Начнем с простого примера: соответствия сохранения и изме-нения категориям-опознавателям. Что такое сохранение? Это пребывание в одном и том же состоянии. Налицо тождество состояния или состояний (что одно и то же). А изменение? В са-мом общем смысле — это переход из одного состояния в другое, иными словами, возникновение различия состояний. В своем крайнем выражении изменение есть не просто переход в другое, а в противоположное состояние. Таким образом, сохранение и из-менение суть тождество и противоположность, взятые в аспекте "движения во времени". Такое же соответствие имеется между покоем и перемещением, с одной стороны, и категориями-опознавателями, с другой. Теперь, если возьмем пространственное расположение, то здесь тождеству и противоположности соответствуют симметрия и асимметрия. Эти категории стали в последнее время предме-том особого внимания. Их все чаще трактуют не только в про-странственном, но и в самом широком смысле, связывают с поня-тиями тождества и различия, сохранения и изменения, обратимо-сти и необратимости. Этот факт не случаен. Исследователи улав-ливают в них и через них фундаментальные соответствия между категориями и понятиями, можно сказать, нащупывают систему соответствий. В качестве категорий-опознавателей они избрали симметрию и асимметрию, и этот выбор не так уж плох. Ведь в принципе любую пару соответственных категорий можно взять в качестве категорий-опознавателей. (Все же следует сказать, что независимо от желания отдельных ученых симметрия и асиммет-рия остаются по преимуществу пространственными категориями, а на роль категорий-опознавателей больше подходят тождество и противоположность как наиболее абстрактные категории, не свя-занные ни с какими специфическими отношениями, сферами бы-тия.) Итак, очевидно, что существо симметрии составляет тожде-ство, совпадение, "совмещение с самим собой" при различных преобразованиях, отражениях. Симметрия » тождеству. Напро-тив, асимметрия » различию вплоть до противоположности. Соответствие симметрии-асимметрии сохранению-изменению можно видеть на таком примере. Чем симметричнее кристалл, тем упорядоченней его структура, тем он более устойчив к де-формациям, разрушениям. И, напротив, чем больше неправиль-ностей в структуре кристалла, нарушающих его симметрию, тем он менее прочен, более подвержен деформациям, изменениям. Вполне очевидна связь симметрии-асимметрии с обратимо-стью-необратимостью. Можно даже сказать: обратимость и не-обратимость — это симметрия и асимметрия, взятые во времен-ном аспекте. Физики обычно так их и рассматривают. Поскольку тождество и противоположность в равной степени присутствуют в реальном мире, постольку обратимость временного порядка так же реальна, как и необратимость. Между тем философы порой категорически утверждают, что необратимость является отличи-тельным свойством времени. В чем тут дело? Одной из причин такого представления является вольное или невольное отождест-вление реального времени с формальным, искусственным, кален-дарным временем, текущем равномерно и непрерывно в одном направлении. Другой причиной является неприятие обратимости как фундаментального свойства времени наряду с необратимо-стью. Пики философов и ученых часто направлены против абст-ракции идеальной обратимости. Справедливо полагая, что реаль-но отсутствует полная или абсолютная обратимость процессов, они вместе с водой из ванны выплескивают и ребенка, т.е. отбра-сывают понятие неабсолютной реальной обратимости. А в мире ведь вообще нет ничего абсолютно абсолютного. И необрати-мость не существует реально, если брать ее в чистом виде, как абсолютную необратимость, исключающую всякий элемент об-ращения, возврата к исходному состоянию. Чистая необрати-мость тоже всего лишь абстракция. Она означает полный разрыв между исходным и последующим состояниями. Ведь ничем иным, как абсолютизацией необратимости является представле-ние различного рода анархистов и ультрареволюционеров о пол-ном разрушении старых основ жизни. В естествознании такой аб-солютизацией необратимости была гипотеза тепловой смерти Вселенной. Сам термин "необратимость" направлен своим со-держанием против какой бы то ни было обратимости. И если не-обратимость провозглашать универсальным свойством времени, то ничего не остается, как предавать анафеме все, связанное с по-нятием обратимости. А это чревато опасностью одностороннего истолкования категории времени. Итак, реальное время протекает как бы в двух противополож-ных ипостасях: в виде обратимого и необратимого времени. Со-ответственно ему и все процессы в неорганической природе де-лятся на обратимые и необратимые. Существование необратимых процессов делает невозможной