На основе захватнических устремлений великих держав уже с конца 70-х годов в Европе стала складываться система тайных военно-политических блоков и союзов. В этот период доминирующую роль в международной жизни играли франко-германские и русско-германские отношения. Появление после франко-прусской войны 1870-1871 гг. в центре Европы объединенной Германии коренным образом изменило соотношение сил на Европейском континенте. Франция в военном и экономическом отношении не могла противостоять Германии, открыто провозгласившей агрессивный курс. Наряду с этим и в правящих кругах России не могли не учитывать того факта, что с образованием сильного германского государства на западных границах Российской империи появился грозный потенциальный противник. Ввиду этого по инициативе военного министра Д. А. Милютина была предпринята передислокация ряда соединений с юга и из центральных областей России в пограничные с Германией западные губернии. Все же официальный курс царского правительства был направлен на укрепление сотрудничества с Германией. Выражением этого стал союз трех императоров, т. е. России, Австро-Венгрии и Германии. Идею «союза трех императоров» выдвинул Бисмарк с целью не допустить политического сближения Франции и России, отвлечь от Франции ее возможных союзников, в частности Россию и Австро-Венгрию. Россия не отвергла предложений Бисмарка. Союз милитаристской Германии с Австро-Венгрией представил бы [51] угрозу не только для Франции, но и для России, которая как раз в это время осуществляла военные реформы. Возможность такого союза в центре Европы пугала царизм. Русские дипломаты в свою очередь стали искать сотрудничества с Австро-Венгрией, чтобы этим противодействовать ее сближению с Германией, а главное — обеспечить сохранение своих интересов на Балканах. В сближении с Центральными державами русская дипломатия видела также некоторую гарантию безопасности западных границ России. Ввиду этого в мае 1873 г. была подписана русско-германская военная конвенция. Через месяц в Шенбрунне был заключен договор между Россией и Австро-Венгрией, к которому в октябре того же года присоединилась и Германия. Так возник союз трех императоров — непрочное создание канцлера Бисмарка. Правительства государств, входивших в союз, преследовали собственные цели — хотели использовать его в своих интересах. Союз не мог разрешить существующих между ними противоречий. Для обуздания германской агрессии решающее значение имела позиция России по отношению к Франции. Уже в начале 1875 г. в Германии стали открыто говорить и писать о возможной войне с Францией. Бисмарк торопился вызвать военный конфликт. Он считал, что Франция слишком быстро восстанавливает свои силы. Опасаясь, что она может сблизиться с Россией, германское правительство спешило поскорее еще раз сокрушить своего западного соседа, пока он полностью не окреп и не имеет сильных союзников. Послушная Бисмарку печать начала серию публикаций, направленных против Франции, обвиняя ее в «колоссальных вооружениях» и в подготовке к нападению на Германию. Такой аргументацией германские руководители обосновывали необходимость превентивной войны против Франции. Для осуществления задуманной акции германское правительство считало необходимым заручиться благожелательным отношением России или, во всяком случае, ее нейтралитетом. Но русское правительство не поддержало германских планов в отношении Франции в 1875 г. Твердая позиция России заставила Бисмарка отступить и спасла Францию от намечавшегося германского нападения. Перед лицом всей Европы Германия предстала как ярко выраженное агрессивное государство. Ф. Энгельс в своей статье «Официозный вой о войне», написанной им в разгар военной тревоги в апреле 1875 г., тщательно проанализировал состояние и тенденции развития вооруженных сил Франции и Германии и пришел к выводу, что «истинной представительницей милитаризма является не Франция, а германская империя прусской нации»{84}. События 1875 г. окончательно убедили германского канцлера в том, что Россия — главное препятствие для агрессии против Франции{85}. Поэтому германское правительство стремилось [52] всячески отвлечь Россию от европейских дел, втянуть ее в войну с Турцией, поссорить с Австро-Венгрией. В период Восточного кризиса 1875 — 1878 гг. Бисмарк поддержал Австро-Венгрию в ее стремлении ослабить русское влияние на Балканах, утвердить там свою гегемонию. Поведение германского правительства в дни Восточного кризиса ясно показало, что в случае австро-русской войны Германия поддержит Австро-Венгрию. Берлинский конгресс 1878 г. еще более обострил русско-германские отношения. На этом конгрессе, проходившем под председательством Бисмарка, Россия была лишена многих плодов победы в русско-турецкой войне 1877 — 1878 гг. Позиция германского канцлера на конгрессе вызвала в России «жестокий взрыв негодования... против Германии»{86}. Один русский генерал в беседе с Вильгельмом Гогенцоллерном, выражая глубокое возмущение коварной политикой Бисмарка, сказал: «Этот отвратительный Берлинский конгресс! Какая огромная ошибка канцлера! Он разрушил старую дружбу между нами, насадил недоверие при дворе, в правительстве и внедрил убеждение, что русской армии была оказана величайшая несправедливость после кровопролитной кампании 1877 г.»