Обратимся к главным действующим лицам, стоящим у истоков геополитики. Это немецкий географ Ф. Ратцель, английский географ и историк Х.Маккиндер, американский адмирал А.Т.Мэхен, шведский государствовед Р.Челлен и немецкий генерал К. Хаусхофер. Немецкий географ, этнограф и социолог Фридрих Ратцель (1844-1904) получил образование в знаменитом Гейдельбергском университете, когда революционная концепция Дарвина решительно смела старые парадигмы, объясняющие процесс эволюции. Не случайно диссертация Ратцеля была посвящена именно доказательству значения дарвинских идей. Волнующим событием, повлиявшим на научные занятия Ратцеля, стало объединение Германии в 1871 г. Преисполненный чувством национальной гордости, Ратцель все больше внимания уделяет жизни немецкого народа в стране и за рубежом. Он посетил Венгрию, Трансильванию, Италию, Соединенные Штаты и Мексику, где познакомился не только с жизнью немецких меньшинств, но и других диаспор. В Калифорнии, где кроме немцев отличались деловой активностью другие не местные народы, у Ратцеля зародились представления об особенностях заселения и хозяйственного освоения географических районов в условиях этнического контакта маргинальных субкультур, относящихся к различным цивилизациям. Отсутствие акта понимания, сопровождаемое агрессивностью, склонных к экспансии людских групп, вынуждало других сдавать свои позиции. Ратцель отмечает примеры хищнического использования пионерами-поселенцами земель американского Запада. Вернувшись в 1875 г. в Германию, Ратцель полностью посвящает себя преподавательской деятельности. С 1880 г. и до самой смерти он профессор Лейпцигского университета. Ратцель был блестящим лектором и генератором идей. В 80-х годах им были заложены основы школы антропогеографии, обосновывающей определяющее влияние природы на культуру и социально-политические отношения. Эта концепция оказала существенно влияние на формирование геополитики. Среди «обобщающих идей» Ратцеля была попытка применить дарвинскую биологическую концепцию к человеческому обществу. По аналогии с растениями и животными людские сообщества должны вести жесткую борьбу за существование в тех или иных условиях окружающей среды. Ратцель находился под сильным влиянием английского философа Герберта Спенсера (1820-1903), в трудах которого наиболее рельефно прослеживаются идеи социального дарвинизма. Спенсер подчеркивал близкое сходство сообществ людей и животных организмов, приводя параллели в управляющей, энергетической и распределительных системах: центральная нервная система и система правления, пищеварительная и экономическая системы, вены/артерии и дороги/телеграф. Ратцель издает труды «Антропогеография» в двух томах (1882-1891) и «Народоведение» в трех томах (1882-1888). В 1897 году выходит «Политическая география», а после смерти ученого — второе издание, значительно дополненное «Политическая география или география государств, торговая и военная» (1903), «Пространство и время в географии и геологии» и незаконченный фундаментальный труд по сравнительному землеведению «Земля и жизнь». «Народоведение» и «Земля и жизнь» были изданы в начале ХХ века в Российской империи, что способствовало формированию геополитического мышления у отечественных ученых. В «Политической географии» были заложены основы будущей геополитики. Ратцель сравнивает государство с организмом, правда, всячески подчеркивая, что эту аналогию нельзя воспринимать буквально: такое сравнение всего лишь иллюстрация, а не научная гипотеза. Но тем не менее, ученый стремился показать, что государство, подобно живым организмам, обязано либо расти, либо погибнуть. Расширение границ за счет другой страны есть отражение энергетики внутреннего напряжения. Сильные государства должны иметь пространство для своего роста. И так, концепция «жизненного пространства» или «Лебенсраум» готова. Ратцель уделяет первостепенное внимание значению естественных границ в жизни государства. Он выводит зависимость степени выгодности естественных границ государства от их протяженности. Выгодность сухопутных (орфографических, гидрографических и др.) границ характеризуется обратно пропорциональной зависимостью от их длины, а морских границ - прямо пропорционально их протяженности. Ратцель относит морские берега к важнейшему типу политических границ: «берег дает нам в соседи природу, и этот сосед, несмотря на прибой волн и всякие бури, удобнее, чем наиболее дружественно расположенные соседи». Ученый открыл уникальность контактной, барьерной и ресурсной функции морской границы, что в дальнейшем найдет отражение в концепциях береговой зоны морей, контактной зоны суша-море. Морская граница служит естественным барьером для врага, изрезанность береговой линии, наличие удобных бухт создает предпосылки для строительства портов, международной торговле и использования морских природных богатств. Ратцелем была разработана одна из первых геополитических схем. На карте Восточного полушария ученый выделяет отдельные «круги народов», носителей различных социокультурных типов — западный (от Атлантики до Тихого океана), восточно-азиатский, персидско-индийский и эритрейский (афроазиатский). Образуемые «кругами» узлы границ будут присутствовать во многих последующих геополитических концепциях. Это