Строгая критичность, в том числе по отношению к своим предшественникам, характерна для всех трудов Маркса и Энгельса. Такая критичность органически присуща самой материалистической диалектике, которая составляет душу всего марксистского учения. Именно эту критическую сторону диалектики особо подчеркнул Маркс в Предисловии к первому тому «Капитала». По характеристике Маркса, диалектика включает в позитивное понимание существующего понима- 65
ние его отрицания, его необходимой гибели, «каждую осуществленную форму она рассматривает в движении, следовательно также и с ее преходящей стороны, она ни перед чем не преклоняется и по самому существу своему критична и революционна» [23,с. 22]. Основоположники марксизма последовательно проводят принцип критичности диалектики и в области теоретического знания. Поэтому не случайно основные работы Маркса и Энгельса имеют заголовок или подзаголовок, прямо указывающий на это обстоятельство, например: «Критика политической экономии», «Критика критической критики», «Критика новейшей философии», «Анти-Дюринг» и др. Выработка критического отношения к предшествующим формам и способам мышления в целях критического освоения предшествующего материала (теоретических систем, исторических источников, документов, архивного материала, письменных свидетельств) составляет одну из самых важных черт марксистских историко-научных исследований. В применении к историко-научной работе критичность материалистической диалектики означает способность критического рассмотрения процесса развития научного знания. Критикуя попытки Прудона «изобрести формулу для „решения социального вопроса"», Маркс подчеркнул, что источник науки заключается в критическом познании исторического движения [16, с. 27]. В противовес некритичности буржуазной политэкономии с ее неспособностью вскрывать теоретические ошибки у апологетов капитализма основоположники марксизма подчеркивали острую критичность диалектического метода и возможность с его помощью обнаруживать ошибочность прежних теорий. Маркс писал в «Капитале», в частности, о некритическом характере теории Милля: «Несмотря на свою „Логику", г-н Джон Стюарт Милль никогда не открывает ошибок в анализе своих предшественников, ошибок, которые даже в пределах буржуазного горизонта и просто с точки зрения специалиста вопиют об исправлении. Он всегда лишь регистрирует с догматизмом школьника путаницу мыслей своих учителей» [23, с. 604]. Критичность марксистской концепции развития науки, как и всей марксистской диалектики, не только негативна, но и позитивна. Так, Фейербах разбил систему философии Гегеля и «попросту отбросил ее» [21, с. 281]. «Он не одолел Гегеля оружием критики, а просто отбросил его в сторону как нечто негодное к употреблению; в то же время он сам не был в состоянии противопоставить энциклопедическому богатству гегелевской системы ничего положительного...» [21, с. 300]. Напротив, марксистская критика анализирует саму постановку проблемы, выявляет у критикуемых авторов ошибочные предпосылки и ошибочные пути в поиске их решений и тем самым позитивно способствует нахождению их верного решения. 66
Критическому рассмотрению предшествующего мыслительного материала активно помогает осознание противоречивости научного познания. Это положение подчеркивал Маркс: «Историческая истина может быть выведена не иначе как из противоречивых утверждений» [9, с. 303]. Сказанное означает, в частности, умение критически разобраться в ходе и результатах взаимной полемики. Так, в «Святом семействе» основоположники марксизма анализируют критику меркантилистской системы со стороны физиократов, критику физиократов со стороны Смита, критику Смита со стороны Рикардо, Фурье и Сен-Симона (см. [2, с. 34]). В «Теориях прибавочной стоимости» большое место у Маркса занимает анализ взаимной критики сторонников различных экономических теорий (например, «сражение за и против теории Рикардо» [26, III, с. 109], 'борьба между теориями Мальтуса и Рикардо, полемика между Мальтусом и Мак-Куллохом и др.). Развитие научного знания осуществляется во взаимной критике различных подходов к изучаемой реальности, различных теорий, в критике защитниками одной теории представителей другой, в противостоянии их методологических и теоретических позиций. Рассмотрим на конкретных примерах, как Маркс критикует своих предшественников в области политической экономии. Эти образцы марксовой критики позволяют понять и то, как она применялась основоположниками марксизма к другим областям истории науки, в том числе истории естествознания. В «Теориях прибавочной стоимости» Маркс подвергает критике воззрения А. Смита и Д. Рикардо, касающиеся их теорий цены издержек, показывая ошибки, имманентно присущие этим теориям. Так, анализируя взгляды Смита, Маркс отмечает характерное для Смита смешение прибавочной стоимости с прибылью, ошибочную трактовку прибыли, земельной ренты и заработной платы как источников стоимости, его путаницу в вопросе о мере стоимости. Маркс обращает внимание на порочные круги в рассуждениях Смита (см. [26, 1, с. 44, 70—73, 152]), на тавтологию в процессе доказательств. Маркс