{87}. После русско-турецкой войны 1877 — 1878 гг. в Европе произошла новая расстановка сил, побудившая Германию стать на путь более тесного сближения с Австро-Венгрией. В планах и предположениях германского генерального штаба всегда уделялось большое внимание Австро-Венгрии. Учитывая возможность войны на два фронта — против России и против Франции и опасаясь такой перспективы, германское правительство, естественно, стремилось не допустить какого-либо сближения Австро-Венгрии с Францией или Россией, а, наоборот, старалось всемерно укрепить союз Германии и Австро-Венгрии. В свою очередь Австро-Венгрия также была заинтересована в том, чтобы иметь сильного союзника против России. В октябре 1879 г. представители австро-венгерского и германского правительств подписали договор, обязывающий оба государства оказывать друг другу военную помощь «со всею совокупностью военных сил своих империй» в случае, если Россия нападет на одно из них, и «не заключать мира иначе как только сообща и по обоюдному согласию»{88}. Это был агрессивный военный союз, который открывал Германии некоторые возможности избежать войны на два фронта. Он явился по сути дела началом [53] создания последующих группировок государств, возникших как противовес этому союзу двух держав, занимавших ключевые позиции в центре Европы. Третьим участником союза стала Италия, искавшая поддержки в борьбе с Францией за раздел Северной Африки, в частности за Тунис, являвшийся одним из главных объектов колониальных притязаний итальянской буржуазии. Важную роль в присоединении Италии к австро-германскому блоку сыграло экономическое соперничество с Францией и стремление итальянской буржуазии освободиться от засилья французского капитала на итальянском рынке{89}. Тройственный союз (Германия, Австро-Венгрия и Италия) был заключен в 1882 г. сроком на 5 лет{90}, по истечении которых был продлен. Примкнула к австро-германскому блоку и Румыния. В 1883 г. она заключила тайный договор с Австро-Венгрией, по которому Австро-Венгрия обязывалась оказать помощь Румынии в случае нападения на нее России{91}. Румынская правящая верхушка связала себя с Тройственным союзом, с одной стороны, из-за боязни захвата Россией черноморских проливов, что могло бы привести к господству России над экономической жизнью Румынии, с другой — из-за желания увеличить территорию румынского государства за счет Бессарабии, а также Силистрии, Шумлы и других болгарских городов и районов. Образование Тройственного союза положило начало оформлению тех военных коалиций, которые в дальнейшем столкнулись в первой мировой войне. Германская военщина стремилась использовать Тройственный союз для осуществления своих агрессивных замыслов в отношении Франции. Такая попытка была предпринята в конце января 1887 г., когда в Германии было решено призвать 73 тыс. резервистов на учебные сборы. Местом сборов была назначена Лотарингия. В газетах появились инспирированные статьи о якобы усиленной подготовке Франции к войне с Германией. Кронпринц Фридрих, будущий император Фридрих III, записал в своем дневнике 22 января 1887 г., что, по словам Бисмарка, война с Францией «ближе, чем он ожидал»{92}. Однако германскому канцлеру не удалось заручиться нейтралитетом России на случай франко-германского конфликта. А войну с Францией без уверенности, что Россия не вмешается в конфликт, Бисмарк всегда считал опасной и рискованной для Германии{93}. [54] Появление в центре Европы Тройственного союза, продолжающееся ухудшение франко-германских отношений, достигшее наибольшего напряжения к 1887 г., требовали от французского правительства скорейшего поиска путей для выхода из создавшейся для Франции политической изоляции. Для ослабленной Франции, нуждавшейся в мире и в то же время не оставлявшей мысли о реванше, необходимо было время, чтобы ликвидировать последствия войны 1870-1871 гг. Французские политические деятели ясно представляли, что если возникнет новая война с Германией (а опасность новой агрессии со стороны Германии была вполне реальной), то Франции нужно иметь надежных союзников, ибо единоборство с германскими вооруженными силами успеха не принесет. И такого союзника Франция видела в первую очередь в крупнейшем государстве, расположенном на востоке Европы, — в России, сотрудничества с которой Франция начала искать уже на следующий день после подписания Франкфуртского мира. Тот факт, что