Под образованием обычно понимают обучение и воспитание, т.е. передачу и восприятия знаний, умений, навыков, стереотипов сознания и поведения — всего, что формирует человеческую личность как члена общества, гражданина государства, работника общественного производства. Как происходило образование человека на протяжении десятков тысяч лет истории рода гомо сапиенс? Девочка с младенчества и до замужества постоянно находилась возле своего главного педагога — матери. Мать обучала ее самой сложной на свете профессии — матери, хозяйки дома. Во всех тонкостях: от приготовления пищи и шитья одежды до искусства отношений с другими членами семьи. Мать собственным примером показывала, как надлежит себя вести в различных житейских ситуациях, а так как она в нормальной семье являлась для дочери наивысшим авторитетом — ее образ мыслей, мировоззрение, система ценностей передавались как бы по наследству. Главное же, мать являла дочери живой пример самоотверженности, без которой мать — не мать, а мачеха, даже если обзавестись ребенком, жена — не жена, а просто секс-партнер, даже если замужем, женщина — не женщина, а гермафродит, даже если налицо все половые признаки женщины и ничего мужского. А без женщины-матери какая же человечность? И какое человеческое общество, заслуживающее этого названия? Матери помогали ассистенты педагога — бабушка, тетки, старшие сестры, соседки постарше, повзрослее. Они не просто рассказывали и показывали — они жили своей жизнью, и девочка училась жить точно такой же. Ничего эффективнее такого преподавания нет и быть не может. Девочка видела и пробовала сама, как управлять хозяйством, как воспитывать и обучать младших, как жить с людьми по-людски в человеческом общежитии. В совокупности обрисованный педагогический коллектив за 14 — 15 лет доводил свой обучаемый и воспитуемый полуфабрикат до кондиций, которые недостижимы ни для какого иного учебного заведения, сколько средств в него ни вкладывай, какими песталоццами ни укомплектовывай. Подумать только, к 15 годам из ребенка образовывался во всех отношениях совершенно взрослый человек, готовый в любую минуту впрячься в свое собственное семейное тягло, да еще нередко освоивший начала одного или нескольких важных женских ремесел, с которыми не пропадешь в жизни, даже если домашнее хозяйство пошатнется! Мальчик недолго оставался возле материнской юбки. С пяти-семи лет он поступал в класс своего собственного главного педагога — отца. Отец тоже передавал сыну как бы по наследству свою профессию (включая важнейшие, а нередко и особые мужские ремесла), свое мировоззрение, свои стереотипы сознания и поведения. Собственной жизнью. И главный пример — то, что глава семьи и опора семьи — синонимы, что без этого отец — не отец, а нечто вроде плохого старшего брата своему собственному ребенку, муж — не муж, а в лучшем случае наложник, только узаконенный, мужчина — не мужчина, а подросток до самого своего мужского климакса. А без мужчины — опоры для женщин и детей — что толку рассуждать о человечности? О каком человеческом обществе может идти речь? Отцу помогали его ассистенты — дедушка, дядья, старшие братья, соседи. Они учили мальчика своей жизни, и мальчик к 15 годам становился парнем, полностью, во всех отношениях готовым стать главой собственного семейства. Что обычно и происходило спустя всего несколько лет. Можно ли придумать что-нибудь более эффективное в педагогическом отношении? Этот естественный циклический процесс воспроизводства не просто новых поколений, а полноценных членов общества, как ныне становится все яснее, не имеет и иметь не может никаких альтернатив. Все остальное, что ни выдумывай — жалкие эрзац-суррогаты со сравнительно ничтожным коэффициентом полезного действия и с такими “побочными следствиями”, которые составляют смертельную угрозу самому существованию общества. Образование вышеописанным естественным образом не только готовит в положенное человеческой природой время (к моменту наступления физиологической зрелости) полноценных граждан и работников. Оно к тому же как бы автоматически обеспечивает стабильность семьи, преемственность поколений, простое человеческое счастье максимально возможного числа людей. И это еще не все. Главное, оно автоматически обеспечивает стабильность, выживаемость, процветание общества. Убери эту естественную опору — и общество какое-то время будет существовать только по инерции, паразитируя на социальном капитале предков. А потом неминуемо развалится. Что мы и видим вокруг воочию. О чем и собираемся рассказать в этой главе. До сравнительно недавних времен — скажем грубо приближенно: до XX в. от Рождества Христова — для подавляющего большинства людей (до 90—99%!) даже в развитых странах того времени только что кратко описанной “домашней школы” было вполне достаточно, чтобы вступить в жизнь полноценным человеком, полноценным работником. Семья не только делала человека образованным этически, воспитанным эстетически, подготовленным к физическому и умственному труду, знакомым с необходимыми в жизни азами естествознания и обществознания, физической и духовной культуры (в широком смысле этого понятия), но и учила считать, а в некоторых случаях, по возможности и необходимости, — даже читать и писать. Что еще нужно крестьянину, рабочему, торговцу, воину? Однако доле процента — впоследствии нескольким процентам — работников общественного производства домашнего образования было мало. Будущим жрецам, чиновникам, врачам, инженерам, педагогам требовалось специальное образование, которое