Вопрос о роли психологических факторов и о роли личности в истории
О том, насколько диалектически подходил Плеханов к изучению развития научной мысли, можно судить по его мыслям о социальной психологии и о роли личности в историческом процессе. Вопрос о роли социальной и индивидуальной психологии для вульгарных социологов не имеет никакого существенного значения и сводится ими к наличным социальным и классовым силам. Поэтому в историческом описании развития научной 613
мысли социальная и индивидуальная психология составляет момент крайне несущественный и сугубо производный. Плеханов же, напротив, особо отмечает важность изучения психологии: «Чтобы понять историю научной мысли или историю искусства в данной стране, недостаточно знать ее экономию. Надо от экономии уметь перейти к общественной психологии, без внимательного изучения и понимания которой невозможно материалистическое объяснение истории идеологий» [П, II, с. 247]. Один из важнейших принципов анализа истории научной мысли заключается, по Плеханову, в том, чтобы, исходя из структуры данного общества, понять то, как «ее характер выразится вообще на всей психологии людей, на всех их привычках, правах, чувствах, взглядах, стремлениях и идеалах» [П, I, с. 644], «узнать не только общие черты психологии предшествующего органического периода, но также и индивидуальные особенности этой психологии» [П, I, с. 663]. Этот принцип Плеханов реализовывал в анализе конкретных исторических ситуаций и деятельности ученых. В статье о философских взглядах Герцена, он наряду с уяснением особенностей общественного бытия и социальной психологии различных классов и слоев русского общества того времени отмечает и психологическую особенность Герцена, которая нашла свое выражение в его философском творчестве: «Его философия была философией человека деятельного по преимуществу» [П, IV, с. 733]. Говоря о философских взглядах Чаадаева, об его увлечении мистицизмом, Плеханов объясняет последнее нервной болезнью Чаадаева [П, IV, с. 755]. Такого рода подход к изучению социальной и индивидуальной психологии предполагал марксистское понимание роли личности в историческом процессе вообще и в истории науки в частности. Если экономический материализм обрекает личность на бездействие, полагает, что «все произойдет само собою, и „личности" остается только скрестить на груди руки» [П, II, с. 213], то исторический материализм подчеркивает активную роль личности в исследовании той или иной исторической ситуации, ее активное влияние на жизнь общества. «Личности, — писал Плеханов, — благодаря данным особенностям своего характера могут влиять на судьбу общества. Иногда их влияние бывает даже очень значительно, но как самая возможность подобного влияния, так и размеры его определяются организацией общества, соотношением его сил. Характер личности является «фактором» общественного развития лишь там, лишь тогда и лишь постольку, где, когда и поскольку ей позволяют это общественные отношения» [П, II, с. 322]. Влияние личности на общий ход социального развития Плеханов рассматривает как фактор, индивидуализирующий исторический процесс, случайный по отношению к общим причинам исторического движения. Выявляя наряду с общей причиной социально-исторического процесса особенные причины, т. е. ту конкретную историческую обстановку, в которой развиваются произ- 614
водительные силы общества и которая сама в конечном итоге порождена той же общей причиной, Плеханов не проходит мимо особенностей личной психологии, в образовании той или иной исторической обстановки, в ускорении или противодействии ведущим тенденциям социального развития. «Влияние особенных причин дополняется действием причин единичных, т. е. личных особенностей общественных деятелей и других «случайностей», благодаря которым события получают, наконец, свою индивидуальную физиономию. Единичные причины не могут произвести коренных изменений в действии общих и особенных причин, которыми к тому же обусловливаются направление и пределы влияния единичных причин. Но все-таки несомненно, что история имела бы другую физиономию, если бы влиявшие на нее единичные причины были заменены другими причинами того же порядка» [П, II, с. 332]. Эти случайные или единичные причины исторического процесса с точки зрения Плеханова возникают в том месте, где встречаются и пересекаются между собой необходимые процессы. «Случайность есть нечто относительное. Она является лишь в точке пересечения необходимых процессов» [П, II, с. 323]. Именно так он трактует понятие случайности в своей работе «К вопросу о роли личности в истории» [1898]. Это положение имеет исключительно большое значение для понимания сущности и механизма протекания творческих актов в науке и технике, таких, как научные открытия и технические изобретения. Вместе с тем этим же положением Плеханов подчеркивает обусловленность личности внутренней структурой общества, взаимоотношением различных социальных структур, «потребностями и задачами общественного развития» [П, II, с. 323]. С этих диалектико-материалистических позиций Плеханов подходит к уяснению роли личности в развитии науки. «Когда данное положение общества ставит перед его духовными выразителями известные задачи, они привлекают к себе внимание выдающихся умов до тех пор, пока им не удается решить их... И когда нас спрашивают, что было бы, если бы А умер, не успев решить задачу X, мы воображаем, что порвалась бы нить умственного развития общества. Мы забываем, что в случае смерти А за решение задачи мог бы взяться В или С, или D и что таким образом нить умственного развития общества осталась бы целой, несмотря на преждевременную гибель А» [П, II, с. 327]. Позиция Плеханова не имеет ничего общего с односторонним подчеркиванием решающей роли личности в историческом процессе, с культом личности, чем характеризовалась историография того времени (Т. Карлейль, Н. К. Михайловский и др.). В той же статье «К вопросу о роли личности в истории», полемизируя с представителями как фатализма, так и волюнтаризма, Плеханов последовательно проводил принципы материалистического понимания истории: «Чтобы человек, обладающий талантом известного рода, приобрел благодаря ему большое влияние на ход со- 615
бытии, нужно соблюдение двух условий. Во-первых, его талант должен сделать его более других соответствующим общественным нуждам данной эпохи... Во-вторых, существующий общественный строй не должен заграждать дорогу личности, имеющей данную особенность, нужную и полезную как раз в это время» [П, II, с. 327]. Превращение возможности в действительность, т. е. осуществление и реализация таланта, зависит от общественных условий, благоприятствующих его возникновению и развитию. В связи с этим Плеханов обращает внимание на то, что марксистское понимание роли личности в историческом процессе предполагает выявление различия, во-первых, между тем, что действительно осуществил тот или иной общественный деятель или ученый, и тем, как он сам представляет свой вклад в историю культуры и науки; во-вторых, между признанием того или иного принципа и его последовательным проведением. Анализируя взгляды Чернышевского, Плеханов отмечает, что «между простым пониманием или признанием известного принципа и последовательным его проведением через всю систему взглядов — целая бездна» [П, IV, с. 93]. Этим различием Плеханов, в частности, объясняет непоследовательность Чернышевского, его близость к исторической концепции Бокля. Иными словами, Плеханов не просто отстаивал позиции марксизма в анализе личностного фактора в историческом движении, но и выдвинул в связи с этим ряд конкретных методологических приемов изучения вклада того или иного мыслителя в развитие культуры и науки. В дальнейшем мы постараемся показать, как преломляется монистическая концепция в ее плехановской трактовке к естественным наукам. В этой связи рассмотрим прежде всего вопрос об объективности знания и ценностных позициях ученого, имея в виду прежде всего особенности, присущие естествознанию и математике.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Вопрос о роли психологических факторов и о роли личности в истории» з дисципліни «Марксистка концепція історії –XIX століття»