полную, абсолютную обратимость времени, а существование об-ратимых процессов делает невозможной абсолютную необрати-мость временного порядка. Здесь можно говорить о взаимовлия-нии противоположных форм времени и о том, что они плавно пе-реходят друг в друга, образуя промежуточные формы. В живой природе и человеческом обществе к обратимым и необратимым процессам "прибавляются" сложные формы их взаимоопосредст-вования. В развивающихся процессах, которые как раз характер-ны для живых систем, мы воочию видим органический синтез, взаимоопосредствование обратимости и необратимости. В этих процессах время имеет спиралевидную форму, соединяющую "стрелу времени" и "круг времени". Покажем теперь связь между обратимостью-необратимостью и сохранением-изменением. Для этого воспользуемся понятиями прямого и обратного изменения. В природе все процессы состо-ят, по существу, из прямых (образующих, усиливающих связь) и/или обратных (разрушающих, ослабляющих связь) изменений. Нетрудно увидеть, что сохранение — это взаимопереход прямых и обратных изменений, т.е. обратимый процесс. В этом процессе ни одно из противоположных изменений не преобладает, поэтому в целом мы наблюдаем сохранение. Собственно изменение, в та-ком случае, можно интерпретировать как прямое или обратное изменение или как процесс, в котором преобладают прямые или обратные изменения. А это и есть необратимый процесс, т.е. про-цесс, текущий (преимущественно) в одну сторону. Из этого рассуждения видно также, что логическая связка "и" (прямые и обратные изменения) соответственна тождеству (со-хранению, симметрии, обратимости), а логическая связка "или" (прямые или обратные изменения) соответственна противопо-ложности (изменению, асимметрии, необратимости). Из рассуждения можно видеть и то, почему "сохранение" за-числяется в разряд "движения во времени". Хотя, с одной сторо-ны, сохранение и противоположно изменению (буквально явля-ется неизменением, неизменностью), с другой, оно внутри себя "содержит" противоположно направленные изменения и поэтому имеет полное "право" принадлежать к ведомству "движения во времени". (Точно так же, кстати, можно сказать о покое — как принадлежащим к ведомству "движения в пространстве".) Теперь о внутренних и внешних противоречиях. Они состав-ляют самый фундамент иерархии противоречий. В чистом (не-опосредованном) виде они существуют только в неорганической природе. В живой природе и человеческом обществе их сложны-ми, многократно опосредованными "аналогами" являются гармо-нические и антагонистические противоречия. В гармонических противоречиях преобладают внутренние; в антагонистических — внешние противоречия. Итак, во внутреннем противоречии, которое мы характеризу-ем как взаимопереход противоположностей, ведущей стороной является тождество (противоположности, переходящие друг в друга, как бы гасят, нейтрализуют друг друга и в итоге мы на-блюдаем тождество). Во внешнем противоречии, которое харак-теризуется соответственно как необратимый переход одной про-тивоположности в другую, ведущей, преобладающей стороной является противоположность (необратимый переход одной про-тивоположности в другую как бы фиксирует состояние противо-положности между начальным и конечным моментами перехода — ведь обратного перехода нет!) Внутренние противоречия обу-словливают целостность, сохранение неорганических (физико-химических) объектов. Внешние противоречия, напротив, обу-словливают их изменение, нецелостность. Поясним смысл внутреннего противоречия на таком примере. Связь планет с Солнцем (солнечная система) существует благо-даря их орбитальному движению. А оно как раз имеет характер взаимоперехода противоположностей (притяжения и отталкива-ния, приближения и удаления). Таким образом, орбитальное движение заключает в себе сохраняющее, обусловливающее це-лостность, т.е. внутреннее противоречие. В аспекте взаимодействия внутреннее и внешнее противоре-чия выступают как связь (внутреннее взаимодействие) и столк-новение (внешнее взаимодействие). (Слово "связь" употребляется здесь в том смысле, в каком говорится о связи частей целого, на-пример, о химической связи, внутриядерной связи.) Сложные гармоническое и антагонистическое противоречия выступают как единство (сложное гармоническое взаимодействие) и борьба (сложное антагонистическое взаимодействие). Геометрическими образами внутренних, внешних и сложных противоречий являются соответственно круг, стрела и спираль. Теперь о необходимости и случайности. Необходимость — такое состояние возможности, когда может быть так и только так, должно быть так. Она — воплощенное тождество возможностей. Случайность же — такое состояние возможности, когда может быть так, а может быть