С именем Дюркгейма, как мы упоминали выше, тесно связана сама институционализация социологии во Франции — стране, где и зародилась эта наука. Многие считают его последовательным продолжателем позитивизма в изучении общества. Это, вероятно, отчасти верно и вполне естественно, поскольку авторитет Конта как основателя социологии был достаточно высок. Действительно, Дюркгейм, будучи продолжателем контовской позитивистской традиции в социологии, во многом руководствовался образцами естественнонаучного анализа (особенно на ранних этапах своей научной деятельности), ставя во главу угла своего научного метода необходимость эмпирической обоснованности, точности и доказательности теоретических положений. Его докторская диссертация и первая большая книга называлась "О разделении общественного труда". Тема этой книги — взаимоотношения между индивидом и обществом — проходила впоследствии красной нитью через все творчество Дюркгейма. В то же время нельзя не отметить, что Дюркгейм, считая себя в известной степени последователем основоположника социологии, относился к его творческому наследию с известной долей критики. Признавая ценность эмпирического наблюдения, он в тоже время отдавал должное необходимости чисто умозрительного теоретического анализа, чтобы понять глубинные причины и истоки социальных явлений. Кроме того, Дюркгейм считал, что контовский закон трех стадий интеллектуальной эволюции слишком упрощенно и прямолинейно подходит к объяснению человеческой истории и ее движущих сил, поскольку в истории различных обществ просматривается гораздо большее число генеральных линий развития. Постепенно Дюркгейм формирует собственный социологический метод, который наиболее отчетливо изложен в работе "Метод социологии". Теоретико-методологической базой, на которой Дюркгейм строил систему своих социологических взглядов, стал так называемый "социологизм", который считают одной из разновидностей социологического реализма. Основная особенность этого направления заключалась в противопоставлении себя номинализму. Социологический реализм провозглашает в качестве своей парадигмы необходимость и требование признавать в качестве особой реальности (наряду с реальностью природной среды и реальностью внутреннего психического мира человека) человеческое общество. Этой социальной реальностью в качестве специального предмета изучения до появления социологии не занималась ни одна из научных дисциплин. В Правилах социологического метода он пытался показать, что общество обладает собственной реальностью, которая не может быть сведена к психологическим фактам. Как он утверждал, общество — это "реальность, существующая сама по себе /sui generis/". Этот отличительный характер социальной реальности выражается уже тем фактом, что невозможно пожелать, чтобы эта реальность исчезла. Общество противостоит нашим мыслям и желаниям, потому что оно обладает объективностью, которая сравнима с объективностью природы, хотя и не есть то же самое. Строго говоря, социологизм не претендует на какое-то совершенно особое толкование и объяснение социальной жизни в качестве отдельной общесоциологической теории. Суть этой философско-социологической концепции состоит, скорее, в утверждении определенной исходной позиции: признание первостепенного и исключительного значения социальной реальности в бытии человека, а также использования социологических методов для объяснения этого бытия. Поскольку общество признается не просто специфической, но и доминирующей, высшей реальностью, постольку социологический способ объяснения всего, что происходит в окружающем мире ("социологизация") провозглашается как единственно верный. Он должен либо исключать другие способы, либо включать их в себя в качестве частного случая. Онтологический (сущностный) аспект социологизма состоит в утверждении прежде всего автономии социальной реальности по отношению к другим видам реальности — физической, биологической, психологической. Эта реальность включена в универсальный мировой порядок. Она основательна, устойчива и подчиняется действию определенных законов. Таким образом, утверждается тот предмет, который отличает социологию от всех других наук, также имеющих свои предметы. Однако для вычленения социологической науки требуется еще, чтобы предмет ее был доступен наблюдению и поддавался объяснению — подобно тому, как наблюдаемы и объясняемы факты, с которыми имеют дело другие научные дисциплины. Отсюда и возникает "теория социального факта". Содержание социальной реальности, считает Дюркгейм, составляют социальные факты, которые не следует сводить ни к экономическим, ни к психологическим, ни к правовым и т.п. фактам действительности. Эти социальные факты обладают следующими самостоятельными характеристиками. (1) Объективное, т.