По своей онтологии метапознание предполагает особое состояние «выхода», то есть трансцендирования субъекта за рамки конкретной деятельности с целью ее мониторинга, контроля и коррекции. Трансцендентальные функции метапознавательных процессов, в особенности рефлексии, подчеркивались до появления научной психологии в рамках философских работ. Как отмечал И.Г. Фихте: «Рефлексия есть состояние души, совершенно отличное от нашего восприятия, отчасти даже противоположное ему... Рефлексия должна поднять знание над определенной связностью, имеющей место во внешнем восприятии. В рефлексии есть свобода относительного построения, и потому к первому сознанию бытия присоединяется сознание построения...». О трансцендентальной природе рефлексии как процесса самопонимания и понимания другого писали в своих работах представители герменевтического направления [246]. В психологических исследованиях рефлектирование как особое состоя-ние и другие метакогнитивные состояния анализируются в рамках двух основ-ных направлений – медико-психологического и общепсихологического. В об-щепсихологическом плане состояние метакогнитивной активности, метакогни-тивной включенности в деятельность рассматривается как феномен, разверты-вающийся как ответная реакция на затруднения в деятельности, множествен-ность вариантов ее дальнейшего развития. Как показали результаты проведен-ных нами ранее исследований, в когнитивной подсистеме психики рефлексия и креативность образуют единый «трансцендентный» фактор, позволяющий субъекту осуществлять выход за пределы деятельности, в первом случае Для понимания закономерностей и коррекции ее развертывания, во втором – для отвлечения от поставленной цели и обнаружения «побочного продукта» [117]. Отметим, что метакогнитивные процессы контролируют несколько уров-ней регуляции деятельности : регуляцию исполнительской части Деятельности, стратегий ее осуществления и собственные психические состояния. Таким об-разом, в феноменологическом плане, метапознавательным может быть и со-стояние субъекта в целом, и регулятивные по отношению к основной активно-сти периодически актуализирующиеся состояния. Кроме того, метапознание, в особенности рефлексия является особым со-стоянием, которое используется в психокоррекционной практике как средство отслеживания субъектом изменений в своих мыслях и намерениях. В зарубеж-ной психотерапии метакогнитивные состояния являются одним из важнейших инструментов воздействия представителей когнитивно-поведенческой терапии (например, [271]). В отечественной психологии оригинальная модель применения метаког-нитивных состояний была разработана А.Р. Россохиным [206], сформулиро-вавшим понятие «саногенной рефлексии» как «процесса переосмысления субъ-ектом содержаний своего сознания в измененных состояниях сознания (ИСС), что является механизмом интеграции, порождающим более целостный образ Я и новые реорганизованные отношения к субъективной и объективной реально-сти ». Как психотерапевтическая технология, саногенная рефлексия представ-ляет собой рефлексивную работу с самими процессами рефлексии, цель кото-рой – переосмысление личностных патогенных стереотипов, что приводит к мобилизации ресурсов «Я» для дости жения желаемой психотрансформации. Работа происходит в измененных состояниях сознаниях, дости гаемых различ-ными способами (наведение транса, техники свободного и холотропного дыха-ния). При этом различные частиличности становятся данными в необычной, символической форме, и рефлексивн работа с этими символами способствует благополучной интеграции в сознании всех компонентов психики. Как правило, такая работа с частями личности включает пять этапов: переход в ИСС и встре-ча с символами – вытесненными структурами личности ; принятие этих частей и связанных с ними чувств; осознание роли и значения каждой част и «перене-сение ее в сознание»; интеграция всей личности и выход из ИСС; отрешенная интеллектуальная рефлексия над изменениями. Таким образом, метакогнитивные состояния выступают в контексте жиз-недеятельности субъекта как своеобразный «маркер» ее изменения, опосре-дующий осознанное принятие решения и реализа изменений. При рассмотрении вопроса о соотношении понятийного аппарата мета-когнитивизма и категории психических состояний следует, на наш взгляд, обя-зательно обратиться к еще одному аспекту, к еще одному общепсихологиче-скому понятию – к понятию рефлексии. Дело в том, что оно в равной степени «принадлежит» и метакогнитивному направлению и общей психологии (более того, является одним из исходных в первом и одним из самых традиционных во второй). Менее очевиден, но более показателен, однако, тот факт, что именно через это понятие могут быть наведены «концептуальные мосты» между мета-когнитивными феноменами и категорией состояний. Для того, чтобы обосно-вать данное положение целесообразно, по нашему мнению, обратиться к тем взглядам, которые были развиты в [119] по отношению к интерпретации реф-лексии (точнее – рефлектирования) как