Примечательно, что цели, преследуемые людьми в конфликтах, при всей их значимости в регулировании конфликтного взаимодействия нечасто стано вятся предметом обсуждения в литературе. В основном явно или неявно вы деляются «проблемный» («предметный») и «эмоциональный» аспекты кон фликта. Последний связан с отношениями сторон: очевидно, подразумевает ся, что цели участников конфликта фокусируются в его «предметном» слое. С точки зрения психолога такой подход представляется ограниченным. Впрочем, понятие цели не является тщательно разработанным и в самой психологии. Цель предлагается трактовать как «осознанный образ предвос хищаемого результата, на достижение которого направлено действие челове ка» (Краткий психологический словарь, 1998, с. 434). Исходя из этого опре деления, цели могут иметь только осознаваемый характер, точно так же, как мотивы превращаются в мотивы-цели только будучи осознанными (там же, с. 433). Следовательно, говоря о поведении человека в конфликте, мы долж ны были бы говорить о целях как осознаваемых им мотивах своего поведения и просто о мотивах в тех случаях, когда человек не ставит перед собой созна тельных целей. Однако ответ на вопрос об осознаваемости или неосознавае мое™ мотива далеко не очевиден. Например, при возникновении конфликта с начальником человек обсуж дает сложившуюся ситуацию с коллегами, стремясь убедить их в своей пра воте, заручиться их возможной поддержкой или просто желая выговориться. Поскольку при этом он не ставит перед собой конкретных задач, то, в соот ветствии с приведенным определением, в данном случае о целях речь не идет. Но если мы спросим его, важно ли для него, чтобы окружающие считали его поведение обоснованным и справедливым, он ответит утвердительно и аргу ментирует свою позицию. Возможно, до нашего вопроса он и не задумывался над этим, но теперь ясно и вполне осознанно говорит о своих стремлениях. Означает ли это, что у него появилась конкретная цель? («Отдает ли он себе отчет в своих действиях?» — эта конструкция из обыденной речи также под разумевает возможность неосознавания, «неотчета» перед самим собой в своих стремлениях.) Известно выражение Н. А. Бернштейна об образе «потребного будущего» как предвосхищаемом результате. Для человека, переживающего конфликт, «потребное будущее» — это преодоление противоречия. Вместе 2 4 4 Часть II. Феноменология конфликтов с тем вряд ли участник конфликта станет формулировать свои цели в этой системе представлений. Сложность данной проблемы возрастает, когда мы начинаем рассуждать о целях социального взаимодействия. Люди входят в определенные типы взаимодействия или ситуаций, ожидая, что смогут реализовать свои стремле ния, достичь поставленной цели. Столь же распространенным в литературе по психологии социальных ситуаций является представление, что цели явля ются центральной характеристикой социальной ситуации, ее системообра зующим признаком, тогда как остальные признаки ситуаций могут быть опре делены через их отношение к целям ситуации. Такой позиции, в частности, придерживаются авторы известных работ в области психологии социальных ситуаций М. Аргайл, А. Фюрнхам и Дж. Гра- хам. В своей работе «Социальные ситуации» они определяют цель как состоя ние, к которому сознательно или бессознательно стремятся и которое при его достижении приносит удовлетворение, а при недостижении — фрустрацию. При этом речь может идти о состоянии физического мира или о собственном телесном состоянии, о поведении, желательном для себя и для других, и т. д. (Argyle, Furnham, Graham, 1981, p. 68-69). Таким образом, в данной трактов ке цели могут иметь неосознаваемый характер. Как всегда, полезным приемом для уточнения содержания понятия явля ется обращение к методам изучения соответствующей феноменологии. Для выявления целей, преследуемых людьми в конкретной ситуации, можно ис пользовать несколько методических приемов. В свое время Левин предложил изучать жизненное пространство с помощью наблюдения за поведением лю дей в этом пространстве. Ссылаясь на Левина, Аргайл, Фюрнхам и Грахам считают, что по типичному