Вся методология геополитического исследования основана на применении принципов глобального геополитического дуализма Суши и Моря к более локальным категориям. При анализе любой ситуации именно планетарная модель остается главной и основополагающей. Те соотношения, которые характерны для общей картины, повторяются и на более частном уровне. После выделения двух основных принципов талассо кратии и теллурократии, следующим важнейшим принципом является rimland, "береговая зона". Это ключевая категория, лежащая в основе геополитического исследования. Rimland представляет собой составное пространство, которое потенциально несет в себе возможность быть фрагментом либо талассократии, либо теллурократии. Это наиболее сложный и насыщенный культурой регион. Влияние морской стихии, Воды, провоцирует в "береговой зоне" активное и динамическое развитие. Континентальная масса давит, заставляя структурализиро вать энергию. С одной стороны, rimland переходит в Остров и Корабль. С другой стороны в Империю и Дом. Rimland не сводится, однако, лишь к промежуточной и переходной среде, в которой протекает противодейст вие двух импульсов. Это очень сложная реальность, имеющая самостоятельную логику и в огромной мере влияющая и на талассократию, и на теллурократию. Это не объект истории, но его активный субъект. Борьба за rimland талассократии и теллурократии не есть соперничество за обладание простой стратегической позицией. Rimland обладает собственной судьбой и собствен ной исторической волей, которая, однако, не может разрешиться вне базового геополитического дуализма. Rimland в значительной степени свободен в выборе, но не свободен в структуре выбора так как кроме талассо кратического или теллурократического пути третьего ему не дано. В связи с таким качеством "внутренний полумесяц" часто вообще отождествляется с ареалом распростране ния человеческой цивилизации. В глубине континента царит консерватизм, вне его пределов вызов подвижного хаоса. "Береговые зоны" самой своей позицией поставлены перед необходимостью давать ответ на проблему, предложенную географией. Rimland является пограничной зоной, поясом, полосой. Вместе с тем это граница. Такое сочетание подводит к геополитическому определению границы. В отличие от границ между государствами, геополитика понимает этот термин иначе, отправляясь от изначальной модели, в которой первограницей или архетипом всех границ является конкретное историко-геогра фическое и культурное понятие rimland. Пространственный объем береговых зон является следствием взгляда на материк извне, "от лица морских пришельцев". Именно для "сил моря" берег является полосой , простирающейся вглубь суши. Для самого материка, берег напротив, это предел, линия. Граница как линия (а именно так она понимается в международном праве) это рудимент "сухопутной юриспруденции", унаследованный современным правом из древнейших традиций. Это взгляд сугубо сухопутный. Но взгляд морской, внешний по отношению к материку, видит береговые территории как потенциальные колонии, как полоски земли, которые можно оторвать от остальной континентальной массы, превратить в базу, в стратегическое пространство. При этом береговая зона никогда не становится до конца "своей"; при необходимости можно сесть на корабль и уплыть на родину, на "остров". Полосой же берег становится именно за счет того, что пришельцам с моря небезопасно углубляться внутрь континента только на определенное расстояние. Так как геополитика совмещает оба взгляда на пространство морской и сухопутный, то в ней rimland понимается как особая реальность, как граница-полоса, причем ее качественный объем зависит от того, какой импульс доминирует в данном секторе сухопутный или морской. Гигантские и вполне судоходные океанические побережья Индии и Китая суть линии, полосы минимального объема. Соответствующие культуры имеют сухопутную ориентацию, и объем береговых полос тяготеет к нулю, к тому, чтобы стать просто концом материка. В Европе и особенно в Средиземноморье береговые зоны суть широкие полосы, уходящие далеко вглубь материка. Их объем максимален. Но в обоих случаях речь идет о геополитической границе. Следователь но, это категория переменная, варьирующаяся, в зависимости от обстоятельств, от линии до полосы. Такой подход геополитика проецирует и на анализ более частных проблем, связанных с границами. Она рассматривает границы между государствами как "зоны переменного объема". Этот объем его сокращение или расширение зависит от общей континентальной динамики. В зависимости от нее эти зоны меняют форму и траекторию в заданных пределах. В понятие "геополи тической границы" могут входить целые государства. Например, английская идея "санитарного кордона" между Россией и Германией предполагала создание "ничейной" (полуколониальной и ориентированной на Англию) зоны, состоящей из прибалтийских и восточноевропейских государств. Континенталистская политика России и Германии, напротив, тяготела к тому, чтобы превратить эту зону в линию (Брест-Литовск, Раппало, пакт Риббентроп-Молотов). Талассократы-атлантисты стремились ее максимально расширить, создавая искусственные "прокладочные государства" (etats-tampons). При этом законченная и совершенная талассократия (Англия, США) применяет в данном случае двойной стандарт: границы собственных Островов талассократы стремятся свести к линии, а береговые зоны Евразии максимально расширить. Для континенталистской геополитики логично использовать точно такой же принцип в обратном направлении: границы Евразии линии, границы Америки полосы. Аналогия с историческим rimland'ом как "колыбелью цивилизации" показывает важнейшее значение "зон-границ" и в более частных случаях. Свободные от необходимости нести на себе тяжесть географического заряда истории "пограничные зоны" сплошь и рядом направляют свою энергию в культурно-интеллектуальные сферы. И умелое использование этого "легкого" геополити ческого потенциала составляет искусство геополитиче ской стратегии противоборствующих сторон. При этом именно "морские силы" овладели этим в совершенстве, так как всегда основывались на принципе максимального и скорейшего извлечения пользы из колонизированных территорий. Это отличало их от сухопутных завоевателей, которые после захвата территории сразу же начинали считать ее своей, а, следователь но, не очень спешили выжимать из нее все, что можно.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Rimland и "зоны-границы"» з дисципліни «Геополітика»