семья дать не в состоянии. Их приходилось отрывать от семьи и направлять в общественные (государственные) учебные заведения. Но, во-первых, даже среди этого сравнительно ничтожного количества “оторванных” полностью отрывались от семьи далеко не все — подавляющее большинство продолжало поддерживать тесные связи с семьей, если не ежедневно, то хотя бы еженедельно и уж во всяком случае во время каникул. Во-вторых, сами учебные заведения во многом носили на себе печать патриархальных отношений, свойственных семье, так что “полного отрыва” от семьи даже у круглогодично пребывавших в них молодых людей фактически не получалось. В-третьих, и это, пожалуй, самое главное, — в учебные заведения приходили “студенты” своих домашних “университетов” и привносили в них педагогический капитал, созданный семьей. Поэтому даже в самых страшных по античеловечности учебных заведениях былых времен, например, в духовном училище для подготовки будущих священников, описанном в знаменитых “Очерках бурсы” Н.Г.Помяловского, сохранялись по инерции хоть какие-то крупицы естественности, человечности образования. Мы собственными руками, по неразумию своему, взорвали это естественное состояние, искоренили заключенную в нем подлинную человечность и поставили человеческое общество на грань перехода в нечеловеческое. Либо, скорее всего, на грань катастрофы. В условиях современного общественного производства, в отличие от минувших времен, как раз для подавляющего большинства людей “домашней школы” недостаточно, чтобы вступить в жизнь полноценным человеком. Мало того, в отличие от традиционного сельского образа жизни, современной городской образ жизни оставляет родителям, вообще семье, мало времени и реальных возможностей для воспитания и обучения подрастающего поколения чуть ли не с грудного возраста. Сама жизнь подталкивает: отдай ребенка в детские ясли, в детский сад, в школу, в университет — и ему будет хорошо, и тебе легче! А многообразные утописты подтверждают: да разве дилетант-родитель, обуреваемый к тому же чисто зоологической привязанностью к своему чаду может тягаться по части обучения и воспитания с профессионалом-педагогом? И ребенка “отдают”. В условиях полного крушения семьи в ее прежнем, естественном виде. То есть в условиях, когда из-под учебных заведений выбиты прежние подпирающие их семейные устои. Отдали. Что получили? Мы уже говорили, что единственной практической альтернативой рыночным экономическим отношениям являются отношения казарменные: в выгоде оказывается не тот, кто произвел и продал, а кто выше чином и ближе к государственной кормушке. С ужасающими последствиями в виде массовой деморализации, дезынтеллектуализации и психопатологизации общества. Точно так же к настоящему времени достаточно очевидно обнаружилось, что единственной альтернативой семье является все та же казарма, где верховодит не самый ответственный, самый самоотверженный, а самый наглый и самый хитрый, умеющий вероломно убрать соперников и окружить себя прихлебателями, помогающими держать в повиновении остальных пугающим примером жестокой участи отверженных. И когда такой казармой неизбежно становится — не может не становиться — любое учебно-воспитательное заведение, начиная с детских яслей и детского сада и кончая школой и университетом, последствия для ребенка, для будущего работника и гражданина общества, для всего общества в целом становятся поистине апокалипсическими . Поставьте себя в положение ребенка, проведшего несколько месяцев или несколько лет в тех противоестественных условиях, о которых мы говорили в разделах о семье и которые сегодня типичны для все большего числа обычных семей не только в развитых, но и в развивающихся странах мира. Он привык быть любимой игрушкой-безделушкой в руках родителей и целой кучи бабушек-дедушек, старых псевдодев и квазибобылей. И вдруг, не будучи преступником, попадает в самом полном смысле слова в тюремную камеру с прямо противоположными нравами. Здесь никого не заботит, сангвиник ты по темпераменту или холерик, застенчивый или бесцеремонный, умница-тугодум или быстро соображающий дурак, добродушный тюлень или злобный шакал, — здесь в каждой детсадовской группе, в каждом школьном классе, в каждом студенческом общежитии быстро устанавливается иерархия грубой силы, мгновенно учреждается Политбюро ЦК КПСС с самодуром-генсеком, окружающими его холуями и отринутыми от него изгоями. Или, чтобы быть менее образным и более точным, с вожаком (иногда с двумя-тремя соперничающими вожаками), с подручными вожака, помогающими ему держать в повиновении остальных непрерывными унижениями и страхом попасть в число нарочито травимых для острастки прочих. Этот чисто мафиозный социальный механизм возникает словно сам собой всюду и везде, как только естественные людские отношения сменяются противоестественными. Его невозможно “упразднить” никакими указами, никакими “воспитательными мерами”, никакой “работой с детьми”. Поставьте себя в положение ребенка, обязанного пройти все круги этого тюремного ада (если не прошли его самолично в детстве, отрочестве, юности), и задумайтесь над вопросом: оправдывает ли себя любое, самое блестящее образование, полученное такой ценой. Да ведь к тому же и образование-то получается далеко не блестящее. Далеко не то, что нужно получающему его и что необходимо от получающего обществу. По той неизбывной причине, что...
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Образование естественное и противоестественное» з дисципліни «Альтернативна цивілізація»
