В широком философском смысле понятием «общество» обозначают практически любую совокупность исторически сложившихся форм совместной деятельности людей. Поэтому общество называют иногда «второй природой», подчеркивая тем самым, что общество находится вне естественной природы, не может считаться ее логическим продолжением и не способно функционировать по ее законам. Такая точка зрения имеет и своих противников. Они утверждают, что человеческое общество как раз и является прямым продол- 73 жением биологического сообщества животных и что в обществе нет ничего такого, чего не было и не могло бы быть в животном мире. По мнению специалистов, организация сообщества социальных животных — образец сложной системы. Ярким примером служат пчелиные ульи и муравьиные колонии. Научно доказано, что выведение из строя (механическое удаление) до 40% элементов таких систем практически не сказывается на функционировании всего социума. Муравейник представляет собой совершенный аналог человеческого общества: он так же сложно организован, в нем существуют разделение труда и специализация, свой язык и т.д. Поэтому муравьев, как и многих других живых существ, ведущих совместный образ жизни, сторонники такой теории называют социальными животными.
Рис. 15. Наука относит муравьев к общественным насекомым Наука относит муравьев к общественным насекомым, способным образовывать семьи, состоящие из нескольких «каст» (колоний). Одни виды муравьев возводят наземные города — муравейники, напоминающие современные города-миллионники, а другие ведут бродячий образ жизни, как наши далекие предки — собиратели и охотники. Подобно людям, муравьи ухаживают за личинками и вскармливают их, стоят на охране всех входов муравейника от вторжения чужаков, даже «пасут» и «доят» тлей и т.д. Тем не менее внешнее сходство часто бывает обманчиво. В свое время Г. Спенсер предостерегал от подобного отождествления, указывая, что, в отличие от человеческой общины, совокупность обитателей любого муравейника, термитника, пчелиного роя — это всегда дети одной и той же матери, т.е. независимо от своих размеров сообщества «общественных насекомых» представляют собой не что иное, как одну-единственную семью. Поэтому даже рода как такового у них нет. Человеческое общество является результатом эволюции природы, а не ее органической частью. Муравьи живут 65 млн лет, и ни один из К) тыс. видов за это время практически не изменился. Человек существует всего 2 млн лет, но претерпел за такое короткое время качественные изменения. В чем же дело? А дело в том, что все насекомые — муравьи, пчелы или гусеницы — эволюционируют не как индивиды, а как род. У животных — а человек по своей 74 биологической природе принадлежит к ним — действует естественный отбор, известный нам по теории Ч. Дарвина. У насекомых же царствует грегар-ный отбор (от лат. grex — стадо): совершенствуется не особь, а вся популяция. Вот почему объединения насекомых называют биологическими сверхорганизмами. Все особи действуют генетически запрограммированно как организм одного типа1. Сверхорганизм подобен машине. Животные и люди биологически универсальны, они поочередно могут выполнять различные функции (добывание пиши, размножение, строительство, оборона и т.д.). К тому же они однополые. Но муравьи и пчелы биологически специализированы, в большинстве своем они бесполые. Одни особи способны только к размножению, другие могут добывать пишу, но не способны к воспроизводству. У насекомых минимальные способности к обучению, а у человека — максимальные. Поведение людей на 80% социально приобретенное и на 20% биологически прирожденное. Середину на воображаемом континууме способности к обучению занимают высокоразвитые животные, например обезьяны, которые в обучении достигают поразительных успехов. Чем выше способности к обучению, тем выше уровень индивидуального развития. Все насекомые похожи друг на друга. Но это трудно сказать о животных и совершенно невозможно о людях. Только люди создали общество — высокоорганизованную форму совместной деятельности индивидов. Следовательно, уровень индивидуального и уровень общественного развития в человеческом обществе тесно связаны друг с другом: чем богаче индивид, тем сложнее общество. Выражение «социальные животные», относимое к муравьям и пчелам, остается скорее метафорой, нежели строгим научным понятием. Хотя между человеком и животными современные ученые обнаруживают много общего, но серьезные различия двух видов живых существ не должны отходить при этом на второй план. Только человек способен соединить Врезка ях. Главная масса — термиты-рабочие. Они сооружают постройку, скрепляя крупицы глины слюною, они добывают корм, беспрерывно уносят из покоев царицы яйца, ухаживают за ней, присматривают за белыми, почти прозрачными личинками. Термиты-солдаты корм добывать не могут. Проголодавшись, они щекочут термитов-рабочих усиками, и те отрыгивают им капельку пищи. Назначенье солдата — бдительно охранять термитник, если надо — ценою жизни, от вторжения тех, кто хотел бы его пограбить. Чаще всего разбоем занимаются муравьи. Не пустить их в жилище — главная задача солдат. Выполняют они ее по-разному. Чаще всего огромными «бронированными» головами они затыкают щели — закрывают грабителям вход. Другие приемы — поразить разбойника огромными челюстями либо выпустить липкую жидкость, в которой увязнет грабитель, но и защитник тоже. Дворцы из ГЛИНЫ Термиты слепы, боятся солнца и выходят искать добычу лишь ночью либо движутся по подземным ходам. Царица-роженица и крошечный царь живут в особых покоях постройки. Пищу для них непрерывно приносят, их чистят, убирают из кельи отбросы. Дело царя и царицы — производить потомство. Днем и ночью. Все члены сообщества накрепко связаны друг с другом и вместе представляют сверхорганизм, хорошо функционирующий только при условии, что каждый делает свое дело. Примерно то же самое происходит в улье. В отдельности ни пчела, ни термит жить не могут. И приспособление к условиям жизни происходит не на уровне отдельной особи, а всего сообщества. Существует две тысячи видов термитов. Всех описать невозможно. Но у них много схожего, и три четверти их живет в глиняных сооружени- 1 Seeley T.D. The honeybee colony as a superorganism // American Scientist. 