поведению (если большинство людей ведет себя одним и тем же образом) можно делать заключения об особенностях ситуа ции и, соответственно, судить о целях, которые преследуются людьми в том или ином случае. Например, как пишут авторы, наблюдая за поведением по сетителей ресторана, можно увидеть, что помимо принятия пищи они много разговаривают между собой. Следовательно, общение друг с другом в ресто ране может рассматриваться как одна из типичных целей данной ситуации. Аналогично, наблюдая за вербальным и невербальным поведением людей в ситуации конфликтного взаимодействия, можно прийти к выводу, что их целью является кричать друг на друга и проявлять агрессию, но, хотя это и верно для отдельных случаев, чаще всего это не цель, а способ достижения иных целей в ходе конфликта. Далее, цели ситуации могут быть выявлены с помощью измерения моти- вационного состояния людей до и после определенной ситуации. По измене нию этого состояния можно судить о том, в какой степени та или иная ситуа ция способствовала реализации мотивов. По мнению Аргайла и его коллег, состояние можно измерить тремя основными способами — с помощью физио логических показателей (в качестве примера авторы ссылаются на возмож ность получения соответствующих физиологических показателей до и после Глава 8. Конфликтное взаимодействие 2 4 5 посещения ресторана); с помощью опросников, позволяющих отличить уро вень мотивации человека в данный момент от его нормального, или базового, уровня и с помощью проективных тестов. Такие тесты используются также для оценки тех целей, которые потенциально могут быть удовлетворены дан ной ситуацией. Понятно, однако, что данные приемы относятся к весьма кос венным способам выявления целей людей в определенных ситуациях. К тому же при их использовании трудно избежать произвольности в интерпретации данных. Например, если в результате соответствующих замеров, проделан ных «до» и «после» объяснения супругов по поводу их отношений, мы выяс ним, что уровень внутреннего напряжения у них возрос, все же будет трудно согласиться с тем, что именно это и было их целью в данной ситуации. Принципиальной альтернативой названным косвенным методам выявле ния целевой структуры ситуаций является путь прямого опроса. Поскольку преимущества этого способа очевидны, Аргайл, Фюрнхам и Грахам (которые сами пошли именно этим путем) считают нужным особенно тщательно про анализировать связанные с ним сомнения, которые в сущности сводятся к одному — способны ли люди прояснить целевую структуру ситуаций. Во- первых, на них может повлиять фактор социальной нормативности, и тогда неприемлемые или просто не одобряемые мотивы могут оказаться скрытыми. Этот риск, как считают авторы, можно минимизировать путем умелого ин структирования и гарантией анонимности субъектов. Во-вторых, некоторые цели могут не осознаваться. По этому поводу авто ры также придерживаются оптимистической точки зрения. Их оптимизм ос нован на результатах собственных исследований, которые убедили их в том, что субъекты на самом деле в состоянии осознавать и отдавать себе отчет в возможности реализовать в ситуации даже такие мотивы (что a priori не яв ляется очевидным), как «сексуальная активность» или «стремление произве сти хорошее впечатление». Кроме того, в этом случае, по мнению авторов, мо жет помочь использование косвенных вопросов типа «Что доставило бы вам наибольшее удовлетворение/наибольшее разочарование в ситуации Х7». В-третьих, как часто подчеркивается социологами, необходимо учитывать, что многие цели являются латентными, в том числе «системные потребно сти», например интегрирование группы. Здесь авторы вновь ссылаются на ре зультаты собственных исследований, которые, по их мнению, убедительно свидетельствуют, что такие «системные потребности» отражаются в социаль ных потребностях индивидов и люди в состоянии оценить релевантность для различных ситуаций таких целей, как «завести новых друзей», «узнать людей получше» и «быть принятым другими». Таким образом, по мнению авторов, подход, использованный ими в иссле дованиях по выявлению целей, является вполне правомочным. Вернемся к нашему рассмотрению конфликтного взаимодействия. Как можно выявить цели, преследуемые людьми в конфликтах? Ответить на этот вопрос означает получить существенное представление о детерминантах про цессов, происходящих в конфликте. 