В развивающихся странах в последние 40 лет, а в бывших социалистических с начала 1990-х гг. происходят серьезные изменения в структуре населения. С тех пор как в 1979 г. Дэн Сяопин начал экономические реформы, 100 млн китайцев покинули места официальной прописки и двинулись в города в поисках внелегальных рабочих мест. Три миллиона нелегально заполонивших Пекин выходцев из села создали на окраинах города целые кварталы крошечных заводов и мастерских. Население Порт-о-Пренса выросло в 15 раз, Гуаякиля- в 11, а Каира- в 4 раза. Сегодня внелегальный сектор хозяйства создает 50% ВНП в России и на Украине и поражающие воображение 62% — в Грузии. По сообщениям Международной организации труда, с начала 1990-х гг. 85% новых рабочих мест в Латинской Америке и на Карибских островах возникли во внелегальном секторе хозяйства. В Замбии только 10% рабочей силы работают в легальном секторе хозяйства. И что же делают в ответ все эти страны? Много всего. Их правительства засучили рукава и принялись решать эти проблемы — одну за другой, каждую в отдельности. В августе 1999 г., например, власти Бангладеш снесли 50 тыс. лачуг в столичном городе Дакка. Там, где снести трущобы оказалось невозможным, власти строили школы и тротуары для миллионов самозваных переселенцев, наводнивших частные и казенные земли. Одновременно правительства осуществляли программы помощи кустарным мастерским и заводикам, которые во многих крупных городах способствуют постепенному преобразованию жилых зон в промышленные. Власти заботились об улучшении внешнего вида торговых ларьков, загромождающих улицы и тротуары; убирали с улиц и площадей больших городов орды нищих и бродяг и заводили вместо этого газоны и цветники; ужесточали нормы и требования в строительстве, чтобы предотвратить массовое разрушение жилых домов, как это случилось в Турции в 1999 г. во время землетрясения. Правительства хлопочут, чтобы переполняющие дороги драндулеты, выполняющие роль такси и маршрутных автобусов, отвечали минимальным требованиям безопасности; они сражаются с воровством и потерями в сетях водо- и электроснабжения и пытаются добиться соблюдения требований патентного права и уважения к авторским правам. Они арестовывают и судят целые полки гангстеров и наркодельцов (по крайней мере, самых знаменитых) и отправляют их в тюрьмы (хотя бы на время). Органы тайной полиции ужесточают контроль за деятельностью экстремистских политических движений, приобретающих влияние среди лишенных корней и потерявших жизненные ориентиры масс кочующего населения. Изучением каждой из этих проблем занимаются специалисты, и для решения каждой из них есть отдельная политическая и административная программа. Мало кто отдает себе отчет, что перед нами гигантская волна захлестнувшей весь мир промышленной революции; грандиозный по масштабам переход от сельской цивилизации к городской. К добру или к беде, люди за пределами Запада тучами снимаются с места, покидая самодостаточные изолированные сельские общины в поисках более обеспеченной, разнообразной и независимой жизни в городах. Слишком немногие понимают, что сегодня страны третьего мира и бывшего соцлагеря переживают почти такую же промышленную революцию, как та, что прокатилась по странам Запада более двух столетий назад. Разница лишь в том, что современная революция развивается намного быстрее и преобразует жизнь куда больших масс населения. Когда Британия 250 лет назад начала ускоряющееся движение от ферм к персональным компьютерам, ее население составляло 8 млн человек. Индонезия же с 200 млн человек совершила аналогичный переход всего за 40 лет. Ничего удивительного, что ее институты и установления не успели адаптироваться к новой ситуации. Но они непременно должны адаптироваться. Люди ушли от замкнутой жизни в селах и на хуторах, чтобы принять участие в расширяющемся процессе экономического и интеллектуального обмена. Именно этот процесс превратил Джакарту, Мехико, Сан-Паулу, Найроби, Бомбей, Шанхай и Манилу в мегагорода с населением 10, 20, 30 млн человек и практически неработающими политическими и правовыми институтами. Поскольку правовые институты не поспевают за этим поразительным социальным и экономическим переворотом, новые городские поселенцы вынуждены изобретать внелегальные правила, суррогат законного права. Если в развитых странах большинство сделок имеет безличностный характер, то