опасность войны с Германией в 1887 г., как и военная тревога 1875 г., были предотвращены благодаря твердой позиции русской дипломатии, все более усиливало стремление Франции к союзу с Россией. Международная обстановка двух истекших десятилетий свидетельствовала о том, что Франция нуждалась в таком военном союзе больше, чем Россия{94}. Однако потребовалось два десятка лет, чтобы стремление правящих кругов Франции к союзу с Россией воплотилось в русско-французском договоре 1891-1893 гг. Царская Россия не отвергала предложений Франции. Она, в свою очередь, опасалась оказаться в изоляции перед своим западным соседом — Германией. Политические и стратегические расчеты, связанные с преимуществом флангового положения России и Франции по отношению к центральным державам Европы, определяли выгоду франко-русского союза как противовеса Тройственному союзу. Начало его осуществления было положено в августе 1891 г., когда состоялся обмен письмами между русским министром иностранных дел Гирсом и французским министром иностранных дел Рибо и заключено соглашение о взаимных консультациях. В августе 1892 г. начальник русского генерального штаба Обручев и помощник начальника французского генерального штаба Буадеффр подписали франко-русскую военную конвенцию. Окончательное утверждение она получила в декабре 1893 г. Конвенция уточняла те военные меры, которые должны быть предприняты в случае необходимости каждой из договаривающихся сторон. Пункт 1-й конвенции гласил: «Если Франция подвергнется нападению со стороны Германии или Италии, поддержанной Германией, Россия употребит все войска, какими она может располагать, для нападения на Германию. Если Россия подвергнется нападению Германии или Австрии, поддержанной Германией, Франция [55] употребит все войска, какими может располагать для нападения на Германию». В пункте 3-м указывались силы договаривающихся сторон для действий против Германии: «Действующие армии, которые должны быть употреблены против Германии, будут со стороны Франции равняться 1 300 000 человек, со стороны России — от 700 000 до 800 000 человек. Эти войска будут полностью и со всей быстротой введены в дело, так чтобы Германии пришлось сражаться сразу и на востоке и на западе»{95}. Следовательно, итогом развития международных отношений с 1871 по 1893 г. явилось создание двух военных коалиций. «Крупные военные державы континента, — по выражению Ф. Энгельса, — разделились на два больших, угрожающих друг другу военных лагеря: Россия и Франция — с одной стороны, Германия и Австрия — с другой»{96}. Союз с Россией изменял положение Франции в Европе, создавал для нее несравненно более выгодное положение среди других европейских государств. Он явился важнейшей предпосылкой существования Франции как великой европейской державы. Однако не следует забывать, что этот союз не был пацифистским соглашением, каким его стремятся представить буржуазные историки. Конвенцию 1892-1893 гг. заключила царская Россия и «Франция буржуазная, Франция реакционная, союзница и друг царизма, «всемирный ростовщик»»{97}. Французские империалисты использовали союз для дальнейшего усиления реакции и реваншизма внутри страны и для финансового закабаления России. С усилением финансовой зависимости царизма от Франции менялась роль России во франко-русском союзе, что находило отражение в изменениях, вносимых в русско-французскую военную конвенцию на совещаниях начальников генеральных штабов обеих стран{98}. В начале XX в. Англия, опасаясь усиления кайзеровской Германии и видя в ней главного своего противника, постепенно отходит от традиционной политики «блестящей изоляции» и ищет путей сближения со своим старым колониальным соперником — Францией. Последняя и решающая схватка между английским и французским империализмом произошла в 1898 г. за господство в Африке. Войска французских и английских колонизаторов, двигавшиеся с разных направлений к верховьям Нила, столкнулись в местечке Фашода. По поводу англо-французского конфликта [56] в Африке В. И. Ленин писал: «Англия на волосок от войны с Францией (Фашода). Грабят («делят») Африку»{99}. Однако перед лицом германской опасности правительства двух государств пришли к выводу о необходимости договориться по основным колониальным и другим спорным вопросам, что создавало условия для дальнейших переговоров о совместных действиях против Германии. В апреле 1904 г. между Англией и Францией было заключено «сердечное согласие», или Антанта («entente cordiale»). Этим соглашением между ними были улажены колониальные распри в Египте, Марокко, Сиаме и других районах мира. Египет полностью переходил в сферу влияния Англии, Марокко — Франции{100}. Английские и французские колонизаторы сняли свои взаимные претензии с целью объединиться для борьбы против Германии. «Готовятся к войне с Германией»{101}, так характеризовал Ленин