Формирование социологии девиантного поведения за рубежом начинается с работ Э. Дюркгейма, прежде всего его классического труда «Самоубийство: Социологический этюд» (1897) и созданной им концепции аномии, которая легла в основание современных работ по девиации. В XX в. выделились три основных направления разработки проблематики девиантного поведения. Во-первых, тема социальных отклонений присутствует в трудах теоретиков социологии (М. Вебер, П. Сорокин, Т. Парсонс и др.) Во-вторых, исследование проблемы, осуществляемое на стыке социологии и смежных дисциплин, прежде всего права (М. Хальбвакс, У. Томас, Ф. Знанецкий). К этому направлению можно отнести труды в области теории конфликта (Л. Козер, Р. Дарен-дорф), психоанализа и социальной этологии. В-третьих, складывается собственно социология девиантного поведения как относительно самостоятельная специальная (частная) социологическая теория. Она зародилась в недрах структурного функционализма (Т. Парсонс, Р. Мертон)42. Основной координирующий центр исследований социальных отклонений за рубежом — Комитет социологии девиантного поведения и социального контроля, работающий в рамках Международной социологической ассоциации.
Среди классиков европейской социологии больше всех работ по криминальной социологии у Фердинанда Тенниса (1855— 1936). Историки насчитали у него 34 публикации, посвященные анализу преступности: три книги, 22 статьи и 9 обзоров. Кроме того, им подготовлено 17 статей по статистике преступности43. Над своей социологией преступности Теннис работал в течение 40 лет. В центре внимания немецкого ученого находились не только теоретическое осмысление сущности преступления и методология исследования преступности, но и эмпирическое исследование преступности в Германии, борьба и предупреждение этого негативного явления. Для начала Теннис провел концептуальное разграничение двух категорий, обозначающих наказуемое действие, — преступления и нарушения правил. Преступление (Verbrechen) он определил как предумышленное нарушение политических и социальных правил. Первый тип нарушений — политический, ведет к утрате конституцией и общественными институтами своих функций, а второй тип нарушений — социальный, направлен против индивида, его собственности и чести. Простое нарушение (Ver-gehen) — это предумышленное или непредумышленное нарушение установленных парламентом или правительством законов и указов, которые затрагивают не права человека, а лишь условия существования людей как исполнителей социальных ролей. Подобные условия затрагивают мотивы и интересы различных групп людей. К такого рода условиям социального Гилинский Я.И., Афанасьев B.C. Социология девиантного (отклоняющегося) поведения: Учебное пособие. СПб., 1993. С. 11-14. Deflem M. Ferdinand Tonnies on Crime and Society: An Unexplored Contribution to Criminological Sociology//History of the Human Sciences. 1999. Vol. 12, № 3. P. 87-116. 331 бытия Теннис отнес неравенство, безработицу, болезни, вдовство, сиротство, морально-психологические расстройства. Одним из распространенных способов нарушения таких условий, а следовательно, и незаконным действием является мошенничество. Касаясь классификации преступлений, Теннис подразделял их на социальные (непосредственные и опосредованные) и психологические (имеющие мотив и не имеющие его). Категории нарушителей он делил на два разряда: 1) мелкие жулики (Gauner), к которым относятся мошенники, скупщики краденого, грабители; 2) собственно преступники (Frevler), куда он включал убийц, лжесвидетелей, поджигателей и нравственно-этических нарушителей (Sittenverbrechen). Первая категория совершает обычно проступки против собственности, вторые — против личности. Первые более тонкие и изощренные, вторые — более грубые и прямолинейные. Специалисты, изучающие творчество Тенниса, отмечают очевидные параллели между двумя категориями правонарушителей и двумя типами общества — знаменитыми Gemeinschaft и Gesellschaft. Жулики обладают ярко Врезка Библиография криминологических работ Ф. Тенниса 1. Criminological Theory 'Crime as a Social Phenomenon' (1895a, French translation 1896a); 'Schiller and the Crime Problem' (1905b); 'Vagrancy. A Sociological Sketch' (1906). 