Жизнеспособность человека в контексте трансспективного анализа
Исследования жизнеспособности сегодня востребованы как осознанием глобальной гуманитарной задачи формирования жизнеспособной личности, о которой заявляет ЮНЕСКО (Н.К. Зотова), так и парадиг-мальной переориентацией психологической науки «в направлении от концепции болезни к концепции здоровья», как считают представители позитивной психологии (А. Шапиро). Перспективы исследования жизнеспособности - сложного, метасистемного, интегрально-динамического качества человека - позволяет определить трансспективный анализ - метод, адекватный постнеклассической науке, основное назначение которого - вскрывать тенденции развития открытых саморазвивающихся систем (Клочко, 2009). Попытка оценить тенденции в развитии представлений о жизнеспособности человека сопряжена с определенными трудностями, объяснимыми как чрезвычайной глобальностью, объемностью и сложностью проблемы, так и ее слабой разработанностью. В связи с этим осуществление трансспективного анализа в данном случае будет включать выявление тенденций становления научных направлений в исследовании не только самого концепта «жизнеспособность», но и соответствующих предпосылок его психологического познания. Жизнеспособность как проблема классической психологии. На до-системном (микросистемном) уровне научного мышления, сконцентрированном на познании простых психологических систем, «эмпирические предикторы» жизнеспособности - близкие ей по сущности явления - рассматривались в рамках конкретной теории или модели при пристальном внимании к проблеме детерминизма в поиске причинно-следственных связей. Наиболее обширными были гомеостатически ориентированные исследования, делающие акцент на обеспечение устойчивости. У Эшби дал одно из первых определений жизнеспособности как способности системы сохранять свои характеристики в заданных пределах (Эшби, 1975). Система гомеостатического регулирования рассматривалась как жизнеобеспечивающая функция организма в границах допустимых отклонений. Высокая устойчивость к воздействию различных, особенно экстремальных факторов, отождествлялась с полной адаптацией, которой соответствует формула «жить в условиях, ранее не совместимых с жизнью» (Ионеску, 2007). Результаты этих исследований привели к пониманию адаптации как процесса интеграции функциональных систем жизнеобеспечения в ответ на изменение среды, когда формирование системного ответа обеспечивает человеку экологическое равновесие, возможность осуществления всех видов социальной деятельности и поддержание собственной жизнеспособности (Слоним, 1976). Идея устойчивого равновесия как основы жизнеспособности человека отчетливо просматривается в гомеостатически ориентированных исследованиях адаптации. Эта же идея положена в основу копинга, предназначение которого состоит в том, чтобы как можно лучше адаптировать человека к требованиям ситуации, позволяя ему овладеть ею, ослабить или смягчить эти требования, постараться избежать или привыкнуть к ним и таким образом погасить стрессовое действие ситуации (Нартова-Бочавер, 1995). В целом проблематика жизнеспособности на этом этапе лишь просматривается в отдельных ее элементах - свойствах и потенциалах человека, которые ответственны за преодоление им трудных жизненных ситуаций. В основном исследования жизнеспособности концентрировались на факторах, влияющих на нее негативно, и очевидно, что исследователи были больше осведомлены о причинах нарушений в личностном развитии, чем о том, что способствует позитивному становлению человека. Исследования жизнеспособности в неклассической психологии. Неклассическая исследовательская парадигма и макросистемный уровень научного мышления открыли новые объекты познания - сложные саморегулирующиеся системы. И хотя психика как система остается предметом изучения, принцип отражения дополняется принципом саморегуляции, а физиологической основой «неклассического психического отражения» становится гетеростаз. Наука научилась различать простые системы и сложные саморегулирующиеся. Способность саморегуляции теперь рассматривается как важнейшая составляющая и центральный механизм реализации личностного потенциала, обеспечивающего преодоление жизненных трудностей (Завьялова, 1998; Моросанова, 2002). Заложенный в идее саморегуляции механизм обратной связи позволил увидеть в психологической жизнеспособности человека результат взаимодействия личности и среды как особого «адаптационного конфликта» (Посохова, 2001), «баланса факторов защиты и риска» (Dohrenwend, 1978), «баланса между требованиями среды и ресурсами, удовлетворяющими этим требованиям» (Lazarus, 1990). Именно этот баланс стали рассматривать как условие неустойчивого, подвижного равновесия системы, а устойчивость или жизнеспособность системы были поставлены в зависимость от гетеростазического регулирования. Проблематика