Категоризация не получила в научно-методической литературе однозначной трактовки. Ее понимают, как минимум, в двух значениях — позитивном и негативном. В позитивном смысле категоризация — способность отличать одну социальную группу или категорию людей от других. Нахождение отличительных признаков — не менее сложная операция, чем поиск сходных черт. В негативном значении категоризация употребляется в качестве характеристики жесткости или стереотипности мышления. Соответственно и как прием познания такую категоризацию отличает прямолинейность и жесткость суждений. Часто такая жесткость граничит с социально-негативной оценкой индивида или группы лиц, наклеиванием обидного ярлыка, безапелляционностью выносимых оценок или, попросту говоря, социальным клеймлением. Основу подобной процедуры составляет не социальное обобщение, а социальные стереотипы. СТЕРЕОТИПЫ — это схематический, стандартизированный образ или представление о социальном явлении или объекте, обычно эмоционально окрашенные и обладающие большой устойчивостью. Выражают привычное отношение человека к какому-либо явлению, сложившееся под влиянием социальных условий и предшествующего опыта. Стереотипы являются необходимой составной частью ценностной ориентации и социальной установки, но нередко принимают форму устаревших взглядов, чрезмерно упрощенного восприятия жизненной ситуации, предвзятости и предрассудка. К сожалению, здравому смыслу, а в еще большей степени обыденному сознанию, свойственно все утрировать, категорически осуждать, навешивать обидные ярлыки, т.е. создавать социальные стереотипы — жесткие образы, содержащие набор негативных признаков. Пример — социальный шаблон «лицо кавказской национальности». Зародившись в сфере обыденного сознания, стереотипы, шаблоны и предрассудки проникают в область научного познания, создавая профессиональному социологу множество неудобств. Не всегда он способен распознать своих врагов, часто они прикидываются друзьями, которые якобы помогают глубже познать окружающий мир. Пример социального стереотипа, который выступает под маской социального типа, можно обнаружить в статье Л.Н. Когана «Духовный потенциал провинции вчера и сегодня», опубликованной в журнале «Социс». Слово «провинция» появилось в русском языке в 1811 г., когда страна была разделена на отдельные территории — провинции. Впоследствии это деление было упразднено, а слово «провинция» приобрело другой смысл. «О провинция, ты рас- 19 тлеваешь людей, ты истребляешь всякую самостоятельность ума, охлаждаешь порывы сердца, уничтожаешь все, даже самую способность желать, какая возможность мыслить, когда кругом нет ничего, вызывающего мысль», — писал Н. Салтыков-Щедрин в 1856 г. об узости и скуке провинциальной жизни. Провинциал, соответственно, воспринимается не как житель провинции, а как носитель этого образа жизни, т.е. человек с низким уровнем культурного развития, обыватель, лишенный высоких гражданских идеалов, типичный конформист, боящийся сильных мира сего, преклоняющийся перед всем столичным. Таким образом, провинциал — далеко не всякий житель провинции, а специфический тип личности. Итак, что же получается? У нас получается большая социальная группа людей, называющаяся «все жители не Москвы». Почему? Потому, что провинция начинается за большой кольцевой автодорогой. Там, где нет столицы. Да, это территориальное определение провинции. Сколько таких людей? Около 140 млн человек. Какая часть этой большой группы людей относится к социальному типу «провинциал»? Из статьи следует, что качество провинциала — отсутствие гражданской позиции. Но разве оно присуще только тем, кто живет вне Москвы? А в столице нет тех, у кого отсутствует такая позиция? Разумеется, есть. Но если мы расширим признаки социального типа «провинциал» и будем понимать провинциала прежде всего как обывателя? Обыватель — это тот, кто лишен высоких гражданских идеалов, конформист, преклоняющийся перед всем столичным. Много ли их у нас в стране и где они проживают? Кто выходил в 90-е гг. на демонстрации против советской власти? Процентов 5—6 москвичей. Остальные сидели дома, смотрели происходящее по телевизору. Можно ли сказать, что у них есть активная гражданская позиция? Стало быть, по этому признаку жители столицы и люди, не живущие в столице, не различаются. Далее — конформизм, низкий культурный уровень. Сейчас говорят: «происходят извращение нравов, Россия спасется провинцией». Что же