Рынок социологических услуг — это новый этап в развитии прикладной социологии в России. Его не существовало в 1920-е гг., хотя тогда был знаменитый НЭП и многочисленные исследовательские учреждения, его не обнаружено в 1960—1980-е гг., несмотря на существование десятков и сотен 814 научно-прикладных центров, постоянно искавших поле приложения свои? сил. Были заказчики на социологическую информацию, но между ними не могло быть товарно-денежных отношений рыночного типа. В 1920-е гг. главными заказчиками прикладных исследований являлись либс сами научные учреждения, либо партийные органы и государственные структуры. Иногда центральные и провинциальные газеты заказывали социологические исследования или проводили их собственными силами. Так, в 1918 г вышла тоненькая брошюра журналиста А. Тодорского «Год с винтовкой и плугом», описавшая судьбы жителей уездного городка N в период Октябрьское революции. Составленная по материалам бесед и с помощью метода включенного наблюдения она предоставляла информацию о восприятии обществом произошедших за последний год изменений в политической и социальной ЖИЗНР России. Позже ее автора постигла трагическая судьба репрессированного. Начинаяс 1930г., резко сузилась проблематика опросов общественного мнения, которая теперь затрагивала вопросы быта рабочих, реже крестьян и студенчества. К середине 1930-х гг. результаты опросов полностью исчезают со страниц периодической печати и используются как источник закрытой парти йно£ информации. Отделы партийной информации всех уровней, основываясь т данных, полученных от активистов-информаторов, сведениях НКВД—КГБ готовят аналитические записки о настроениях населения: рабочих, крестьян, интеллигенции. Вскоре отделы политической информации превращаются в органы партийной разведки и политического сыска — их главная цель заключалас] не в представлении объективных данных, а в доносительстве. В 1936 г. испол ь зование психологических тестов на предприятии было строго запрещено. Практическая социология, возродившаяся в 1960-е гг. под именем заводе кой (промышленной) социологии, носила скорее просветительский характер По разным оценкам в ней трудилось от 2 до 30 тыс. специалистов: математи ков, инженеров, лингвистов, учителей и т.д. Люди, искренне желавшие по нять устройство общества, трудности и проблемы, стремились практичесю участвовать в разрешении общественных задач. Политический и социальные активизм ученых, их желание не только исследованием, но и практическим! рекомендациями внести весомый вклад в развитие общества, не мог обресп рыночные формы, поскольку социалистическое предприятие не являлось са мостоятельным товаропроизводителем, владеющим и распоряжающимся свое! продукцией и вырученными за нее деньгами. Единоличным собственникол выступало государство. Стало быть, предприятия, заказывавшие прикладньи исследования, вовсе не конкурировали между собой. Между научными цент рами не было конкуренции за покупателя услуг, а сами услуги не имели ис тинной цены. Таковую в плановом обществе невозможно определить в прин ципе. Все цены в стране тогда устанавливал Госплан. Это было директивное планомерное, а по существу волюнтаристское, как считают нынешние эконо мисты, ценообразование. Научные центры, проводившие опросы, не мопп самостоятельно зарабатывать деньги и распоряжаться ими. Университетски! кафедры и лаборатории, как и отделы академических институтов, содержал ис на госбюджете, за проведенные исследования они также получали госбюджет ные деньги, но выделенные государством уже не университету, а заводу-за казчику. Таким образом, общественные деньги перетекали из одного карман; в другой, минуя рыночную апробацию, рыночные механизмы ценообразова ния, рыночную конкуренцию товаров, талантов и услуг. 815 Рыночного характера не было не только в ценообразовании, но и в отношениях производитель-заказчик. Социологические центры, заключившие контракт с предприятием, хотя и помогали ему решить насущные задачи, оставались проводником государственных интересов. Ученые, над которыми осуществлялся жесткий идеологический и партийный контроль, заботились о благе общества даже тогда, когда оно вступало в противоречие с интересами завода или региона. К примеру, решить проблему с рабочей силой для строящегося гиганта индустрии социологи не могли, порекомендовав тому оголить близлежащие села и малые города. Они не могли посоветовать директору стабилизировать коллектив, безжалостно уволив всех проходимцев, выпивох, люмпинизированные слои. Для предприятия они — экономический балласт и лишняя головная боль, для общества — представители советских тружеников, имеющих право на труд и социальное обеспечение, защищенные конституцией и могучими профсоюзами. В результате этого, а также не всегда высокой профессиональной компетенции, практические рекомендации социологов принимали абстрактно-гуманистический характер: улучшить, усовершенствовать, повысить. Ничего конкретного, делового и практичного. Подобный товар мало кто желал покупать. А если и приобретали, то те, кого сегодня мы называем теневиками. Их было вполне достаточно и в советские времена. Руководители партийных и комсомольских организаций, директора-хозяйственники в большинстве своем не питали иллюзий относительно возможностей нерыночной социологии. Часто им вовсе не нужны были дельные советы, а нередко и вредны (нанимая социолога, они могли сказать ему: все обмерь, дай рекомендации, но всех оставь на своих местах). Заключая контракт с социологическим центром, хозяйственники реализовывали неликвид, т.