2. Empirical Research a) Crimes During the Dock Strike in Hamburg, 1896-1897: 'On the Hamburg Strike: Open Letter to the Editorial Board of the Hamburg Correspondent' (1896e); 'Offenses at the Hamburg Dock Strike' (1897a); 'Dock Workers and Seamen in Hamburg before the Strike of 1896/97' (1897b); 'The Hamburg Strike of 1896/97' (1897c); 'The End of the Strike' (1897d); 'Strike-Terrorism: A Postscript' (1897e); 'Hamburg' (1897f); The Truth about the Strike of the Dock Workers and Seamen in Hamburg 1896/1897 (1897g). b) Criminals Imprisoned in Schleswig-Holstein:'Criminality in Schleswig-Holstein' (three articles,1924, 1927, 1929a); The Place of Birth of Criminalsin Schleswig-Holstein' (1929b); 'The SeriousCriminality of Men in Schleswig-Holstein in the Years1899-1914' (with E. Jurkat, 1929); Illegitimate andOrphaned Criminals: Studies on Criminality inSchleswig-Holstein (1930a, expanded reprint of 1924,1927, 1929a). 3. Crime Prevention and Criminal Law 'The Prevention of Crime' (1891a, English version 1891b); The Expansion of Child Custody' (1900b); The Prevention of Crime: Excerpt' (1901a); 'Problems of Crime and Punishment' (1902-1903); The Idea of Purpose in Criminal Law' (1904); Criminal Law Reform (1905a); 'On the German Moral and Legal Development' (1907); 'Class Justice' (1912a). 4. Review Articles Reviews of books by R. Garofalo (1890), С Lombroso (1893b), E. Laurent (1893c), W.D. Morrison (1893d), A.G. Bianchi (1894b), A. v. Fallanden Meyer (1896b), and H.W. Gruhle (1913); and the review articles 'Criminal Anthropology' (1891c) and A Textbook of Criminal Anthropology' (1894a). 5. Methodology a) Criminal Statistics: 'Juvenile Criminality and Neglect in Great Britain' (1893a); 'Criminal Statistics and the Proposal to Protect Industrial Labor Relations' (1899a); 'Berlin
Statistics' (1901b); 'Statistics as Science' (1919-1920); 'Moral Statistics' (1925b); 'Statistics and Sociography' (four different articles with the same title, 1928a, 1928b, 1928c, 1929c); 'Sociography and Its Meaning' (1930b); and three contributions to the subsection on sociography at the 7th meeting of the German Society for Sociology: Address of Chairman Prof. Dr. Tonnies: Maxims' (1931c, first published as 'Maxims [to the Subsection on Sociography]', 1930c), 'Discussion' (1931d), and 'Conclusion' (1931e). b) Measure of Association: A New Method for the Comparison of Statistical Rows (in Connection with Remarks on Criminal-statistical Inquiries)' (1909a); and summaries of this paper: A New Method for the Comparison of Statistical Rows' (1909b); About a Method of Moral-statistical Inquiry' (1909c); 'About the Method of Moral-statistical Inquiry' (1910). 332 выраженной корыстной мотивацией, преследуют цель материального обогащения, а преступление выступает для них способом достижения осознанной и четко сформулированной цели. Рационалистическая стратегия поведения присуща также капиталистам, купцам, правоведам. Здесь нет эмоций и душевного порыва, напротив, все рассчитано, цели отделены от средств, средства разобраны на альтернативы, из которых производится осмысленный и свободный выбор наилучшего варианта. Поэтому такой тип преступлений Теннис именовал Gesellschaft-Ше type of crime. Напротив, преступниками, скажем убийцами или поджигателями, часто руководит слепая страсть, желание отомстить или просто выплеснуть свою агрессивность.