особого, качественно специфического состояния. С одной стороны, и с точки зрения обыденных житейских представлений (в том числе – и представлений «folk-psychology»), этимологически закреплен-ных в естественном языке, и с точки зрения строгих научных данных, рефлек-сия не только может, но и должна быть понята как некоторое состояние субъек-та. Проявления, формы и феноменология таких состояний «обращенности на самого себя», «самососредоточения», «ухода», «отключения от ситуации», «от-странения» и пр. крайне многообразны и широко представлены. Они варьируют в очень широком диапазоне – от элементарного рефлексивного самоконтроля, включенного в повседневное поведение, до глубоких степеней медитации. Сам процесс рефлексии как никакой иной психический процесс (в силу своей пре-дельной интегративности, обобщенности ) развертывается на фоне соответст-вующего состояния – состояния рефлектирования; он требует этого состояния и в значительной степени «перекрывается» с ним как по феноменологии, так и по механизмам. Более того, рефлексия как состояние, то есть, фактически, «данность, презентированность психики самой себе» есть не просто реальность, а реальность максимально очевидная с субъективной точки зрения (ср. с декар-товским «cogito ergo sum»). Перефразируя другое известное выражение Р. Де-карта, следовало бы сказать, что «можно сомневаться в том, что рефлексия – это психический процесс, что рефлексия — это психическое свойство; но нель-зя сомневаться в том, что рефлексия – это состояние, поскольку именно как та-ковая она и есть «мы сами»; это – «наше субъективное») . Все сформулирован-ные выше положения можно при желании даже усилить, сказав, например, что рефлексия как состояние — это не просто предельно очевидная реальность, но и, строго говоря, – вообще единственно достоверная для субъекта реальность . С другой стороны, если с учетом сказанного обратиться к психологии со-стояний, то можно констатировать следующую ситуацию. Декларативно – на уровне общих представлений — принадлежность реф-лексии (точнее – рефлектирования) к психическим состояниям не вызывает со-мнений. Реально же данное состояние оказывается очень слабо включенным и в понятийный аппарат психологии состояний (и в саму эту проблему в целом, и в конкретные исследования, и даже в «номенклатуру» – систематику состояний, то есть в различные классификации и таксономические схемы типов и видов состояний). Сложился своего рода «научный стереотип», согласно которому рефлектирование – это, конечно, состояние, но это совсем другое состояние; причем, степень его «непохожести » на другие – традиционно выделяемые со-стояния такова, что оно вообще как бы «отчуждается» и от категории «состоя-ние», и от психологии состояний. Из всего сказанного следует достаточно простой, но важный, на наш взгляд, методологический вывод. Он состоит в том, что рефлексия не только может, но и должна быть понята и реально проинтерпретирована как психиче-ское состояние. Многогранная феноменология рефлексии не только допускает, но и – повторяем – объективно требует ее раскрытия не только как психическо-го процесса и как психического свойства, но и как психического состояния. Рефлексия как состояние (точнее – состояние рефлектирования) есть именно психическое состояние,] хотя, не исключено, во многих отношениях сущест-венно иное, нежели те состояния, которые входят в традиционно сложившуюся категорию «психические состояния». Все это означает также, что психология рефлексии как специальное направленние психологических исследований должно быть синтезировано с психологией состояний – как другим важным общепсихологическим направлением. Между ними должны быть «наведены концептуальные мосты», что может содействовать развитию обоих этих на-правлений. Так, по нашему мнению, можно допусти ть, что реализация катего-риального аппарата, сложившегося в психологии состояний по отношению к проблеме рефлексии, может содействовать ее изучению. Однако вполне воз-можно и «встречное движение»: реализация знаний, полученных при исследо-вании рефлексии в целом, может содействовать и развитию проблемы психиче-ских состояний. В этом плане можно сформулировать некоторые положения, способст-вующие раскрытию рефлексии как психического состояния . 