Как правило, введение в научный оборот самого термина «геополитика» связывают с именем шведского исследователя и политического деятеля Р.Челлена (1846-1922), который изучил системы управления для выявления путей создания сильного государства. В своей главной работе «Staten som Lifsform» он предпринял попытку проанализировать анатомию силы и ее географические основы. Челлен говорил о необходимости органического сочетания пяти связанных между собой элементов политики, понимаемой в самом широком смысле этого слова: экономополитики, демополитики, социополитики, кратополитики и геополитики. При этом он характеризовал геополитику как «науку, которая рассматривает государство как географический организм или феномен в пространстве». Будучи германофилом и сознавая слабость скандинавских стран перед лицом потенциальной внешней угрозы, он предлагал создать германо-нордический союз во главе с Германской империей. Наряду с Челленом отцами-основателями и главными адептами геополитики в ее традиционном понимании считаются американский историк морской стратегии Великобритании и певец морской мощи А.Т.Мэхен, британский географ и политик сэр Г.Макиндер, британский географ сэр Дж.Фейргрив, который дополнил схему Макиндера, американский исследователь международных отношений Н.Спайкмен, германский исследователь К.Хаусхофер и др. Свои геополитические видения современного мира в первые десятилетия XX в. предлагали Л.С.Эмери, лорд Керзон, Й.Парч и др. Но в целом их работы носили эпигонский характер и не внесли ничего качественно нового по сравнению с «классиками» геополитики. Одной из важных вех в формировании геополитических идей считается появление в конце XIX в. работ американского адмирала А.Мэхена, среди которых центральное место занимает книга «Влияние морской силы на историю (1660-1783)», опубликованная в 1890 г.В тот период эта книга имела огромный успех. Только в США и Англии она выдержала 32 издания и была переведена почти на все европейские языки, в том числе и на русский (в 1895 г.). Английские рецензенты называли работы Мэхена «евангелием британского величия», «философией морской истории». Кайзер Германии Вильгельм II утверждал, что он старается наизусть выучить его работы и распорядился разослать их во все судовые библиотеки Германии. Необычайный успех выпал на долю этих работ в Японии. Симптоматично, что у нас также предпринимались попытки применить идеи Мэхена к истории России. В этом контексте интерес представляют, например, статьи С.А.Скрегина и В.Ф.Головачева, появившиеся в 1889 г. в журнале «Морской сборник». Суть главной идеи Мэхена, настойчиво проводимой во всех его работах, состояла в том, что морская мощь в значительной мере определяет исторические судьбы стран и народов. Объясняя превосходство Великобритании в конце XIX в. над другими государствами ее морской мощью, Мэхен писал: «Должное использование морей и контроль над ними составляет лишь одно звено в цепи обмена, с помощью которого (страны) аккумулируют богатства, ... но это центральное звено». Мэхен выделял следующие условия, определяющие, по его мнению, основные параметры морской мощи: географическое положение страны, ее природные ресурсы и климат, протяженность территории, численность населения, национальный характер и государственный строй. При благоприятном сочетании этих факторов, считал Мэхен, в действие вступает формула: N + MM + NB = = SP, т.е. военный флот + торговый флот + военно-морские базы = = морское могущество. Свою мысль он резюмировал следующим образом: «Не захват отдельных кораблей и конвоев неприятеля, хотя бы и в большом числе, расшатывает финансовое могущество нации, а подавляющее превосходство на море, изгоняющее с его поверхности неприятельский флаг и дозволяющее появление последнего лишь как беглеца; такое превосходство позволяет установить контроль над океаном и закрыть пути, по которым торговые суда движутся от неприятельских берегов к ним; подобное превосходство может быть достигнуто только при посредстве больших флотов». Исходя из подобных постулатов, Мэхен обосновывал мысль о необходимости превращения США в могущественную военно-морскую державу, способную соперничать с самыми крупными и сильными государствами того периода. Существенный вклад в разработку геополитической трактовки внешней политики государств внес английский исследователь сэр Макиндер. 