Наряду с общими и групповыми факторами, определяющими отношение че ловека к ситуации, можно выделить и такие, которые связаны с его индиви дуальной оценкой как определенного типа социальных ситуаций, так и дан ной конкретной ситуации. «Субъективное» в определении ситуации как конфликтной связано с ин дивидуальной склонностью человека к преимущественной оценке ситуаций в тех или иных терминах. (Сама возможность существования в рамках од ной и той же «объективной» ситуации различных «воспринимаемых» си туаций является подтверждением субъективного характера «определения ситуации».) Применительно к конфликтам это означает, что могут быть выделены та кие человеческие особенности людей, которые приводят к тому, что люди склонны воспринимать те или иные ситуации своего взаимодействия с дру гими людьми как конфликтные. Переходя к индивидуально-психологическим особенностям, которые по тенциально могут влиять на предрасположенность человека к восприятию, оценке тех или иных ситуаций как конфликтных, мы будем вынуждены во многом опираться на косвенные данные из-за фактического отсутствия пря мых исследований по этому вопросу. Подобное явление применительно к анализу агрессии А. А. Реан связы вает с социально-перцептивным компонентом агрессивности, который, с его точки зрения, заключается «в готовности (склонности) воспринимать и ин терпретировать поведение другого как враждебное. В этом плане, очевидно, можно говорить о потенциально агрессивном восприятии и потенциально агрессивной интерпретации как об устойчивых для некоторых людей особен ностях мировосприятия и миропонимания» (Реан, Коломинский, 1998, с. 37). Если проводить аналогию между восприятием стресса и конфликтных си туаций, то можно учесть, что одни люди более, а другие менее предрасполо жены к дистрессу. Из личностных особенностей, оказывающих влияние на устойчивость чело века в экстремальных ситуациях и его меньшую подверженность дистрессу, отмечают интернальность как характеристику тех, кто уверен в себе, надеется только на себя, не нуждается во внешней поддержке (в противовес «экстерна- лам» — неуверенным в себе, нуждающимся в поощрениях, болезненно реаги-Глава 6. Возникновение конфликтов: оценка ситуации 2 1 5 рующим на порицания, полагающимся на случай, на судьбу); отсутствие лич ностной тревожности и др. (Китаев-Смык, 1983). В исследовании Л. Хоровица и его коллег респондентам предлагались ус пешные и неуспешные ситуации (например, «Вы посетили вечер для перво курсников, но вам не удалось завести новых друзей») и перечень возможных причин, объясняющих их успешность или неуспешность. Полученные ре зультаты показали, что одинокие люди считают себя менее способными к межличностному общению: если неодинокие люди склонны интерпретиро вать случающиеся неудачи временными обстоятельствами, то одинокие объ ясняли их собственной неспособностью к общению, считали, что прилагать усилия в подобных ситуациях бесполезно. Нетрудно прогнозировать, что по добный стиль объяснения своих отношений с другими может приводить че ловека к избеганию ситуаций межличностного контакта. На основании этого авторы делают вывод, что «подобная самоизоляция лишает его возможности развития навыков общения, что опять же ведет к неудачам, к еще более нега тивным самооценкам и еще большему отчуждению» (Хоровиц и др., 1989, с. 269). Этот пример иллюстрирует наличие у людей имплицитных концеп ций, лежащих в основе их интерпретаций социального взаимодействия с дру гими. Можно предположить, что у некоторых людей эти концепции основы ваются на представлениях, не позволяющих им доверять другим и развивать партнерские отношения с окружающими. В работе У. Клара и его коллег проблема избирательного восприятия си туации рассматривается с точки зрения наличия и доступности соответст вующих когнитивных схем. Схемы могут присутствовать или отсутствовать в чьем-то индивидуальном репертуаре, а доступность определяется готовно стью, с которой данная схема применяется. Авторы приводят известные дан ные, что люди, оценивающие себя как «соревнователей», чаще, чем «коопера торы» имеют тенденцию рассматривать незнакомые лабораторные игры как игры со строгим соперничеством (с нулевой суммой); они, соответственно, чаще будут демонстрировать соперничающее поведение. По мнению исследо вателей, эти данные могут быть объяснены с точки зрения доступности схе мы: схема строгого соперничества (несовместимости целей) более доступна «соревнователям» и потому ее появление в новой ситуации более вероятно (Klar, Bar-Tal, Kruglanski, 1988). Помимо «соревновательных» существуют и другие характеристики лично сти, приводящие человека к определению внешней ситуации как конфликт ной. Обыденное представление о «конфликтной личности» связано с челове ком, который чаще других оказывается участником конфликтных ситуаций, т. е. обладает повышенной склонностью к восприятию ситуаций как кон фликтных или конфликтному реагированию на те или иные внешние обстоя тельства. Примеры научного описания устойчивых личностных тенденций к тому или иному типу социального поведения можно найти в работах психологов, тяготеющих к поиску личностных типов. В