СХОДСТВА И РАЗЛИЧИЯ В ДЕТЕРМИНАЦИИ ПОВЕДЕНИЯ ЖИВОТНЫХ И ЧЕЛОВЕКА
Философы Древней Греции и Древнего Рима достигли значитель ных успехов в понимании детерминации (причинности) поведения человека. Одна ко их рационализм как философское течение обладал и крупными недостатками. Человек представлялся уникальным существом, не имеющим ничего общего с жи вотными. Только он, наделенный разумом, мышлением и сознанием, обладает сво бодой выбора действий. Мотивация, детерминация поведения с этих позиций свя зывалась только с разумом и волей. В отличие от объяснения поведения человека с позиций рационалистов как ис ключительно разумного, на поведение животных распространялись взгляды ирра- ционалистов: оно несвободно, неразумно, управляется неосознаваемыми биологи ческими силами, проистекающими из органических потребностей. Неслучайно стоиками, представителями одного из философских течений, введено понятие «ин стинкт». Различия в возрениях на сущность и происхождение мотивации поведения чело века и животных сохранялись вплоть до середины XIX века. Это было столкновение представлений о главенстве произвольного и непроизвольного, волюнтаризма и не обходимости. Произвольность и волюнтаризм выражали связь с душой как психоло гическим механизмом управления поведением человека, а непроизвольность и не обходимость — с материалистическим пониманием причинности, с рефлексами. Постепенно произошло сближение позиций рационализма и иррационализма в изучении причин поведения человека и животных. И произошло это благодаря эво люционному учению Ч. Дарвина, позволившему ученым свести к минимуму разли чия между человеком и животными. С одной стороны, стали изучаться разумные формы поведения у животных, с дру гой — инстинкты и рефлексы у человека, рассматривавшиеся в качестве мотиваци онных факторов. Сближение понимания механизмов поведения у животных и чело века привело к тому, что, например, английский философ Джозеф Пристли (вторая половина XVIII века) считал, что животные обладают зачатками всех способностей человека без исключения, причем отличие их от человека только «в степени, а не в , 1.2. СХОДСТВАМ РАЗЛИЧИЯ В ДЕТЕРМИНАЦИИ ПОВЕДЕНИЯ... 15 роде». Он приписывал животным волю, рассудок и даже способность к абстрагиро- ванию. Качественное отождествление психики животных и человека, а следовательно и побудительных причин их поведения, допускали многие передовые естествоиспыта тели и философы-материалисты XVHI-XIX веков (Ж. Ламетри, Ч. Дарвин, Н. Г. Чер нышевский и др.). Этот шаг в сторону антропоморфизма был в целом ошибочным, однако и до сих пор вопрос о том, каким образом развивалась в филогенезе мотива ция поведения животных и человека, остается столь же актуальным, сколь и неяс ным. До сих пор в философской, биологической и психологической литературе приня то говорить о мотивации и мотивах не только человека, но и животных (Н. Ю. Вой- тонис (1935), В. К. Вилюнас (1986) и др.). При этом под мотивацией понимается любая причина, вызывающая ту или иную реакцию животных и человека. Напри мер, Н. Ю. Войтонис говорит о мотивации гнева, страха, П. В. Симонов (1975) при нимает за мотивы животных их биологические потребности и т. д. Предложенная П. К. Анохиным (1975) схема функциональной системы, в част ности та ее часть, которая касается принятия решения, приложима как для произ вольного, так и непроизвольного поведения, и это вроде бы дает основание сблизить мотивационные механизмы человека и животного. Действительно, у того и другого присутствует пусковая афферентация (стимул, сигнал, раздражитель), обстановоч ная афферентация (оценка и учет собственного состояния и ситуации), память (ка кая прежде была реакция на данный стимул) и потребность, называемая П. К. Ано хиным мотивацией. У животных и у человека имеется предвосхищение будущих результатов, описываемых в различных схемах поведения как «акцептор действия», «установка», «ожидание», «экстраполяция», «антиципация». Аналогии можно проводить и дальше. Так, у животных, как и у человека, при орга низации своего поведения проявляется избирательность (предпочтение). Л. Харрис и соавт. (L. Harris, J. Clay, F. Harggreaves, A. Ward, 1933) изучал избирательность пищевого поведения, которая определяется биологической потребностью. Если да вать крысам в течение нескольких дней пищу, лишенную витамина В, а затем пред ложить им на выбор еду, содержащую и не содержащую его, то крысы очень быстро обучаются выбирать пищу с этим витамином. Зависимость таких предпочтений животного от специфических потребностей организма показал и К. Рихтер (С. Richter, 1936). Однако животные не всегда пред почитают продукты, соответствующие той или иной нужде организма. Некоторые продукты, как показал П. Т. Янг (P. Yang, 1948), предпочитаются из-за особенно стей самого продукта. Так, некоторые вредные вещества оказываются более при влекательными. Для обозначения предпочтения некоторых продуктов, не связан ных с органическими потребностями, Янг предложил термин аппетитность. Очевид но, предпочтение основывается на вкусовых ощущениях, так как перерезание вкусовых нервов устраняло это предпочтение (К. Рихтер, 1942). В опытах с «ожиданием награды» у животных формируется готовность к получе нию определенного корма, и в случае его подмены вместо пищевого наблюдается поисковое поведение. Все это свидетельствует о том, что, как отмечают О. К. Тихо миров и Т. Г. Богданова (1983), цели человеческих действий и процессы их образо вания имеют биологическую предысторию. Однако внешние сходства в поведении 16 1. ПОБУДИТЕЛЬНЫЕ МЕХАНИЗМЫ АКТИВНОСТИ ЧЕЛОВЕКА И ЖИВОТНЫХ и детерминирующих его факторах не должны заслонять существенных отличий обусловленности поведения у человека и животных. Они видны, например, при рас смотрении потребностей животных и человека. Не только социальные потребно сти, отсутствующие у животных, но и биологические не одинаковы у тех и других. На это обращал внимание А. Н. Леонтьев, ссылаясь на высказывание К. Маркса: «...