2 4 6 Часть II. Феноменология конфликтов Наша задача в какой-то мере облегчается тем, что в само понятие кон фликта в качестве одного из признаков этого явления введено представление об активности, направленной на преодоление противоречия. Таким образом, в самом общем виде можно сказать, что целью людей в конфликте является изменение ситуации в благоприятную для себя сторону (идет ли речь о кон фликте с другими или конфликте с самим собой): «сделать так, чтобы было по-моему», «принять решение» и т. д. Далее, поскольку конфликт предпола гает взаимодействие сторон (независимо от того, реализуется ли оно в форме «борьбы» или диалога), то эта активность неизбежно направляется на «дру гую сторону». Следовательно, в явном или косвенном виде существуют цели, связанные с воздействием друг на друга («договориться», «взять верх» и т. д.). Для выявления целей, преследуемых людьми в конфликтах, можно вос пользоваться приемами, описанными выше. Например, можно прибегнуть к прямым или косвенным вопросам к участникам конфликта. В своей работе мы часто используем вопрос типа «Какой вариант разрешения данной ситуа ции представляется вам наиболее желательным?». Некоторые выводы отно сительно целей людей можно сделать и на основе анализа их типичного пове дения в конфликтном взаимодействии. Цели могут иметь различный характер: в широком смысле цели челове ка — это главные, направляющие факторы, определяющие его образ жизни, выбор тех или иных ситуаций, предпочтение одних возможностей другим и т. д. Наряду с долгосрочными существуют и цели более частные, связанные с конкретной ситуацией (далее речь будет идти именно о втором типе целей). Какие именно цели люди преследуют в ситуациях взаимодействия? Ар- гайл, Фюрнхам и Грахам подвергли факторному анализу данные опроса ис пытуемых относительно возможных целей для разных ролевых позиций по ряду ситуаций. В результате были получены три основные группы целей: а) специфические ситуационные задачи; б) социальные потребности (присоединение, одобрение, доминирование, признание, самоуважение и др.); в) собственное самочувствие (на уровне биологических потребностей). Кроме того, специфические ситуационные задачи сами по себе могут со здавать мотивацию к их выполнению, поскольку вызывают интерес, создают хорошее настроение и т. д. (например, занятия спортом) (Argyle, Furnham, Graham, 1981). Когда речь идет о ситуации взаимодействия, предполагающей наличие разных сторон этого взаимодействия, возникает вопрос о возможном соотно шении их целей. Дойч выделяет два типа взаимозависимости целей: способствующая, когда цели связаны таким образом, что вероятность и степень достижения цели од ним человеком позитивно связаны с вероятностью достижения цели или сте пенью ее достижения другим, и противоположная взаимозависимость, когда цели участников взаимодействия связаны негативно, т. е. вероятность и сте-Глава 8. Конфликтное взаимодействие 2 4 7 пень достижения цели одним негативно коррелируют с вероятностью или степенью достижения цели другим (Deutsch, 1985, р. 66). Аргайл, Фюрнхам и Грахам приводят следующие возможные случаи соот ношения целей, преследуемых участниками ситуации. 1. Независимость их целей друг от друга. 2. Содействие, когда реализация целей одной стороной связана с помо щью, содействием другой стороне (например, медсестра, наблюдающая за пациентом). 3. Двойное содействие, характеризующее кооперативные отношения, не зависимо от того, направлены ли усилия обеих сторон на одну и ту же цель или на разные. 4. Односторонняя помеха, например, когда один человек фрустрирует другого (отец наказывает ребенка). 