е. независимое ни от одного отдельно взятого индивида, существование. Для того чтобы понять сущность социальных фактов, их нужно наблюдать извне, открывать заново, как мы открываем факты физической реальности. Поэтому, утверждает Дюркгейм, "...социальные факты следует рассматривать как вещи. Вещи — это все, что нам дано, что представляется или, скорее, навязывается наблюдению". Основное заблуждение всех прежних научных дисциплин, изучавших общество, по мнению Дюркгейма, состояло в том, что они в своем изучении социальных явлений исходили из того значения, какое мы сами им придаем; между тем настоящее значение их можно обнаружить лишь с помощью объективного научного исследования. (2) Способность оказывать давление на любого отдельно взятого индивида (принудительная сила), а значит, детерминировать его (или ее) действия. Регуляция поведения индивида в обществе определяется отнюдь не индивидуальными причинами и побудительными мотивами, а совокупностью социальных фактов, действующих в том обществе, в котором он живет, и подталкивающих его на совершение именно таких, а не иных поступков. К примеру, мода — это типично социальный факт, поскольку каждый одевается определенным образом не потому, что таков его каприз на данный момент, а вследствие того что именно таким образом в данном месте и в данное время одеваются те, кто его окружают и воспринимают. В качестве одной из важнейших задач социологической науки Дюркгейм определял изучение этих социальных фактов, которые, по сути дела, обесценивали объяснения социального действия с точки зрения "свободной воли". Мысль, которая пронизывает многие из работ Дюркгейма, такова: "индивид возникает из общества, а не общество из индивидов". Всю совокупность социальных фактов Дюркгейм подразделял на две основные группы: морфологические и духовные. К морфологическим, образующим своеобразный "материальный субстрат" общества, можно отнести, например, плотность населения. Она действительно не зависит от поступков и намерений ни одного из отдельно взятых индивидов; а вот их условия жизни зависят от плотности довольно сильно. При этом необходимо различать физическую плотность (плотность в материальном смысле), измеряемую числом членов общества, приходящихся на единицу площади той территории, которую это общество населяет, и моральную, под которой Дюркгейм подразумевал частоту контактов или интенсивность общения между ними. Сочетание этих двух видов плотности определяет особенности социальной дифференциации или общественного разделения труда в данном обществе. Вообще при объяснении социальных явлений Дюркгейм (особенно на начальных этапах своего творчества) довольно активно использовал демографические и социально-экологические факторы (включая структуру и степень сложности социальных групп). Кроме того, к морфологическим социальным фактам можно было бы отнести целый ряд производных от совместной деятельности людей, например, доминирующий характер поселений, в которых живут члены общества, количество и качество путей сообщения и др. Другими словами, морфологические социальные факты — это явления, совокупность которых образует материальные условия жизни людей, однако при этом они носят не природный характер, а, скорее, порождены деятельностью самого общества. Что же касается духовных социальных фактов, то они не менее объективны (т.е. имеют внешнюю по отношению к каждому отдельному члену общества природу, независимы от него и обладают принудительной силой), нежели морфологический, хотя и не имеют столь "вещественного" воплощения. К ним следует отнести "коллективные представления", совокупность которых образует коллективное или общее представление.
" Совокупность верований и чувств, — утверждает Дюркгейм, — общих в среднем членам одного и того же общества, образует определенную систему, имеющую свою жизнь; ее можно назвать коллективным или общим сознанием. Несомненно, оно не имеет в качестве субстрата единственный орган; оно, по определению, рассеяно во всем пространстве общества. Но тем не менее оно имеет специфические черты, создающие из него особую реальность. В самом деле, оно независимо от частных условий, в которых находятся индивиды; они минуют, а оно остается. Оно одно и то же и на севере, и на юге, в больших городах и маленьких, у представителей разных профессий. Точно так же оно не изменяется с каждым последующим поколением, а наоборот, связывает следующие друг за другом поколения. Таким образом, оно нечто совсем иное, нежели отдельные сознания, хотя и реализуется только индивидами" . Развитие коллективного и индивидуального интеллекта в обществе идет рука об руку с углублением разделения труда, и в известной степени первое определяется потребностями второго. Дюркгейм считает, что