Аргументом (лат. argumentum — логический довод, основание, доказательство) называется мысль или положение, которое используется для доказательства истинности или ложности тезиса. К аргументу предъявляются определенные требования. Первое требование совпадает с требованием, предъявляемым к тезису: аргумент должен быть истинным. И точно так же, как в случае с тезисом, эта истинность носит не абсолютный, а относительный характер. Речь идет о вере говорящего в истинность аргумента. Только в данном случае в отличие от тезиса эта вера должна быть разделена и слушающим тоже. Оба собеседника должны признавать истинность аргумента. Важно понять, что, если один из речевых коммуникантов, а именно слушающий, не признает истинность аргумента, этот аргумент не может быть использован для доказательства тезиса, что встречается достаточно часто. Если для доказательства мысли приводится положение, которое кажется говорящему очевидным, а слушающий с ним не согласен, это положение (аргумент) само превращается в тезис, и приходится в первую очередь доказывать его истинность как промежуточного тезиса и только после этого переходить к аргументации первоначального тезиса. Говорящий часто этого не делает, и поэтому доказательство не получается. Эта ситуация крайне частая, впрямую никем не замечаемая. Начиная аргументировать тезис и приводя первый аргумент, следует спросить: "С этим вы согласны?" По ходу доказательства разумно на каждом новом логическом этапе задавать вашему речевому оппоненту этот вопрос, чтобы он подтверждал промежуточный уровень согласия. Особенно удачно это применяется в полемике, когда речевому оппоненту (тому, кто имеет противоположную точку зрения) приводят в качестве аргументов некоторые очевидные положения, с которыми он не может не согласиться, и когда он с ними соглашается, делают один мощный логический шаг (демонстрация) — переход к самому тезису, и человеку ничего не остается, как признать свое интеллектуальное поражение. Логико-речевая ошибка в доказательстве, связанная с тем, что в качестве аргумента, подтверждающего тезис, приводится такое положение, которое, хотя и не является заведомо ложным, однако само нуждается в доказательстве, называется "предвосхищением основания" (лат. petitio principii). Еще древнеиндийские логики знали логико-речевую ошибку "Siddha-sadhya", когда доказательство само нуждается в том, чтобы его доказали. М.В. Ломоносов приводит пример этой ошибки в рассуждениях физиков, доказывающих теорему о том, что "количество материи следует определить по весу". Вся сила этого доказательства, по Ломоносову, основывалась на опытах со столкновением тел, образующих маятники. Для опытов брались или однородные тела разной величины, или же разнородные тела. М.В. Ломоносов согласен с тем, что для первого случая теорема истинна и доказательство убедительно. Но что касается второго случая, когда в качестве маятников использовались разнородные тела, то о нем М.В. Ломоносов писал: "Во втором же окажется, что он [И. Ньютон] определял количество вещества в разнородных телах, которые он брал для опытов по их весу и принимал за истину то, что следовало доказать". Если при аргументации в речи выясняется, что один из доводов оказался для слушающих промежуточным тезисом, поведение говорящего должно быть разным в зависимости от коммуникативной ситуации. Если речь гомилетическая, т.е. продолжающаяся (см. выше), следует потратить время на доказательство этого промежуточного тезиса, а только потом возвращаться к доказательству искомого тезиса. Если это речь ораторическая, т.е. однократная, ограниченная во времени, можно: 1) призвать слушающих поверить вам "на слово" — это возможно только при условии, если в данной аудитории был сформирован ваш личностный авторитет до начала речи (например, если вы человек популярный, пользующийся заслуженной высокой репутацией у публики); 2) сослаться на авторитетное (для ваших слушателей) лицо, верящее в истинность данного аргумента (см. ниже "апелляция к человеку"). Если ни одно из этих двух условий не может быть выполнено, речь, скорее всего, окажется проигранной. Поэтому так важно, готовя аргументацию, проанализировать, в какой мере она будет воспринята как истинная именно теми людьми (с учетом их эрудиции, социальной ориентации, профессиональной принадлежности и т.