Здесь мы рассматриваем ситуации с избыточностью людей на небольших, замкнутых территориях (Китаев-Смык Л.А., 1983, с. 314-316; Kitajew-Smyk L.A., 1989, s. 350-352]. При тесноте проживания людей есть ряд особенностей в формировании и развитии персонифицированной территории (ПТ) и личностных пространств (ЛП) каждого человека. Но могут быть разные противоположные эмоциональные и интеллектуальные оценки тесноты. Больше известен, по понятным причинам, дистресс скученности. Но нередко у людей, вынужденных совместно противостоять неприятностям, опасностям, горю, в тесноте возникает эустресс сплоченности. Дистресс скученности проявляется у субъектов как чувство дискомфорта, раздражительность, обидчивость, а в ряде случаев в виде агрессивности или отчужденности друг от друга или же в виде самоотчужденности. Из-за скученности появляется неудовлетворенность качеством и величиной своей ПТ, склонность к агрессивному уточнению ее границ, повышенная чувствительность к посягательству на нее (рис. 30). В связи с этим могут возникнуть чувство ущемленности и тенденция к увеличению своей ПТ, стрессовая раздражительность, либо, напротив, склонность к чрезмерной замкнутости в рамках собственной ПТ, или пренебрежение к ней (пренебрежение к порядку в квартире, на рабочем месте, пренебрежение к одежде, гигиене тела и т. п.). При развитии дистресса скученности с усилением концепта ПТ (представления о ближайшем пространстве, на которое человек имеет преимущественное право владения), сочетающимся с негативными эмоциональными реакциями в адрес окружающих людей, уменьшается субъективная значимость групповой территории (ГТ) (коллективного пространства). В данном случае можно видеть взаимоусиление проявлений стресса и концепта ПТ. Чем более неблагоприятны проявления дистресса, тем больше чувство дискомфорта от скученности. Помимо указанной, при стрессе может быть и другая схема соотношения проксимических переменных. При стрессе из-за тесноты проживания возможно возрастание чувства коллективизма, сплоченность в борьбе против стрессогенных факторов. Более того, при крайних формах дистресса и скученности в фашистских лагерях действенный путь к выживанию и спасению шел через сплочение узников, отличающихся высокими моральными, этическими и социальными нормами. Такие позитивные трансформации эмоций и сознания в экстремальных ситуациях, отягощенных теснотой проживания людей, либо во время противостояния внешнему врагу (безо всякой тесноты) — это эустресс сплоченности. При таком эустрессе часто уменьшается субъективная значимость персонифицированной территории. Для субъекта более значимой становится коллективная групповая территория (рис. 40). Эустресс сплоченности проявляется, в частности, в чувстве социально-психологического комфорта, в возникновении взаимной симпатии, дружественности к окружающим. При этом в общении могут преобладать самоотверженность, солидарность. Самоуглубленность в труде может сочетаться при таком эустрессе с чувством (в той или иной мере осознаваемым), что работа делается на благо коллектива (общества, семьи, клана, банды). Проксимические переменные при этом могут характеризоваться удовлетворенностью своей ПТ как частью групповой (коллективной) территории, уменьшением значимости и размыванием границ ПТ. При этом усиливается чувство ответственности за групповую территорию, возникает склонность к передаче части ПТ в групповую территорию, усиливается осознание значимости последней. Самоосознание себя как личности наполняется спонтанным чувством дружественности к членам своей семьи (группы, клана, коллектива), ощущение сопричастности с общими целями и радостью понимания общих задач. Заметим, что в преступных группировках эустресс сплоченности всегда омрачен страхом. Во-первых, перед легитимными правоохранительными органами это боязнь возмездия за преступления свои и групповые (она может и бодрить). Во-вторых, боязнь наказания другими членами своей же банды, т. к. ведущее психологическое чувство членов любой преступной группировки — «я боюсь тебя, ты боишься меня». Оно опосредовано, казалось бы, неощущаемым страхом перед возмездием со стороны законопослушного общества. Этот первичный страх правонарушителя непрерывно генерирует вторичный его страх — боязнь предательства сотоварищами-бандитами и опасность их подозрений «меня в том, что я их предал». При творческой самоуглубленности субъекта во время его деятельности может происходить своего рода слияние образов персонифицированной и групповой территории. Следует различать схему эустресса, описанную выше, в которой рассмотрено возрастание субъективной значимости групповой территории (и соответственно увеличение чувства сплоченности), от эустресса, способствующего усилению чувства значимости ПТ, личной собственности. Таким образом, как при дистрессе скученности, так и при эустрессе сплоченности может возрастать субъективная значимость персонифицированной либо групповой территории (личного либо группового пространства). Однако возможно и слияние их. Экстремальность скученности, либо сплоченности, может проявлять и усиливать антиномию: духовность — телесность. Сплоченность, не умаляя негативных ощущений стесненной телесности, сохраняет и возвышает духовность людей с опорой на свободу самоопределения и воли. При скученности телесный дискомфорт преобладает; дистресс усиливается индивидуализацией людей с возрастанием взаимной агрессивности, с умалением традиционной этичности. При этом важную роль играют социокультурные нормы (исторические, этнические, семейно-бытовые) человеческой телесности [Быховская И.М., 1993]. Проектирование помещений для длительного изолированного или совместного пребывания людей следует производить, предусматривая формирование оптимальных соотношений разных функциональных зон межличностной территории. Размещение личных вещей, зоны сна, отдыха, возможные траектории перемещения людей в помещении и т. д. должны планироваться с учетом их характеров, индивидуальных склонностей.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Дистресс скученности и эустресс сплоченности» з дисципліни «Психологія стресу. Психологічна антропологія стресу»