интеллект не идентичен сознанию, а, скорее, "венчает" его; точно так же, как и само разделение труда, лежит, главным образом, на поверхности общественной жизни, что особенно верно для разделения экономического труда (следует отметить, что он проводит различие между разделением общественного труда и труда экономического: если первое — это определенная структура всего общества, то экономическое или техническое разделение труда — лишь одно из ее проявлений). "Стоит какому-нибудь обстоятельству возбудить в людях более сильную потребность в экономическом благополучии, — указывает он, — как без заметного изменения социальной структуры разовьется разделение экономического труда. К такому результату могут привести дух подражания, общение с более высокой цивилизацией. Ведь интеллект, будучи высшей и, следовательно, находящейся над самой поверхностью частью сознания, может довольно легко изменяться под влиянием внешних факторов, например, воспитания, причем основы психической жизни не будут затронуты. Так порождаются способности, вполне достаточные для обеспечения успеха, но не имеющие глубоких корней. Поэтому такого рода талант не передается по наследству". Социальные нормы и другие социальные факторы оказывают влияние на поведение отдельных членов общества не прямо и непосредственно, а через определенные механизмы их усвоения, причем, эффективность действия социальных регуляторов проявляется не столько силой прямого принуждения, сколько тем, что выполнение норм становится желательным для самого индивида. Отметим, что Дюркгейм не использует в своих рассуждениях непосредственно такого понятия, как "социальный интеллект", однако необходимо помнить, что он определил интеллект вообще как высшую часть сознания, так что мы в известной степени вправе перенести многие из его выводов по поводу коллективного сознания и на социальный интеллект, как на некий относительно самостоятельный субстрат, развивающийся по своим законам и определяющий развитие интеллектов отдельных индивидов, составляющих данное общество. Видимо, помимо общих верований и чувств, которые Дюркгейм рассматривает как компоненты коллективного сознания, можно было бы говорить и о комплексе знаний об окружающем мире, разделяемом всеми или большинством членов данного общества. Поэтому коллективный интеллект (так же, как и коллективное сознание, частью которого он является), вероятно, может различаться по степени своей распространенности и влияния в зависимости от характера общества. В обществах с доминантой механической солидарности этот коллективный интеллект (точнее, его зачатки, ибо говорить о более или менее зрелом научном знании в таких обществах вряд ли приходится) перекрывает наибольшую долю индивидуальных интеллектов. Другими словами, доля индивидов, располагающих одинаковым объемом знаний, более или менее совпадает со всем обществом. По мере развития обществ этот процесс интеллектуализации нарастает: " ...общества все более стремятся признавать обязанностью индивида развитие своего ума усвоением установленных научных истин. В настоящее время существует некоторое количество знаний, которыми мы все должны обладать. Человек не обязан бросаться в грандиозную промышленную схватку или становиться художником; но всякий теперь обязан не быть невеждой" . И напротив, по мере углубления разделения труда и социальной дифференциации одновременно развивается и дифференциация комплексов знаний, умений и навыков, которыми обладают представители различных социально-экономических и социально-профессио-нальных групп, а также обнаруживается различие в возможностях овладения этими знаниями и умениями. Таким образом, возникает множество коллективных (групповых) интеллектов. Хотя, вероятно, в каждом из них содержатся какие-то ингредиенты, общие для всех членов общества в целом (например, владение единым для всех членов общности устным и письменным языком). Структуру социологии, по Дюркгейму, должны составлять три основные отрасли: морфология, социология и общая социология. Социальная морфология, подобно анатомии, должна заниматься изучением того, как устроено общество, каковы материальные формы проявления его структуры: социальные организации, состав народонаселения, его плотность, распределение по занимаемой территории и т.д. Социальная физиология изучает различные сферы жизнедеятельности общества и разделяется на ряд частных социологических теорий: социологию религии, социологию морали, социологию права, экономическую социологию и т.п. И, наконец, общая социология синтезирует достижения и выводы двух первых разделов и устанавливает наиболее общие социальные законы.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «"Социологизм" как социальная теория» з дисципліни «Основи соціологічних знань»
