Некоторые эксперты считают, что в Афганистане и в Ираке США провели блестящие военные операции, продемонстрировав высочайшую мобилизационную готовность и то, как надо воевать в ХХI веке. Сценарий продемонстрированной США «войны ХХI века» примерно следующий. Поставленные цели достигаются, в первую очередь, политическими способами, подкрепленными мощными финансовыми ресурсами и угрозой применения силы. Максимально мобилизуются все местные людские ресурсы (Северный альянс). В крайнем случае применяется прямая военная сила, однако, в виде авиации, высокоточного ракетно-бомбового оружия и дальнобойной артиллерии. Участие наземных войск планируется с минимально возможными потерями и сводится к серии отдельных операций, выполняемых спецподразделениями. Решив локальные военные задачи, армия вновь уступает место дипломатам и деньгам, которые обеспечивают закрепление достигнутого результата и влияние на ситуацию. Другие специалисты полагают, что США не достигли своих целей и война с терроризмом в 2001 г. только началась. Последующие события показали, что они были правы. Это, кстати говоря, подтвердили затем и представители США в своих выступлениях, включая Дж. Буша. Однако, похоже, уже тогда поняли все: одни лишь военные удары, не подкрепленные другими действиями, ничего не решают и, более того, могут привести к опасным последствиям. Уничтожать следует не только и не столько конкретных террористов, сколько питательную среду для их возникновения путем активной организации совместного политического, экономического и военного противодействия терроризму со стороны ведущих стран международного сообщества. Ничего подобного в действиях антитеррористической коалиции не наблюдалось и не наблюдается до сих пор. Что касается США, то сразу после 11 сентября 2001 г. они решали другие задачи: во внутренней политике – ответить на призыв «американской улицы» и покарать организаторов терактов, а в политике внешней – продемонстрировать силовое решение проблемы транснационального терроризма, что должно было подтвердить претензии на «глобальное лидерство» и насаждение нового мирового порядка «по-американски». При решении этих задач не обязательно было выявлять подлинных виновников трагедии, главное – сделать внешние решительные шаги и показать свою готовность и способность «защитить демократию», пусть и с нарушением основополагающих норм и принципов международного права. Философию современной американской политики тонко уловил английский журналист М.Херш: «Некоторых из европейских комментаторов утешает мысль, что Америка отказалась от политики изоляционизма. Это правда. Но политика односторонних действий и изоляционизм – идеологические близнецы. Она черпает силу из одного и того же источника исключительности бьющего из самой глубины американского недоверия к остальной части мира, особенно к Европе. Политически склонность к односторонним действиям в наши дни более приемлема, но международная система для нее также, как и для изоляционизма, - не более, чем помеха, которую можно устранить». Новая американская доктрина превентивных действий, утвержденная сразу после событий 11 сентября 2001 г., вообще отрицает национальный суверенитет и исходит из неоспоримого права США наносить упреждающие удары в случае, если, по их оценке, возникает угроза для их безопасности в самом широком смысле этого слова. Комментируя «доктрину Буша», «Монд дипломатик» отмечает, что она «восстанавливает право на превентивную войну, которое использовал Гитлер в 1941 г. против СССР и которое использовала Япония в том же году против США в Перл-Харборе. Она также полностью отменяет один из базовых принципов международного права, установленных «Вестфальским договором 1648 г., согласно которому суверенное государство не вмешивается, особенно вооруженной силой, во внутренние дела другого государства» . Такой подход уже беспокоит многих трезвомыслящих американцев, в частности, С.Нанна, который заявил в 2002 г.: «Вашингтону еще предстоит понять, что для сверхдержавы нет ничего опаснее искушения политикой односторонних действий». Избранный США силовой путь приведет к полной дестабилизации системы международных отношений, активизирует стремление многих государств к обладанию ядерным оружием. Коль скоро американская доктрина превентивных действий отрицает национальный суверенитет и исходит из неоспоримого права США наносить упреждающие удары в том случае, если, по оценке самих американцев, возникает угроза для их безопасности, то едва ли не единственной гарантией суверенитета и безопасности для многих стран становится наличие собственного ядерного оружия. Помимо Ирака, как считает заместитель Председателя Комитета начальников штабов США П. Пейс, США должны еще разобраться по крайней мере с Ираном, Сомали, Суданом, Ливаном, Сирией, Ливией, Колумбией, Малайзией, Индонезией, Филиппинами, Северной Кореей и Саудовской Аравией как с государствами, якобы, практикующими терроризм. Все это представляет собой правовой абсурд. Президент США, выступая в конгрессе в октябре 2001 года сказал: «Мы достанем государства, которые предоставляют помощь или убежище