несколько иначе или даже совсем наобо-рот. Она — воплощенная в возможности противоположность или, говоря иначе, противоположность возможностей. Интересно сопоставить необходимость-случайность с сим-метрией-асимметрией. Симметрия действует в направлении огра-ничения числа возможных вариантов структур, вариантов пове-дения. Необходимость действует в том же направлении. С другой стороны, асимметрия действует в направлении увеличения числа возможных вариантов. В этом же направлении действует и слу-чайность. Случайности создают новые возможности, порождают новые альтернативы. Вполне логична связь необходимости-случайности с законом-явлением. Думается, соответственность этих пар категорий никто не станет оспаривать. Особенно соответственность необходимо-сти и закона. Их нередко даже взаимоопределяют: закон как не-обходимую связь явлений, а необходимость как основанную на законе связь. Тем, чем необходимость и случайность являются в сфере возможности, тем закон и явление — в сфере действитель-ности. Закон есть идентичное, тождественное, прочное, остаю-щееся в явлениях, а явления — различное, противоположное, из-менчивое, многообразное в действительности. Обращает на себя внимание следующий факт. Для физиков наиболее общие законы — это законы сохранения, которым соответствуют фундамен-тальные принципы симметрии. Явственно выстраивается такая цепочка категорий: всеобщее — закон — сохранение — симмет-рия. Явления составляют внешнюю сторону действительности, за-коны внутреннюю. Не случайно философы говорят, что на по-верхности явлений противоположности выступают в открытом виде, а в глубине, внутри действительности скрыто их тождество. Перейдем к действительности и возможности. Нетрудно увидеть, что действительность стоит ближе к ряду тождества, а возможность — к ряду противоположности. Подумаем, напри-мер, над таким фактом: все действительное возможно, но не на-оборот, т.е. не все возможное переходит в разряд действительно-го. Этот факт говорит о том, что границы возможного шире гра-ниц действительного. Возможность многообразнее, многораз-личнее, так сказать, полярнее действительности, содержит по сравнению с ней более широкие ножницы противоположного. Можно привести и такой факт. Философы нередко разделяют и даже противопоставляют возможность и необходимость. Этим они сближают возможность со случайностью. В самом деле, если возможность не включает в себя необходимость, отлична от нее, то, значит, она тяготеет к другому полюсу взаимозависимости — случайности. Отсюда понятно, почему Аристотель и многие дру-гие философы (в том числе Кант, Гегель) рассматривали возмож-ность и случайность как близкие и где-то даже совпадающие ка-тегории. Действительно, в возможности акцент падает на случай-ность. Необходимость же — это тот "конец" возможности, кото-рый ближе стоит к действительности, похож на нее. Возьмем теперь материю и движение. Интуитивно ясно, что в материи акцент падает на тождество (сохранение, целостность), а в движении — на противоположность (изменение, нецелост-ность). Это можно видеть из следующего. В истории человече-ской мысли материя и движение нередко противопоставлялись. И если в движении усматривали именно движение, т.е. изменение, перемещение, переход от одного к другому, перемену форм, то на долю материи методом исключения доставались противополож-ные характеристики неизменность, неподвижность, инертность, косность, единообразие. Конечно, в диалектической концепции это противопоставление материи и движения преодолевается. Тем не менее акценты остаются, так как лишь благодаря им мож-но говорить о материи и движении как о разных категориях. Качество и количество. Если отбросить все частные мнения и подойти укрупненно к оценке этих категорий, то нельзя не уви-деть, что качество тяготеет к первому ряду категорий, а количе-ство — ко второму. Качественная концепция всегда базировалась на представлении о внутреннем единстве, целостности, самотож-дественности предметов. Напротив, количественные представле-ния всегда опирались на идею множественности. А где множест-венность, там различие, где различие, там противоположность. Могут, правда, указать на факты качественного многообразия, с одной стороны, и количественного тождества объектов, с другой. Что ж, эти факты нельзя отрицать. Однако диалектика категорий в том и состоит, что они, включая в свое содержание противопо-ложные, чуждые им моменты, остаются в то же время самими со-бой, сохраняют свою категориальную самость. В свете сказанного об отнесенности качества к первому ряду категорий, а количества — ко второму, становится ясным, почему Гегель рассматривал качество как тождественную, а количество как внешнюю бытию