Такое поведение отнесено Теннисом к Gemeinschaft-like behavior44. В области методологии Теннис призывал не ограничиваться статистическими таблицами преступности, но изучать сущность явления, обращаясь к методике социографии45, где органично сочетаются количественные закономерности и качественный анализ содержания. В методике он чаще применял ранговые шкалы и анализ связи явлений, нежели расчеты коэффициента корреляции46. Так, Теннис провел количественное сравнение преступности и демографических показателей 20 округов земли Шлезвиг-Гольштейн в Германии. В 1896—1897 гг. он организовал эмпирическое исследование забастовки докеров в Гамбурге после того, как местные власти выдвинули против забастовщиков обвинение в нарушении трудового законодательства47. Он обнаружил, что из 290 рабочих, обвиненных в незаконном участии в забастовке, только 60 были непосредственно вовлечены в насильственные действия. Теннис счел такой показатель ничтожным, поскольку 60 правонарушителей — это среднемесячная «норма» участия молодежи в забастовочных действиях в течение целого года, предшествовавшего изучаемому событию. Он аргументированно доказал, что насилие — следствие не самой забастовочной акции, а подростковой агрессивности, биологически присущей данному возрасту. В другой серии исследований, проведенных в Шлезвиг-Гольштейне в 1874—1914 гг., Теннис лично интервьюировал заключенных в двух тюрьмах, а для получения более широкой картины событий тщательно изучил официальную документацию и статистику преступности по другим землям Германии. Ученому уда- 44 Deflem M. Op. cit. P. 87-116. Oberschall A. Tonnies, Social Statistics and Seriography // Empirical Oberschall A. Social Research in Germany, 1848-1914. The Hague, 1965. R 51-63. Tonnies F. Eine neue Methode der Vergleichung statistischer Reihen (im Anschluss an Mitteilungen iiber kriminalstatistische Forschungen)//SchmollersJahrbuchfurGesetzgebung, VerwaltungundVolkswirtschaft im Deutschen Reich, 1909. Bd 33. S. 699—720; Tonnies F. Eine neue Methode der Vergleichung statistischer Reihen, nachSchmollersJahrbuch, 33. Jahrg., 2. Heft. Leipzig, 1909//DeutschesStatistischesZentralblatt. 1909. Bd2.S. 221-222. Tonnies F. Zum Hamburger Streik: Offener Brief an die Redaktion des Hamburger Korrespondenten // Ethische Kultur: Wochenschrift fur sozial-ethische Reformen. 1896. Bd 4. S. 409-411; Tonnies F. Strafthaten im Hamburger Hafenstrike //Archiv fur Soziale Gesetzgebung und Statistik. 1897. Bd U.S. 513-520. 333 лось собрать подробные сведения о 3500 осужденных мужчинах за период 1874—1898 гг. и 2500 осужденных мужчинах за отрезок 1899—1914 гг. Теннис проверял гипотезу о корреляции уровня преступности и социального происхождения заключенных — дихотомия деревня—город, тесно связанная с его типологией Gemeinschaft и Gesellschaft. Он подразделил обследуемый контингент на четыре пересекающиеся категории: мелкие жулики и преступники; местные жители и пришлые. Кроме того, в теоретической модели исследования использовались четыре социологические переменные: 1) благосостояние, измеренное по среднедушевому доходу; 2) жилищные условия, определяемые по числу жильцов на 1 кв. м площади; 3) уровень
образования (число лет обучения); 4) уровень нравственности, измеренный по числу внебрачных детей. Эмпирические данные показали, что в городах эти четыре переменные отрицательно коррелированы с воровской деятельностью. В сельской местности эти переменные, за исключением уровня образования, позитивно коррелируют с воровством. Оказалось также, что в городах больше, чем на селе, процветает мелкое мошенничество. Напротив, в сельской местности больше распространены случаи аффективной преступности, не связанные с мотивом обогащения. Среди тех, кто совершил серьезные преступления, 1545 являлись местными жителями (выходцами из земли Шлезвиг-Гольштейн) и 1955 пришлыми. Теннис пришел к выводу, что более высокий уровень преступности среди пришлых объясняется их негородским происхождением. В становлении социологии девиантного поведения в России выделяют два основных этапа — дореволюционный и современный. С середины XIX в. социологическое осмысление социальных реалий вызревало в недрах традиционных наук: социологическая школа уголовного права, социологическая направленность в изучении алкоголизма и наркотизма, суицидального поведения и проституции. Интенсивно проводились эмпирические исследования с использованием разнообразных методов. Можно назвать работы таких видных ученых, как К. Герман, П.Г. Розанов, Ф.К. Тереховко, И.О. Зубов, В.М. Бехтерев, А.Ф. Кони, Н.М. Михайловский, Н.П. Бруханский, Я.Г. Лейбович, М.Я. Феноменов, Д.К. Бородин, Д.Н. Воронова, В.К. Дмитриев, С.А. Первушин, И. Янжул, И. Блох, П. Обозненко, Н. Бабиков, В. Зарубин, А. Сабинин, С.