1989. Vol. 77. P. 546-553. 75 оба вида естественного отбора — индивидуальный и коллективный (грегар-ный). У животных они разделены. Волки подчиняются индивидуальному отбору, а муравьи и пчелы — грегарному. Последние эволюционируют всем родом, но не способны развиваться по одиночке. В эволюционной истории планеты появился новый вектор естественного отбора, который антропологи назвали грегарно-индивидуальным отбором. Его суть в том, что стратегическое преимущество в борьбе за выживание получало стадо с лучше отработанными навыками коллективного взаимодействия, социальной солидарностью и вместе с тем простором для развития индивидуальных черт, обеспечивающим большее их разнообразие. Длительный период становления стада предлюдей, продолжавшийся миллионы лет, надо считать наиболее подходящим временем для формирования грегарно-индивидуального отбора. Подобная фаза соединила два противоположных начала: коллективную взаимопомощь, коллективную опеку над слабыми особями и индивидуальную иерархию, борьбу за господство над всеми наиболее сильных, агрессивных представителей. Благодаря действию первой тенденции шанс выжить и оставить потомство получали особи с менее развитой мускулатурой, менее агрессивные, но с более развитым мышлением. Лучшие перспективы развития получили стада, где все взрослые получали доступ к охотничьей добыче и к половым контактам, где лучше была организована взаимопомощь, слабые от рождения или вследствие ранений могли выжить, обогащая генофонд, накапливая и передавая коллективный опыт. Действие второй тенденции привело к возникновению неравенства, иерархии, системы власти. Синтез этих тенденций привел к развитию сильной личности — изобретателей, народных умельцев, шаманов, художников, вождей. Немалую роль в эволюции человеческого общества играли выдвигавшиеся вожаки, обладавшие силой, способностью к убеждению и организации, выполнявшие потестарные, т.е. властные, функции. У термитов есть каста, назначение которой — расселение и обживание новых земель. Каста немногочисленная, но особи ее имеют глаза, и к брачной поре, когда надо термитник покинуть, у них вырастают крылья. В брачных поле-
тах и на земле образуются парочки. Такая семейка из двух термитов выбирает подходящее место и, погрузившись где-нибудь в землю, начинает откладывать яички. Появившихся из них личинок отец и мама кормят сначала своей отрыжкой — продуктом из запаса в их теле жи- ров, потом личинки, линяя, превращаются в нимф, те, в свою очередь, в термитов-рабочих, в зависимости от запахов, которыми мать, превращаясь постепенно в царицу, управляет жизнью растущей массы сообщества. Термиты-рабочие вершат свое дело, солдаты охраняют жилище. Термитник растет. Родоначальники этого сверхорганизма — царь и царица — оказываются запертыми в небольшой камере. Царь остается изначальных размеров, а у царицы мягкое тело все время растет. Запахами, идущими от царицы, регулируется вся сложная жизнь организма. Ослабляется, например, концентрация запахов, испускаемых воинами, и царица подает свой запаховый сигнал, по которому часть термитов-рабочих трансформируется в головастых, с огромными челюстями охранников. Сокращено по источнику: Песков В. Дворцы из глины (2001).— http://www.kp.ru/articles/ issue22557/paper4675. html. 7G
Благодаря единству двух начал, их синтезу человеческий род способен был передавать опыт, информацию и накопленные знания. «В человеческом сообществе опыт, приобретенный отдельными, наиболее способными членами, становится достоянием всего коллектива, не теряется для будущих поколений. Иначе обстоит дело с коллективно живущими животными, у которых индивидуальная пластичность поведения, как правило, не закрепляется в коллективном опыте, что вынуждает новые поколения всякий раз начинать с нуля»2. Индивидуально человек прогрессирует, развивая свои физические и духовные способности. Прогрессирует и общество в целом, продвигаясь по пути демократии и цивилизованности, от простого к сложному, от традиционного к постиндустриальному обществу. Не только люди обучают друг друга, но и животные. Выдра обучает выдренка плавать, волчица учит волчонка навыкам охоты. Но каждое следующее поколение выдр и волков не становится лучше предыдущего. Благодаря сознанию человек научился не только совершенствовать орудия труда, но и изобрел способы внетелесной передачи информации методом ее кодирования в знаковых объектах (книгах, рисунках, чертежах, ритуалах и т.д.), составляющих носители культуры. В результате современные врачи способны применять не только последние достижения науки и техники, но и методы древнейшей тибетской медицины. Но способны ли животные применять и совершенствовать знания своих предшественников? Впрочем, соединение двух механизмов эволюции — индивидуального и группового отбора — не всегда приносит ожидаемые плоды. Как считает В.М. Алексеев: Сама установка на социальные связи противоречит индивидуальной установке (инстинкту сохранения) животного на борьбу за существование, на то, чтобы выжить и оставить потомство, подавляя в нем важнейшие качества, определяющие поисковую активность, инициативность, агрессивность. Некоторые особи в условиях группового развития оказываются наименее приспособленными к индивидуальному существованию как по физиологическим параметрам (мышечная масса), так и по уровню агрессивности. Оказываясь вне сообщества, такие особи элиминируют намного вероятнее по сравнению с другими особями, обладающими наибольшими перспективами при движущем отборе. И все же более подготовленные к обособленному существованию особи не выдерживают конкуренции со стороны особей, ведущих групповой образ жизни, поскольку в этом случае они противостоят не обособленным особям, а организации этих особей1.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «СОЦИАЛЬНЫЕ ЖИВОТНЫЕ - КТО ОНИ?» з дисципліни «Фундаментальна соціологія»
