Характер продуктивных теоретических построений в экономической науке
Ответ на первый вопрос можно найти в противоречиях, присущих самому Маршаллу. Уже говорилось о том, как он остро ощущал разлад между стремлением разработать теорию, охватывающую то, что он считал ключевыми аспектами экономической системы и экономических процессов, и создать абстрактную, логически завершенную, легко доступную для анализа теорию. Математический аппарат, которым он располагал, не позволял ему примирить эти цели. Он признавал огромную важность второй цели для развития экономической науки. То, что экономическая наука высоко оценила его заслуги в конструировании формальной теории, а не его более глубокое проникновение в экономическую действительность, вероятно, отражает представления о том, какой должна была быть "наука". Вообще чтение экономической литературы и размышления о роли экономической теории в экономическом анализе наводят на мысль о том, что существуют два отличных один от другого пути использования теории. Эти два способа настолько различны, что может Показаться, что речь идет о двух разных теориях. Глава 2. Потребность в эволюг/ионной теории 77 Когда экономисты разрабатывают или преподают теорию per se [как таковую] или когда они сообщают о результатах эмпирической работы по тестированию частного аспекта теории, они изъясняются на строго логичном, формализованном языке. Напротив, когда экономисты занимаются прикладной работой, интерес к которой обусловлен политическими мотивами, или объясняют, почему в экономике произошли такие-то события, аудитории, заинтересованной в данном вопросе per se, они обращаются с теоретическими идеями менее формально — скорее прибегают к ним как к средству упорядочить анализ. Назовем эти два различных стиля теоретизирования формальным и оценочным. При явных различиях оба стиля необходимы для удовлетворительного развития экономической мысли; между ними есть прочные, хотя и тонкие, связи. Приверженцев четкой теоретической системы объединяют подход к явлениям, схема оценок. Теория определяет экономические переменные и соотношения, которые важно понять, дает язык для их обсуждения и предлагает способ приемлемого объяснения. Тем самым теория неявно характеризует некоторые явления как периферийные, несущественные, не представляющие теоретического интереса, а определенные методы обсуждения и объяснения экономических явлений — как невежественные и примитивные. Когда теория выступает в роли поставщика системы оценок, она становится полезным инструментом исследования, и при умелом использовании в прикладных разработках это — гибкий инструмент, который можно подогнать под конкретную проблему и дополнить любыми другими имеющимися в наличии полезными инструментами. Здесь главное значение имеет сфера применения теоретического инструментария. Напротив, когда экономисты или другие ученые ставят целью формальное развитие теории или же занимаются эмпирическими разработками, видя в них специфический способ проверки теории, в центре их внимания оказывается проблема совершенствования, расширения или подтверждения качества самого инструмента: они исследуют ранее не замеченные логические связи, выявляют последствия включения определенной совокупности допущений, предаются абстрактным умствованиям по поводу возможных причинных механизмов, лежащих в основе частных явлений, стараются понять на интуитивном уровне смысл того, что как будто вытекает из дедуктивных построений. Здесь в отличие от 78 Часть I. Беглый обзор и мотивация работы Глава 2. Потребность в эволюционной теории 79 использования теории в качестве системы оценок ценится доступность и эффективность анализа. Между формальной и оценочной теориями есть множество связей. Формальная теория — важный источник идей, востре-буемых оценочной теорией. Формальная теоретическая инициатива расширяет и оттачивает набор инструментов, которыми пользуются более ориентированные на эмпирику или политику профессионалы. Но в научной дисциплине при хорошо поставленной работе потоки влияния должны идти не только от формальной к оценочной теории, но и в обратном направлении. Феномены, обнаруженные в прикладном исследовании и не поддающиеся анализу с помощью известных моделей, вместе с более или менее случайной, хотя и доступной пониманию их интерпретацией превращаются в зерно, поставляемое на формальную теоретическую мельницу. И формальные теоретические схемы разрастаются настолько, что прежде необъяснимые явления получают истолкование. Малоформализованные объяснения в стиле оценочной теории теперь обобщаются, шлифуются, им придается больше строгости. Эти связи можно трактовать и как ограничения. В частности, если определенная ограниченность математического аппарата препятствует плодотворному продвижению формальной теории в некотором направлении, то и оценочной теории приходится