К. Гогель, А.А. Жижиленко, М.М. Исаев, П.И. Люблинский, А.Ф. Кистяковский, А.А. Пионтковский, Н.Н. Полянский, СВ. Познышев, Н.Д. Сергиевский, В.Д. Спасович, И.Я. Фойницкий, Х.М. Чарыхов, М.П. Чубинский и др. В этот, как и в другие периоды, эмпирические исследования затрагивали четыре классические темы социологии девиаций: самоубийств, пьянства и алкоголизма, проституции, преступности. К примеру, в 1896 г. Обозненко опросил свыше 4 тыс. проституток, в результате были получены сведения о 334 мотивах занятия проституцией, возрасте первых половых контактов проституток, их национальном составе и заболеваемости, а также о коррумпированности полицейских чинов, закрывавших глаза на всевозможные нарушения нормативной регламентации занятия проституцией и содержания публичных домов за «подношения»4". В бывшем СССР отклоняющееся поведение до начала 1970-х гг. изучалось преимущественно в рамках таких специальных дисциплин, как криминология, наркология, суицидология и т.д. Социологические исследования, нацеленные на изучение девиантного поведения как социального явления, впервые стали практиковаться в Ленинграде в конце 1960-х — начале 1970-х гг. У истоков нового направления стояли B.C. Афанасьев, А.Г. Здравомыслов, И.В. Маточник, В.Н. Кудрявцев и Я.И. Гилинский. В этот период появились первые отечественные труды, положившие начало формированию социологии девиантного поведения и социального контроля как специальной социологической теории. В 1980-е гг. в СССР сложилось несколько центров социологических исследований девиантного поведения: в Ленинграде и Москве, в Эстонии и Грузии49. Эмпирическими исследованиями девиантного поведения занимались Я.И. Гилинский, А. Лепс, Э. Раска, Ю. Саар, А.Г. Амбрумова, ГГ. Заиграев, Б.М. Левин, И.М. Карпец, Б.С. Бра-тусь, Б.М. Гузиков, В.В. Лунеев, В.М. Зобнев, А.А. Габиани, К.К. Горяинов, А.А. Коровин, СИ. Голод, А.Н. Игнатов, Я.М. Яковлев, Г.Ф. Хохряков, А.А. Тайбаков и др. Значительная роль в институционализации социологии девиантного поведения принадлежит академику В.Н. Кудрявцеву. В Советской социологической ассоциации успешно работал Комитет социологии девиантного поведения, имевший секции в ряде регионов страны. Гилинский первым обратил внимание на позитивный характер девиации. «Девиации (флуктуации в неживой природе, мутации — в живой) являются всеобщей формой, механизмом, способом изменчивости, а следовательно, и жизнедеятельности, развития каждой системы»50. Под девиантным поведением ученый понимает: 1) поступок, действия человека, не соответствующие официально установленным или фактически сложившимся в данном обществе нормам (стандартам, шаблонам); 2) социальное явление, выраженное в массовых формах человеческой деятельности, не соответствующих официально установленным или фактически сложившимся в данном обществе нормам (стандартам, шаблонам)". Первое значение девиантного поведения, по Гилин-скому, является объектом исследования преимущественно психологии, педагогики, психиатрии, второе — социологии и социальной психологии. Нои И.С. Методологические проблемы советской криминологии. Саратов, 1975. Гилинский Я.И. Социология девиантного поведения и социального контроля //Социология в Рос-5и сии / Под ред. В.А. Ядова. М, 19%. С. 485-514. Гилинский Я.И. Социология девиантного поведения как специальная социологическая теория // Социс. 1991. № 4. С. 74. 51 Там же. 335 Обследование студентов52 (опрос 2200 студентов I—V курсов 24 вузов проведен в июне 1997 г. в Москве, Санкт-Петербурге, Волгограде, Казани, Екатеринбурге, Новосибирске) показало, что в студенческой среде распространены следующие формы девиантного и делинквентного поведения: 32% — спекуляция, фарцовка; 26% — обман, авантюризм; 25% — вымогательство, стяжательство; 28% — воровство, грабеж; 33% — участие в драках, дебошах; 27% — склонность к терроризму, насилию; 22% — изнасилование (в том числе склонность к нему); 28% — затяжное пьянство; 24% — торговля наркотиками; 28% — потребление наркотиков; 11% — гомосексуализм; 28% — проституция; 20% — склонность к самоубийству. Объясняя распространение делинквентного поведения, опрошенные студенты заявляли, что «основная причина спекуляции — нехватка денег, стипендии; авантюризма — нехватка денег, моральная нечистоплотность; причины вымогательства — нехватка денег; причины воровства — нехватка денег, плохое воспитание, нежелание работать, общая безнравственная обстановка в стране; причины драк — пьянство, плохое воспитание, отсутствие условий для культурного досуга; причины терроризма — плохое воспитание, общая обста новка в стране; причины склонности к изнасилованию — низкая мораль, психические отклонения; причины затяжного пьянства — стрессы, отсутствие условий для культурного отдыха; причины торговли наркотиками — стремление к наживе; причины потребления наркотиков — слабохарактерность, стремление к наслаждениям, отсутствие условий для культурного досуга; причины гомосексуализма — физиологическая склонность, болезнь, половая извращенность; причины проституции — потребность в деньгах, стремление к легкой жизни; причины склонности к самоубийству — неуверенность в будущем, психозы, тяжелые условия жизни»53. Раньше социологи были уверены, что молодежная преступность — побочный продукт бедности. Выходцы из низов имеют меньше возможностей получить образование и работу, они больше неудовлетворены жизнью в целом. Однако недавние исследования показали, что молодежная преступность равномерно распределяется по всем слоям. Выяснилось, в частности, что учащиеся, принадлежащие к верхнему слою среднего класса и высшему классу, чаще участвовали в актах школьного вандализма, чем дети из более бедных семей. Правда, юные правонарушители из среднего класса реже подвергаются аресту, чем их сверстники — представители низших классов. Детей из состоятельных семей часто отпускают, сделав им предупреждение, в то время как молодых людей из бедных семей арестовывают и наказывают54. 52 Шереги Ф.Э., Харчева В.Г., Сериков В.В. Социология образования: прикладной аспект. М., 1997. С. 286. 53 Там же. С. 287. 54 Райе Ф. Психология подросткового и юношеского возраста. СПб., 2000. С. 563. 336 Основная причина, по мнению социологов, — повышенное стремление к удовольствиям, которое обеспечивается богатством. Современная молодежь, особенно представители среднего класса, имеют в своем распоряжении карманные деньги, автомобиль, алкоголь, наркотики. Их жизнь протекает весьма активно — свидания, танцы, рок-концерты, пикники и сборища в излюбленных местах. Причем наибольшая активность приходится на вечернее и ночное время, что толкает подростков на хулиганство, акты вандализма или даже преступления просто ради развлечения. Раннее начало половой жизни — обычное явление при ведении именно такого образа жизни. Американские социологи провели исследование несовершеннолетних правонарушителей, отбывающих наказание в калифорнийских тюрьмах. Выяснилось, что у 50% правонарушителей преобладали антиобщественные ценности и анархические наклонности. Они не знали иного образа жизни, кроме преступного. Дома они часто подвергались физическому, психологическому или сексуальному насилию, обычно со стороны членов своей семьи. Многие были членами банд, обычно «скинхедов» (бритоголовых) и «стоуне-ров» (каменщиков). Кроме того, выявлена высокая степень зависимости между употреблением наркотиков и преступной деятельностью55. У выходцев из социальных низов причиной делинквентного поведения выступают иные факторы, чем богатство и гедонизм. Низкие оценки, плохое поведение в классе, нежелание учиться или неспособность осилить школьную программу, неумение найти общий язык с педагогами и родителями, негативное влияние одноклассников — все это способствует вовлечению подростков в противоправную деятельность. Они начинают прогуливать уроки, употреблять наркотики и алкоголь. Распавшиеся семьи, напряженные отношения между членами семьи, недостаток взаимопонимания и взаимной доброжелательности в значительной степени способствуют приобщению молодых людей к противоправной деятельности. Проводимые на Западе частные социально-психологические и психологические исследования механизмов преступного поведения нашли практический выход в различных рекомендациях и программах по предупреждению делинквентного поведения, носящих в основном психоконсультационный, психотерапевтический и медицинский характер. В частности, службы «Гайденс» в школах оказывают помощь в трудных случаях педагогической практики, проводят психолого-педагогические консультации для родителей, разрабатывают программы социальной адаптации молодежи за счет групповой и индивидуальной психотерапии, различные меры психотерапевтической коррекции отклоняющегося поведения, в том числе применение электрошокотерапии и нейрохирургии в борьбе с преступностью. Важное место в превентивной практике в современных цивилизованных странах занимает разветвленная сеть социальных служб и социальных работников, оказывающих поддержку населению, семье, детям, молодежи в кризисных ситуациях. Помощью социальных работников пользуются больные, инвалиды, престарелые, безработные, эмигранты, преступники и лица, вернувшиеся из мест лишения свободы; социальные работники помогают детям, оставшимся без родителей или испытывающим жестокое обращение в семье, одиноким матерям и конфликтным семьям и т.д. 55 Райе Ф. Указ. соч. С. 563.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «СОЦИОЛОГИЯ ДЕВИАНТНОГО И КРИМИНАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ» з дисципліни «Фундаментальна соціологія»
