Глобализация и ведущие цивилизационные центры современности
Как видим, процесс глобализации чреват новыми проблемами не только в экономическом, социальном, культурном или экологическом, но и в политическом отношении. Оформившийся в качестве системообразующего центра человечества Запад, Североамериканско-Западноевропейский цивилизационный мир в настоящее время, после краха СССР, занял господствующее место в современном мире и, естественно, делить его ни с кем не собирается. Остальному человечеству он предлагает, а по существу — навязывает те программы развития, которые выгодны ему самому. Речь прежде всего идет об утверждении господства рыночных отношений при открытости экономических границ, а также тех квазивестернизованных политических систем, через которые Западу наиболее удобно реализовывать свои интересы в различных регионах мира. Однако в своих собственных рамках Запад с начала 30-х гг. XX в., в соответствии с экономическим учением Дж. Кейнса, переориентировался на соче- Глобализация как феномен цивилизационного развития 681 тание по принципу дополнительности рыночных и государственных регуляторов, выведя из прямой зависимости от рыночной конъюнктуры социальную сферу, развитие фундаментальной науки, короче, все то, что необходимо для успешного развития общества в современных условиях, но не может быть обеспечено в рамках сугубо товарно-рыночных отношений. Эффект ускоренного развития был определен именно дополнением традиционных рыночных механизмов самоорганизации экономики государственно-административными регуляторами, что позволило правительству Ф.Рузвельта вывести США из Великой депрессии, а затем европейским государствам и Японии восстановить и превзойти свой довоенный потенциал в кратчайшие сроки. Успехи Запада, в частности победа в "Холодной войне" и установление безраздельного доминирования на планете в последнем десятилетии XX в., создали у многих впечатление безальтернативности западной модели глобализации. В идиллическом варианте это было высказано в концепции "конца истории" Ф. Фокуямы, в критическом — А.А. Зиновьевым в антиутопии "Глобальный человек". Однако понимание "конца истории" в качестве утверждения безальтернативного доминирования на планете Запада уже в начале 90-х гг. вызвало весомые контраргументы, в частности, со стороны 3. Бжезинского. Они сводились, прежде всего, к тому, что западный эталон вовсе не является привлекательным для всех обществ планеты, о чем свидетельствует рост в различных ее частях фундаменталистских и националистических настроений, не говоря уже о том, что для огромного большинства человечества он попросту недосягаем. Новые контуры мирового противостояния наметил в своей концепции "столкновения цивилизаций" С. Хантингтон, четко определивший Китай и Мусульманский мир в качестве реальных антагонистов и противовесов Западу. Подобные идеи развивает и 3. Бжезинский, рассматривающий Центральную Азию в качестве "большой шахматной доски". В данном случае нет возможности сколько-нибудь обстоятельно остановиться на вопросе о том, в какой мере страны ислама, Индия, но в первую очередь Китай, способны стать реальной альтернативой Западу в обозримом будущем. Однако многое позволяет предполагать высокую степень вероятности мирового развития именно в этом направлении. Об этом позволяет говорить прежде всего способность стран конфуцианско'буддийского, Китайско-Дальневосточного мира удачно адаптировать передовые достижения Запада на основании собственных фундаментальных принципов и традиций. Сперва это продемонстрировали Япония, Южная Корея и Тайвань. В последние два десятилетия это показывает Китай, стремительно превращающийся в одного из мировых лидеров. Создается впечатление, что в ближайшие десятилетия в глобальном масштабе будут конкурировать два центра опережающего развития: Североатлантический и Дальневосточный с их внутренним членением, прежде всего, на Северную Америку и Объединенную Европу, с одной стороны и на Китай и Японию — с другой. Свои формы синтеза традиционных ценностей и западных достижений вырабатывают, пока еще не демонстрируя успехов, сопоставимых с японскими и китайскими, Индия и некоторые страны мусульманского Востока (похоже, прежде всего, сверхконсервативные монархии Аравийского полуострова).682 Западная цивилизация, макрохристианскии мир и глобализирующееся человечество