е. оставшиеся непроплаченными деньги по статье «соцкультбыт». В конце года они повисали на шее директора словно вериги, пустить их по другой статье запрещалось, а свести балансовый учет в конце года бухгалтеру было необходимо. Договор на социологическое исследование становился спасительным средством еще и потому, что, завысив расценки на оказываемые услуги, администраторы оговаривали в общей сумме свою долю. Отмывание денег, как мы теперь знаем, вполне очевидный показатель рыночного общества. Правда, пока еще не цивилизованного. В истории современного рынка социологических услуг можно выделить три периода: 1) зарождение рынка (конец 1980-х — начало 1990-хгг.); 2) становление рынка (середина 1990-х гг.); зрелость рынка (конец 1990-х — начало 2000-х гг.). Кратко охарактеризуем основные черты каждого периода. Начальный этап развития рынка социологических услуг относится к концу 1980-х и началу 1990-х гг. В это время на рынке действовало около 5 крупных компаний, профессионально занимающихся социологическими исследованиями. Из единственного на начало 1990-х исследовательского центра ВЦИОМ отпочковывалось несколько исследовательских групп: Фонд «Общественное мнение», РОМИР, Комкон-2. Появились новые социологические службы «Мониторинг общественного мнения», Vox Populi, под руководством профессора Б.А. Грушина. Началась борьба за вновь прибывающих клиентов. Первенство по числу заказчиков на эмпирические исследования принадлежало иностранным корпорациям. Об этом не раз говорили «старожилы» прикладной социологии, например, из РОМИРа. Первую фокус-группу для Пепси-колы специалисты центра Ф.Э. Шерега провели в 1988 г. Новых русских клиентов 816 интересовали прогнозы экономического развития страны, перспективы инвестирования в российские предприятия и определенные рыночные сегменты, особенно в сферах алкоголя, пищевых продуктов, электротехники. Образовалось мощное движение по продвижению на российские рынки, возглавленное такими гигантами, как Mars, Pepsi-Cola, Coca-Cola, Schweppes. Почти в каждом экономико-географическом регионе были созданы профессиональные центры, проводящие опросы по заказу иностранных или московских социологических контор. Примерно к середине 1991 г. удалось создать рабочую, хотя пока не очень надежную инфраструктуру для проведения опросов общественного мнения. В Москве и Ленинграде действовало в это время около 20 служб общественного мнения, количество региональных центров множилось. К началу 1992 г. «белых пятен» на территории России, недостижимых для социологических исследований, осталось немного. По-прежнему к труднодоступным областям относились регионы Крайнего Севера, Сибири, Дальнего Востока. По мере развития рыночных потребностей и появления большего числа субъектов, резко возросло количество компаний, предлагающих социологические услуги, расширилась их методическая база, обострилась конкуренция. Причем данная тенденция характерна для всего мира. Так, в условиях конкуренции в результате слияния появляются мощные исследовательские центры, например, Taylor Nelson\Sofress. Острая конкуренция, существующая между многими международными ассоциациями исследовательских компаний, заставляет их искать выходы на новые рынки. Их взгляды устремились на Россию, иностранные исследовательские сети стали сотрудничать с российскими фирмами На втором этапе развития рынка социологических услуг обозначился резкий рост количества исследователей, и вместе с тем обнаружилась необходимость перехода количества в качество. Чтобы заполучить клиента, необходимо располагать общепринятым набором исследований и вместе с TCN предложить свое know-how. Таким образом, социологические центры заманивали заказчиков большим охватов респондентов, новыми методами исследования или дополнительными техническими новшествами к уже существу ющим исследовательским практикам. Социологические центры стали активно предлагать услуги по изучении политической ситуации в стране, реализовывать совместные научные про екты с зарубежными коллегами, в основном с американцами. Публикацш российских специалистов по социологии политики стали печататься в запад ных журналах. Постепенно формируется довольно насыщенный рынок ус луг центров и групп изучения общественного мнения, их число стремитель но растет. Между ними возникает противоборство и конкуренция. На социологов обратили свои взоры политики. Властные структуры стал1 создавать собственные аналитические центры и службы общественного мне ния, и, тем самым, приватизировали социологию. Это автоматически сказалос на беспристрастности и компетентности