Выход Советской России из империалистической войны и начавшаяся вслед за тем систематическая переброска германских войск с Восточного фронта на Западный не оставляла у генеральных штабов Англии и Франции сомнений в том, что в ближайшее время на западноевропейском театре развернется крупное наступление противника. Возможность такого хода событий военные руководители Англии и Франции не исключали уже после Февральской революции в России. 26 июля 1917 г. на межсоюзной конференции в Париже руководители союзных армий генералы Ф. Фош, А. Петэн, Д. Першинг, Л. Кадорна и В. Робертсон составили согласованный доклад под названием «Что делать в случае выхода России из войны». В докладе отмечалось, что если даже германское командование и перебросит на Западный фронт те силы, которые действовали в то время против России, союзники все же смогут продержаться до прибытия американской армии. Этого можно будет добиться при следующих условиях: 1) переход к обороне на всех второстепенных фронтах и переброска войск оттуда во Францию и Бельгию; 2) максимальное ускорение перевозки американской армии в Западную Европу; 3) «на Западном фронте должно быть реализовано единство действий при помощи постоянной межсоюзной военной организации»{53}. Сомнения, высказанные в июле 1917 г. относительно дальнейшего участия России в войне, через пять месяцев стали реальностью. В ноябре 1917 г. командование французской армии полагало, что на Западный фронт после прекращения боевых действий против России могут быть переброшены 40-50 германских дивизий и около 20 австро-венгерских дивизий. Не исключалось французским генеральным штабом и то, что на Западный фронт будут перебрасываться только немецкие дивизии, а австро-венгерская армия сосредоточит все свои усилия против Италии. Предполагалось, что количество германских дивизий на Западном фронте возрастет до 200. Союзники же смогут противопоставить им не более 170 дивизий{54}. В такой обстановке, отмечал главнокомандующий французской армией генерал Петэн в докладе Военному комитету от 18 ноября 1917 г., «положение диктует Антанте выжидательную тактику» на Западном фронте{55}. Эта тактика, продолжал он, «требовала возможно более прочной организации фронта, создания многочисленных резервов и сотрудничества союзных армий...»{56} К концу 1917 г., когда превосходство в силах на Западном фронте было на стороне противника, а дальнейший ход войны зависел от исхода вооруженной борьбы [413] на французском фронте, исключительно важной политической и стратегической проблемой, настоятельно требовавшей самого срочного решения, стала проблема создания единого командования всеми союзными армиями. Уже 7 ноября 1917 г. в Рапалло, после катастрофы у Капоретто, главы союзных правительств пришли к решению об образовании Высшего военного совета «для того, чтобы обеспечить наилучшую координацию операций на западноевропейском театре войны»{57}. Совет состоял из глав правительств и представителей генеральных штабов Англии, Франции, Италии и США. В качестве военных представителей в состав совета вошли: от Франции — М. Вейган, от Англии — Г. Вильсон, от Италии — Л. Кадорна, от США — Т. Блисс{58}. Образование Высшего военного совета еще не решало проблемы создания единого командования. Но именно в подходе к этой проблеме наиболее отчетливо вскрылись слабые стороны Антанты как империалистической военной коалиции. Ллойд Джордж не скрывал своего отрицательного отношения к учреждению [414] единого командования. В декабре 1917 г. он заявил в палате общин английского парламента: «Я решительно против этого учреждения. Оно не смогло бы работать; оно привело бы не только к недоразумениям между армиями, но и к несогласию между странами и правительствами»{59}. Точка зрения Ллойд Джорджа, поддержанная в британских военных кругах и разделявшаяся также французским главнокомандующим Петэном{60}, серьезно тормозила разработку стратегического плана на предстоящий 1918 г. 22 января военный представитель Франции в Высшем военном совете с тревогой писал Клемансо: «Под угрозой и, быть может, накануне самого мощного удара, который противник когда-либо пытался нанести нам, мы не имеем никакого общего плана операций коалиции на 1918 г…»{61} 30 января в Версале открылись заседания Высшего военного совета Антанты. На его рассмотрение были вынесены четыре проекта плана предстоящей кампании. Первым изложил свой проект начальник французского генерального штаба Ф. Фош. Он сказал: «С начала 1918 г. нам надо ожидать сильного германского наступления. Оно будет комбинированным в пространстве и во времени, т. е. распределено по различным участкам франко-английского фронта, а может быть, и итальянского фронта через различные промежутки времени». Фош считал, что проводимые французским и английским командованием мероприятия позволяют надеяться на то, что наступление противника будет задержано, прежде чем оно даст решительные результаты. Начальник французского генерального штаба настаивал на том, чтобы не ограничиваться одной лишь пассивной обороной, а «наоборот потребовать от армий Антанты решимости использовать малейшую возможность навязать противнику нашу волю путем перехода в наступление, являющееся единственным способом добиться победы». Для этого союзные армии должны «в случае наступления противника не только задержать и контратаковать его в районе его наступления, но предпринять мощные контрнаступления с целью отвлечь противника на заранее избранных участках, подготовленных для быстрого проведения таких операций». Необходимо стремиться к тому, чтобы «придать этим операциям форму комбинированного наступления с решительными целями»{62}. Составленный Фошем план наиболее полно отвечал сложившимся условиям обстановки, но он встретил возражения со стороны главнокомандующих английской и французской армиями. Петэн и Хейг выдвинули свой заранее согласованный проект. Они доказывали, что ввиду численного превосходства противника [415] союзные