д.), которые будут вас слушать. Еще раз следует повторить, что истинность аргумента не абсолютна, а условна. В качестве простейшего примера речевого доказательства был приведен античный силлогизм: "Все люди смертны. Сократ — человек. Следовательно, Сократ смертен". Первый аргумент — общий: "Все люди смертны". Он, на первый взгляд, не вызывает сомнений. Тем не менее очевидно, что никто не может стопроцентно утверждать, что это положение верно. Во-первых, никто не наблюдал индивидуальные судьбы всех людей. Во-вторых, никто не наблюдал ни одной судьбы человека, который сегодня еще не рожден. Никто не знает наверное, как будет строиться его жизнь во Вселенной или на Земле. В-третьих, в соответствии с довольно многочисленными философскими и религиозными теориями (например, буддизмом), человеческая душа переселяется в другую плоть и существует на Земле много дольше, чем мы предполагаем. А почему бы и не вечно? Под человеком свойственно понимать его духовность, которая включена в плоти. Если дух покидает плоть, человека называют словом "труп" или "тело" — это уже не человек, что достаточно хорошо отражено в нашем сознании. Если духовность, или душа, или дух после физического исчезновения тела переселяется в другую плоть, то, с этой точки зрения, человек не умирает. И так может с ним происходить бесконечно: он проживает множество разных жизней в разной плоти. Существуют специальные исследования, которые объясняют вам, кем вы были в прошлой жизни (правда, не сообщают, кем вы будете в следующей). Сегодня наука не имеет аргументов для опровержения этой концепции. Таким образом, мысль о том, что все люди смертны, неочевидна, хотя большинство людей ее разделяет. Только в отношении последних данную посылку можно использовать в качестве аргумента для доказательства тезиса "Сократ смертен". Вторая посылка (второй аргумент) звучит так: "Сократ — человек". В отношении этой посылки тоже могут быть предложены возражения. Кто запрещает сказать, что человек такого выдающегося ума вряд ли, вообще, человек? Может быть, он наполовину — человек, а наполовину — сын олимпийского бога? Эту мысль нелегко опровергнуть. Таким образом, с точки зрения абсолютной истины, ни один аргумент не кажется стопроцентным. И это есть благо, поскольку, если бы существовали полностью истинные аргументы, человеческое сознание лишено было бы творчества, оно развивалось бы крайне медленно, если бы вообще развивалось. Скорее всего, сознание превратилось бы в систему абсолютных истин, т.е. стало бы догматическим (см. ниже). Скажем только, что догматическое сознание приводит к интеллектуальному распаду. С социальной точки зрения этот феномен можно было наблюдать в нашей стране во второй половине советского периода, когда долгое пребывание в условиях догматического мышления привело к массовой интеллектуальной деградации. Догматическое сознание крайне пагубно для человеческого интеллекта, который по своей природе диалектичен. Интеллект так устроен, что имеет внутренний стимул к саморазвитию. Все, что ограничивает саморазвитие, для интеллекта пагубно. О каком движении вперед может идти речь в условиях абсолютной истины? Ни о каком, ведь конечная точка в размышлениях уже достигнута. Это важно понимать, приступая к аргументации. Как это ни парадоксально, все сказанное об аргументе распространяется и на такое явление, как факт. Факт — это действительное, т.e. достоверное событие . Достоверное событие есть элемент внешнего мира, который интерпретируется человеком с известной мерой погрешности. Это означает, что, даже если вы очевидец факта, если он произошел на ваших глазах, это еще не значит, что вы способны его правильно и адекватно интерпретировать. Это научное положение обычно плохо понимается на бытовом уровне, однако давно учитывается, скажем, в юриспруденции. Каждый процесс, каждое следствие на протяжении веков сталкивается с одной и той же трудностью: несколько человек наблюдали одно и то же событие, их просят дать показания, у них нет никаких внутренних оснований, никакой мотивации давать ложные показания, и, с их точки зрения, они дают истинные показания, но показания при этом р а з н ы е. И как потом использовать эти показания, какое из них принимать за достоверное, а какое нет, непонятно — они только запутывают следствие. Положим, пять человек наблюдали, как один другого ударил ножом, и пять человек дают разные описания того, что они наблюдали, иногда прямо противоположные. Один увидел рассчитанный, точный удар; другой — угрозу ножом с последующим несчастным случаем из-за неверного движения жертвы; третий — превышение необходимых пределов самообороны преступника; четвертый — предварительное доведение жертвой преступника до состояния аффекта и невменяемости; пятый — попытку самоубийства, совершенную жертвой. Что это означает? Это еще раз подтверждает, что анализаторы со значительной мерой погрешности воспринимают действительность, тем более что угол зрения, т.