1. Весьма показательным является уже тот факт, что наиболее специфи-ческая особенность рефлексии как психического состояния проявляется в ас-пекте, который считается основным для раскрытия характеристики любого иного состояния. Этим аспектом является, как известно установление содержа-ния, то есть качественной определенности того или иного психического со-стояния. Критерии для дифференциации самого содержания могут быть раз-личными (феноменологическое содержание, предметная отнесенность, эмоцио-нальный тон и др.), но само наличие этого содержания — обязательное условие для любого состояния. Совершенно иначе обстоит дело с состоянием рефлекти-рования. Это состояние (в противоположность практически всем другим пси-хическим состояниям) принципиально не имеет собственного содержания. Со-стояние рефлексии – это всегда состояние рефлектирования чего-то другого, рефлектирования иного содержания (либо внешнего по отношению к субъекту, либо его внутреннего, в том числе – и феноменологически данного). Рефлексия в качестве психического состояния как бы «прозрачна», неуловима для обна-ружения субъектом содержания ее самой . Она сама есть средство обнаружения и субъективной экспликации такого содержания. Таким образом, в противопо-ложность всем иным психическим состояниям, рефлексия принципиально не имеет собственного содержания, собственной феноменологически данной ка-чественной определенности. И лишь благодаря свойству «бессодержательности », она может выполнять свои основные функции — быть средством эксплика-ции любого иного состояния, любого иного содержания субъективного мира, любого фрагмента психики и психического в целом. Рефлексия как состояние это форма, могущая наполняться разным содержанием. Однако это форма, ко-торая непосредственно связана с механизмом осознания; именно поэтому реф-лексия – форма, сама становящаяся содержанием; таким содержанием и высту-пает способность к осознанию, к презентированию своего «внутреннего мира» себе же самому. 2. Из предыдущей – главной особенности с необходимостью следует, что рефлексия как психическое состояние всегда производна от некоторого другого состояния (или другого «объекта рефлектирования»). Не направленной на что-либо, своего рода «пустой», бессодержательной рефлексии не может быть по определению. В ряде случаев может, правда, создаваться субъективное ощуще-ние – иллюзия такой бессодержательности. Это характерно, в частности, для глубоких степеней «самопогруженности », граничащих с медитированием. От-сюда следует, что рефлексия как психическое состояние может существовать лить посредством «сосуществования», связи с каким-либо иным состоянием так сказать «в связанном виде». Состояние рефлексии «само по себе», «в чистом виде» – это, строго говоря, абстракция; это — некоторая потенция, виртуальная субъективная реальность, которая может становиться и становится реально-стью, актуальной лишь в связи с чем-либо другим, с иным психическим со-стоянием, с иным психическим процессом, вообще – с любым иным фрагмен-том психического. Отсюда следует, что рефлексия как психическое состояние — это всегда «вторичное» состояние; это – состояние второго порядка по от-ношению к тому, что, собственно говоря, подлежит рефлектированию. Очень часто ему подвержены сами состояния как таковые. В этом случае рефлексия как состояние приобретает все атрибуты метасостояния — состояния, содер-жание которого заключается в осознании и последующей возможности регуля-ции своих же собственных состояний. Эту мысль можно сформулировать ина-че: по отношению ко всем иным психическим состояниям рефлексия как мета-состояние имеет своим предметом сами эти состояния. Они могут быть проин-терпретированы поэтому как «состояния первого порядка», как «первичные со-стояния». Сама же рефлексия – это «вторичное состояние», «состояние второго порядка» (в том числе – и порядка сложности ). Сама суть и специфика рефлек-сии как состояния (или, точнее, – рефлексивных состояний) заключаются в том, что они являются метасостояниями. Этим, в конечном счете, и обусловлена их «непохожесть» на все иные психические состояния, которые традиционно вы-деляются и изучаются в общей и прикладной психологии 3. Если теперь обобщить первые две особенности рефлексии как состоя-ния, то становится возможной и своего рода более «жесткая трактовка» тезиса о ее атрибутивной принадлежности к метасостояниям. Согласно этой трактовке, она не только является производным, «вторичным» состоянием, то есть метасо-стоянием, но и не может являться ничем иным, как только метасостоянием. Для рефлексии как состояния объективно необходима некоторая база, основа, предмет рефлектирования. Им может быть, в частности, и сами психические состояния. И лишь на основе их самоотражения, то есть в процессе их рефлек-сии, субъект переживает актуальное состояние рефлектирования. В связи с этим, необходимо сделать и еще один вывод относительно спе-цифики и даже уникальности рефлексии как психического состояния. Вторич-ный и производный характер данного состояния, его статус метасостояния оз-начает, что само оно не имеет и не должно иметь собственного содержания. Этим содержанием выступает то, что подлежит рефлектированию. Следова-тельно, «предметом», содержанием рефлексии как психического состояния мо-жет быть любое иное психическое состояние (и, конечно, не только состояние). Оно может выполнять и выполняет по отношению ко всем иным психическим состояниям функцию их интеграции в структуре актуального «Я», обеспечива-ет субъектность как таковую. И оно поэтому объективно выступает как образо-вание заведомо более высокого уровня интеграции, нежели любое из «первич-ных» состояний. Тем самым мы приходим к выводу о необходимости трактовки рефлексии в качестве своего рода интегрального психического состояния, в ка-честве метасостояния. Рефлексия как состояние, «накладываясь» на любое иное психическое со-стояние, порождает новое качество – переживаемость и осознаваемость субъ-ектом своих собственных состояний. Вместе с тем, теоретически возможен и практически знаком каждому особый случай сказанного: предметом рефлексии может становиться сама она; в этом случае принято говорить, как известно, о «рефлексии над рефлексией», об «авторефлексии», «метарефлексии» и т.