социологов. Так, накануне выборо в Государственную Думу 1993 г. социологами был сделан ошибочный прогно: Вследствие того, что исследователи отождествляли мнения и возможные дей ствия респондентов, а в некоторых случаях подменяли одно другим, произо шел просчет 30% избирателей, не имевших на момент опроса четкой позициг в связи с чем трудно было предсказать результат их голосования. Ошибка объясняется не только квалификацией социологов, конкуренцие центров, невозможностью в нашей стране построить репрезентативную вы 817 борку, но также структурными параметрами того политического поля, на котором им пришлось трудиться. От них политические партии потребовали того, к чему они в силу своего исторического опыта не были готовы, а именно прогнозов на предстоящие выборы. Достаточно сказать, что знаменитый институт Гэллапа в течение 40 лет оттачивал свой методический инструментарий и технологию репрезентативных опросов прежде, чем пришел к безошибочным прогнозам. Но и сегодня эта область остается крайне рисковой, высокотехнологичной и трудозатратной. Во второй половине 1990-х гг. социология стала практически нарасхват у бизнесменов и политиков. Бесчисленные маркетинговые обследования сменяются не менее многочисленными политическими опросами. Некоторые социологические службы, работающие на заказ для определенной политической органи зации, становятся идеологически ангажированными. Появляются прямо противоположные данные о рейтингах одного и того же политика, противоречивые прогнозы результатов выборов, возникает невиданный доселе феномен — черный пиар, т.е. использование опросных технологий для фальсификации политической информации или компрометирования политических деятелей. Третий этап развития рынка социологических услуг характеризуется качественными изменениями в его функционировании. Многие российские исследователи отказались от сотрудничества с иностранными фирмами, которые многие годы использовали российских социологов как неквалифицированную и малооплачиваемую рабочую силу — подносчиков информации3. Резко выросший уровень квалификации отечественных исследователей, высокий и устойчивый имидж ведущих опросных центров в России, расширившийся арсенал методических инструментов, наконец, накопление собственных капиталов и оборотных средств позволили нашей прикладной социологии опираться только или преимущественно на собственные силы. Пристальное внимание уделяется качеству проводимых исследований, удобству в применении результатов измерений, техническим новшествам, позволяющим делать эти результаты более наглядным и легко воспринимаемыми. Сегодня многие предлагают лицензированные методы и специальные программы обработки данных, современный инструментарий. Богатство выбора представлено не только в виде большого числа самих исследователей, но и разнообразных методов измерений. Некоторые из них являются новыми для заказчиков. Рынок, как отмечается в литературе, можно описать как более или менее стабилизировавшийся, стандартный или нормальный в терминах концепции научной парадигмы Т. Куна. Тем не менее, в интервью некоторые эксперты признавались нам в том, что рынок социологических услуг в России все еще диковат, на нем нередки элементы нечестной конкуренции, чувствуется прямая зависимость социологов от властных структур и олигархов. Серьезный удар по развитию социологического рынка был нанесен кризисом 1998 г., когда многие не выдержали прессинга, свернули свою деятельность, перекочевав в смежный бизнес (известны случаи, когда только-толь- 3 См.: Маркетинг и маркетинговые исследования. 2000. № 4. С. 66-72. 818 ко вставшая на ноги рекрутинговая фирма, созданная социологами МГУ, после 1998 г. стала торговать конфетами). Резко сократился оборот на рынке рекламы, что также не могло не сказаться на состоянии прикладных услуг. Однако к 2002 г. ситуация начинает постепенно выравниваться. Некоторые особенно крупные исследовательские центры не только восстановили потерянные позиции, но и приумножили свои капиталы, услуги, кадры, клиентскую аудиторию. На смену романтике и открытой конкуренции приходит стабильное время разделенного между крупными фирмами рынка услуг, так называемая статусная кристаллизация, в условиях которой каждый знает свое место и не посягает на территорию соседа. Статусная кристаллизация со временем вызывает закрытость социальных ниш, иерархию избранных и аутсайдеров, заметное смещение от конкуренции к монополизму, создание холдингов, а с точки зрения социальной структуры — формирование корпоративной солидарности и, возможно, кастовых образований. Результаты исследования подтверждают вывод о том, что сегодня существует стабильный спрос на исследовательские данные, сложился круг заказчиков и продавцов социологической продукции. О нынешнем состоянии рынка социологических услуг стоит поговорить особо, тем более что он достаточно детально изучен нами на основе эмпирического исследования.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «ИСТОРИЯ И ДИНАМИКА РЫНКА СОЦИОЛОГИЧЕСКИХ УСЛУГ» з дисципліни «Фундаментальна соціологія»