в развивающихся большинство новых горожан могут вступать в деловые отношения только с теми, кого знают и кому доверяют. Такой стиль бизнеса дает не очень надежные результаты. Как указывал Адам Смит, чем шире рынок, тем детальнее система разделения труда и эффективнее хозяйство, быстрее рост капитала и заработной платы. Слабость правовых институтов не позволяет предприимчивым людям договариваться с чужаками, а это сковывает прогресс в разделении труда и замыкает потенциальных предпринимателей в тисках узкой специализации и малой производительности. Процветание предпринимательства на Западе объясняется тем, что правовые институты объединили всех в рамках единой системы законов о собственности, снабдив каждого средствами для сотрудничества и расширения производства товаров и услуг, поглощаемых интегрированными национальными рынками. Экономический рост Запада, в том числе наблюдаемый сегодня экспоненциальный рост электронных и телекоммуникационных технологий, стал возможным только благодаря гарантированности и определенности прав собственности, упрочившихся до этого развития и сделавших его возможным. Единая система частной собственности разрушала стремившиеся к замкнутости и самодостаточности анклавы экономической деятельности и открывала возможности для расширения рынков и наращивания капитала. В этом смысле собственность подчиняется закону Меткалфа, названному так в честь Боба Меткалфа — изобретателя стандарта организации локальных компьютерных сетей Ethernet. Закон гласит: Ценность сети, измеряемая ее полезностью для населения, примерно пропорциональна квадрату числа пользователей. Примером является телефонная сеть. Один телефонный аппарат бесполезен — кому звонить? Два телефона — уже лучше, но не намного. Потенциальные возможности сети полностью реализуются, только когда телефон есть у большинства населения1. Локальные компьютерные сети существовали годами, прежде чем возникла идея связать их между собой. Точно так же системы собственности, когда их связывают в рамках большей системы, открывают перед обществом громадные преимущества. Только после этого потенциальные возможности конкретного права собственности перерастают изобретательность и ловкость владельца, его соседей и знакомых; теперь в разработке перспектив участвует куда более широкая сеть знаний и изобретательности. Только после этого люди принимают на себя обязательство соблюдать закон, потому что начинают понимать, что без этого они закрывают себе путь к процветанию. Только после этого правительство оставляет героические попытки решить бесчисленное множество проблем и обращается к заботам о развитии хозяйства. Без законной системы частной собственности ни современные правительства, ни рыночное хозяйство нежизнеспособны. Сегодня многие из проблем развивающихся рынков порождаются главным образом фрагментарностью отношений собственности и отсутствием стандартных норм, без которых не может быть продуктивного взаимодействия активов и агентов хозяйственной деятельности, а правительства не в состоянии править, опираясь на силу закона. Когда граждане развивающихся и бывших социалистических стран эмигрируют в страны Запада, развитые правовые и социальные институты достаточно оперативно помогают им включиться в систему частнособственнических отношений, открывающую им возможности для производительного труда. Но подобные им люди, мигрирующие в границах своих собственных стран, не получают такой помощи, по крайней мере оперативно. В бедных странах мира отсутствуют институты, обеспечивающие интеграцию мигрантов в легальный сектор хозяйства, которые помогали бы им придать ликвидность своим активам, превратили бы владельцев активов в ответственных агентов хозяйственной жизни, создали условия для производительного труда и наращивания законного капитала. Поэтому мигранты, в ущерб законному порядку, изобретают внелегальные формы ведения бизнеса, подменяющие законный правовой порядок. Таким образом, политическая слепота заключается в неспособности осознать, что причиной расширения внелегального сектора и разрушения правового порядка является массовый исход людей в города. Руководителям государств не хватает понимания того, что люди будут и впредь спонтанно самоорганизовываться, создавая отдельные внелегальные группы, до тех пор пока правительства не откроют им достойного доступа в законную систему частной