Глобализация как феномен цивилизационного развития 683 J Д І — Макрохристианский цивилизационный мир (в составе Западноевропейски-Североамериканской цивилизации с ее анклавами, Православно-Евразийской и Латиноамериканской цивилизациями) • В г — Китайско-Дальневосточный цивилизационный мир (в составе Китайско-Восточноазиат- ской и Японско-Дальневосточной цивилизаций) I — Западноевропейски-Североамериканская /Западная) цивилизация и ее составные: 1-1 — Западно-Центральная Европа 1-2 — Северная Америка 1-3 — Южноафриканский анклав Запада 1-4 — Австралийско-Новозеландский анклав II — Православно-Евразийская цивилизация III — Латиноамериканская цивилизация IV — Мусульманско-Афразийская цивилизация IV-1 — Арабско-Средиземноморский регион IV-2 — Иранско-Средневосточный регион IV-3 — Суданский регион ГУ-4 — Малайско-Индонезийский регион V — Индийско-Южноазиатская цивилизация V-1 — Индийский регион V-2 — Буддийско-Юго-Восточноазиатский регион VI — Китайско-Восточноазиатская цивилизация VII — Японско-Дальневосточная цивилизация VIII — Тропическая Африка как квазицивилизация Карта 20. Цивилизационная структура современного мира В более сложной ситуации оказываются государства Черной Африки, Латинской Америки и Постсоветской Евразии, до сих пор не нашедшие своего эффективного пути в информационно-технотронное общество, на стадию которого уже вышли передовые страны Запада и Дальнего Востока. Найти такой путь, особенный для каждого цивилизационного региона планеты, — важнейшая задача наших государств. Но успех на этом пути никому заранее не гарантирован, и наши шансы на успех, с учетом потерь последних лет, не так уж высоки. Таким образом, сегодня, в условиях глобализации/ человечество стоит перед альтернативой. Одна возможность — создание однополярного (западно-центристского) мира с квазивестернизацией (при эксплуатации, истощении и обезличивании) всех прочих регионов планеты и прежде всего исторически наиболее тесно связанных с Западом — Латинской Америки, Черной Африки и Постсоветской Евразии. Вторая возможность — образование биполярного или (в более отдаленной перспективе) многополюсного мира при ограничении гегемонии Запада со стороны, в первую очередь, стран Китайско-Дальневосточного круга, а затем также Мусульманско-Афразийской и Индийско-Южноазиатской макроцивилизационных систем. В этом плане свою роль может сыграть и Россия. Однако опасность со стороны Мусульманского мира, а в перспективе и Китая, объективно определяет курс российского руководства на сближение с Западом, ставший после 11 сентября 2001 г. почти демонстративным. Какой из этих двух альтернативных вариантов будет реализован — покажет будущее. Однако и сейчас можно утверждать, что каждый из них по своей сути684 Западная цивилизация, макрохристианский мир и глобализирующееся человечество контраверсивен и чреват не менее тяжелыми испытаниями, чем те, что человечество пережило в XX в. Стремительное развитие событий в последней четверти XX в. показало, что глобализация вовсе не ведет к гармонизации жизни на планете. Биполярная система времен "Холодной войны" оказалась недолговечной, и крах СССР актуализировал традиционное для второй половины прошедшего тысячелетия противостояние Запада (возглавляемого теперь США) и прочего человечества, в частности Мусульманского мира (в лице политических режимов и общественных движений фундаменталистского толка) и Китая. Вместо фокуямовского "конца истории" при условиях мирового господства западных ценностей, фактически же — Запада как такового (что, при резко негативном отношении к такой перспективе, предвещается и А. А. Зиновьевым) наблюдаем, скорее, тенденцию к хантингтоновскому "столкновению цивилизаций". Как минимум, в среднесрочной перспективе Запад еще будет господствовать на планете. Крах СССР засвидетельствовал бесперспективность системы тоталитарно-патерналистского, государственного регулирования всех сфер жизни. Однако идея безальтернативности "западнического" будущего не представляется убедительной. Достаточно взглянуть хотя бы на Китай двух последних десятилетий. На наших глазах он превратился в одну из ведущих мировых сил с широкими перспективами дальнейшего развития. Основными составляющими взлета Китая стали, во-первых, обеспечение внутриполитической стабильности, открывшей (при прочих благоприятствующих тому факторах) мощный приток иностранного капитала и современных технологий; продуманная адаптация передовых иностранных технологических достижений на собственном, традиционалистском (при частичном сохранении коммунистической фразеологии) цивилиза-ционном основании; и, в-третьих, умелое соединение государственных (распространяющихся и на работающие в стране компании с иностранным капиталом) и рыночных регуляторов экономической жизни. Подобный шанс в СССР был утрачен еще в 60-х гг. с крахом реформистских начинаний А.