В 1772 году Луазо, прихожанин Сен-Манде, будучи в церкви, поверил в то, что видел Необычного человека, стоявшего на коленях рядом с ним; был он очень смуглым, одет только в грубые ветхие штаны. У него была длинная борода, всклоченные волосы, на шее был розовый круговой рубец. Он держал книгу с золотой надписью "Ессе Agnus Dei". Луазо с удивлением заметил, что никто, кроме него, этого странного человека не видит; он вернулся домой, где его ожидал тот же незнакомец. Он подошел к нему и спросил, кто эн такой и что ему нужно, но странный пришелец удалился. В ту же ночь его комната озарилась розовым сиянием, он [вскочил с постели, полагая, что это пожар и тогда (на столе [посередине комнаты он увидел золотое блюдо, где в крови [плавала голова его посетителя, окруженная красным нимбом, глаза ее страшно вращались, рот был открыт и странный [голос говорил: "Я жду голов королей, голов куртизанок королей, я жду Ирода и Иродиаду". Нимб погас и больной человек [более ничего не видел. Через несколько дней, когда он пересекал площадь (Людовика XV, нищий попросил у него милостыню и Луазо, не [глядя, бросил монету в его шляпу. "Спасибо", - сказал тот. "Это голова короля, но там", - и он указал на середину [площади - "Там упадет другая, и это то, чего я ожидаю".|Луазо удивленно посмотрел на говорящего и закричал, узнав [в нем странную фигуру из своих видений. "Молчи", - сказал 'нищий - "Тебя могут принять за дурака, потому что никто кроме тебя меня не видит .Я знаю, ты узнал меня и тебе я признаюсь, что я - Иоанн Креститель, Предтеча. Я здесь для того, чтобы предсказать кару, которая падет на голову преемников Ирода и Иродиады и наследников Каиафы; ты можешь повторить все, что я сказал тебе". С этих пор'Луазо уверовал, что св. Иоанн является ему почти ежедневно. Тот говорил с ним часто и по долгу о несчастьях, которые падут на Францию и Церковь. Луазо рассказывал о своих видениях нескольким людям, на которых это произвело глубокое впечатление и они тоже стали его очевидцами. Они создали мистическое общество, которое проводило тайные встречи. Обычно они садились в кружок, держа друг друга за руки и молча ожидали видения. Это могло продолжаться часами; наконец в центре круга появлялась фигура Крестителя. Люди впадали в магнетический сон и видели проходящие перед их глазами сцены Революции и реставрации, которая должна была за ней последовать. Духовным наставникам этой секты был монах Дом Герль, который возглавил ее после смерти Луазо в 1788 году. Однако в эпоху Революции он был охвачен республиканским энтузиазмом и отторгнут другими членами, действовавшими под влиянием их главной сомнамбулистки, известной как сестра Франсуаза Андре. Это была старая полуслепая женщина. Она пророчествовала и ее предсказания сбывались, она вылечила множество больных. Ее звали Катрин Тео. Поскольку ее предсказания носили политический характер, полиция Комитета общественного спасения не замедлила заинтересоваться ею. Однажды вечером она, находясь в экстазе, была среди своих адептов. "Послушайте", - воскликнула она, - "Я слышу звуки его шагов, он мистически избран Провидением, это ангел Революции, ее спаситель и ее жертва, король разрушения и перерождения. Вы видите его? Он приближается. Его окружает розовый нимб Предтечи; это он породит все преступления тех, кто принесет его в жертву. Величественна твоя судьба, о, ты, который закроет бездну, поместив в нее самого себя. Вы не увидите его, украшенного как на празднике, несущего в руках цветы, венок его мученичества". Затем она добавила в слезах: "Как тяжко твое испытание, сын мой, и как много неблагодарного будет сопровождать со временем память о тебе. Встаньте, преклоните колени он идет. Король идет - это король кровавой жертвы" В это мгновение дверь быстро отворилась, и вошел человек в плаще, надвинутой на брови шляпе. Присутствовавшие встали. Катрин Тео протянула к нему руки и сказала: "Я знала, что вы должны придти и я ждала вашего прихода. Тот, кто справа от меня, но кого вы не видите, показал мне вас вчера, когда против нас было выдвинуто обвинение. Мы обвиняемся в заговоре в пользу короля, и о короле я хочу говорить. Это он, кого Предтеча открыл мне в настоящий /юмент, корона его залита кровью и знаю, над чьей головой зна находится - над вашей, Максимилиан". Услышав это имя, незнакомец вздрогнул, как если бы эаскаленная шпага вонзилась в его грудь. Он бросил вокруг 5ыстрый беспокойный взгляд, после чегсг лицо его "снова приняло бесстрастное выражение. "Что вы хотите сказать? Я вас не понимаю", - произнес он коротко и резко. "Я хочу сказать", - повторила Катрин, - "что солнце будет чрко сиять в тот день, когда человек, в голубых одеждах и с 4ветами в руках станет на мгновение королем и Спасителем лира. Я хочу сказать, что вы станете великим как Моисей и )рфей, когда, попирая голову чудовища, которое готово пож-эать вас, вы удостоверите вождям и жертвам, что Бог есть, /берите свою маску, Робеспьер, покажите нам непокрытой эту доблестную голову, которую Бог должен поместить на пустой часше своих весов. Голова Людовика XVI тяжела и только ваша может стать ее уравновесить" "Вы угрожаете?", - холодно спросил Робеспьер, снимая .