англо-французскую сделку. От колониального соперничества Англия и Франция перешли к военному сотрудничеству против Германии. Были начаты переговоры между генеральными штабами по разработке плана совместных боевых действий французской и английской армии в случае воины с Германией{102}. Создание Антанты вызвало большое беспокойство в Германии. Германская дипломатия принимала меры к тому, чтобы сорвать англо-французское соглашение, оторвать от Франции Россию и включить ее в сферу своего влияния{103}. Для нажима на Россию Германия выбрала удачный момент — ослабление царизма в результате русско-японской войны 1904-1905 гг. и революции 1905 — 1907 гг. В июле 1905 г. германские дипломаты организовали встречу кайзера Вильгельма и царя Николая в Финском заливе («Бьёркское свидание»), во время которой был заключен русско-германский союзный договор. Пункты этого договора гласили: «В случае если одна из двух империй подвергнется нападению со стороны одной из европейских держав, союзница ее придет ей на помощь в Европе всеми своими сухопутными и морскими силами... Император всероссийский, после вступления в силу этого договора, предпримет необходимые шаги к тому, чтобы ознакомить Францию с этим договором и побудить ее присоединиться к нему в качестве союзницы»{104}. Таким образом, договор предусматривал создание континентального блока во главе с Германией против Англии. Однако русское министерство иностранных дел отрицательно отнеслось к такой акции. Оно [57] расценило ее как стремление Вильгельма разрушить франко-русский союз и скомпрометировать Россию в Париже и Лондоне. Царю пришлось отказаться от подписанного им соглашения. Все возрастающая угроза британскому колониальному господству со стороны Германии вынуждала английскую дипломатию спешить с образованием антигерманского блока. В своем стремлении создать антигерманский блок Англия большое значение придавала союзу с Россией, так как Франция даже с помощью английской экспедиционной армии не могла противостоять сухопутным вооруженным силам Германии. Чтобы привлечь Россию на свою сторону, английские империалисты вынуждены были уладить с ней давние колониальные споры. Главным полем соперничества Англии и России были Средняя Азия и Ближний Восток. В 1885 г. Россия была на волосок от войны с Англией. Однако бурное проникновение германского империализма на Ближний Восток ослабило остроту англо-русских противоречий в этом районе. Теперь не Россия, а Германия оказывала решающее влияние на ближневосточную политику Англии. В мае 1903 г. лорд Элленборо заявил в палате лордов: «Я предпочел бы увидеть Россию в Константинополе, чем один европейский арсенал на берегах Персидского залива»{105}. Исходя из неизбежности англо-германского конфликта, английская дипломатия пошла на урегулирование колониальных споров с Россией в Азии. В августе 1907 г. правительства Англии и России заключили соглашение, касающееся Тибета, Афганистана и раздела сфер влияния в Иране{106}. Для сближения России с Англией немаловажное значение имел и тот факт, что союзница России Франция уже была в союзе с Англией. Способствовало сближению Англии и России их обоюдное стремление договориться о совместной борьбе против усилившегося в странах Азии революционного и национально-освободительного движения. Англо-русское соглашение определило зоны, в которых партнеры обладали свободой действий по «поддержанию порядка». Образование военно-политического блока России и Англии было завершено в 1908 г., когда английский король Эдуард VII и Николай II, встретившись в Ревеле, обменялись мнениями о предстоящей совместной войне с Германией{107}, а в протоколах совещания начальников русского и французского генеральных штабов появилась статья о немедленной мобилизации союзников в случае германской мобилизации против Англии{108}. [58] Принятые общеполитические обязательства еще носили неофициальный, первоначально только устный характер, военные же соглашения считались условными и хранились в глубокой тайне. Англо-русское соглашение оказало влияние и на дальневосточную политику царизма. В 1907 г. союзница Англии Япония достигла соглашения с Россией о разграничении сфер влияния в Китае, а в 1910 г. — о единстве действий в Маньчжурии с целью защиты своих интересов. Франция также пришла к соглашению с Японией о согласовании своих интересов на Дальнем Востоке. Эти соглашения отразили процесс формирования Тройственного согласия. Создавая военные коалиции в Европе, крупные капиталистические государства старались привлечь на свою сторону новых союзников. Так, в июле 1881 г. был заключен австро-сербский союзный договор, по которому Сербия обязалась не заключать договоров с другими правительствами без предварительного согласования с Австро-Венгрией и соблюдать дружественный нейтралитет{109} (имелось в виду, очевидно, влияние России