Результатом восприятия (построения образа) ситуации и ее интерпретации («объяснения» на основе категоризации) становится «определение ситуации». Брунер, излагая суть своего «нового взгляда» на когнитивные процессы, пи сал, что восприятие представляет собой своеобразный процесс принятия ре шения (Андреева, 1979, с. 34). Применительно к восприятию ситуаций этим решением становится «определение», которое дает ситуации человек. Приоритет в четкости постановки и формулировки этого понятия отдает ся американскому социологу У. Томасу (хотя и сами явления, обозначенные им как «определение ситуации», и их значимость неоднократно отмечались разными авторами). Специалистам в нашей стране он в основном известен как один из авторов знаменитой книги «Польский крестьянин в Европе и Америке», написанной совместно с эмигрировавшим из Польши в Америку социологом В. Знанецким. В основу этой работы положены результаты ис следований, проводившихся Томасом и Знанецким в течение нескольких лет и посвященных изменениям, происходящим с семьями и общинами польских крестьян, которые в результате иммиграции в Америку и Германию включа ются в новую для них систему индустриальных отношений. Важным источ ником информации для авторов стали включенные в книгу сотни страниц их семейной переписки, отражающей жизнь нескольких десятков семейных «кланов» польских эмигрантов. На основании своих исследований Томас и Знанецкий пришли к выводу, что для понимания поведения людей их индивидуальные представления, вы текающие из индивидуального восприятия окружающей социальной реаль ности, гораздо важнее объективно измеряемых социальных фактов, описы вающих эту реальность. Принципиальная позиция авторов звучит следую щим образом. Мы должны поставить себя в позицию субъекта, который пытается найти свой путь в этом мире, и мы должны прежде всего помнить, что среда, которая влияет на него и к которой он пытается адаптироваться, это не объективный мир науки, это ЕГО мир, природа и общество, какими он видит их, а не как их рассматривает ученый. Индивидуальный субъект реагирует только на свой опыт, и его опыт — это не то, что абсолютно объективный наблюдатель может обнаружить в части ми-1 9 6 Часть II. Феноменология конфликтов pa, доступной индивиду, но только то, что сам индивид там находит (Thomas, Znaniecki, 1958, p. 1846-1847). В соответствии с этим «программным» положением Томас и Знанецкий развивают свое понимание ситуации и способов ее описания, а также указы вают на то, какие данные необходимо принимать во внимание, чтобы понять, как у человека на основе опыта возникает «определение ситуации». Общий анализ ситуации, как считает Томас, должен идти по двум аспектам — как ситуация описывается в объективных верифицируемых терминах и как она определяется самой личностью. Результатом развития этих идей стала формулировка так называемой тео ремы Томаса. Она звучит следующим образом: «Если ситуации определяют ся как реальные, они становятся реальными по своим последствиям». Томас иллюстрирует это положение следующим примером. Параноик, впо следствии ставший пациентом одной нью-йоркской больницы, убил несколь ких человек. Они имели привычку разговаривать сами с собой на улице, и по движениям их губ параноик пришел к выво- Теорема Томаса Если ситуации определятся как реаль ные, они становятся реальными по сво им последствиям. ду, что они оскорбляют его, называя обидны ми прозвищами. Описывая историю этого че ловека, Томас подчеркивает: «Поскольку он определял ситуацию как реальную, она на са мом деле оказалась реальной по своим послед ствиям» (Thomas, 1923). Классическим примером практической реализации теоремы Томаса явля ется случай, описанный Р. Мертоном под характерным названием «Самовы полняющееся пророчество». Речь идет о ситуации биржевого краха в Нью- Йорке в 1929 году, одного из эпизодов Великой депрессии 30-х годов. Прове денное исследование показало, что в банках были наличные деньги, но люди этому не верили, и поскольку все одновременно стали забирать свои деньги, банки один за другим обанкротились. Таким образом, «люди определили не настоящую ситуацию как истинную, в результате же на практике она и оказа лась истинной» (Монсон, 1992, с. 180). Терми- Следствием «определения ситуации» становится поведение, которое человек строит в соответствии со своим опре делением. ном «самодостаточность пророчества» Мер- тон предложил обозначать «степень вклада, вносимого людьми в создание таких жизнен ных обстоятельств, которые подтвердят их ра нее существовавшие гипотезы об окружающем мире» (Андреева, 1997, с. 20). Другой впечатляющей иллюстрацией, хорошо знакомой психологам, яв ляется знаменитый эксперимент Ф. Зимбардо, о котором он вспоминает сле дующим образом (Zimbardo, 1982). Несколько лет назад я был суперинтендантом тюрьмы. Я прибыл в Стэнфордскую окружную тюрьму, экспериментальную тюрьму, созданную психологами для ис-Глава 6. Возникновение конфликтов: оценка ситуации "| 97 следования динамики отношений между заключенными и охранниками. Наша мнимая тюрьма славилась «хорошими охранниками» и «хорошими заключенны ми»; мы знали, что это так, потому что мы ее таким образом и устраивали. Для ро ли тюремщиков или заключенных отбирались только нормальные, здоровые, за конопослушные добровольцы. Жребием, с помощью подброшенной монеты, они делились на противоположные стороны, таким образом, в действительности не бы ло никаких причин, чтобы человек стал именно заключенным или тюремщиком. Но, как в пьесах Пиранделло, иллюзия, которую мы создали, вскоре слилась с ре альностью. Наша мнимая тюрьма стала слишком реальной. Охранники, которые были, как правило, спокойными и миролюбивыми людьми, стали проявлять са дизм и жестокость. Заключенные, выбранные за их «нормальность» на основе раз нообразных личностных тестов, стали проявлять в своем поведении различную патологию. Сам факт пребывания заключенных в тюрьме оправдывал деградацию охранников. Заключенные заслужили то, что они получили, потому что они «на рушители порядка» и «опасны». Самое худшее обращение с заключенными имело место, когда тюремные начальники спали или были заняты чем-то другим, когда охранник был наедине с заключенным — тогда «эксперимент» приостанавливался и личностные мотивы брали верх. Представьте себе, каждый знал, что это начина лось как эксперимент, но воспоминание об этом с каждым прошедшим днем ста новилось все менее живым». (Отметим особо этот весьма впечатляющий факт: участники эксперимента как бы начинают превращать эту ситуацию в настоя щую.) Заключенных будили несколько раз за ночь, ссылаясь на необходимость пе реклички, но в действительности эти ночные уловки использовались охранника ми, чтобы им не было скучно. Когда родители и друзья приходили их навестить, большинство заключенных выглядели плохо и ужасно себя чувствовали. Наве щавший их священник однажды видел, как заключенный потерял самообладание и истерически разрыдался... Я считал себя «либеральным администратором»; действительно, некоторые охранники жаловались, что я слишком мягок с заключенными. На пятую ночь все мы были вовлечены в процесс эскалации власти над страдающей беспомощностью и усиления контроля над людьми (скорее, чем за научными переменными). Зимбардо признается в том, что и он сам, «бесстрастный исследователь», оказался эмоционально вовлеченным в эту ситуацию. Поняв, что «импульс места взял верх над нашим здравым смыслом и чувствительностью», он оста новил эксперимент за неделю до запланированного дня окончания. Эта ис тория убедительно иллюстрирует «определение ситуации»: участники экс перимента, зная, что ситуация, в которую они включены, нереальна, искусст венна, постепенно начинают вести себя так, как если бы она была реальной; и в своих действиях и переживаниях они превращаются в надзирателей и за ключенных. Можно было бы привести и другие примеры, иллюстрирующие главный вывод Томаса и Знанецкого: «Мы не можем пренебрегать смыслом, значе ниями, которыми эти объекты обладают для осознающего индивида, по скольку именно эти значения детерминируют поведение индивида» (Thomas, Znaniecki, 1958, p. 1849). Сегодня это звучит довольно привычно и даже ба нально, но не будем забывать, что это написано в 1928 году. 1 9 8 Часть II. Феноменология конфликтов Положение, что субъективные представления оказывают зачастую более сильное влияние, чем объективные факторы, легко иллюстрируется и вполне согласуется с эмпирическими данными психологии. Например, в одном психологическом эксперименте испытуемым сообща лось, что изучается влияние алкоголя на поведение людей. Сначала спраши вали о том, как, по их мнению, меняется поведение человека в состоянии опьянения, а затем им предлагали выпить небольшое количество прозрачной жидкости. В первом случае испытуемым говорили, что это водка, хотя на са мом деле это была вода, во втором — наоборот. И каждый раз в поведении лю дей в большей мере проявлялось влияние их представлений, чем реальных фактов: испытуемые становились более развязными и агрессивными, если думали, что пили водку, и проявляли меньше агрессии, если им говорили, что это вода (хотя им и давался алкоголь). Социальные психологи могут привести огромное число примеров влия ния установки на восприятие. Если мы наделяем белых или черных, китайцев или евреев определенными чертами, то независимо от того, верны наши пред ставления или нет, они будут влиять на наше поведение в отношении этих людей. Или, например, вера в существование