5. Двусторонняя помеха, когда стороны находятся в отношениях соревно вания или конфликта. Соревнование — это, по мнению авторов, ситуация, когда один выигрыва ет, а другой проигрывает. Правда, оговаривают они, в реальной жизни сорев нование не обязательно является игрой с нулевой суммой. Случай конфликта Аргайл, Фюрнхам и Грахам определяют следующим образом: «Конфликт существует, когда интересы двух сторон противополож ны, как в соперничестве, или когда две стороны преследуют разные и несо вместимые цели и когда отношения между ними в результате становятся враж дебными» (Argyle, Furnham, Graham, 1981, p. 76). В реальной жизни, однако, человек может иметь не одну, а больше целей, и соответственно усложняется общая структура целей в ситуации (их взаи мосвязи). Например, Аргайл, Фюрнхам и Грахам разбирают случай, когда один человек стремится убедить другого сделать нечто такое, чего тот не хо чет, но в то же время оба стремятся сохранить добрые отношения (рис. 8.1). По мнению авторов, эта групповая структура содержит один межличност ный конфликт P1 — Q1 (один «хочет убедить», другой «противостоит убежде ниям»), два внутриличностных Р1 — Р2 («хочет убедить» и «хочет сохранить расположение») и Ql — Q2 («противостоит убеждениям» и «хочет сохранить его расположение») и одну кооперативную взаимосвязь целей Р2 — Q2 (оба имеют цель «сохранить расположение»). Нетрудно видеть, что в приведен ном примере конфликта выделяются два аспекта — «предметный», связан-2 4 8 Часть II. Феноменология конфликтов ный с возникшими между партнерами разногласиями, и «эмоциональный», отражающий их интересы в области отношений. (Подобный анализ внутрен ней структуры конфликта, вполне, по нашему мнению, релевантный для ре ального конфликтного взаимодействия, опровергает точку зрения ряда авто ров, исключающих наличие кооперативности в конфликте. Даже если цели участников несовместимы, уже тот факт, что люди зависят друг от друга в ре шении своих проблем, задает для них и возможность, и необходимость коо перации.) Как представляется, при описании конфликтного взаимодействия практи чески игнорируются цели участников социальной ситуации, связанные с нор мативным обоснованием своей позиции и действий и присутствующие как минимум в большинстве конфликтных ситуаций. Целевая структура кон фликтной ситуации, исходя из нашей позиции, должна описываться в трех основных измерениях. 1. Цели участников конфликтной ситуации, связанные с предметной сто роной конфликта, за которыми стоят мотивы получения желаемого ре зультата. 2. Цели участников конфликта, связанные с социальными аспектами кон фликта (их взаимоотношениями друг с другом). 3. Цели участников конфликта, связанные с психологической потребно стью в обосновании своей позиции/действий для себя и/или для других. Следует оговорить, что целевая природа ситуации не обязательно прояв ляется в целенаправленном поведении ее участников. Удачным примером, на наш взгляд, является такая типичная ситуация повседневной жизни, как «провести вечер дома»: за ней может не стоять конкретное целенаправленное поведение участников, что не означает отсутствия целей у самой ситуации (Argyle, Furnham, Graham, 1981, p. 72). По аналогии с этим, мы не утвержда ем, что цели, связанные с моральным обоснованием участником конфликта той или иной позиции, обязательно предполагают определенное целенаправ ленное поведение, однако это еще не ставит под сомнение само их существо вание. Помимо основных целей в ситуации можно выделить частные цели как средства достижения основных, например цели информационного обме на (Kellermann, 1987, р. 200). Предметная сторона конфликта связана с той конкретной зоной противо речий, которые существуют между участниками ситуации. Соответственно их действия будут ориентированы на достижение результата, желательного для каждой из сторон. Социальный аспект конфликта описывается через характер отношений участников ситуации и их эмоциональных установок относительно друг друга. Именно с эмоциональными аспектами конфликта и отношениями его участ ников связано часто встречающееся в литературе представление об «издерж ках», «цене», которую стороны готовы «заплатить» за достижение желаемого результата. Например, они могут стремиться добиваться своего, не принимая Глава 8. Конфликтное