шяпу - "Вы думаете этим фиглярством поколебать мой патриотизм и мою совесть? Вы надеетесь фантастическими лерами бабушкиных сказок воздействовать на мою решительность, поскольку тайно наблюдаете за моими начинаниями? Вы, кажется, видели меня и горе вам, потому что вы зидели. Объявляю вас арестованными" Сказав это, Робеспьер накинул плащ на голову и твердыми шагами пошел к двери. Никто не осмелился задержать зго и никто не обратился к нему. Катрин Тео сжала руки и ззала: "Уважайте его волю, потому что он король и папа нового времени. Если он ударит нас, это значит, что нас хочет ударить Бог. Положим безропотно головы наши под нож Провидения". Инициаты Катрин Тео ждали ареста всю ночь, но никто не появился. На следующий день они разошлись. На пятый день на Катрин Тео и ее сообщников поступил донос от тайного врага Робеспьера, который ловко внушил слушателям сомнения относительно трибуна - диктаторство было упомянуто, подлинное имя короля произнесено. Робеспьер пожал плечами, но на утро Катрин Тео, Дом Герль и другие были арестованы. История о разговоре Робеспьера с Катрин Тео распространилась неизвестно как. Тайная полиция термидорианцев уже следила за предполагаемым диктатором, которого они обвиняли в мистицизме, потому что он верил в Бога. Тем не менее, Робеспьер не был ни врагом, ни другом секты Новых Иоаннитов. Он пришел к Катерн Тео, чтобы ознакомиться с феноменом, и, неудовлетворенный тем, что узнал, удалился с угрозой, которую не собирался выполнять. Те, кто превратили кружок старой монахини в секту заговорщиков, надеялись подорвать этим репутацию-неподкупного Максимилиана. Пророчество Катрин Тео исполнилось - последовало торжественное открытие культа Верховного Существа и быстрая реакция Термидора. Все это время секта, которая собралась вокруг сестры Андре, чьи откровения записывались Сьером Дюси, продолжала свои видения и миражи. Навязчивой идеей, которую они лелеяли, было сохранение законности с помощью будущего правления Людовика XVII. Много раз они в своих грезах спасали бедного маленького сироту храма и верили в то, что спасли его буквально. Старые провидцы обещали трон лилий юноше, который был узником. Так Бридже, св. Хильде-гарда, Бернар Толлар, Лихтембергер предсказывали удивительное восстановление после великих потрясений. Нео-иоанниты были интерпретаторами и распространителями этих предсказаний. Людовик XVII никогда не обманывался ими. Их было семь или восемь. Влиянию этой секты мы обязаны в последующий период откровениям крестьянина Мартена дё Галлардона и чудесам Винтра. В этом магнетическом кружке, как на собраниях квакеров или трясунов Великобритании, энтузиазм был заразительным, передавался от одного к другому. После смерти сестры Андре дар ясновидения и пророчества перешел к никоему Легро, который был в Шарентоне, когда туда был заключен Мартен. Он узнал брата в крестьянине, которого никогда не видел. Все эти приверженцы Людовика XVII, желая его воцарения, в некотором смысле сами и создали его. Своими галлюцинациями они создали его образ и подобие магнетического типа и, уверяя себя, что королевское дитя на самом деле освобождено из храма, они восприняли раздумья этой благородной и хрупкой жертвы, так что они даже вспоминали обстоятельства, известные лишь семье Людовика XVI. Этот феномен, каким бы невероятным он не казался, не является невозможным'или неслыханным. Пара-цельс заявлял, что необыкновенным усилием воли каждый может представить себя другим человеком, может узнать его мысли и собрать его самые тайные воспоминания. Часто после разговора, который проходил в душевной близости с собеседн иком, мы представляем воспоминания его частной жизни. Среди симуляторов Людовика XVII мы должны распознать тех, которые были не плутами, а галлюцинирующими личностями. Среди них был швед Найендорф, фантазер, подобный Сведенборгу. Его уверенность была столь заразительной, что старые слуги королевской семьи узнали его и со слезами бросились к его ногам. Он носил особенные признаки и шрамы Людовика XVII, он вспоминал детство со всеми деталями. Его черты были чертами сироты Людовика XVI, будь он действительно жив. Единственное, что требовалось от этого претендента на роль истинного Людовика XVII, это не быть Найдендорфом. Заразительность магнетической силы этого обманутого человека была такой, что даже его смерть не вывела из заблуждения о том, что его царствование придет, ни одного из поверивших в это. Мы видели одного из наиболее убежденных, которому мы робко внушали - когда он говорил о приближающейся реставрации, которую он называл истинной законностью - что Людовик XVII умер. "Труднее ли для Бога поднять его из мертвых, чем это было для тех, кто предшествовал нам, чтобы спасти его из Храма?" Таков был ответ, данный нам с улыбкой настолько торжествующей, что она казалась надменной. Нам нечего было добавить со своей стороны и оставалось лишь отвесить поклон такой убежденности.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «ФЕНОМЕНЫ МЕДИОМАНИИ» з дисципліни «Історія магії»
