Новая философия, по Дильтею, должна идти своей дорогой, не оглядываясь на рационалистическую науку, осознавая свою несовместимость с ней и по предмету, и по методу. Она опирается на вненаучные — интуитивные формы познания действительности, которые составляют иррациональный характер философии жизни. 241
Понятие «жизнь» выступает центральным в экзистенциально-феноменологически ориентированной философии1. Жизнь понимается как процесс, получивший свое выражение в различных культурно-исторических формах, которые переживаются субъектами истории (историческим сознанием). «Жизненная стихия» предстает как бесконечный «творческий процесс», в котором беспрерывно создаются и разрушаются различные формы жизни. Этот постоянный поток исключает всеобщую закономерность — он иррационален. Жизнь предстает нам как абсолютно конкретная действительность, которая создается душой, и действительный мир есть лишь один из возможных. В таком опыте жизни (акте сознания) субъект (Я) разделяет и предполагает себя объекту. Неразделейность субъекта и объекта обусловливает жизненный мир как тотальную субъективность, понимаемую в качестве единственно возможной объективности2. Они являются составными частями «опыта жизни», его неразделенными друг с другом элементами. Опыт жизни — это и есть вся действительность. Мы не может выйти за его пределы (по ту сторону), 1 Феноменологизм заключается в утверждении, что объект есть для меня лишь связь фактов сознания: сознание предмета и предмет сознания неотделимы друг от друга. Быть фактом и событием моего сознания , всего, что есть для меня — таково кредо феноменальности. Только в акте самосознания возможно разделение на субъект (Я) и объект. Феноменологическая концепция сознания представляет его как поле значений и смыслов («истинные начала» философии) в рамках жизненного мира, предпосланного субъект-объектным отношением. Для истолкования своего собствен ного содержания — духовной деятельности — сознание нуждается в рефлексии и интроспекции как инструментах самосознания. Полученные при этом смыслы есть, в конечном итоге, корреляты интенциональности (переживания, опыта). После дняя означает осмысление данности сознанию «изнутри», через явление сознания самому себе (рефлектирующий субъект). Такой подход принципиально выступает против традиционной гносеологической (философской) дихотомии «субъект — объект». Единственной реальностью является «жизненный мир», в котором сознание выступает как трансцендентальное (чистое сознание) смыслопорождение — конструирование сознанием знаков и смыслов. Таким образом, феноменологическое постижение развития человечесгва освобождается от догматизма метафизического всезнайства, от косвенно символизирующих и математизирующих (формальных) методов, от аппарата умозаключений и доказательств. В XX веке феноменология усилиями Э. Гуссерля, Г.-Г. Гадамера, М. Хайдегера, А. Щкша и др. сформировалась как направление философии и социологии, интерес к которому непременно возрастает. (См. об этом: Капитонов Э. А. Социология XX века: история и технологии. — Ростов-па-Дону. 1996.) 2 То, что внешний мир существует — не подлежит сомнению. Однако эта вера возникает не в процессе мышления, а в силу того, что наши волевые импульсы устремления, выражаемые в действиях, наталкиваются на препятствия (сопротив ление). В результате у нас возникает представление о внешних объектах. Данная констатация — это очевидность, что нечто обстоит именно так, а не иначе. Она есть субъективный коррелят познания: непосредственная данность объекта ясному и отчетливому пониманию — интуитивному постижению. По Ницше, «принцип всех принципов» гласит: всякий вид действительно данной интуиции образует 242
то есть искать некое безвременное основание жизни. Иначе это было бы тем, что предшествует опыту жизни и чего мы никогда не переживали. Жизнь имманентно заключает в себе «факты воли, побуждения и чувства», которые непосредственно даются нам в качестве переживаний, того, что содержится в опыте самой жизни и понимается. Согласно Дильтею, жизненный мир един и поэтому присутствует в каждом человеке как живая (интимная) связь всеобщего. В познании конкретного субъект принимает участие всем существом (а не одним разумом) и ищет истину в средоточении самого себя (а не во внешнем факте) (4, 41; 42). При этом переживания, выражения и понимания составляют процедуру, посредством которой наука о духе разъясняет и интерпретирует жизнь. Имеющие в ней место волевые напряжения, как бессознательная (неразумная) жизненная сила, оттесняют «рацио* на второй план. Такое познание иррационально, но достоверно. Предмет философии жизни — душевная жизнь как своеобразный «компо-зитум» (4, 89), охватывающий вес формы жизни: обычаи, традиции, язык, искусство, философию, религию и т. п., в которых духовные явления объективируют себя. В данном всеобъемлющем единстве духовные процессы непрерывны и сплетены друг с другом: течение потока психических состояний непредсказуемо (непредвидимо) для появления «нового». Жизненный поток не сводим к разуму и поэтому иррационален, таинственен1. Расшифровка «знаков» его проявлений и выражений требует иной (по отношению к рациональности) теоретико-методологической основы познания. Такой основой выступает интуитивное (внепонятийное) схватывание и последующее понимание сути происходящего. Эта форма «живого знания» (экзистенциальная интуиция) заинтересованно ухватывает самоочевидность «вещи-для-нас», то есть того, что лежит в кругозоре потребностей человека. Она опирается на широкий спектр нравственного, эстетического, религиозного и т. п. чувства. С помощью интуиции происходит схватывание целостности фактов и проникновение в тайны жизненного мира. Таким образом, познание жизни возможно без опоры на рациональные принци- законный источник познания; что бы ни обнаруживало себя посредством интуиции в своей подлинной реальности, должно приниматься так, как оно себя обнаруживает, и в тех пределах, в каких оно себя обнаруживает. В данном контексте «интуитивное» понимается как внелогическое, присущее продессу познания. «Интуиция — дар богов; логика — ее верный слуга» (А. Энш-теин). Такой подход не имеет ничего общего с интуицией, которой пичкают наше общество астрологи, гадалки, мистики, оккультисты и т. п. прорицатели, которые своим шабашем отуманивают немало голов и представляют серьезную угрозу в условиях оскудения духовной культуры и личности. 1 Никто не знает ответов на вопрос о смысле, порядке и высшем замысле бытия. Образно говоря, это не просто лабиринт, а «дом», где мы живем: мы живем в лабиринте, из которого никогда не выйдем. Но данное состояние непосредственности создает метафизическое напряжение и мы задаем вопросы в надежде выйти за пределы себя именно для того, чтобы раскрыть тайну и за хаосом увидеть предел. 243
