При описании половой социализации человека используют понятия «половой» и «сексуальный». Термины «пол», «половой» (в иностранной литературе синонимами являются термины «гендер», «гендерный») отражают любые свойства (биологические, психологические, социальные и др.), связанные с принадлежностью к мужскому или женскому полу. Термины «сексуальность», «сексуальное» описывают только те свойства и отношения, которые касаются генитальноэротической сферы (сексуальное влечение, сексуальные переживания, сексуальное поведение и др.), т. е. все то, что связано с инстинктивной потребностью в продолжении рода. Формирование сексуальности представляет собой сложный процесс, начинающийся в эмбриональный период онтогенеза и заканчивающийся половой зрелостью. Генетический пол детерминируется набором половых хромосом, определяющих гонадный пол. Гонадный пол в свою очередь обусловливает гаметный пол (способность половых желез к образованию сперматозоидов или яйцеклеток) и гормональный пол (способность половых желез вырабатывать специфические половые гормоны), от чего зависит морфологический (соматический) пол, в том числе и половая дифференцировка мозга. Гражданский пол определяется при рождении по первичным половым признакам. В дальнейшем происходит соматополовое развитие — развитие первичных и вторичных половых признаков — и психосексуальное развитие — становление полового самосознания, полоролевого поведения и психосексуальной ориентации, связанное с социализацией сексуальности, половым воспитанием и сексуальным просвещением, этническими факторами и личностными особенностями. Под влиянием этих условий формируется психологический пол. Паспортный пол оформляется в соответствии с гражданским полом после достижения человеком определенного возраста, разного в каждой стране. По завершении соматополового и психосексуального развития формируется психоморфологический, или психосоматический, пол. Таким образом, основы сексуального здоровья человека закладываются еще в эмбриональный период развития, когда происходит дифференцировка пола, в дальнейшем оно зависит не только от биологических, но и, в не меньшей мере, социальных и психологических факторов — общей и сексуальной культуры, мотивации сексуального поведения и степени адаптации сексуальных партнеров на всех уровнях взаимодействия. Следует отметить, что даже вполне нормальное биологическое развитие, включающее пре и постнатальный периоды, само по себе не делает человека мальчиком или девочкой, мужчиной или женщиной в социальнопсихологическом и личностном смысле. Биологические характеристики должны быть дополнены психологическим полом, который включает в себя половую идентификацию, стереотипы полоролевого поведения и психосексуальные ориентации. Почти все характеристики личности являются не просто возрастными, а половозрастными, и самая первая категория, в которой ребенок осмысливает собственное «я», — это половая принадлежность. По мнению большинства исследователей, первичная половая идентификация (знание своей половой принадлежности) формируется к 3 годам и служит наиболее устойчивым, стержневым элементом самосознания. Большинство детей 2,5 лет не могут правильно отнести себя к тому или иному полу, тогда как в 3 года 2/3 детей делают это верно. Однако уловить точное время возникновения половой идентичности сложно, так как единственным способом ее определения становится ответ ребенка на вопрос «Кто ты — мальчик или девочка?» Естественно, что на становление половой идентификации влияет общее интеллектуальное развитие ребенка, нередко зависящее от множества факторов, в том числе социальных. С возрастом понятие половой идентичности, сохраняясь в своей сути, изменяется по объему и содержанию. Так, 3летние дети знают свой пол, но еще не умеют обосновать эту атрибуцию. К 4 годам ребенок четко различает пол окружающих его детей, хотя и ассоциирует его с внешними, часто случайными признаками. Дети 3–4 лет допускают принципиальную возможность изменения пола, хотя на вопрос «Кем ты хочешь быть — мальчиком или девочкой?» большинство детей 3–4 лет отвечают, что хотят остаться в своем поле. Это свидетельствует о том, что в 3–4 года половая аутоидентификация дополняется таким важным понятием, как полоролевое предпочтение. Примечательно, что во всех возрастных периодах предпочтение своей половой роли больше выражено у мальчиков. В 6–7 лет большинство детей окончательно осознают необратимость (константность) своей половой принадлежности. Этот момент становится одним из основных этапов формирования половой аутоидентификации. На протяжении всего периода становления полового самосознания ребенок в играх, при расспросе взрослых или сверстников накапливает достаточно знаний о строении гениталий у лиц своего и противоположного пола, механизмах