в первую очередь, ближневосточный узел на стыке западнохристанского, православного и мусульманского миров и центральноазиатский узел на стыке китайского (конфуцианско-буддистского), христианского, мусульманского и индуистского миров. Идеалом естественного положения государства ученый считал занятие им целого «мирового острова» - континента от моря и до моря. На политической карте мира немного таких стран среди которых Россия и две в Северной Америке имеют самые протяженные морские границы. Хотя сам Ратцель никогда не высказывал расистских взглядов, но его некоторые последователи расширили применение идей ученого до опасных пределов. Концепция «жизненного пространства» отца геополитики была использована более поздними географами для псевдонаучного обоснования политики немецких нацистов, права «высших» людей расширять свое жизненное пространство за счет «низших» соседей. В конце Х1Х века рождается геополитическая теория талассократии или «морского могущества». Американский адмирал Альфред Т. Мэхен (1840-1914) опубликовал в 1890 г. труд «Влияние морской силы на историю (1660-1783)», где утверждал, что «обладание морем или контроль над ним и пользование им являются теперь и всегда были великим фактором в истории мира». Книга имела огромный успех, выдержала в США и Великобритании 32 издания и была переведена почти на все европейские языки, включая русский. Труд называли «евангелием британского величия» и «философией морской истории». Особыми поклонниками адмирала Мэхена стали кайзер Германии Вильгельм II и военная элита Японии. Согласно главной идее Мэхена морская мощь в значительной мере определяет исторические судьбы стран и народов. Этим объясняется мировое превосходство Великобритании в конце Х1Х века. Важные условия морской мощи — географическое положение страны, её природные ресурсы и климат, протяженность береговой линии, численность населения, национальный характер и государственный строй. При благоприятном сочетании этих факторов образуется формула морского могущества: военный флот + торговый флот + военно-морские базы. На примере Римской империи адмирал наглядно показал, что обладание морем ведет к победе. Морское могущество определяется не только военным соперничеством, но и благами торговли. Путешествие и перевозка товаров морскими судами всегда были легче и дешевле, чем сухопутным транспортом. Но морская торговля нуждается в защите военного флота. Стремление держав к монополизации торговли и захвату морских коммуникаций вело к войнам, «история морской силы... есть в значительной мере и военная история». Мэхен придает первостепенное значение географическому положению морских наций, когда нет сухопутных границ и необходимости вести изнурительные войны за континентальное расширение страны. С военной непосредственность адмирал пишет: «Географическое положение страны может не только благоприятствовать сосредоточению её сил, но дать и другое стратегическое преимущество - центральную позицию и хорошую базу для враждебных операций против её вероятных врагов». Особое внимание в книге уделяется местоположению Соединенных Штатов Америки, где внутренние районы надежно связаны развитой коммуникационной сетью, а «слабейшая граница», Тихий океан, далеко отодвинула от самого опасного из возможных врагов. Адмирал, предвидя будущее США, пишет пророческие слова: «Глаза нашей страны были в течение четверти столетия отвращены от моря, ... но можно смело сказать, что для благосостояния всей страны существенно важно, чтобы условия торговли оставались, насколько возможно, нетронутыми внешней войною. Для того чтобы достигнуть этого, надо заставить неприятеля держаться не только вне наших портов, но и далеко от наших берегов». Мэхен обосновал мысль о необходимости превращения США в могущественную морскую державу. Альфред Мэхен опубликовал так же книги «Влияние морской силы на Французскую революцию и Империю (1793-1812 гг.), «Заинтересованность Америки в морской силе в настоящем и будущем», «Проблемы Азии и её воздействие на международную политику» и «Морская сила и её отношение к войне». Теория «морского могущества» стала программным документом идеологов и политиков талассократии, не потеряла своей актуальности в конце ХХ века. Может быть она обогатиться новым фундаментальным трудом «Как утратить морскую мощь государства в мирное время и без помощи внешних врагов». Обширный материал на эту неисследованную тему накоплен в России и Украине. Утрата морской мощи - это не количество проданных или списанных судов, которые можно построить, а нечто большее - начало разрушения коммуникационного каркаса державы. Утрата морской мощи как разрушительный «цунами» вызывает цепную реакцию и дисбаланс основных геоэкономических коммуникационных осей (столица и крупные промышленные центры - главные морские порты, уменьшение транзитных грузов, сужение хинтерланда и форланда, утрата градообразующих функций портовых городов) и в конце концов ухудшает геостратегическое положение страны, её возможности мирохозяйственной интеграции. Разрушение геополитической оси суша - морские рубежи может привести к усилению центробежных тенденций в пограничных районах.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Интеллектуальные истоки» з дисципліни «Геополітика»