определенность. Становятся объяснимыми и приравнивания качества к вещи и характеристики его как внут-ренней, существенной определенности предмета, как устойчивой совокупности черт, свойств. Становятся понятными и традици-онные представления философов и математиков о количестве как категории конечного, а о бесконечном как категории, имеющей, в отличие от конечного, качественную природу. В самом деле лишь сравнительно недавно (а именно начиная с Г. Кантора) ма-тематики занялись детальным изучением различных форм коли-чественного бесконечного. Далее. Может показаться странным отнесение пространства к ряду тождества, а времени — к ряду противоположности. Тем не менее в таком отнесении есть свои резоны. Оправданно, напри-мер, сближение пространства с материей, а времени с движением. В истории философии подобное сближение проводилось не раз (вспомним отождествление Платоном в "Тимее" материи и про-странства или отождествление Декартом материи и протяжения, аристотелевское определение времени как числа движения). За-служивает внимания и такой факт. Многие философы и ученые проводят водораздел между пространством и временем по линии "сохранение — изменение", считают пространство "ответствен-ным" за устойчивость существования объектов, а время — за их изменяемость, изменчивость. 3аметьте: никто не делает обратного, т.е. не относит про-странство к изменению, а время к сохранению. Что это? Игра че-ловеческого ума или факт, на который можно опереться? Скорее второе. Если верно такое различение пространства и времени, то то-гда в пространстве акцент следует делать на симметрии, а во времени на необратимости. (Получается, правы те философы, ко-торые выдвигают необратимость на первый план в структуре времени. Хотя все же в общей "раскладке", системе категорий обратимость не менее важна.) А вот факты, указывающие на соответственность действи-тельности материи, возможности — движению. Так, с одной сто-роны, слово "действительность" часто употребляют в значении "материальная реальность", "объективный мир", т.е. используют его как синоним материи. С другой стороны, в отличии возмож-ности от действительности видят условие движения, изменения, возникновения. Перемена чего-либо существующего происходит лишь при наличии возможностей. Очевидно, что эволюция и революция также распределяются между полюсами тождества и противоположности. Хотя то и другое означают изменение и, следовательно, ближе стоят к про-тивоположности, чем к тождеству, все же между ними имеется различие (по степени изменения), которое позволяет расположить эволюцию ближе к тождеству, а революцию — к противополож-ности. Ведь совершенно ясно, что в революции на различие и противоположность состояний падает больший акцент, чем в эволюции. Рассмотрим еще одну пару категорий — вещь и отношение. Если в различных отношениях вещь выступает всякий раз в но-вом обличье, в виде того или иного свойства, то сама по себе она есть общая или тождественная основа многих различных свойств. Определение вещи в подсистеме "вещь-свойство-отношение" означает не только то, что она определяется через свойства и отношения, но и то, что фиксируется ее противопо-ложность отношениям. Если отношений много, то вещь одна. Ес-ли отношения различны и могут быть даже противоположны, то вещь в этих отношениях одна и та же. Отношение "перекидывает мостик" от одной вещи к другой, и, следовательно, делает их раз-личными. Различие вещей основывается на различии их отноше-ний. Таким образом, обобщенно говоря, вещь и отношение соот-ветственны тождеству и противоположности. О соответствии между материей-движением и вещью-отношением хотелось бы сказать следующее. С одной стороны, оно кажется очевидным. Испокон веков материю и вещь рас-сматривали как очень близкие и даже тождественные понятия. Также рассматривали движение и отношение (ведь движение не-мыслимо вне отношения вещей). С другой стороны, диалектиче-ская мысль сопротивляется сближению, а тем более отождеств-лению материи и вещи. Где же истина? Она — в обнаруженных соответствиях. Соответствия и антисоответствия, повторяем, — это особый род взаимоотношения категорий и они не сводимы ни к тождеству, ни к различию, ни к противоположности категорий. Если мы говорим о соответствии материи и вещи, то это вовсе не значит, что мы приравниваем их. Вещь — это материя на уровне явления, взятая в аспекте являющейся действительности. Только так и надо понимать их соответствие. Теперь о категориях всеобщего (общего) и специфического (частного). Эти категории являются моментами качественной определенности. Они суть тождество (сходство) и противопо-ложность (различие), взятые в аспекте качества. Относительно всеобщего, его