деторождения и т. д. Повидимому, эти знания необходимы для формирования половой идентификации, этим можно объяснить, что в возрасте 2–5 лет усиливается интерес детей к своим гениталиям. Половина детей этого возраста манипулируют ими. В возрасте 4–5 лет весьма часты игры с раздеванием, изучением гениталий (игры в «папу—маму», «доктора»), которые по существу представляют собой исследование (доступным ребенку способом) половых различий. В 6–7 лет, т. е. к моменту осознания необратимости половой принадлежности, достаточно подробные сведения о различии в строении мужских и женских гениталий имеют 61% девочек и 52% мальчиков. Представления о деторождении, включая родовой акт, имеют в этом возрасте около 30% детей, причем каждый 5й мальчик и каждая 10я девочка учитывают роль отца в этом процессе. Становление необратимости половой принадлежности совпадает с бурным усилением половой дифференциации, деятельности и установок: мальчики и девочки по собственной инициативе выбирают разные игры и соответствующих партнеров, в чем проявляются неодинаковые интересы, стиль поведения и т. д. Эта стихийная половая сегрегация способствует кристаллизации и осознанию половых различий. Среди множества незримых нитей, связывающих ребенка с матерью, важнейшую роль играет телесный контакт между ними, ласка в любой форме. Испытывая периодически приступы тоски и одиночества, мы каждый раз хотим убедиться, что мы любимы, не покинуты, нужны и желанны, и сделать это можно лишь при физическом контакте, прикосновении, ласке, исходящей от самого близкого тебе человека. Чрезвычайную важность телесного контакта для полноценного развития, в том числе и сексуальности, убедительно доказали в своих экспериментах на обезьянах американские психологи Гарри и Маргарет Харлоу. Обезьянок, изолированных от матерей сразу после рождения, кормили «искусственные мамы»: одна в виде проволочного каркаса, другая — из плюша или мохнатой, похожей на шерсть материи. Сосали детеныши от обеих «мам» одинаково, но время в промежутках между кормлениями они проводили рядом с мохнатой мамой или прижавшись к ней и не подходили к проволочной. Возясь с игрушками в вольере, обезьянки время от времени прекращали игру, бежали к мохнатой маме, дотрагивались до нее или какоето время проводили, уцепившись за ее тело, и затем вновь возвращались к своим играм. Если в клетку вносили какието новые или необычные предметы, обезьянки также бросались к «матери» и, забравшись на нее, разглядывали новую вещь. Затем с большими предосторожностями обезьянки начинали обследовать новый предмет, временами вновь возвращаясь к «маме» с «подробным отчетом». Если же мохнатую маму заменяли проволочной, то поведение детеныша менялось кардинально: он сидел в углу, уткнувшись мордочкой в пол, и дрожал от страха, царапал себе лицо и тело, криком и плачем выражал свое отчаяние. «Мохнатая мама» кормила обезьянку, была спокойна и терпелива, никогда ее не наказывала, но и не проявляла чувства любви — не ласкала и не баловала. Как оказалось, это привело к печальным последствиям. Обезьянки повзрослели, и выяснилось, что они не умеют спариваться и вообще вели себя так, будто были бесполыми. Будучи искусственно оплодотворенными и родив собственных детей, они не проявляли к ним никакого интереса, сторонились их, не пытались играть с ними, прижимать к себе, что делали обычно все мамыобезьяны контрольной группы. Иными словами, эти мамы вели себя также индифферентно по отношению к своим детям, как с ними вели себя их искусственные мамы. Если детеныш был чрезмерно настойчив в поисках материнской ласки, мамы отвечали агрессией: так, своему малышу одна из мам откусила пальцы, другая раскусила своему детенышу голову. Поведение обезьянок, выросших с искусственными мамами, но имевших возможность с самого раннего детства общаться со сверстниками, оказалось нормальным и ничем не отличалось от поведения обезьян, выросших с обычными мамами. Сравнивая итоги эксперимента с нормальными условиями жизни обезьян, ученые пришли к выводу, что «исключительно важная фундаментальная функция материнской любви — это направлять игру малышей так, чтобы они играли со сверстниками вместе, а не порознь. Материнская любовь оказалась важным этапом в развитии любви к сверстникам». Видимо, и человеческий ребенок ищет материнской ласки, обретая уверенность и подавляя собственный страх. Чрезвычайно важная функция материнской любви — регулировать первые младенческие игры по исследованию живой и неживой природы. В процессе познания зарождается новая, более развитая форма любви — любовь к сверстникам, достигающая своего пика в процессе общения, игр.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Психосексуальное развитие человека» з дисципліни «Консультації з питань репродуктивного здоров'я»