армии на Западном фронте должны ограничиться, чисто оборонительным образом действий и что они будут не в состоянии в течение 1918 г., вплоть до полного сосредоточения американских дивизий, предпринять ни контрнаступления в каких бы то ни было размерах, ни тем более решительного наступления{63}. С третьим проектом выступил Ллойд Джордж. Поддержав Хейга и Петэна, он отметил, что, поскольку в ближайшее время нельзя добиться решительной победы на Западном фронте, то необходимо обрушить главный удар в Палестине, против Турции, с тем, чтобы полностью разгромить ее и вывести из войны{64}. По словам Клемансо, операция против Турции стала бы «чисто британским делом»{65}, ибо вывод Турции из войны означал бы для Англии захват новых территорий на Ближнем Востоке и имел бы своим непосредственным продолжением организацию интервенции стран Антанты против Советской России{66}. Против замыслов Ллойд Джорджа энергично выступил начальник английского генерального штаба В. Робертсон. Он заявил, что победа англичан в Палестине не будет иметь никакого значения, если союзники потерпят поражение во Франции, а поэтому все внимание необходимо сосредоточить на Западном фронте{67}. В результате обсуждения был принят компромиссный вариант стратегического плана на 1918 г., предложенный военными представителями Англии и Франции в Высшем военном совете, генералами Вильсоном и Вейганом. Этот план предусматривал английское наступление в Палестине, но при условии, что для этой операции не будут привлечены дополнительные силы из Франции и Италии и что в основу стратегических решений на Западном фронте будут положены идеи, высказанные Фошем{68}. Сложнее обстояло дело с решением вопроса о едином командовании. Еще 6 января французский генеральный штаб в докладной записке для Высшего военного совета настоятельно подчеркивал необходимость создания высшего командного органа, «который один способен постоянно отстаивать общий план против частных тенденций и интересов, быстро принимать решения и заставлять проводить их в жизнь без потери времени. Для этого необходимо назначить, по крайней мере для фронта, простирающегося от Северного моря до Швейцарии, авторитетного военного деятеля, который в интересах коалиции... руководил бы действиями на всем фронте, распоряжался бы общими резервами, подготовлял бы контрнаступление и в надлежащий момент отдал бы приказ о его проведении»{69}. Эта точка зрения отстаивалась французским [416] генеральным штабом и генералом Вейганом 1 февраля в Версале. Иных позиций придерживались Хейг и Петэн. Оба главнокомандующих, не желая утрачивать своей независимости, доказывали, что, поскольку англо-французские войска на Западном фронте будут придерживаться выжидательной тактики и вести в основном оборонительные сражения, то нет необходимости менять установившуюся с 1914 г. систему управления войсками, а следовательно, и совершенно не нужен верховный главнокомандующий{70}. Поскольку решение проблемы создания единого командования зашло в тупик, то сессия Высшего военного совета по предложению Клемансо приняла (несмотря на сопротивление Хейга и Петэна{71}) компромиссное постановление об организации общего союзного резерва из частей английской, французской и итальянской армий. 2 февраля для комплектования и использования резерва был образован Исполнительный комитет под председательством Фоша{72}. Ему предстояло решить вопрос о численности и дислокации общесоюзного резерва. 6 февраля Фош направил главнокомандующим английской, французской и итальянской армиями проект организации резерва. Последний должен был состоять из 30 дивизий, в том числе 17 дивизий (10 французских и 7 английских) на Западном фронте и 13 дивизий (3 французские, 3 английские и 7 итальянских) на Итальянском фронте{73}. Главнокомандующим союзными армиями было предложено высказать свои соображения по поводу направленного им проекта, а также указать количество тяжелой артиллерии и авиации, которое они считали бы целесообразным передать в общий резерв{74}. Однако Хейг и Петэн вопреки постановлению совета продолжали придерживаться прежней точки зрения и заявили о своем нежелании подчиняться решениям Исполнительного комитета{75}. В течение февраля — начала марта Ллойд Джордж и Клемансо также постепенно склонились к точке зрения Хейга и Петэна, а на следующей сессии Высшего военного совета 14 марта в Лондоне они заявили, что ввиду нарастающей концентрации германских войск на Западном фронте создание значительного общесоюзного резерва не представляется возможным, так как эта мероприятие приведет лишь к ослаблению основных сил английской и французской армий. Не отвергая в принципе идею общесоюзного резерва, Ллойд Джордж и Клемансо предлагали подождать с его созданием до того момента, когда прибытие американских дивизий освободит часть союзных сил{76}. Вслед за тем они заявили [417] о своем отказе от стратегического плана кампании, утвержденного на прошлой сессии, и о присоединении к совместному плану Хейга и Петэна, которые, как полагали Ллойд Джордж и Клемансо, сами смогут договориться между собой о взаимодействии и использовании своих резервов{77}. Эта точка зрения вызвала энергичный протест Фоша{78}, который, однако, не возымел никакого действия из-за непримиримой позиции, занятой главами правительств Англии и Франции. Так за неделю до начала германского наступления Высший военный совет Антанты отверг принятые ранее решения об активной обороне с последующим переходом в решительное наступление и создании общесоюзного резерва и принял стратегический план, ориентировавший союзные армии на Западном фронте на пассивно-оборонительный образ действий. И только после начала германского наступления верховным главнокомандующим был назначен генерал Ф. Фош, а вместе с тем стал приводиться в исполнение и его стратегический план.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «План Антанты» з дисципліни «Історія першої світової війни 1914-1918»