е. точка видимости в рассматриваемой ситуации, обычно разный. Затем в мозгу происходит перекодирование того зрительного или звукового образа, который зафиксировали анализаторы (перекодирование тоже происходит с большими погрешностями), а потом на это накладываются погрешности памяти и индивидуальные ассоциации, связанные не с этим событием, а с чем-то, ассоциативно сходным в личной жизни свидетеля, и описания событий оказываются несовпадающими. Например, если преступник внешне представлял собой тип, физиологически неприятный свидетелю, показания обязательно окажутся более жесткими. В качестве примера можно привести внутреннее негативное отношение людей, основанное на этническом различии, что является серьезной проблемой в многонациональных государствах. Предположим, свидетелями некоторого криминального поступка, произошедшего между белым и негром, являются люди разного цвета кожи. Как правило, они дают разные показания, даже если к инциденту никакого отношения не имеют и у них нет оснований для дезинформации. Человек с этим ничего сделать не может, он действительно так увидел событие: его восприятие, в частности связанное с этническим неудовольствием, на бессознательном уровне определяет его оценку события. Это одна из причин распространенного бытового мнения о том, что во многих бедах страны виноваты люди какой-то определенной национальности. Имеется в виду мнение отдельных людей, которое основано на том же феномене: человек, оценивая что-то негативное, произошедшее с другим человеком или с целым обществом, искренне верит в то, что он нашел источник этой беды. Как он его ищет? В соответствии с бессознательным негативным отношением к людям определенной национальности, с неприятием чего-то инородного в религиозном, в этническом, в культурологическом отношении, в системе привычек, в манере себя вести и даже во внешности. Надо понять, что можно обвинять людей в неприязни к другой нации, в расизме, и с социальной точки зрения это обвинение совершенно оправданно, но с психологической точки зрения человека в этом обвинять нельзя, потому что он не властен над своим бессознательным. Это факт внутреннего чувства вины человека, ощущения собственной греховности. А в принципе разве можно обвинять человека в том, что он, скажем, любит блондинов и не любит брюнетов? Нельзя. Другое дело, что на эмоциях подобного рода не может быть построена социальная, политическая программа общества, которая в этом случае приводит к преступлению, называемому нацизмом. Индивидуальная же реакция одного человека на другого не подлежит оценке с внешней стороны, она подлежит только внутренней самооценке. Итак, свидетельские показания, данные, казалось бы, совершенно непредвзятым человеком, часто оказываются необъективными. А так как свидетельские показания и факты вообще часто используются в доказательстве, то, анализируя аргументацию, следует помнить о возможной мере существующей в ней информационной погрешности. Тем не менее, если человек является очевидцем, обычно к его мнению можно прислушаться, но с известной мерой внутренней осторожности и недоверия. В некоторых случаях показания очевидцев вообще не могут быть оценены как адекватные, например в случаях наблюдения НЛО. Четырнадцать человек одновременно наблюдали необычное явление. У них были взяты показания, которые по обыкновению оказались мало похожи друг на друга. Вот зафиксированные впечатления: 1. Маленький, летевший прямо к земле и увеличивающийся в размерах шарик; небо при этом стало каким-то черным; шар крутился вокруг своей оси, как глобус; и даже можно было разобрать очертания материков и океанов. 2. В небе свет и какой-то ярко-голубой объект; объект будто взорвался, став наполовину огненно-красным, и выбросил три пылающих хвоста, достигших поверхности земли. Объект двигался в западном направлении и скоро исчез. 3. Все небо осветилось огромной вспышкой. Прямо перед глазами тарелкообразный объект начал делиться на две части, одна из которых оставалась голубой, а вторая — огненно-красной. Когда расстояние между половинками увеличилось, между ними образовалась соединительная лента в несколько метров толщиной. Вскоре объект взорвался. 4. Два светящихся круга, приближающихся друг к другу. Когда круги сблизились, на них зажглись два прожектора, которыми эти круги осветили друг друга, после чего направили свет на землю. Через 2—3 минуты прожектора выключились, а светящиеся круги в полной тишине разошлись и исчезли. 