взаимодействие 2 4 9 во внимание возможную негативную реакцию партнера и негативные послед ствия для их отношений (как здесь и теперь, так и в отдаленной перспекти ве). Напротив, усилия сторон (или одной из них) могут быть ограничены же ланием сохранить отношения на приемлемом уровне и не «платить» за свои действия слишком высокую «цену». Таким образом, эмоциональные аспекты конфликта, ограничивая или не ограничивая действия участников в предмет ной сфере, могут выполнять своего рода корректирующую функцию. В рамках эмоционального измерения конфликта могут существовать и са мостоятельные цели участников взаимодействия, связанные с потребностями воздействия на партнера. Например, выражение враждебности по отноше нию к партнеру или стремление его «наказать» может стать доминантой кон фликта, когда последний перестает быть способом решения проблемы и ста новится самоцелью (т. е., в терминах социологии, смещается от реалистиче ской разновидности конфликтов к нереалистической). Фактически никогда при анализе конфликтов объектом специального рас смотрения не становятся мотивы, связанные с потребностью в обосновании своей позиции, своих действий или решений для себя и/или для других. В психологической литературе общепринятым является представление, что стандартное, типичное, совпадающее с принятыми шаблонами и потому «понятное» поведение в обосновании не нуждается. В остальных же случаях поведение людей нуждается в «расшифровке», которая оказывается возмож ной в значительной степени благодаря тому, что у окружающих «вырабаты вается определенный более или менее автоматически функционирующий психологический подтекст к их поведению» (Рубинштейн, 1959, с. 180). «В деятельности, протекающей в присутствии свидетелей, открываются два смысловых полюса, два противолежащих смысловых пласта — "смысл для се бя" и "смысл для других". Первый из них не требует никаких обоснований и мотивировок, кроме самого действительного мотива деятельности — того предмета, на который она направлена, или проблемы, во имя разрешения ко торой организуются и выполняются действия и операции субъекта. Для вто рого таких обоснований недостаточно: выполнение требований "смысла для других" предполагает наличие за каждым элементом поведения, презентируе- мого воспринимающему, определенного социально кодифицированного, кон венционального и общедоступного значения» (Хараш, 1981, с. 31). На основе этого возникает своеобразный мотив «быть понятым». В экспериментальном исследовании было показано, что на участников ситуации не так действовала угроза быть наказанным, как угроза быть непонятым (там же, с. 32-33), что можно проиллюстрировать многочисленными примерами из повседневных ситуаций. В определенном смысле конфликтная ситуация содержит в себе парадокс. С одной стороны, в конфликте изначально присутствует оправдание своей позиции и своих действий («смысла для себя»): каждый из участников кон фликта уверен в своей правоте, он делает «правильно», а партнер — «непра вильно» (даже если обнаруживается готовность признать собственную не-2 5 0 Часть II. Феноменология конфликтов правоту в частностях, то все равно он «более прав», чем партнер). С другой стороны, конфликтная ситуация «по определению» содержит в себе множе ственность (или как минимум двойственность) альтернатив: само противо действие сторон направлено на то, чтобы добиться от партнера желаемых действий, желаемого поведения. Таким образом, заведомо предполагается воз можность другого, «ожидаемого» поведения партнера. Поскольку партнер, в свою очередь, имеет аналогичные ожидания, возникает рассогласование: смысл позиции «для себя» не тождествен смыслу позиции «для других». Именно возможность неоднозначной интерпретации противоречия между участниками конфликта усиливает у них мотив «быть понятым», а если речь идет об окружающих, то, следовательно, и быть поддержанным (реальными действиями или сопереживанием). Она заставляет человека стремиться к обоснованию своих действий в глазах окружающих, причем тем сильнее, чем более он осознает возможность неоднозначной интерпретации