отступить перед преградой, и ее затянет туда, где плодотворное продвижение формальной теории обеспечено. Маршалл хорошо понимал как различие между двумя стилями теоретизирования, так и желательность тесной связи между ними. Неявно и то и другое признается и всей экономической наукой. Жесткие ограничения, которые во времена Маршалла сужали диапазон доступных" анализу теоретических построений, оказали исключительно мощное влияние на пути развития формальной теории и тем самым придали соответствующую форму и теории оценочной. Но со времен Маршалла эти ограничения существенно ослабли. Расширился диапазон математических знаний, в частности появилась современная теория случайных процессов. Теперь математический инструментарий нашей дисциплины куда богаче, чем прежде. С пришествием компьютера появился новый тип формальной теоретической формулировки — компьютерная программа и новый вид техники теоретического исследования — компьютерное моделирование. Эти достижения открывают возможности для того, что, очевидно, хотел, но не мог даже пытаться осуществить с тогдашним математическим аппаратом Маршалл, — для разработки формальной эволюционной теории. Наш ответ на первый вопрос: почему теория развивалась тем, а не иным путем? — дает основу и для ответа на второй вопрос: почему современная неортодоксальная традиция оказала столь слабое воздействие на экономическую мысль? Ответ на этот вопрос предложил в Приложении к "Новому индустриальному обществу" Гэлбрейт (Galbraith, 1967)*: враждебную реакцию на неортодоксальные идеи следует отнести на счета консерватизма и (в интеллектуальном плане) "коренных профессиональных интересов". Безусловно, и консерватизм, и коренные профессиональные интересы имеют место в том смысле, что научная дисциплина в целом делает огромную ставку на последовательную теоретическую схему, а господствующая схема дает пусть одностороннее, но могучее мировоззрение; и вообще, изменять фокус внимания — дело трудное. Но с таким же успехом можно утверждать, что неортодоксальной традиции не удалось оказать влияние потому, что она недооценила важность и специфику теории в экономической науке. Кроме того, критики-неортодоксы недопонимают разнообразного и исключительно гибкого характера господствующей теории. На самом деле главная причина недостаточного влияния неортодоксов в том, что многие претензии и предложения можно уладить либо незначительными смысловыми изменениями, либо приспособив их в виде моделей для частного случая, либо поглотив несколько расширенной теорией — любой вариант вызовет лишь мелкую рябь. Еще одно оружие господствующей теории — она сама определяет, какие возражения против нее разумны и представляют научную ценность, а какие — нет, сама решает, какие предложения по ее улучшению или реформированию целесообразны, а какие — нет. Это оружие чаще всего применяется, когда претензия кажется неинтересной и несущественной, но к нему прибегают и в тех случаях, когда речь идет о потенциально значимой претензии, которую нельзя легко удовлетворить путем незначительной модификации теории. Так, предположение о том, что фирмы заинтересованы в достижении Целей, отличных от максимизации прибыли, легко абсорбируется в виде специализированных моделей и удерживается на пе- Гэлбрейт Дж. К. Новое индустриальное общество. М, 1969. — Примеч. пер. 80 Часть I. Беглый обзор и мотивация работы риферии ортодоксии. Более общие претензии по поводу того, что теория фирмы неадекватно оценивает деятельность крупных корпораций в процессе формирования рынка, включаются в оценочную теорию, но не в формальное моделирование, а возникающий при этом разлад между оценочной и формальной теориями игнорируется. Но утверждение, что такие фирмы управляются сменяющими друг друга коалициями, а потому их цели не так-то просто выразить на языке максимизации, и на оценочном, и на формальном уровне отметается как невежественное или антинаучное. Если современных критиков ортодоксальной теории можно обвинить в том, что они недооценивают как важность последовательной теоретической схемы, так и эластичность и поглотительную способность господствующей ортодоксии, то апологетам последней можно предъявить обвинение в попытках отрицать значение явлений, к которым ортодоксальная теория не имеет адекватного подхода, и одновременно в преувеличении потенциальных возможностей моделей, создаваемых в рамках этой теории, каким-либо образом охватить эти явления. Быть может, экономистам следует менее пессимистически относиться к перспективе разработки обширной экономической теории, охватывающей многое из того, с чем имеет дело современная ортодоксия, но свободной от ее фундаментальных затруднений.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Характер продуктивных теоретических построений в экономической науке» з дисципліни «Нова інституціональна економічна теорія»