получается? Провинция сегодня духовно выше столицы? Чтобы выяснить социальный тип, нужно изучить не только людей, но и их поведение. Например, говорят, что бумажные цветочки или слоники на комоде раньше считались признаком мещанства, обывательства. А если кто-то старается избежать ответственности по работе — это признак обывателя? А может быть, признаком обывателя служат увлечение бульварными романами, матерщина, просмотр телевизионной «мыльной оперы»? Социальный стереотип — перенесение свойств, присущих отдельным людям, на всю категорию или группу — класс, слой, нацию. «Все чеченцы — преступники», «на Западе хорошо, а здесь плохо», «раньше дети были лучше» — распространенные стереотипы. Стереотип — не обязательно самый распространенный символ, но он должен быть ярким, эмоционально привлекательным и удовлетворять чью-либо потребность в идентификации. К примеру, «лица кавказской национальности» воспринимаются как спекулянты, а в последнее время и как мафиози, хотя эти черты присущи от силы 5—15% представителей закавказских народов. Социальный стереотип использовался и в политических целях при сталинизме. В 40-е гг. Сталин выслал малые народы (депортация) в Сибирь, а после войны посадил в ГУЛАГ всех, кто находился в фашистском в плену: органы НКВД выявили немало шпионов — бывших советских военнопленных, которых завербовали и заслали в 20 тыл СССР. И все-таки их число не превышало 1 % от сотен тысяч военнопленных, подавляющее большинство которых были патриотами, но которым, однако, приписывали свойства, присущие 1 % завербованных. Социальные стереотипы пронизывают всю нашу духовную жизнь. Являясь продуктами жизненного опыта, они сами организуют и направляют этот опыт. Социальные стереотипы — обыденные аналоги научных умозаключений. Иначе говоря, логической основой является подведение части под общее, распространение свойств, характеризующих целый класс явлений, на каждое отдельное явление. Логической формой стереотипа служит суждение с квантором всеобщности. Стереотип — обычное, массовое суждение людей об окружающем мире: «зимой всегда надо топить печку», «зимой всегда надо одеваться теплее». Причастие «всегда» указывает как раз на квантор всеобщности. Социальным этот стереотип делает то обстоятельство, что значительная часть наших суждений обращена к социальной среде. С их помощью мы каталогизируем людей по социальным слоям, классам, группам, сословиям и т.д. и, следовательно, наделяем конкретного человека теми свойствами, которые ранее мы приписали его социальной группе: 1. Все предприниматели — хапуги и обманщики. 2. Все женщины — стервы. 3. Все мужики — кобели. 4. Красиво одетые женщины, как правило, шлюхи. 5. Грузины — торгаши. 6. Армяне — хитрюги. 7. Те, кто ездит в «мерседесах», как правило, рэкетиры. 8. Сегодня все готовы брать взятки. Согласимся, что такого рода суждения буквально пронизывают нашу жизнь. Они основа всей интеллектуальной жизни, они ориентируют наш опыт, направляют наши взаимоотношения с другими, подсказывают, что можно ожидать от тех или иных людей, и выполняют множество других полезных функций. Без них мы не можем обойтись. Выбросив один стереотип, мы тут же заменяем его другим. Общий объем социальных стереотипов не уменьшается — он постоянен, меняется только состав. Иначе и быть не может, ведь стереотипы — продукты жизненного опыта, а он постоянно расширяется. Стало быть, существует тенденция расширения, а не сужения числа стереотипов. Стереотипы — некритические суждения об окружающих нас явлениях. Это их обязательное свойство. Почему? Потому что стереотип не просто суждение, он наш защитник, слуга, друг, помощник. Вас обидела женщина, и вот готово суждение: все женщины — стервы. В глубине души вы понимаете, что не правы: не все, а лишь та, с кем вам довелось столкнуться, т.е. из всего класса женщин надо выделить лишь отдельных особей, принесших вам несчастье. Кроме того, причиной этих несчастий вы можете быть сами. Именно так чаще всего и происходит: причиной ссоры, размолвки, конфликта и т.д. являются оба участника, а не один. Но стереотип — некритическое суждение. Он пристрастен, и только поэтому он нужен нам. Он подготовил для вас оправдание: не вы, а женщины — стервы. Таким образом, социальный стереотип — это один из инструментов психологической защиты.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «СОЦИАЛЬНАЯ КАТЕГОРИЗАЦИЯ И СТЕРЕОТИПЫ» з дисципліни «Фундаментальна соціологія»
