К постметодологии исследования и потенциализации неочевидной повседневности жизни
Проблема постметодологической ориентации психологического и гуманитарного исследования не так давно была мною поставлена в связи с постоянно усиливающимся ощущением принципиальной нерелевантности методов, которые строятся в психологии на основе парадигмы естественных наук (Кабрин, 2005а, 2007б). Тогда я говорил о принципиальной невозможности объективации «предмета» психологии. Последние заимствования психологии из области гуманитарных наук (семантика, феноменология, интерпретация, герменевтика и т.п.) выглядят курьезными, т.к. классики этих направлений сами пытались обосновать эти методы на базе психологии, что логично, имея в виду место психологии в системе естественных и гуманитарных наук. Если понимать, что в этом «пробеле» не просто неопределенность, а иное измерение бытия, тогда и проблему приходится ставить значительно серьезнее. Положим, неочевидность (латентность, сокровенность, непостижимость) душевного как такового вряд ли кого-то удивит, как и бесчисленное множество попыток преодолеть этот барьер. Мы предлагаем ввести мораторий на методологизм в отношении этой особой реальности и опробовать более непосредственные - коммуникативные, транскоммуникативные, метакоммуникативные практики, в которых можно искать реальные пути расширения, углубления и возвышения для осознавания собственно душевного опыта. Может быть, тогда мы действительно научимся мерить «подобное подобным». Движению души одного человека может быть релевантно только движение души какого-то ещё человека и во Встрече. Кроме того, мы помним, что транскоммуникатвный процесс обладает удивительным «морфическим резонансом» (Р. Шелдрейк) соответствия на разных уровнях бытия (Фокс, Шелдрейк, 2003; Шелдрейк, 2005). Если в улыбке и слезах жизнь клетки приходит в соответствие с жизнью чувства-мысли на ноэтическом уровне, можно предположить и обратное - чувствознание и мыслеформа человека вдруг начинают соответствовать высшему источнику. Он непостижим и может ощущаться лишь символически (К. Юнг) или резонансно (Р. Шелдрейк). Тот метакоммуникативный зов и метаноэ-тический отклик в коммуникативном мире личности может существовать постоянно. «Человек действует спонтанно (творчески), пристально вслушиваясь в то, что зреет в планетарном сознании... Это платонизм. Человек не механически считывает, а творчески распаковывает континуум смыслов», - писал один из уникальных первых отечественных транс-персонологов В.В. Налимов (1989). В психологическом познании считается традиционным противопоставление объяснения и понимания, причем первое представляется как естественная основа познания, а второе чаще соотносится с гуманитарными науками (Юревич, 2005, 1999). В то же время при ближайшем рассмотрении противопоставленность таких понятий является не только весьма условным, но и затрудняет кардинальное решение проблем познания вообще, особенно психологического. Даже если взять простой синонимический ряд - выяснение, уяснение, прояснение, пояснение, то можно увидеть, что у близких по существу указанных процессов их внутренней сущностной стороной является понимание. Разрыв этого единого континуума (понимание - объяснение) может вести или к явному упрощению, или к недоразумениям в структуре познавательного процесса. С объяснением традиционно связывают тенденцию к редукции, сведению объясняемого феномена к более простой и очевидной реальности; понимание же, появляющееся в широком герменевтическом круге в контексте толкования специфичности и уникальности исследуемых явлений, связывается с релевантностью. Если в духе научного постмодернизма снять рассматриваемую дихотомию, можно получить единый континуум «понимание - объяснение» с тонко дифференцируемым спектром переходов от одного полюса к другому. Именно в этой протяженности можно определить соответствующую постмодернизму новую метаметодологию, или постметодологию. В ней уже снимаются односторонняя ориентация только на объяснение или на понимание, а также фатальная нацеленность на метод, их конституирующий. При этом первичное интуитивно-метафорическое восприятие предмета исследования выходит на первый план, что и позволяет вернуться к проблеме релевантности исследования на новом уровне и обратить внимание на ценность феноменологического анализа (Барабанщиков, 2005; Зинченко, Мамардашвили, 2005; Юревич, 2005). Однако релевантность объяснения в современной психологии остается неудовлетворительной в связи сохранностью «базовых призраков» в понимании природы и ее предмета: производность от физиологического и отраженная производность от физического. Поэтому остаются необъяс-ненными основные трансцендентные качества душевной жизни человека: первичность душевной энергии; сокровенность душевной информации; гипермерность душевного пространства; интенция к вечному в душевном времени. Имея в виду, что эти качества душевного опыта проявляются в трансовых переживаниях - катарсисе, импринтинге, экстазе, инсайте, постметодологическая ориентация может быть построена на базе концепции транскоммуникации, т.е. общении, выходящем за рамки стереотипов нормативной коммуникации. В контексте такой постметодологии трансовые переживания одного человека могут быть поняты только через подобные трансовые переживания другого человека (исследователя) как Иного. Отсюда новая исследовательская схема: интуитивное понимание предмета исследования (душевного в ином измерении) на основе синтеза понятийно-метафорических средств в более широком семиозисе - непосредственная релевантность теории предмету исследования (аутентичная синтонность теории и предмета) - создание транскоммуникативной ситуации, непосредственно релевантной теории и предмету, - инициирование транскоммуникативного процесса, соответствующего ситуации, теории и предмету. Реализация этой схемы может привести к получению нередук-тивного релевантного аутентичного психологического знания.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «К постметодологии исследования и потенциализации неочевидной повседневности жизни» з дисципліни «Транскоммунікація: перетворення життєвих світів людини»