вскрывает «слабость и путаницу» Смита в определении источника прибыли, которая приводит к смешению основного и оборотного капитала, к противоречиям внутри его теоретической системы, к представлению в ложном свете различных способов применения средств производства для образования продукта, к ошибочной трактовке свойств основного и оборотного капиталов как свойств, якобы присущих самим вещам, к отождествлению стоимости годового продукта с вновь созданной за год стоимостью (см. [24, с. 207, 223, 227, 228, 233, 423, 424]). Но за всеми этими негативными сторонами взглядов Смита Маркс улавливал и нечто положительное, а именно постановку проблемы, которую Смит явно не сумел разрешить и которая поэтому настойчиво требовала своего подлинного разрешения. Маркс писал: «Противоре- 67
чия А. Смита важны в том смысле, что они заключают в себе проблемы, которых он, правда, не разрешает, но которые он ставит уже тем, что сам себе противоречит» [26, I, с. 132]. Путаница, смешения, отождествления, присущие воззрениям Смита, были во многом сохранены Рикардо. Так, анализируя представления Смита о воспроизводстве и обращении общественного капитала, Маркс замечает: «...смитовское смешение понятий продолжает существовать до настоящего времени, и догма Смита является ортодоксальным символом веры политической экономии» [24, с. 440]. Весьма основательным является разбор Марксом ошибок, присущих теориям Рикардо. Так, критикуя теорию прибавочной стоимости Рикардо, Маркс выявляет смешение законов прибавочной стоимости с законами прибыли, смешение цены издержек со стоимостью труда и рабочей силы. При анализе рикардовской теории накопления Маркс показывает, что она основывается на отрицании всеобщего перепроизводства, т. е. реального факта экономической жизни капитализма, и на ошибочном взгляде на соотношение между производством и потреблением. Ошибочные предпосылки Маркс раскрывает и при истолковании таких теорий Рикардо, как теории падения нормы прибыли (например, ошибочное отождествление нормы прибыли с нормой относительной прибавочной стоимости), теории цены издержек (например, смешение цены издержек со стоимостью, постоянного капитала — с основным), теории земельной ренты. Итак, согласно взглядам основоположников марксизма, существо учений их предшественников представляет собой не только относительно истинные теоретические системы, но и такие системы, которым имманентно присущи ошибки, базирующиеся на ложных предпосылках и приводящие к смешениям различных явлений и к логическим ошибкам в ходе доказательства (логическому кругу, тавтологии и пр.). Поэтому логико-гносеологическая критика подобного рода теорий включает в себя опровержение и исправление их ошибочных тенденций и положений. При таком методологическом подходе к критике научных теорий раскрывается, каким образом в ходе познания исходная теория обрастает дополнительными построениями, придуманными ad hoc гипотезами, увертками, метафизическими допущениями, которые должны приспособить теорию к фактам и появление которых обусловлено тем, что предметом исследования становятся сложные, развитые формы объекта. Маркс отмечает, что Рикардо «запутывает проблему привнесением в нее чуждых точек зрения» [13, с. 152]. В еще больших масштабах это обнаруживается у вульгарных экономистов. Маркс применяет этот же подход при анализе истории математики, а Энгельс — при сопоставлении классификаций германских племен Тацита и Птолемея с классификациями К. Цейса и Я. Гримма, которые исходили из материалов, добытых первыми. «Недостаточность этих материалов видна уже из того, что оба 68
они вынуждены были построить ложные вспомогательные теории...» [19, с. 483]. Очевидно для того, чтобы критика была убедительной, она должна быть доказательной и должна опираться на факты. Приемы «критики», состоящие лишь из набора крепких выражений и общих пустых слов, основоположники марксизма считали несостоятельными и недопустимыми для настоящего ученого. Именно таковы были приемы, применяемые Дюрингом. Энгельс иронизировал по поводу того, что подобные приемы «весьма удобны для г-на Дюринга, ибо он может при этом пренебречь всеми определенными фактами как фактами микрологическими, может приравнять их к нулю и, вместо того, чтобы что-либо доказывать, может произносить только общие фразы, голословно утверждать и просто громить» [20, с. 127]. Далее Энгельс показывает, как трудно вести полемику с подобного рода «критиком». Продолжая иронизировать, Энгельс пишет, что историография Дюринга «имеет то преимущество, что не дает противнику никаких фактических точек опоры для полемики, так что ему, чтобы ответить г-ну Дюрингу, не остается почти ничего другого, как выставлять, тоже в высоком стиле и суммарно, голословные утверждения, расплываться в общих фразах и, в конце концов, в свою очередь громить г-на Дюринга, — короче говоря, расплачиваться той же монетой, что не каждому по вкусу» [20, с. 127].
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Марксистская критика как удержание ценного и прогрессивного и как отсечение реакционного» з дисципліни «Марксистка концепція історії –XIX століття»