своего поведе ния. Это обоснование может приобретать форму реальных действий, связан ных с обсуждением и «объяснением» окружающим сложившейся ситуации, своих действий и действий партнера. В «закрытой» ситуации, например в се мейном конфликте, который недоступен окружающим и часто скрывается от них, как будто нет необходимости обоснования своего поведения, однако вы соконормативные субъекты могут и в этих условиях стремиться соответство вать социальным стандартам. Таким образом, понимание поведения человека в конфликтной ситуации требует не только обращения к целям, связанным с предметом конфликта или с отношением к партнеру, но и учета таких мотивов, как «быть справед ливым», «сохранить лицо», «оказаться правым». Однако изолированно рассматриваемые цели участников взаимодействия сами по себе еще не означают выбора ими соответствующих стратегий взаи модействия. Цели, связанные с предметной стороной конфликта, теоретиче ски могут быть достигнуты как с помощью конкурентного, так и с помощью кооперативного поведения, как в результате «борьбы», так и в результате до говоренностей (даже если речь идет о получении одностороннего «выигры ша», можно рассчитывать на уступки партнера). Цели и установки участни ков конфликта относительно друг друга (сохранить отношения с партнером или «наказать» его) также могут не вести к определенному типу взаимодейст вия (ведь возможно соответствие установок — оба партнера готовы к «мирно му» решению или, например, один из них готов «быть наказанным» и «вино ватым»). В нормативном обосновании происходящего заинтересованы оба, но своеобразие конфликта позволяет каждому из них считать себя правым и справедливым. Прогноз поведения участников конфликта с точки зрения преследуемых ими целей не становится проще, даже если мы рассмотрим иерархии целей каждого участника в их соотношении друг с другом. В рамках каждой из целей человек может стремиться к достижению одно стороннего преимущества («выигрыша»): добиться «решения дела» в свою Глава 8. Конфликтное взаимодействие 2 5 1 пользу, «эмоционально победить» другого, доказать свою правоту и (тем са мым) неправоту другого. Участник конфликта может ориентироваться на об щий «выигрыш» — пытаться решить проблему с максимальным учетом инте ресов обеих сторон, сохранить отношения с партнером, не считать себя «бо лее правым», чем другой. Установки участников могут различаться: можно быть готовым к общему «выигрышу» в решении проблемы, но хотеть «эмо циональной победы» и признания собственной правоты. Кроме того, картина может усложняться за счет неодинаковой значимости одних и тех же целей для разных участников. Немаловажно также и изменение иерархии целей в ходе конфликтного взаимодействия: например, поведение партнера может изменить эмоциональные установки человека, которые начинают доминиро вать над непосредственным предметом конфликта. Развитие конфликта также зависит от соотношения целей его участников. Допустим, в отношении предмета разногласий участники конфликта стре мятся к одностороннему преимуществу (хотят выиграть), готовы к приори тетным достижениям партнера (уступить) или реализации (полной или час тичной) интересов обоих («на равных»). Казалось бы, наиболее сложный конфликт возникает тогда, когда оба участника ориентированы исключи тельно на собственный «выигрыш», а если один из них готов уступить, то проблема устранена. Однако не будем забывать, что мы говорим о психологи ческих конфликтах, где человек бывает готов пойти навстречу партнеру, если тот, в свою очередь, признает собственную неправоту, выслушает очередную «нотацию» и т. д. Таким образом, цели участников конфликта, хотя и являются весьма важ ным регулятором их поведения, еще не определяют однозначно характер их взаимодействия в конфликте, выбор стратегий и тактик поведения, становя щихся результатом действия сложной системы факторов, образующих даже не комплекс, а скорее некий сплав — регулятор конфликтного взаимодействия.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Мотивы и цели участников взаимодействия» з дисципліни «Психологія конфлікту»