соответственности тождеству картина более или менее ясная. А специфическое? Каким образом оно соответст-венно противоположности? Проведем такое рассуждение. Спе-цифическое — крайняя степень частного, особенного; оно при-суще только данному объекту. А противоположность — крайняя степень различия. Различие же — отношение, в котором стороны выступают не в их общности, а в их особенности. Таким образом, противоположность — крайняя степень различия и специфиче-ское — крайняя степень особенного. Близость, соответственность этих категорий налицо. Если они и не совпадают, то только по-тому, что принадлежат к разным категориальным семействам: противоположность — к семейству противоречия, специфическое — к семейству качества. (Интересно проследить соответствие всеобщего-специфического симметрии-асимметрии и некоторым другим ка-тегориальным парам на таком хрестоматийном вопросе: «что появилось раньше: курица или яйцо? [курица из яйца или яйцо из курицы?]». Если говорить о курице вообще и яйце вообще, то от-вета на этот вопрос мы не найдем или нам придется признать одинаково истинными, симметричными оба утверждения «кури-ца — из яйца» и «яйцо — из курицы». Если же говорить о кон-кретной, данной, «вот этой» курице и конкретном, данном, «вот этом» яйце, то ответ на вопрос «курица из яйца или яйцо из курицы?» будет асимметричным: либо данная курица из данного яйца, либо данное яйцо из данной курицы. Если курица из яйца, то она не могла его снести. Если курица снесла яйцо, то она не могла появиться на свет из него. Асимметричность утверждений «данная курица из данного яйца» и «данное яйцо из данной кури-цы» обнаруживается и в том, что если во втором случае яйцо и курица могут существовать в одно время, одновременно, то в первом случае ( данная курица из данного яйца) курица и яйцо разделены во времени: сначала яйцо, а потом цыпленок, а уж из него вырастает курица.) Далее. Существует определенное соответствие между всеоб-щим-специфическим и бесконечным-конечным. Определения специфического и конечного относятся к отдельному объекту, отграниченному от других. Определения всеобщего относятся к бесконечным объектам. Всеобщее и бесконечное издавна рас-сматривались философами как ближайшие, соседние, однопоряд-ковые категории. Например, Спинозой, Лейбницем, Гегелем. Всеобщее — это качественное выражение бесконечного. Бес-конечное — это количественное выражение всеобщего. То же можно сказать о соответственности специфического и конечного. Чем в сфере качества является специфическое, тем в сфере коли-чества является конечное. Возьмем, например, конечное число 5 (пять). В известном смысле его можно назвать специфическим количеством, так как оно отличается от всех других количеств. С другой стороны, если мы возьмем что-нибудь специфическое, например, какой-нибудь химический элемент (скажем, кислород), то ему будет соответствовать вполне определенное конечное число 8 (заряд ядра атома кислорода). Именно на соответствии специфического качества и конечного количества основана воз-можность количественного выражения качества, т.е. измерения качества. Теперь, если возьмем бесконечный ряд натуральных чисел (1, 2, 3 ... Ґ), то для всех конечных чисел этого ряда он бу-дет общим. В бесконечности все сходится и отождествляется (на-пример, касательная и окружность, бесконечноугольный много-угольник и круг). Кстати о круге. В движении по кругу, являющимся образом бесконечности, начало и конец совпадают. Наверно, прав был Гегель, когда истинное бесконечное харак-теризовал как посюстороннее, замкнутое в себе, актуально бес-конечное. Знаменательно, что истинную бесконечность он пред-ставлял именно в виде круга: "Истинная же бесконечность, по-вернутая обратно к себе, имеет своим образом круг, достигшую себя линию, которая замкнута и всецело налична, не имея ни на-чального пункта, ни какого-либо конца" . [Обратите внимание: круг третий раз упоминается в связи с анализом соответственных понятий. Это и "круг времени" как образ обратимого времени, и круг как образ внутреннего проти-воречия (взаимоперехода противоположностей), и, наконец, круг как образ истинной бесконечности. К этому списку можно доба-вить и круг как наиболее симметричную фигуру на плоскости. Вспомним также, что круг (колесо, шар) у многих народов был символом вечности, незыблемости, порядка.] Могут спросить: а как быть с бесконечным многообразием, неисчерпаемостью, всегда незавершенным процессом смены со-стояний? Это так называемая открытая или незамкнутая беско-нечность. Вслед за Гегелем скажем, что она не является истинной бесконечностью. Она якобы — как бы — квазибесконечность. Ее место — где-то в промежутке между конечным и бесконечным. В ней конечное