Самым крупным невоенным (геоэкономическим) сражением ХХ века была Первая мировая «холодная война». После Второй мировой войны американская модель свободного предпринимательства считалась лучшей и Соединенные Штаты кладут её в основу плана Маршалла — программы восстановления и развития европейских стран. Идея программы была выдвинута государственным секретарем США генералом Дж. К. Маршаллом (1880-1959), возглавлявшим в 1939-1945 гг. Генеральный штаб американской армии и понимавший важность планирования материально-технических ресурсов. 5 июня 1947 г. генерал Маршалл в выступлении в Гарвардском университете объявил о программе экономической помощи Европе. Эта помощь предназначалась и Советскому Союзу, принявшему основной удар фашистской Германии. При этом не ставились политические условия, не требовалось смены идеологии. Страны-участницы программы восстановления европейской экономики обязывались только способствовать развитию свободного предпринимательства. Таким образом, Советскому Союзу представлялся уникальный шанс интегрироваться в мировое хозяйство. Сталинский режим оставил народ-победитель без международной помощи. В 1948-1951 гг. Соединенные Штаты выделили по плану Маршалла 16-ти европейским странам 17 млрд. долларов, из них 60% помощи получили Великобритания, Франция, Италия и ФРГ. Но помощью можно распорядиться по-разному: её можно проесть или разворовать. Федеративная Республика Германия, созданная в результате объединения британской, американской и французской оккупационных зон, получила в 1946-1954 гг. 2,7 млрд. долларов. Сумма не астрономическая, но на неё можно было сыто накормить, хорошо одеть и обуть немцев и ... вновь остаться у разрушенного дома с протянутой рукой. Немцы поступили по-другому. Они не стали слепо выполнять рекомендации по внедрению казалось бы идеальной американской модели свободного предпринимательства. Что же произошло в послевоенные годы на родине главного могильщика капитализма Карла Маркса? Поверженная фашистская Германия лежала в руинах, обеспечив прожиточный минимум, немцы направили основные средства в производство. И каждый американский доллар дал возможность создать ценности на сумму от 10 до 20 долларов. Возрождение Германии связано с личностями выдающихся немецких ученых — отца «экономического чуда» Людвига Эрхарда (1897-1977) и духовного отца послевоенной немецкой нации Карла Ясперса (1883-1969). Модель «социального рыночного хозяйства» содержала актуальную и единовременно тривиальную мысль профессора Эрхарда: социальная направленность экономики реализуется не через совершенствование механизма распределения, а через подъем производства. Эта концепция вызвала бурю неприятия, как со стороны оккупационных властей, так и социал-демократической партии Германии, выступавшей за централизованное плановое хозяйство. Потребовались гражданское мужество, убежденность ученого и железная логика, чтобы отстоять свободу экономики против государственного вмешательства. Американская военная администрация рассмотрела в социальном рыночном хозяйстве коммунистические идеи. Но помощь Эрхарду пришла неожиданно с Востока благодаря «сталинизации» новых стран народной демократии. Большое значение для возрождения Германии имели немецкий менталитет и отечественная культура рыночных отношений, включая уважение к профессии предпринимателя и к интеллекту. Немцы в целом трудолюбивы и дисциплинированны, основательны и энергичны, добросовестны в любом деле, у них сильно развита любовь к порядку, чувство долга и привычка повиноваться властям, они нередко готовы на большие личные жертвы, и проявляют мужество в случае физической опасности. И, пожалуй, самое главное, в послевоенной Германии никто не обещал народу скорого пришествия светлого идеального будущего. В дальнейшем модель социальной рыночной экономики неоднократно корректировалась в поисках баланса между государственным регулированием и либерализацией предпринимательской деятельности. Так лозунг 70-х годов «Больше рынка, меньше государства» сменился на новый «Больше рынка при сильном государстве». В Восточной Европе сложилось ошибочное представление о роли американского плана Маршалла, ставшего «звездным часом» для возрождения Западной Европы. Если бы Германия слепо следовали американским рекомендациям, вряд ли пришлось говорить об «экономическом чуде». Это особенно относится к Японии, где передача американских управленческих знаний трансформировалась через собственные традиции. Во второй половине ХХ века на Западе проблема соотношения либерализации экономики и государственного регулирования приобретает особую актуальность. До энергетического кризиса 70-х годов усиливается государственное регулирование и значение планового начала, что было ответом на вызов СССР догнать и перегнать США. В Англии лейбористы, а в Америке демократы проводили политику национализации. Энергетический кризис остановил этот процесс из-за неспособности государственных структур предложить эффективные методы его преодоления. Начался процесс «тэтчеризма» и «рейганизма», сопровождавшийся приватизацией и отменой государственного регулирования, за исключение инфраструктурных отраслей (пути сообщения, связь и энергосистемы), образования и науки, внешней торговли и внешнеполитической деятельности, направленной на создание благоприятных условий для национальной экономики. В 90-е годах начала испытывать серьезный кризис модель общества всеобщего благоденствия или социальной рыночной экономики. «Новые демократы» в США, «новые лейбористы» в Англии и «новые социал-демократы» в Германии начали осваивать идеологию «третьего пути». Как отмечалось выше, ключевым элементом жизнедеятельности объявляется не индивид и не общество, а отношения или коммуникации между людьми на различных уровнях социальной иерархии. Коммунитаристы выбирают «третий путь» для гражданского общества между государственным коллективизмом и неолиберальным индивидуализмом. «Третий путь» порывает с тэтчиризмом и кейнсианской концепции, основанной на удовлетворении спроса. Главный секрет успеха в экономике теперь не всегда зависит от физического и финансового капитала, а от богатства человеческого фактора — знаний, идей и творчества. Принцип равенства в распределении социальных благ заменяется на новый «Кто не работает — тот не получает пособия». Победа Запада в «холодной войне» была обеспечена в первую очередь экономической мощью Соединенных Штатов. Для окончательного разгрома противника была использована известная предпринимательская психология заемных средств для возможного получения высоких дивидендов в будущем. В период администрации Рейгана была осуществлена простая и одновременно гениальная технология. Государство Соединенные Штаты «заняли» преимущественно на внутреннем рынке капитал, чтобы предложить такие темпы гонки вооружений, которые стали смертельными для советской экономики. Образовался фантастический государственный долг Соединенных Штатов, составивший к концу ХХ века 5,8 трлн. долларов. Однако при профиците государственного бюджета, когда годовые доходы превышают расходы на 100 – 200 млрд. долларов, проблема задолжности может быть решена в течение десятилетия без каких-то ни было отрицательных последствий для уровня жизни американских граждан. Об военных и экономических победах можно говорить только в определенных временных границах. Как свидетельствует история, победа часто кружит голову победителям и появляется новый соблазн — навязать свою не только экономическую, но и политическую модель другим народам. И на руинах «холодной войны» начала формироваться политика военной силы по отношению к «неправильным народам», которым Соединенные Штаты пытаются насильно подарить «права человека» с помощью самых «справедливых» бомб и ракет. Увы, это не новые, а хорошо забытые технологии, имеющие глубокие исторические корни. В середине второго тысячелетия западноевропейцы уже «дарили» христианство американским индейцам с помощью огня и меча. Теперь из Нового Света США пытаются принудить к демократии «неправильные народы» Евразии — колыбели мировых цивилизаций.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Первая мировая геоэкономическая война» з дисципліни «Глобальна геоекономіка (трансформація світового економічного простору)»