сверхъестественных существ. Реальны ли они? Если под словом «реальны» понимать физическое сущест вование, то большинство из нас ответило бы на этот вопрос, вероятно, отри цательно. Однако в социальном смысле, если люди верят в то, что они реаль ны, то они будут реальными, так как могут влиять на их поведение (Vander Zanden, 1987, p. 63). Признание специалистами эвристичности и статуса концепта «определе ние ситуации» проявилось в том, что его включают в учебники по социаль ной психологии (Vander Zanden, 1987). А соответствующая ему феноменоло гия и понимание образа восприятия как «ориентировочной основы поведе ния» позволяет утверждать, что «образы» людей, групп, социальных явлений становятся регуляторами поведения человека, более значимыми, чем сами объекты. «Определение ситуации» выполняет функцию категоризации при менительно к социальным ситуациям, отвечая тем самым потребности чело века в уменьшении сложности окружающего мира. То, как мы воспринимаем отдельные параметры социальных ситуаций и формируем на их основе целостный образ, определяющий отношение к ним и соответствующее поведение, — одна из самых интересных, важных, но мало изученных проблем социальной психологии. Особенное значение она имеет для нестандартных, непривычных для человека условий. Сталкиваясь с за трудняющей его ситуацией, человек старается в первую очередь отнести ее к определенному типу, о котором он имеет более-менее ясные представления. Стремление человека к «определению ситуации», снижающему диском форт от чувства неопределенности, можно проиллюстрировать примерами, заимствованными из художественных текстов. Так, в «Анне Карениной» Л. Толстого Каренин в начале романа своей же ны с Вронским, задумавшись о ее жизни, внутреннем мире, мыслях и желани-Глава 6. Возникновение конфликтов: оценка ситуации "| 99 ях, испытывает смятение, пока не находит подходящего ответа. «"...Вопросы о ее чувствах, о том, что делалось и может делаться в ее душе, это не мое дело, это дело ее совести и подлежит религии", — сказал он себе, чувствуя облегче ние (курсив мой. — Н. Г.) при сознании, что найден тот пункт узаконений, ко торому подлежало возникшее обстоятельство». Еще один пример: Р. Музиль в романе «Человек без свойств» описывает ситуацию, когда прогуливающаяся в уличной толпе пара становится свидете лем транспортного происшествия, в результате которого пострадал человек. Дама чувствует ...что-то неприятное под ложечкой, что она была вправе принять за сострадание; это было нерешительное, сковывающее чувство. Господин после некоторого мол чания сказал ей: «У этих тяжелых грузовиков, которыми здесь пользуются, слиш ком длинный тормозной путь». Дама почувствовала после таких слов облегчение (курсив мой. — Н. Г.) и поблагодарила спутника внимательным взглядом. Она уже несколько раз слышала это выражение, но не знала, что такое тормозной путь, да и не хотела знать; ей достаточно было того, что сказанное вводило этот ужасный случай в какие-то рамки и превращало случившееся в техническую проблему, ко торая ее непосредственно не касалась. Нетрудно заметить, что в приведенных фрагментах «облегчение» стано вится основной характеристикой состояния персонажей, наступающего, как мы бы сказали, после «определения ситуации». Напомним, что Дж. Брунер в своем «новом взгляде» на восприятие подчеркивал, что «восприятие есть всегда процесс принятия решения» (Андреева, 1997, с. 34), а «принятие реше ний» в нашем случае и означает «определение ситуации», снимающее напря жение его поиска. Основой «определения ситуации» является содержание обыденного зна ния, здравый смысл человека. С точки зрения этнометодологии здравый смысл включает в себя собст венно знания, представляющие собой типизации (идеальные социальные ти пы, привычные правила действий в определенных ситуациях, принципы действий), их значения, создаваемый ими контекст, то, что, по выражению этнометодологов, составляет «объем знаний под рукой», а также практиче ский разум, отождествляемый с процедурами интерпретации, функциониро ванием здравого смысла (Бекк-Виклунд, 1992, с. 86-88). По Сикурелю, «ин терпретация — это постоянный процесс, где структурное сходство контекста с другими известными событиями ("чувство социальной структуры") активи зирует различные мыслительные схемы и типизации. Такой сплав с намере ниями индивида конструирует новую действительность и новое знание» (там же, с. 98). Таким образом, человек не просто реагирует на ту или иную ситуацию, но «определяет» ее, одновременно «определяя» себя в этой ситуации, тем самым фактически создавая, «конструируя» тот социальный мир, в котором живет.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Определение ситуации» з дисципліни «Психологія конфлікту»