переходит в бесконечное. Открытая бесконечность не является подлинной бесконечностью еще потому, что она, ес-ли брать ее целиком, существует только в возможности, потенци-ально. Актуально она существует лишь в виде конечного. [Вообще хотелось бы отметить, что слово "бесконечное" обо-значает, представляет не одно, а два понятия или, лучше сказать, две категории бесконечного: бесконечное в смысле сильного от-рицания, противоположности конечного (антиконечного) и бес-конечное в смысле слабого отрицания, полуотрицания конечного, просто как неконечное, нескончаемое. Первое бесконечное фигу-рирует в философии и науке под именами абсолютного, актуаль-ного, действительного, собственного, истинного, категоремати-ческого бесконечного. Второе бесконечное фигурирует под име-нами потенциального, несобственного, синкатегорематического бесконечного, неистинной, дурной бесконечности, бесконечного прогресса, ряда. В нашей Таблице соответствий бесконечное в первом смысле именуется просто бесконечным, а бесконечное во втором смысле — квазибесконечным.] Теперь о подобии-неподобии и равенстве-неравенстве. Поня-тия подобия и неподобия играют в качественных методах при-мерно такую же роль, какую понятия равенства и неравенства в количественных методах. Еще Аристотель обратил внимание на соотносительность и соответственность этих понятий. О качест-венном он говорил, как о подобном (сходном) и неподобном (не-сходном), а о количественном как о равном и неравном (см.: Аристотель. Метафизика, 1021а; Категории, 6а, 11а). Вполне оче-видно, что качественное отношение подобия и количественное отношение равенства соответственны категории тождества, а от-ношения неподобия и неравенства категориям различия и проти-воположности. Особо хотелось бы сказать о связи идеи общего с идеей цело-го. Эта связь обнаруживается в следующем факте. Философы, от-стаивающие примат общего над частным, занимают, как правило, позицию, утверждающую примат целого над частями, нецелым. В более мягком варианте это выглядит так: философы, признаю-щие реальность общего, признают и реальность целого, не сво-димого к сумме частей. Напротив, философы, отрицающие ре-альность общего (номиналистическая традиция), отрицают по существу и реальность целого, сводя его к сумме частей, свойств. Здесь мы затронули важную проблему: объективности соот-ветствий и антисоответствий, т.е. того, что можно было бы на-звать категориальной логикой. Всякий последовательно мысля-щий философ, хочет он того или нет, вынужден подчиняться тре-бованиям объективной логики категориальных соответствий и антисоответствий. Если он признает объективную значимость ка-кой-либо категории, то, как правило, он признает и объективную значимость соответственных ей категорий. Вспомним перипетии борьбы реалистов и номиналистов в средневековой философии, рационалистов и эмпириков в философии нового времени. На-гляден пример с Гоббсом. Как номиналистически настроенный философ он отрицает не только реальность общего, но и реаль-ность бесконечного, а целое понимает как сумму частей. С древних времен философы дискутируют по поводу апорий Зенона. Для нас апории интересны как мысленные эксперименты, в которых продемонстрирована антисоответственность некото-рых категорий. Так, в апориях "Дихотомия" и "Ахиллес и черепа-ха" продемонстрирована антисоответственность бесконечного и перемещения (в случае бесконечной делимости движение невоз-можно). В апории "Стрела" продемонстрирована антисоответст-венность неделимого (целого) и перемещения. Теперь кратко о самих соответствиях. Ясно, что соответствие соответствию рознь. Есть близкие и далекие соответствия. Вполне очевидны такие близкие соответствия (слева указаны "родитель-ские" категории): пространство: симметрия — асимметрия время: обратимость — необратимость движение в пространстве: покой — перемещение движение во времени: сохранение — изменение движение во времени: сохранение — изменение качество: всеобщее — специфическое количество: бесконечное — конечное
возможность: необходимость — случайность действительность: закон — явление
Как видно из приведенных соотношений категорий, близость соответствий обусловлена близостью или парностью «родитель-ских" категорий. Далекие соответствия — это соответствия меж-ду близкосоответствующими группами категорий. Наличие близ-ких и далеких соответствий между различными категориями, их связь с "родительскими" категориями свидетельствует о сложном характере системы соответствий, о том, что за ней стоит вполне упорядоченная естественная система категориальных определе-ний.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Объяснение и анализ некоторых соответствий» з дисципліни «Світ очима філософа»