собственности. Фундаментальной проблемой незападных стран является не то, что люди переселяются в города, что городское хозяйство не справляется с вывозом мусора, что инфраструктура недостаточна, а деревни пустеют. Подобные вещи уже происходили в прошлом развитых стран. Сам по себе рост городов не является проблемой. В XX в. Лос-Анджелес рос быстрее, чем Калькутта, а Токио теперь втрое больше Дели. Первостепенной проблемой является задержка с осознанием того, что сумятица и хаос, царящие в развивающихся странах, представляют собой, скорее, обещание перспектив, а не разрушительных проблем. Когда удается пустить в дело энергию революционных перемен, охватывающих эти страны, проблемы слабеют. Развивающиеся и бывшие социалистические страны должны сделать выбор: либо создать системы, которые позволят правительствам адаптироваться к непрерывным изменениям в структуре разделения труда, либо и дальше пребывать в состоянии внелегального хаоса — возможности для выбора не столь уж велики. Почему остается непонятой реальная проблема? Есть два поля невидимости*, ускользающих от нашего зрения. Прежде всего, большинство из нас не замечает того, что взрывной рост внелегального населения в последние 40 лет породил новый класс предпринимателей, действующих в собственном правовом пространстве. Правительства видят только устрашающе быстрый рост городского населения и теневой экономики, сопровождающийся ростом преступности и болезней. Но пока министерство жилищного строительства решает свои задачи, а министерства здравоохранения и внутренних дел борются со своими проблемами, никто не отдает себе отчет, что реальной причиной беспорядков является не рост городского населения и даже не расширение бедных слоев населения, а устаревшая легальная система частной собственности. Мы подобны шести слепцам, облепившим слона. Один уцепился за хобот и воображал, что держит в руках змею. Другой поймал хвост и думал, что это — веревка. Третьего восхитило ухо, напоминающее парус, а остальные обхватили ноги и уверены, что перед ними дерево. Ни один из них не может представить себе целого слона, а потому они и не могут понять, что же им делать в этой ситуации. Мы уже убедились, что бедняки из развивающихся и бывших социалистических стран составляют две трети населения планеты, и у них нет выбора — они обречены на жизнь вне закона. Мы также видели, что бедняки владеют довольно значительным имуществом, но их права собственности не определены законом. Миллионы предприимчивых людей, заполняющих 85% новых рабочих мест в Латинской Америке, 3 млн китайцев, вкалывающих от зари до зари на внелегальных заводиках
* Термин военной топографии здесь используется как метафора. ** Поле невидимости — участок местности, не просматриваемый наблюдателем из-за особенностей рельефа.
в окрестностях Пекина, граждане России, в теневой экономике создающие половину ВНП, — все они живут и работают в рамках внелегального сектора хозяйства. Отношения собственности в этом секторе чаще всего открыто противоречат установлениям легального права. Это и есть слон, вокруг которого все мы топчемся. Я не верю в то, что появление небольших анклавов экономического процветания в окружении обширных секторов нищеты или внелегальной деятельности означает конец нелегкого, хотя и неизбежного перехода к капитализму. Существование зон процветания в море нищеты скорее маскирует чудовищную неспособность государства создавать, поддерживать и уважать законные права собственности большинства своих граждан. Второе поле невидимости создается тем, что мало кто осознает, что наши проблемы далеко не новы. Страны Запада в период собственной промышленной революции уже пережили наплыв людей в города и разгул внелегальности. Они тоже пытались решать отдельные проблемы — одну за другой. Усвоенный Западом урок заключается в том, что паллиативными методами не решить проблемы бедности. Уровень жизни начал расти, как только правительства изменили законы и систему собственности таким образом, чтобы способствовать углублению разделения труда. Получив возможность использовать потенциал интегрированной системы собственности для наращивания производительности, люди пошли по пути специализации труда на расширяющихся рынках и ускоренного накопления капитала.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Загадка политического непонимания» з дисципліни «Загадка капіталу»