5. Внезапно возникший ярко-оранжевый шар, имеющий размеры раз в десять больше полной луны, медленно проплыл с севера на юг и исчез там, как будто его выключили. 6. По небу медленно, с очень тихим гулом проплыла красно-оранжевая светящаяся чечевица. От горизонта до горизонта она пролетела за 15 минут. 7. На небе отчетливо обрисованный черный квадрат. Квадрат был виден в тучах, подсвеченных розовым светом. Размеры его приблизительно были равны двум лунным дискам. Квадрат сохранился неизменным, несмотря на то, что тучи вокруг были в движении и, дойдя до границ квадрата, бесследно растворялись. Минут через десять квадрат разрушился, розовый свет пропал. 8. Не заметил ничего необычного. 9. Вертикальная пульсирующая веретенообразная черта розово-оранжевого цвета. Высота черты была равна примерно 5 — 8 диаметрам луны. Явление продолжалось около 15 минут. 10. Километрах в 6 — 10 облака осветились ярким светом... Круг света становился все ярче. Было очевидно, что там, за облаками, что-то приближается к земле... Вырвавшись на огромной скорости сквозь облака, аппарат сразу затормозил. Ярко освещенный предмет имел форму полусферы. Сзади него по ходу полета тянулся мощный сноп света, напоминающий свет мощного прожектора. Свечение было желтоватого цвета... Аппарат завис на 10— 15 секунд, а потом начал двигаться наклонно вниз, набирая все большую скорость. Он делал это с невероятной легкостью и буквально "растаял на глазах". 11. Объект в виде темной сигары с расположенными по ее краям рядами огоньков. На ее фоне было видно множество других огней, расположенных без видимого порядка. За "сигарой" летели три языка пламени, похожих на выхлоп ракеты. 12. С юго-запада на северо-восток летело светящееся тело, сзади которого, словно на привязи, летела яркая красная звезда. На некотором расстоянии от них летело множество огоньков салатового цвета. 13. Увеличивающее свои размеры светящееся пятно, которое через некоторое время разделилось на три светящихся тела, причем тело, расположенное посередине, было в несколько раз больше двух боковых, оно медленно превратилось в длинную вытянутую линию, светящуюся очень ярким светом, сравнимым по яркости с электросваркой. 14. Две звезды протянули друг другу как бы световые нити, которые соединили объекты между собой. Через 7 — 10 секунд из-за горизонта появилось множество светящихся шаров, которые приближались, увеличивая свои видимые формы. Звезды и шары летели синхронно. Из показаний видно, что некоторые из них принципиально различны. Один же человек утверждает, что, находясь в том же месте, он никакого странного явления не наблюдал. Интересна библейская интерпретация того, что нам известно как «Колесница Иезекииля»: "...когда я был среди пленных над рекой Хебар, небо разверзлось, и я увидел видение Господне... и вот вихрь пришел с севера, облако великое, и вьющийся огонь, и яркость была вокруг него... И из середины его вышли подобия четырех живых существ. И вот каков был вид у них: они были как подобия человека. И у каждого было четыре лица, и у каждого по четыре крыла. И ноги были — прямые ноги, и ступни, как у быка; и они сверкали, как чистая медь. И у них были руки ниже крыльев, по всем четырем сторонам... Их крылья прикасались одно к другому, и они не поворачивались, когда они шли прямо вперед... два крыла у каждого прикасались друг к другу, а два закрывали им тело..." Конечно, когда речь идет об уфологических феноменах, то можно предположить (и не без оснований), что в этот момент происходит известное воздействие на человеческий мозг, и люди галлюцинируют, причем галлюцинации, естественно, у них разные. Иными словами, объект может существовать, но это не значит, что анализаторы воспринимают его адекватно, а сознание правильно интерпретирует. Конечно, если мы встречаемся с иной, более высокой цивилизацией, то частичное поражение разума в этот момент у жителей Земли объяснимо: это позволяет высшему разуму многое от нас скрыть. Это понятно с общей точки зрения, но тем не менее... два человека стояли рядом и смотрели в одном и том же направлении: один видел нечто необычайное и может описать в мельчайших подробностях, а другой ничего не заметил... Мера несоответствия в показаниях очевидцев любого, даже самого привычного события так велика, что сама возможность их использования в аргументации может быть поставлена под сомнение. Следует понять, что описание факта является далеко не лучшим аргументом, поскольку это только интерпретация, степень адекватности которой всегда может быть поставлена под сомнение. Если аргументация строится со слов очевидца, то