Конечно, терроризм — это международное явление, не имеющее отношения ни к религии, ни к национальности. Террористам христианского происхождения не приходит, однако, в голову апеллировать к Евангелию и Деяниям Апостолов; в худшем случае они воспринимают мусульман как иное этноконфессиональное сообщество, как чужаков, как враждебное сообщество. А террористы исламского происхождения объявляют себя мусульманскими террористами, основывают свою деятельность на нормах ислама, апеллируют к ним, цитируя определенные аяты Корана, Сунны Пророка. И даже безобидное сочетание слов «Аллах Акбар» (Аллах велик) в их устах приобретает явный оттенок воинственного боевого клича. Думается, что можно согласиться со следующим объяснением этого феномена, которое дает генерал А. Гушер: «Безусловно, не следует демонизировать ислам как источник многих конфликтов современности… Если сегодня на первый план по своей масштабности и активности вышел терроризм, окрашенный в цвета ислама, это может означать лишь одно, а именно то, что в странах с преобладанием населения, исповедующего ислам, далеко не все в порядке, что они сталкиваются с такими большими трудностями, которые уже не в состоянии разрешить за счет внутренних материальных, духовных и других ресурсов. И в этих условиях экстремистские силы, не способные на открытую конкуренцию с более преуспевающей частью человечества, с развитыми странами и их союзниками — ни в экономике, ни в социальной, информационной и других сферах, тем более в военно-силовой, — стремятся компенсировать свои слабости доступными им средствами, т. е. методами террора, причем террора международного». Исследуя причины возникновения терроризма в исламском мире, знаток мирового ислама Б. Льюс пришел к выводу, что в основе этого явления лежит многолетнее унижение мусульманских стран, оказавшихся не способными ответить на цивилизационный вызов Запада. «В течение ХIХ и XX веков преобладание Запада стало очевидным для всех. Запад вторгся во все аспекты жизни мусульманина – общественные, и что еще болезненнее, частные. Мусульманские модернизаторы-реформаторы или революционеры сконцентрировали усилия в трех главных областях: военной, экономической и политической. Полученные результаты были, мягко говоря, удручающими. Стремление к победе с помощью обновленных вооруженных сил привело к серии унизительных поражений. Стремление к экономическому процветанию принесло некоторым странам нищету и коррупцию в экономике, постоянную потребность в помощи извне, другим — нездоровую зависимость от единственного ресурса — нефти. И даже нефть искали, добывали и применяли при посредстве западной изобретательности и предприимчивости. Но хуже всего был политический результат: долгая борьба за свободу оставила цепочку обшарпанных тираний — от традиционной автократии до новомодной диктатуры, современных только с точки зрения их аппарата репрессий и индоктринации. Многие средства были испробованы, но желаемый результат так и не был достигнут. Они не смогли ликвидировать или даже удержать на одном уровне дисбаланс между исламским и западным миром. Худшее было еще впереди. Мусульмане уже вполне довольствовались тем, что чувствовали себя слабыми и бедными после веков богатства и силы, утратили лидерство, которое они считали своим по праву, и плелись за Западом. XX век, особенно его вторая половина, принес еще большие унижения — осознание того, что они уже даже не в первых рядах тех, кто следует за Западом. Оказывается, они отстали и от более удачливых вестернизаторов, особенно в Восточной Азии. Подъем Японии был одновременно и стимулом, и упреком. Последующие успехи новых экономик в Азии были уже только упреком. Гордые наследники древних цивилизаций смирились с необходимостью найма западных фирм для выполнения задач, с которыми собственные специалисты и техники явно не способны справиться. Догонять — это само по себе плохо, а плестись позади всех — гораздо хуже. Причем по всем стандартам современного мира — экономическому развитию и созданию рабочих мест, грамотности и образовательным и научным достижениям, политическим свободам и уважению к правам человека». Все это во многом объясняет, почему события 11 сентября 2001 г., другие массовые теракты против людей из Европы и США в исламском мире вызывают далеко не однозначную реакцию. Они не вызывали реакцию всеобщего возмущения, всеобщего протеста. Весь исламский мир как один человек не высказал — не устами лидеров (которые, естественно, должны были соблюдать политическую корректность), но устами народа, — глубокого возмущения по поводу этих действий, в том числе и тех, которые был сотворены во Всемирном торговом центре или на Дубровке. Мнения мусульманского мира разделились. Одни были глубоко возмущены и считали, что это, скорее, действия, которые обессиливают и порочат исламскую веру в глазах всего мира, и в первую очередь, в глазах самих мусульман. Но другие радовались этим событиям. Они считали, что эти события, в некотором роде, долгожданный реванш истинной веры над неверными. Таких людей было много, повсюду — от Нигерии до Индонезии. Не было бы таких людей, не было бы и радикального ислама. Как подчеркивает известный специалист по мировым религиям А. Зубов, называть радикальный ислам агрессией одной цивилизации против другой неверно, тем более потому, что очень многие в исламском мире не признают нынешний радикальный ислам своим, считают его выродком, «бастардом ислама».
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Реванш за унижение» з дисципліни «Сучасна зовнішня політика Росії»