жизнеспособности прослеживается уже не на уровне отдельных элементов, она переориентируется на идеи многомерности в поиске источников жизненной силы: не во внутреннем или внешнем их выражении, а в системном их единстве. Способность к противостоянию трудностям теперь рассматривается как многомерный конструкт (Handbook for working with children and youth..., 2005), системное интегральное свойство, детерминированное комплексом личностных характеристик (Махнач, 2007; Folkman, 1980). На смену поэлементному микросистемному анализу структуры жизнеспособности как свойства, обеспечивающего устойчивость системы, приходит макросистемный анализ, направленный на выявление системообразующих признаков, обеспечивающих ее целостность. Эти системообразующие признаки Д. Мораитоу, А. Ефклидес находят в мудрости -целостном взгляде на мир, помогающем преодолевать трудности, решать проблемы окружающей действительности, устанавливать равновесие между противоречивыми силами (Зараковский, 2005), а Г.Г. Горелова - в генеративности, которая способствует психологической устойчивости и субъективному «омоложению личности» (Горелова, 2001). Общие законы жизнеспособности живых систем, сформулированные Н.Ф. Реймерсом (1994), позволили заметить, что устойчивость и надежность систем имеют пространственные и временные границы («ло-кусы» существования). Жизненные способности как ресурс преодоления человеком трудностей и преград стали рассматриваться в контексте его жизненного пути в неразрывной связи с пространственно-временными, ме-тапсихологическими характеристиками жизненного мира, определяемыми как «качество жизни» (Kottke, 1982), «чувство связности» (Antonovsky, 1979). В работах К.А. Абульхановой жизнеспособность выводится в контекст сознания и жизненного мира как способность личности, связывающая смысловым, ценностным, проблемным образом разные ее позиции, обнаруживая тем самым определяющую жизнь личности, интегрирующую способность (Абудьханова, 2009). Гомеостатические постулаты адаптивности как основы жизненных способностей и классические традиции обозначать неадаптивное (сверхадаптивное) поведение как патологию начинают утрачивать свой непререкаемый авторитет. О.С. Разумовский и М.Ю. Хазов формулируют важный принцип жизнеспособности живых систем - принцип гармонизации, выступающий как условие стабильности системы. Это позволяет посмотреть на проблему жизнеспособности не только с позиции совладания со стрессовыми, экстремальными ситуациями, но и с точки зрения ее понимания как согласия с внешним миром и самим собой. Это согласие не может быть результатом простого приспособления человека к меняющейся среде в процессе ее отражения, оно связано с идеей динамики смыслов у Д.А. Леонтьева (1999), оптимального смысла у В.Э. Чудновского (2003), смысла преодоления у Р.Х. Шакурова (2003) как факторов, обеспечивающих развитие личности. Изучение жизнеспособности с позиции деятельностного подхода позволило увидеть ее источники в творческой деятельности (Уразаев, 2002), не просто опосредующей связи личности с миром, а выступающей как средство построения нового жизненного пространства. Если классическая психология была склонна вовсе не замечать в жизнеспособности ее сверхадаптивного характера, то неклассическая психология, безусловно, делает шаг вперед в этом направлении. Теперь инициативное, сверхадаптивное, открытое, творческое, нестандартное, сверхнормативное поведение уже видится многими исследователями как нормальное поведение человека, обусловленное его человеческой сущностью (Богоявленская, 1987; Краснорядцева, 1991; Немов, 2004; Петровский, 1992) и, соответственно, может рассматриваться как естественное проявление жизнеспособности. Что это как не зачатки постнеклассического понимания феномена? Трансспективный анализ - это метод не только тенденциональный, но и ретроспективный, предполагающий «взгляд из прошлого». В этой ретроспективе особая роль отводится Б.Г. Ананьеву - ученому, который несколько десятков лет назад одним из первых провозгласил целостного человека, заявил о его жизнеспособности и даже наметил тот ориентир ее исследования, который представляется актуальным в свете современных постнеклассических представлений: это идея о коммуникации как «глубинной психодинамике человека» (Ананьев, 2001). Жизнеспособность человека в фокусе внимания постнеклассической психологии. В современной постнеклассической психологии существует ряд подходов, в которых коммуникация рассматривается в органической связи с процессами самоорганизации живых систем и порождаемым ими транссубъективным (ментальным) пространством. Так, В.