терроризму. Сейчас каждая страна должна принять решение. Либо вы с нами, либо – с террористами. Начиная с этого дня, любое государство, которое будет продолжать предоставлять убежище или поддерживать терроризм, будет рассматриваться Соединенными Штатами в качестве враждебного режима» . Пригрозив, что любой режим, укрывающий терроризм, заплатит за это высокую цену , США присвоили себе право наказывать все подозреваемые страны без всяких санкций ООН . Такая постановка вопроса находится в вопиющем противоречии с нормами международного права. При этом получается, что те страны, которые не одобряют действий США, автоматически заносятся в разряд «пособников терроризма» с соответствующими для себя последствиями. Министр торговли США осенью 2001 года прямо пригрозил торговыми санкциями тем странам, которые не поддержат Вашингтон в антитеррористической операции. По меткому выражению М. Ховарда, США «напоминают пьяного, который, потеряв часы в темной аллее, ищет их под фонарем, потому что там светлее» . В то же время в своей внутренней политике США начали наступление на казавшиеся ранее незыблемыми либерально-демократические институты. Права человека, многие свободы начали ущемляться; возникли другие «свободы», полицейские: прослушивание телефонов, вскрытие почты, банковских счетов и т. д. Причем рядовые американцы добровольно и легко пошли на все эти меры. Они согласились с тем, что полиция без видимых причин может остановить и обыскать любого человека на улице. Министерство юстиции добилось права на прослушивание телефонных разговоров и проверку электронной почты без судебного решения. Правительство США приняло закон, который позволяет любого иностранца либо задержать на неопределенное время, либо выслать из страны – тоже без суда и следствия. Спецслужбы США, которые, казалось бы, надо разгонять за полный провал в работе, получили новые беспрецедентные права, финансовые вливания и почти неограниченную свободу действий. В США ограничили свободу СМИ, по существу пытаясь ввести политическую цензуру в эпоху Интернета. В США был поднят вопрос о возвращении к былой практике тайного уничтожения ЦРУ террористов типа Бен Ладена. Американцы ввели жесткий контроль за транзакциями всех банков на территории США. Американские банкиры заявили, что они не будут соблюдать банковскую тайну в тех случаях, когда появляются подозрения в том, что переводы капиталов могут быть связаны с угрозой терроризма, и в этих случаях будут предоставлять соответствующие материалы спецслужбам. Это – фундаментально новое антилиберальное явление мировой экономической жизни. Как далеко зайдет этот процесс, неясно. Однако граждане США впервые за всю историю этой страны поступились частью прав и свобод в обмен на личную безопасность. Некоторые эксперты полагают, что перед угрозой нового возможного экономического спада определенным силам в Соединенных Штатах была нужна раскрутка «образа врага» для мобилизации ресурсов и перехода на новую модель хозяйственного развития, в которой большую роль будет играть ВПК. Череда войн – лучший подарок гигантской машине ВПК США. Другие эксперты считают, что США в первую очередь заботятся о своих геоэкономических интересах, а точнее – об интересах своих крупнейших корпораций, которым требуются мировые энергетические и сырьевые ресурсы. Так, на Балканах Вашингтон, раздувая албанский национализм и создавая сеть протекторатов и карликовых государств, решает судьбу болгаро-македоно-албанского нефтяного транспортного коридора. Эта же ситуация воспроизводится на Ближнем Востоке, где поддерживается ситуация управляемой напряженности, сопровождаемая постоянным американским военным присутствием и давлением. Подобные планы строятся в отношении Центральной Азии и Каспийского нефтяного бассейна. Нельзя исключать, что действия Вашингтона после терактов 11 сентября преследуют те же цели – установление военного контроля США за нефтеносными маршрутами центрально-азиатского и ближневосточного регионов, наращивание военного давления на нефтеперерабатывающие государства в целях снижения цен на нефть. Иными словами, на старте третьего тысячелетия США намерены взять под свой прямой контроль крупнейшие запасы нефти, чтобы получить возможность самостоятельно определять мировые цены на энергоносители. Наконец, по мнению многих обозревателей, в политической сфере Вашингтон попытается улучшить свой внешний имидж, ухудшение которого в последние годы связано с агрессивными действиями на Балканах, на Ближнем Востоке и в других регионах при игнорировании ООН и других международных организаций, а также норм международного права. Сейчас, когда США еще пока в положении «жертвы», которой сострадает весь мир, выдвинутый ими девиз «кто не с нами, тот с террористами» искусственно выстраивает все страны в одну шеренгу под командованием США. Заодно США постараются дискредитировать в глазах мировой общественности ислам как систему ценностей, пытающуюся противостоять натиску американского либерализма.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Возможные сценарии и их последствия» з дисципліни «Сучасна зовнішня політика Росії»