голод, который утоляется вареным мясом, поедаемым с помощью ножа и вилки, это иной голод, чем тот, при котором проглатывают сырое мясо с помощью рук, ног тей и зубов» 1 . Для изголодавшегося человека пища тоже перестает существовать в своей «человеческой» форме (потребность в пище «расчеловечивается», по терми нологии А. Н. Леонтьева). То есть, потребляя пищу, человек не просто утоляет го лод, но получает удовольствие, в том числе и эстетическое, от самой обстановки принятия пищи. Далее: у животных диапазон объектов, выступающих в качестве удовлетворите- лей потребности, задан от природы, жестко ограничен специфичным для каждого биологического вида кругом приспособительных инстинктивных форм деятельности. У человека же круг этих объектов практически не ограничен, как не ограничены и формы деятельности по их добыче. Главное же в том, что поиск объектов удовлетво рения потребности осуществляется человеком сознательно, с участием второй сиг нальной системы. У животных же образ объекта (пищи, кормушки или хозяина) свя зан с работой первой сигнальной системы, которая обеспечивает им разумность по ведения, но на более низком уровне. Например, по данным Р. У. Липера (R. Leeper, 1935), при возможности бежать по двум коридорам крысы бежали не куда попало, а в сторону воды — при жажде, в сторону пищи — при голоде. Проявляемая животными избирательность в выборе пищи осуществляется так же на непроизвольном уровне. Поисковая активность и направленное побуждение хотя и целесообразны, но не обладают смыслообразующей функцией, как у челове ка. За животное «думают» условные рефлексы, инстинкты, а направленность и це лесообразность реагирования определяются целью рефлекторно. Правда, некото рые особенности поведения высокоразвитых животных заставляют думать о зачат ках произвольности, а не сводить их поведение только к инстинктам и условным рефлексам, на что справедливо указывается в работах П. В. Симонова. Наблюдая, например, за кошкой, видишь, как она старается своим поведением показать хозяи ну, чего хочет, какая у нее в данный момент потребность: если в пище — она ведет хозяина к месту кормления, если в игре (двигательной активности) — она начинает заигрывать, принимает определенную позу или занимает определенное место и т. д. Животные осуществляют целенаправленную поисковую активность в случае голо да или жажды, и ведет их не запах еды, а образ места кормления и посуды, в которой была пища. У высших животных возможна и «борьба мотивов», например потребности в пище с инстинктом самозащиты (животное хочет схватить пищу, но боится). Нако нец, у них проявляется и сила воли: они настойчиво требуют от хозяина пищу, кото рую он ест (бьют его лапой), или не мочатся, находясь дома или в транспорте (при этом, как и люди, испытывают мучительные ощущения). 1 Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. Т. 46., ч. 1. — М., 1968. —С. 28. 1.3. ТРУДНОСТИ В ИЗУЧЕНИИ МОТИВАЦИИ И МОТИВОВ ЧЕЛОВЕКА 1 7 Таким образом, поведение животных может быть не только целесообразным, но в определенной степени разумным, произвольным. И если поставить вопрос о том, можно ли говорить о мотивации поведения животных, то ответ следует дать такой: это поведение в такой степени мотивированно, в какой оно носит произвольный ха рактер. Такая позиция означает признание эволюционного развития мотивации как произвольного способа управления поведением. Как бы то ни было, но приведенные данные позволяют сделать два важных выво да: мотивация не сводится лишь к реагированию (безусловно- или условно-рефлек торному), так как подразумевает участие сознания и преднамеренность, а не просто инстинктивную экстраполяцию; мотивация поведения человека и животных (если вообще о таковой у последних можно говорить) не равнозначна. В основном поведение человека связано с произвольной регуляцией, а значит и с мотивацией, в которой ведущая роль принадлежит не физиологическим, а психоло гическим механизмам, так как сознательно осуществляются анализ ситуации, вы бор цели и построение плана действия. * * * Вопреки распространенному в психологии и биологии мнению о том, что мотива цией является любая детерминация и любое побуждение, я считаю, что это не так. Говоря о мотивации как особом виде детерминации поведения, следует сразу от сечь побуждения, связанные с безусловно- и условно-рефлекторным реагировани ем на внешние стимулы (раздражители). Тогда нетрудно заметить, что вопрос о при чине активности человека оказывается тесно связанным с волей: участвует она в инициации активности или нет, противоречит активность воле (желанию) субъекта или не противоречит. И не случайно мотив и воля часто понимаются как синонимы, причем не только на уровне бытового сознания, но и научного. Отсюда следует и другое положение: не всякая причинная обусловленность по ведения может считаться мотивом, а только та, которая связана с внутренними по буждениями человека.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «СХОДСТВА И РАЗЛИЧИЯ В ДЕТЕРМИНАЦИИ ПОВЕДЕНИЯ ЖИВОТНЫХ И ЧЕЛОВЕКА» з дисципліни «Мотивація і мотиви»