ситуация еще больше усложняется, поскольку мы апеллируем даже не к своей интерпретации, а к чужой. Если все-таки приводить факты для аргументации, то откуда, если вы не очевидец, их описание можно брать? Из каких источников можно черпать информацию, каким из них в большей степени доверять? Ответ на этот вопрос имеет очень большое значение. Сначала следует обозначить источники информации, из которых для доказательства брать фактический материал нельзя. В первую очередь это средства массовой информации. Такое заключение может показаться парадоксальным, потому что это очень распространенный способ аргументации: человек что-то рассказывает, его спрашивают, откуда он это узнал, а он отвечает: "Как, по радио слышал. По телевизору смотрел. Все газеты об этом пишут". Почему нельзя черпать фактическую информацию из прессы? Для ответа на этот вопрос следует обратиться к схеме, предложенной в главе "Классификация целевых установок речи", в которой представлены жанры устной и письменной словесности в соответствии с основными задачами, которые этот жанр решает в речевой коммуникации. На схеме видно, что такой жанр словесности, как средства массовой информации (mass media) — радио, телевидение, пресса, не имеет задачи распространения знаний, т.е. адекватной передачи информации. СМИ существуют для формирования точки зрения, наличие которой, в свою очередь, формирует намерения и стимулирует поступки. Mass media в своей основе — строго идеологизированный жанр. Важно понять, что средства массовой информации идеологизированы во всех странах мира. Таким образом, идеологизация средств массовой информации свойственна не только тоталитарному государству. Это универсальное свойство СМИ. Тоталитарное государство от демократического отличается только тем, что в первом все СМИ формируют одну и ту же точку зрения, а в демократическом каждая газета, телевизионный канал или радиопрограмма формируют точку зрения читателей, зрителей и слушателей в соответствии со своей. Точка зрения редакции — это интерпретация достоверных событий, которая навязывается публике. Точка зрения другой редакции — это другая интерпретация тех же достоверных событий, и она тоже навязывается публике и т.д. В любой демократической стране каждому человеку дано право, если он не выходит за рамки законодательства, предлагать собственную интерпретацию любого события вниманию всех, кто захочет с ней ознакомиться. Профессионально этим занимаются так называемые независимые журналисты. Иногда журналисты берутся за формирование определенной точки зрения, исходя не из своих убеждений или позиции своей редакции, а потому, что эта работа профинансирована определенным лицом или организацией. При этом подчас крайне трудно бывает понять, чью точку зрения пропагандирует конкретный репортер. Публика в любом случае оказывается "одураченной". Ни о какой адекватности отражения действительного события в mass media не может быть и речи. При рассмотрении любого события можно найти самую разную его интерпретацию, если взять как можно больше газет разной политической направленности или прослушать сообщение об этом событии по всем каналам отечественного и зарубежного радио и телевидения. Трактовки будут принципиально отличаться друг от друга. Кто сказал, что интерпретация любимой вами газеты или программы (а мы обычно выбираем такую прессу, которая нам ближе идеологически, и тем самым становимся добровольной жертвой еще большего внешнего давления на наше сознание) является единственно верной, т.е. адекватной действительно произошедшему событию (факту)? Конечно, это не так, хотя бы потому, что другие люди (подчас не глупее, а объективно умнее) выбирают другую прессу, точно так же, как вступают в другие движения и партии. Кто прав? Формирование мировоззрения конкретного человека — во-первых, уникальный, а во-вторых, бесконечный в течение его жизни процесс. Несколько лет назад произошел прорыв нефтяных магистралей в Сибири. Оценка события прессой имела разброс от мелкого инцидента до глобальной экологической катастрофы. Прочитав все, что написано о войне в Чечне в московской прессе, в азербайджанской, армянской, французской, а заодно в американской, южноафриканской, иракской, можно обнаружить не только полярную интерпретацию событий, но и информационные сообщения, которые в принципе не могут быть скоординированы друг с другом. Если вы не очевидец, возможность оценить уровень достоверности интерпретации у вас отсутствует.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «АРГУМЕНТАЦИЯ» з дисципліни «Теорія і практика мовної комунікації»