И. Кабрин видит в коммуникации «универсальный смыслообразующий процесс жизни любой формы и уровня» (Кабрин, 1992. С. 72). Через коммуникацию снимается дихотомия объективного и субъективного, социум становится не только внешней, но и внутренней средой человека, трансформируется в жизненный мир, вбирая в себя все, «что творилось, изобреталось и накапливалось людьми миллионы лет в генофондах и тысячелетиями в истории культуры в постоянном противоречивом, многозначном и опасном общении их с миром» (Там же). В транскоммуникативной теории В.И. Кабрина человек рассматривается как открытая система, «созвездие коммуникативных миров», в которое включен генетический опыт прошлых человеческих жизней и иных человеческих миров. Идея транскоммуникации «как процесса общения между инаковыми и разнопорядковыми субъектами в интра- и интерперсональных планах; как сверхдинамичного, смыслообразующего процесса гармонизации разноуровневых миров человека, открывающего в нем смысловое единство микро- и макрокосмоса, как таких межличностных взаимодействий и взаимодействий человека с культурой, в которых формируется транссубъективное пространство человека, т.е. новая психическая реальность» (Клочко, 2009. С. 140) стала чрезвычайно продуктивной для понимания сущности человеческой жизнеспособности. В работах В.И. Кабрина она получила наиболее ясное и конкретное гипотетическое выражение: коммуникабельность - это сквозная многоуровневая тенденция, обеспечивающая жизнеспособность личности (Кабрин, 2005). Ведь, по сути, способность создавать свое собственное коммуникативное жизненное пространство - это и есть основа жизнеспособности человека как целостной открытой системы, это - осуществление человеческой жизнеспособности человеческим способом, которую, по-видимому, имел в виду австрийский психиатр А. Беттельгейм, переживая ужасы Дахау и Бухенвальда. С другой стороны, разработанная В.Е. Клочко теория психологических систем (ТПС) может служить общей методологической основой понимания жизнеспособности человека как открытой самоорганизующейся системы. Идеи ТПС - это идея системной детерминации, когда во взаимодействии субъекта с объектом рождается новая реальность - сверхчувственная, характеризующая всю систему (значения, смыслы, ценности). Через эту реальность человек получает возможность воздействовать на самого себя. Это идея избирательного взаимодействия системы со средой, обусловленная стремлением системы удержать свою целостность, что делает ее восприимчивой к тем элементам, которые по отношению к системе являются необходимыми условиями ее устойчивого существования (Клочко, 2000). Теория психологических систем позволяет рассматривать жизнеспособность человека с точки зрения его целостного понимания, с позиции самоорганизации и саморазвития системы, способной «производить жизненность» и удерживать внутреннюю гармонию. Это при том, что сам автор в теории психологических систем термин «жизнеспособность» не использовал и никаких аналогий между устойчивостью систем и их жизнеспособностью не проводил. Итак, трансспективный анализ представлений о жизнеспособности человека позволил заметить, что тенденции становления процесса научного познания этого феномена складывались в соответствии с законами развития самой психологической науки. Сначала жизнеспособность анализируется и изучается с позиций структурной «статики», и только постепенно исследователи переходят к изучению динамической стороны этого явления, к пониманию жизнеспособности как открытой саморазвивающейся системы, способом устойчивого существования которой является транскоммуникация. В этой последовательности можно увидеть некую, в целом вполне объяснимую закономерность в движении научной рациональности, получившую отражение и в логике данного исследования. Осуществленное нами эмпирическое изучение обыденных представлений о жизнеспособности показало (Рыльская, 2008), что имеющихся данных об этом феномене и методов классической науки явно недостаточно для его адекватного объяснения. Недостаточно потому, что сама жизнеспособность как «фрагмент реальности» начинает теряться, ускользать именно в той ее части, которая касается ее сущности, обусловленной принадлежностью к более сложному «фрагменту реальности». Именно поэтому в нашей работе существует два взаимосвязаных пласта: традиционный, базирующийся на принципах и методах классической психологии, и нетрадиционный, ассимилировавший идеи постнеклассической рациональности, возникший в ходе самого исследования, в процессе переосмысления, осознания недостаточности имеющихся концептуальных позиций. В данном варианте постнеклассика не отвергает, а продуктивно использует все, что ранее было наработано классикой, и позволяет выдвинуть обоснованное предположение о транскоммуникативной природе жизнеспособности, что, в свою очередь, ориентирует на рассмотрение этого феномена в русле коммуникативного подхода.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Жизнеспособность человека в контексте трансспективного анализа» з дисципліни «Транскоммунікація: перетворення життєвих світів людини»