частности, уже упоминался тип 21 6 Часть II. Феноменология конфликтов человека с тенденцией «движения против людей», описанный Хорни, который «принимает и считает само собой разумеющейся враждебность вокруг себя и решает, сознательно или бессознательно, бороться», «противодействует все ми путями, которые ему доступны» (Homey, 1946, р. 42-43). Конфликтность может быть характеристикой «невротической личности», когда «человек нев ротически реагирует на такую жизненную ситуацию, которая у здорового че ловека вообще бы не вызывала никакого конфликта» (Хорни, 1993, с. 25). В других психоаналитических понятиях «конфликтность» личности мо жет связываться с таким явлением, как негативизм (враждебность), который «заключается в демонстративном противодействии объекту, который бессо знательно воспринимается субъектом как опасный или угрожающий. Негати визм проявляется в упрямстве, в пренебрежительном отношении (игнориро вании, реакции "не вижу", "не слышу"), в подозрительности и неприятии помощи, в немотивируемой злобности, в стремлении к спорам по любому во просу, в навязчивом иронизировании, подтрунивании и насмешках» (Психо анализ, 1998, с. 294). По мнению психоаналитиков, эти модели когнитивных, эмоциональных и поведенческих реакций передаются по наследству и усваи ваются в процессе индивидуального развития. Можно оспаривать психоаналитическое понимание возникновения устой чивых личностных тенденций или даже правомерность выделения самих личностных типов, но нельзя отрицать то, что у человека может сформиро ваться своеобразное «эмоциональное тяготение» к периодической драматиза ции отношений и усилению межличностной напряженности. Это «влечение» к эмоциональному напряжению конфликтных ситуаций нередко оценивается окружающими как своего рода «потребность в конфликтах». Однако оно, как правило, не осознается самой личностью, его возникновение связано с глу бинными проблемами личности и трудно поддается коррекции, часто требуя не только психотерапевтической, но и психиатрической оценки. В качестве еще одной основы «конфликтности» личности психологи часто рассматривают неадекватность сформировавшихся у человека представле ний о себе и других: завышенная самооценка, не соответствующая реальным возможностям личности, тенденция к ее подтверждению за счет низкой оцен ки других и т. д. приводят к возникновению межличностных затруднений. В этих случаях может возникать устойчивая ориентация на преимуществен ное восприятие негативных свойств окружающих и как следствие — преобла дание в отношении к ним отрицательных оценок. В одной из работ по психо логии в качестве иллюстрации подобного свойства приводится высказывание русского историка В. О. Ключевского об Иване Грозном: «Он был восприим чивее к дурным, чем к добрым впечатлениям, он принадлежал к числу тех не добрых людей, которые скорее, охотнее замечают в других слабости и недо статки, чем дарования или добрые качества». Другой вид «конфликтности» личности связан с преимущественным — более частым, чем это бывает в среднем, — использованием «конфликтных» стратегий взаимодействия, на чем мы остановимся несколько позже. Глава 6. Возникновение конфликтов: оценка ситуации 2 1 7 Кроме того, помимо личностной предрасположенности к восприятию и определению ситуаций как конфликтных, несомненное влияние оказывают ситуативные факторы. Дж. Форгас делает следующее замечание: настроение оказывает большее влияние на наше мышление в неординарных, нестандарт ных случаях. Так, при оценке типичных людей и простых ситуаций мы под вержены влиянию настроения в меньшей степени, тогда как, например, при объяснении сложных конфликтов его влияние на наше мышление будет воз растать (Майерс, 1997, с. 141). «Индивидуальная свобода» в определении ситуации индивидом проявля ется не только в том, что он относит ее к той или иной категории, но и в том, какое конкретное значение он ей приписывает. Например, ранее при описа нии интерперсональных конфликтов мы отмечали их возможное различение в зависимости от типа противоречия, лежащего в основе конфликта. Связан ли конфликт с ценностями людей, их интересами или правилами взаимодей ствия, — эти виды конфликта отличаются тем, какие именно аспекты меж личностных отношений или межличностного взаимодействия затронуты конфликтом. Однако тип конфликта может определяться не только типом взаимодействия его участников, но и смыслом, которым они наделяют возни кающие противоречия. Например, такая повседневная конфликтная ситуа ция, как ссоры отца с дочерью из-за того, что она не убирает за собой и не со держит в порядке свои вещи, может иметь разный характер — нарушения норм и правил взаимодействия («ты не выполняешь свои обязанности по до му, о которых мы договаривались»), противоречия интересов («я вынужден иногда встречаться со своими коллегами дома, и я не хочу каждый раз зани маться уборкой или краснеть за беспорядок в нашем доме») или ценностных расхождений («если у человека в комнате беспорядок, он и в своих делах не сможет добиться порядка»).
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Индивидуальные факторы определения ситуации» з дисципліни «Психологія конфлікту»