25 января 1904 г. Макиндер выступил на заседании Королевского географического общества с докладом «Географическая ось истории». Определенные коррективы в концепцию, сформулированную в этой статье, были внесены им в 1919 и 1943 гг. Как считал Макиндер, вначале в качестве осевой области истории - серединной земли или хартленда - выделилась Центральная Азия, откуда татаро-монголы, благодаря подвижности их конницы, распространили свое влияние на Азию и значительную часть Европы. Со времени Великих географических открытий баланс сил изменился в пользу приокеанических стран, в первую очередь Великобритании. Однако, считал Макиндер в 1904 г., новые средства транспортных коммуникаций, прежде всего железные дороги, снова изменят баланс сил в пользу сухопутных держав. Исходя из этой постановки он сформулировал свою концепцию хартленда, каковым считал евразийское пространство или Евразию. Макиндер оценивал последнюю как гигантскую естественную крепость, непроницаемую для морских империй и богатую природными ресурсами, и в силу этого считал ее «осью мировой политики». В 1919 г., выступив против вильсоновского идеализма, на основе которого США вступили в первую мировую войну, чтобы «положить конец всем войнам» и «спасти демократию для мира», Макиндер отмечал: «идеалисты являются солью земли», но «демократия несовместима с организацией, необходимой для войны против автократических режимов». При этом Макиндер сетовал на то, что политические моралисты вроде Вильсона «отказываются считаться с реальностями географии и экономики». Он сформулировал свою позицию в ставшем известным тезисе: тот, кто контролирует Восточную Европу, контролирует хартленд; кто контролирует хартленд, тот контролирует мировой остров; кто контролирует мировой остров, тот контролирует весь мир. Поэтому, утверждал Макиндер, для предотвращения следующей мировой войны необходимо создать блок независимых стран, расположенных между Германией и Россией, для сохранения баланса сил на евразийском континенте. В 1943 г., в разгар второй мировой войны редактор журнала «Форин аферс» пригласил престарелого Макиндера (тогда ему было уже 82 года) порассуждать относительно его идей в контексте тогдашнего положения в мире. В статье «Круглый мир и завоевание мира (peace)», написанной по этому поводу, Макиндер утверждал, что если Советский Союз выйдет из войны победителем над Германией, то он превратится в величайшую сухопутную державу на планете. Вместе с тем он подверг значительной ревизии свою первоначальную концепцию. Теперь, по его схеме, хартленд включал помимо громоздкого массива суши северного полушария Сахару, пустыни Центральной Азии, Арктику и субарктические земли Сибири и Северной Америки. В этой схеме Северная Атлантика стала «средиземным океаном». Это пространство он рассматривал как опорную точку Земли, как регион, отделенный от другого главного региона - муссонных территорий Индии и Китая. По мере наращивания мощи этот регион, говорил Макиндер, может стать противовесом северному полушарию. Предложенную в статье версию Макиндер назвал «второй географической концепцией». Несомненно, здесь автор отказался от прежнего жесткого дихотомического противопоставления сухопутных и морских держав. Это и не удивительно, если учесть, что в обеих мировых войнах континентальные и морские державы находились во взаимных союзах. Собственно говоря, англо-русская Антанта 1907 г. никак не укладывалась в рамки первоначальной концепции Макиндера. Тем более противоречила ей тройственная ось Берлин - Рим - Токио. А пребывание океанических держав США и Великобритании в антигитлеровской коалиции с континентальным Советским Союзом вовсе подрывало его конструкции. Очевидно, что несмотря на различия между Мэхеном и Макиндером, которые делали упор соответственно на морскую и сухопутную мощь, они были едины в своих основополагающих позициях. Оба презрительно оценивали демократию и враждебно относились к свободной торговле и самому коммерческому классу. Мэхен мог одобрительно говорить об использовании морской торговли в качестве источника английской экономической мощи, но в его схеме именно контроль над морями играл решающую роль в восхождении и могуществе Британской империи. А Макиндер был убежден в том, что экономическая мощь государства никак не зависит от свободной торговли. По его мнению, классические теории разделения труда не только вредны, но и попросту опасны, поскольку свободная конкуренция на мировых рынках чревата войной. Таким образом, с точки зрения как приверженности основополагающим принципам географического детерминизма, так и враждебности демократии и свободной торговле, т.е. тем принципам, которые составляют несущие конструкции современного миропорядка, оба исследователя принадлежали уходящей эпохе. В качестве основы своих экономических выкладок они брали меркантилизм, в то время как магистральным направлением развития мировой экономики ХХ в. стали свободная торговля и принятие все более растущим числом стран и народов рыночной экономики.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Формирование и эволюция традиционной геополитики» з дисципліни «Геополітика»