пы: оно не нуждается пи в гипотетическом внесении в мир какой-либо связи, ни в опосредующих звеньях (средствах, методах). Интуитивированное содержание переживается субъектом как непосредственный контакт с реальностью: субъект непосредственно (прямо) испытывает на себе наличие внешнего мира и выражет его в живом впечатлении, без помощи опосредующих звеньев — логических формул и понятий. Достигаемая при этом в переживании субъективная достоверность, ставит границы логическим операциям. Впечатления не сводятся к разуму и, следовательно, жизнь нельзя поставить перед его судом. Дильтей подчеркивал, что жизнь протекает через прошлое, настоящее и будущее, и для ее течения нет ничего предшествующего, то есть никогда не переживаемого. Следовательно проблема в том, что жизнь нужно понять «из нее самой» (самодостаточность внутреннего опыта): не жизнь надо объяснять из мира (человеческого мира), а наоборот, мир должен быть объяснен из жизни. Познание последней (душевных явлений) есть понимание жизни из нее самой и выражение в понятиях как результатах (продуктах) переживания. Понимание. Философско-психологическая концепция общества рассматривает понимание как иной по отношению к природе мир объектов, который обладает мотивационно-смысловой сферой (сознание, эмоции, воля). Наличие смысла обусловливает его духовную природу: социальный мир создается и видится духом. Проблема заключается в том, как проникнуть в этот духовный мир? как выявить мотивационно-смыс-ловую деятельность человека? как возможно объективное познание трансцендентальной реальности, если его средства субъективны? Для решения этих вопросов нужны особые методы (правила), позволяющие «расшифровывать» (раскодировать) смысл, то есть скрытое от внешнего наблюдателя. В философии жизни сам «жизненный мир» предстает как сфера непосредственных переживаний: поток психических переживаний, в котором происходит творчество новых форм («творческая эволюция» А. Бергсона) — качественных изменений. Проникнуть в данный духовный материал изнутри позволяет понимание как живое осмысление и истолкование социокультурной реальности, основанное на жизненном опыте и мышлении. Оно позволяет реконструировать духовный мир творцов социального мира и тем caNJbiM повторять их творческие акты. В результате удается расшифровывать содержательный смысл, который они придают социальным ситуациям (феноменам культуры). Поток психических переживаний есть некий фон, состоящий из запаса культуры: идей, знаний, ценностей. Они составляют глубинную реальность социальной жизни, в которой нет устойчивости и закономерности. Следовательно, будущее обладает свободой — оно не предсказуемо и носит иррациональный характер. Жизнь полна загадок и тайн, поэтому возможности разумного преобразования общества слишком невелики. Явления опыта жизни воспринимаются нами непосредственно как духовная связь, кото- 244
рая внутренне покоится на прямом усмотрении — на переживании. Последнее и есть единственное средство познания действительности как «схватывание» жизни в ее изменчивости и неповторимости (индивидуальности) с помощью интуиции, озарения, игры воображения и т. п. Имеющий при этом место синтез, охватывающий человека с его «жизненным миром», осуществляется на основе алогичного понимания. Данное сверхсознание является уделом творчества избранных (элиты), действующих на благо всего общества1 Особенностью метода понимания является реконструкция духовного мира творцов культуры (Другого) через со-переживание, со-мьтслие, вчув-ствование, озарение, то есть через обращение к субъективному миру человека. Последний выражается через язык, тексты, символы, заключающие в себе внутренние переживания «данного». В результате, мы знаем лишь то, что само себя знает (имеет значение, смысл, ценность), благодаря творческой активности духа. В этом смысл понимания как иррационального способа познания реальности, пронизанного человеческой субъективностью. Субъективный смысл — это то, что может быть понято, а понятый смысл приводит к продуктивным знаниям. Природа сама по себе смыслом не обладает и, следовательно, непостижима. Она дается человеку лишь во внешних чувствах и образуемое на этой основе естественнонаучное знание недостоверно. Только человек с его внутренним (духовным) опытом понятен другому человеку благодаря их однородной духовной жизни. Все остальное познается и экстраполируется по аналогии с ним на весь человеческий род. Отсюда вытекает задача создания «науки о человеке» (культуре, обществе, истории) — «науки о духе» (сфера духа, духовной деятельности), — принципиально отличной от «науки о природе». Таким образом, философия жизни создает новую иррациональную парадигму понимающего познания. Она предстает как инновационное (а не паталогическое) движение познания по отношению к рациональности. Это новая рациональность: понимание не враждебно, а совместимо с рациональностью на основе «примата воли над интеллектом» (Шопенгауэр). Изначальный субъективизм интуитивно-понимающего познания обусловливает недостаточность разума (универсального «органа» традиционной философии) для выработки целостного мировоззрения. Науки о духе, опирающиеся на психологическую парадигму, предстают как науки, обращенные к субъективному миру человека и тем самым «возвращающие« его в мир философско-психологически ориентированной науки.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Понимающая парадигма познания» з дисципліни «Історія і теорія соціології»