Н. Косыгина — крахом, обусловленным политическими, а не экономическими причинами. С подъемом Китая и значительного количества других стран Азиатско-Тихоокеанского региона, при запрограммированной на продолжительное время деградации или, по крайней мере, стагнации постсоветского пространства, цивилизаци-онная структура человечества приобретает принципиально новые формы. В глобальном измерении видим два опережающих центра развития человечества: Североатлантический (с североамериканско-западноевропейским дуализмом) и Вос-точноазиатский (с дуализмом китайско-японским). Эти центры опережающего развития все больше соответствуют друг другу в научно-техническом отношении, но базируются на различных традиционных социокультурных основаниях. Во главе утла Западной цивилизации — либерализм, который с конца XIX в., а в особенности с 30-х гг. XX в. дополнялся социал-демократическими ценностями (и соответствующей практикой) социальной поддержки и социального партнерства. В основе же Дальневосточного цивилизаци-онного типа — патернализм, при широком восприятии (начиная с Японии конца XIX в.) элементов либерально-рыночной экономики и парламентаризма. В обоих случаях, как убедительно показал Ю.Н. Пахомов, уравновешенное и продуманное взаимодополнение традиционных для Запада и Востока фундаментальных социокультурных принципов дает продуктивный эффект. Односторон-Глобализация как феномен цивилизационного развития_______________________________685 няя же ориентация лишь на частно-рыночную или государственно-централизованную регуляцию ведет к катастрофе, которой едва смог избежать Запад (заплатив за это Мировым экономическим кризисом 1929 г., Великой депрессией, угверждением нацистского режима в Германии и Второй мировой войной) и что привело к краху СССР и подвело Китай (после "большого прыжка" и "культурной революции") к рубежу существования в начале 70-х гг. XX в. По сравнению с Западом и ведущими странами Дальнего Востока прочие регионы — Мусульманский мир, Индия, государства Латинской Америки и Тропической Африки — еще не демонстрируют по-настоящему эффективных форм адаптации передовых технологий и социокультурных форм к собственным цивилизационным основаниям. Это следует констатировать и относительно Украины и России, Казахстана и Белоруси. Данная ситуация выглядит тем более трагически, что при условии стагнации, а то и прямой деградации подавляющего большинства латиноамериканских, ев-разийско-постсоветских и тропически-африканских стран и высоких темпах развития западных и передовых дальневосточных государств шансы догнать мировых лидеров у первых уменьшаются на глазах. Для большинства стран и народов мира отставание становится непреодолимым. Все усиливающееся нара-венство в темпах развития и качестве жизни, при условиях обострения мирового экологического кризиса, исчерпания природных ресурсов планеты, беспомощности международных организаций, начиная с ООН, представляется наибольшей угрозой для развития глобализировавшегося человечества XXI в. Таким образом, отмечавшаяся корифеями философско-исторической мысли последней четверти прошедшего тысячелетия общечеловеческая интеграция при ведущей роли и под эгидой Запада в целом осуществилась. В этом отношении многие базовые идеи К. Маркса, М, и А. Веберов, А.Дж. Тойнби и других мыслителей этого плана своей актуальности и даже, в определенной мере, эвристической функции не утрачивают. Между тем приходится констатировать, что, предусматривая глобализацию, они явно недооценивали ее негативные для большинства человечества последствия. Менее всего этот упрек относится к прозрениям самого большого среди них пессимиста — О. Шпенглера. Между тем, на наших глазах в мире складывается новая цивилизационно-геополитическая комбинация, при которой отдельные великие цивилизации, прежде всего Китайская и Мусульманская, сознательно становятся в оппозицию к Западу, при том что в отличие от второй Китай (как до него — Япония и Южная Корея с Тайванем) демонстрирует образец продуктивного синтеза собственных традиционных оснований с наиболее передовыми технологическими и многими другими достижениями современности. В последние годы позитивные тенденции такого плана отмечаются в Индии. Этого, к сожалению, пока нельзя сказать относительно вчерашних социалистических государств традиционно православных народов.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Глобализация и ведущие цивилизационные центры современности» з дисципліни «Історія світової цивілізації»