на Сербию). В 1883 г., как было сказано, Австро-Венгрии удалось привязать к себе специальным договором Румынию. Если не удавалось привлечь на свою сторону какую-либо страну, занимавшую важное в стратегическом отношении положение, то участники обеих коалиций стремились путем провозглашения «вечного нейтралитета» этой страны лишить также и, противника возможности воспользоваться ее положением. Так, нейтралитет Бельгии, герцогства Люксембургского и Швейцарии казался выгодным Франции, так как должен был на значительном протяжении обеспечивать ее сухопутные границы от вторжения со стороны Германии. Дания и Норвегия господствовали над проливами из Балтийского в Северное море, поэтому противники всячески старались сохранить их нейтралитет, так как участие этих стран в одной из коалиций лишало бы другую возможности пользоваться этими проливами в случае войны. Договор о территориальной неприкосновенности Норвегии, в котором участвовали Россия, Германия, Франция, Англия и Норвегия, был заключен в ноябре 1907 г.{110} Стремление разложить враждебную коалицию, играя на противоречиях между ее участниками, и переманить на свою сторону отдельных ее членов или хотя бы нейтрализовать союзников своего противника видно из действий Франции по отношению к Италии, между которыми в ноябре 1902 г. было заключено соглашение о нейтралитете. Италия обязалась сохранить строгий нейтралитет в случае, если бы Франция подверглась нападению [59] со стороны одной или даже нескольких держав. Это соглашение сводило на нет участие Италии в германской коалиции. Такой же попыткой со стороны России связать Австро-Венгрию на случай войны с Германией была русско-австрийская декларация о взаимном нейтралитете, заключенная в октябре 1904 г. Германия, в свою очередь, намеревалась разрушить русско-французский союз. Примером этому может служить попытка заключить русско-германский договор об оборонительном союзе в Бьёрке в июле 1905 г. Сильные державы привлекали на свою сторону малые страны путем согласия на расширение колониальных владений той или иной из них. Пример этому — франко-испанское секретное соглашение по африканскому вопросу, заключенное в октябре 1904 г.{111} Одной из форм обеспечения себя на случай каких-либо действий со стороны вероятных противников являлись договоры о сохранении status quo в каком-то определенном районе. Такие договоры были заключены между рядом стран в разное время и в различных комбинациях, например о сохранении status quo на Средиземном море (Франция, Италия, Англия и Испания), на Балтийском море (Россия, Германия, Дания, Швеция), на Северном море (Германия, Дания, Франция, Англия, Голландия, Швеция). Поиски союзников не ограничивались только Европой. Враждующие стороны пытались привлечь в свои блоки государства из других частей света. Германия, например, прилагала много усилий, чтобы привлечь на свою сторону Турцию. Накануне войны Англия заключила несколько договоров о сотрудничестве с Японией (в 1902, 1905 и 1911 гг.) Соединенные Штаты Америки не примыкали открыто ни к одному из сложившихся в Европе блоков, хотя и были заинтересованы в разгроме Германии. Назревающая война была выгодна американским империалистам. Она привела бы к ослаблению не только Германии, но и других европейских государств и тем самым способствовала бы стремлению правящих кругов США к мировому господству. Руководители американской внешней политики живо интересовались всеми изменениями в расстановке сил на международной арене. Они устанавливали тайные связи со многими странами, добиваясь усиления своего влияния на политическую ситуацию как в Европе, так и в других частях света. Представитель президента Вильсона полковник Хауз, направленный в страны Европы официально якобы для того, чтобы предупредить возможность вооруженного столкновения, доносил президенту в мае 1914 г.: «Наибольшие шансы для мира — это достижение согласия между Англией и Германией о морских [60] вооружениях, с другой стороны, для нас было бы несколько хуже, если бы обе эти державы слишком сблизились»{112}. С образованием союзов крупнейших европейских держав окончательно определилась расстановка сил в Европе. Неумолимо надвигалась мировая война. В. И. Ленин указывал, что империалистические союзы «в форме ли одной империалистской коалиции против другой империалистской коалиции или в форме всеобщего союза всех империалистских держав — являются неизбежно лишь «передышками» между войнами. Мирные союзы подготовляют войны и в свою очередь вырастают из войн, обусловливая друг друга, рождая перемену форм мирной и немирной борьбы из одной и той же почвы империалистских связей и взаимоотношений всемирного хозяйства и всемирной политики»{113}.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Образование военно-политических союзов» з дисципліни «Історія першої світової війни 1914-1918»
