Изучение астрономии является полутеоретическим, полупрактическим делом. Согласно Платону, астрономия изучает идеальный мир на небе, соответствующий достоинствам обитающих там богов. Любые несообразности, которые можно наблюдать на реальных небесах, должны игнорироваться или оправдываться. С другой стороны, предполагаемое значение небес требует, чтобы положение звезд, и в частности планет, было точно известно и известно в своем развитии, если иметь какую-либо надежду не прибегать к предсказаниям астрологии. В результате наличия этих двух тенденций эллинистическая астрономия—единственная часть греческой науки, дошедшая до нас в сохранности,—была в основном занята попытками создать как можно более сложные схемы, пригодные для наблюдений и не нарушающие законов простоты и прекрасного. Это занятие стимулировало развитие и математики и физического наблюдения. Можно сказать, что астрономия почти вплоть до нашего времени являлась тем точильным камнем, на котором оттачивались все инструменты науки. Математическая основа астрономии была сферой деятельности Евдокса, но для действительной разработки этой проблемы было легче рассматривать движение планет в плоскости и делать вид, что так и должно быть, вводя «колеса внутри колес». Это было сделано величайшим астрономом-наблюдателем древности Гиппархом (190—120 годы до н. э.), который изобрел большинство инструментов, употреблявшихся в течение последующих 2000 лет, и составил первый каталог звезд. Его планетная система, хотя и более точная, была гораздо сложнее системы Евдокса и лишила ее последней толики механической правдоподобности. В той форме, в которой ее представил Птолемей (90—168 годы н. э.) спустя 200 лет, ей суждено было стать образцом астрономии вплоть до эпохи Возрождения. Астрономия Птолемея была приемлемой потому, что она переносила все трудности с земли на небо, где, в конечном счете, вряд ли действуют законы обычной механики. Далее, поскольку она была создана для измерения—с добавлением, как требовалось, эпициклов,—она давала довольно сносные предсказания. Альтернативная версия, говорящая о том, что вращается именно Земля, выдвинутая Экфантом в IV или, возможно, Гицетом в V веке до н. э., никогда не забывалась. Ее энергично поддерживал Гераклит Понтийскнй (ок.370 года до н. э.), который принял систему вращения Земли, помещая ее все еще в центре вселенной, вокруг которого вращаются Луна и Солнце, но планеты, по его учению, вращались уже вокруг Солнца, а не Земли. Эта система, которая полностью описывает все наблюдаемое, позднее должна была стать системой Тихо Браге (стр. 230). Последний логический шаг был предпринят Аристархом с о. Самоса (310—230 годы до н. э.), который осмелился поставить Солнце, а не Землю в центре вселенной. Однако эта система, несмотря на величие ее основателя, получила слабое признание главным образом благодаря тому, что ее считали еретичкой, абсурдной с точки зрения философии и противоречащей повседневному опыту. Однако она осталась устойчивой ересью, переданной арабами, возрожденной Коперником и активно подтвержденной Галилеем, Кеплером и Ньютоном (стр. 222 и далее, 230 и далее, 262 и далее).
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Эллинистическая астрономия. Гиппарх и Птолемей» з дисципліни «Наука в історії суспільства»