п. По-казательно, однако, что при этом не возникает качественно нового состояния: субъект переживает всю ту же рефлексию, хотя и более сложную «количест-венно», более изощренную, тонкую, глубокую. Рефлексия над всеми иными со-стояниями дает новое качество – качество осознания этих состояний, порожда-ет субъектность как таковую (то есть непосредственную данность своих собст-венных состояний и психики в целом самому субъекту). Однако рефлексия над «состоянием рефлексии» не порождает вновь какого-либо принципиально но-вого качества, а лишь знаменуется усложнением самого состояния рефлексии как метасостояния. Все это вполне понятно и объясняется естественным обра-зом: рефлексия как состояние (точнее – как метасостояние) – это высший из возможных и доступных субъекту уровней интеграции психического. Объек-тивно присущие психике когнитивные и иные ограничения обусловливают тот факт, что «выше» Уровня рефлексии как метасостояния какие-либо иные субъ-ективно контролируемые процессы интеграции в структуре психики, по-видимому, невозможны. Рефлексия как психическое состояние обеспечивает достаточный уровень интегрированности всех компонентов психического и, в частности, лежит также в основе субъективного ощущения его «единства и единственности ». 4. Еще одной группой характеристи к, используемых для описания пси-хических состояний, являются, как известно, их интенсивностные и динамиче-ские особенности. В этом отношении у рефлексии как психического состояния также можно констатировать наличие указанных характеристи к. Столь же субъективно несомненными, как данность психики самой себе, являются и раз-личия в возможной степени этой данности, в степени «четкости » осознания че-го-либо. Последняя зависит от очень многих факторов — от внешних, средовых (деятельностных, поведенческих, ситуационных и др.); от внутренних, субъ-ектных (направленность внимания, установки, а также – от индивидуальной меры развития рефлексивности ). В результате взаимодействия всех этих фак-торов рефлексия как состояние может варьировать по степени своей выражен-ности в очень широком диапазоне. На одном его «полюсе» – элементарные, си-туативные рефлексивные операции самоконтроля за текущим поведением; на другом – полная отстраненность от среды и самоуглубленность, граничащая с медитативными состояниями. 5. Важной и достаточно специфической особенностью рефлексии как психического состояния является, на наш взгляд, очень высокая степень ее ди-намичности, лабильности . Данное состояние, пожалуй, наименее инерционно и наиболее «подвижно» среди всех иных психических состояний. И это, кстати говоря, является не вполне понятным с точки зрения классической теории сис-тем, поскольку в ней доказана прямая зависимость степени инерционности сис-темы от ее сложности. В этой связи, рефлексия как психическое состояние, об-ладая максимальной интегративностью, а значит – сложностью, должна была бы иметь не минимальную, а максимальную инерционность, чего, однако, не наблюдается. Субъект достаточно легко может ставить и решать те или иные задачи на осознание, что равносильно инициации рефлексии как психического состояния. Столь же очевидна и способность индивида к ингибиции и блокаде данного состояния. 6. Наконец, значимой и специфической особенностью рефлексии как психического состояния, является еще одна закономерность ее организации. Как отмечалось выше, рефлексия и в целом, и как состояние, в особенности, не имеет своего собственного содержания. Именно в силу этого она может напол-няться самым разным содержанием, «реализовываться» практически на любом психическом материале. Если рефлектированию (осознанию) подлежат другие психические состояния то рефлексия выступает как метасостояние. Вместе тем, столь же естественно и даже – еще более легко рефлектированию доступны и два других члена общепсихологической «триады» – психические процессы и психические свойства. Факты осознаваемой регуляции психических процессов и их рефлексивного контроля, а также рефлексивного управления мерой прояв-ления индивидуальных качеств широко известны и хорошо изучены. В связи с этим, рефлексия как состояние выступает, по существу, и как универсальный регулятор, адекватный всем трем основным категориям структурных
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Метапознание и категория психических состояний» з дисципліни «Психологія метакогнітивних процесів особистості»
