Информационная/психологическая война: современные тенденции
Национальное информационное пространство, работая в случае необходимости в интенсивном режиме, призва- но выполнять ряд существенных задач:
вовремя реагировать на информационные угрозы,
быть самодостаточным для адекватного своего функ- ционирования,
выполнять основные свои функции, которые призва- ны служить выработке единой картины мира для все- го населения,
добиваться представленности своей позиции в меж- дународном информационном пространстве.
Информационное пространство предоставляет поле для действий множества информационных источников. Разного рода типы взаимоотношений между ними в сво- ей крайней форме приводят к информационной войне. Она может вестись как между внутренними участниками (например, война компроматов) или между внешними участниками, когда имеет место вторжение сообщений, сознательно порожденных за пределами национального информационного пространства. Информационная вой- на, как правило, ведется параллельно с другими типами конфликтных взаимоотношений: военных, экономичес- ких, политических. Информационная война имеет в качестве своих целей два класса объектов: с одной стороны, это компьютеры и информационные системы, с другой – индивидуальное и массовое сознание. Это как бы ее техническая и гумани- тарная составляющие. Мы можем представить это следу- ющим образом:
57 Интересным образом современная цивилизация в пер- вом случае для обозначения данной сферы избрала харак- теристики обороны, создав соответствующую специали- зацию, получившую название "защита информации". Во втором, наоборот, выделилась сфера нападения в виде профессиональной деятельности – "психологические войны/операции". Правда, есть и исключения, напри- мер, соответствующее подразделение в рамках Министер- ства обороны Швеции носит название "психологической защиты". Понимание информационных войн как отдель- ной области возникает намного позднее. Разница между первой и второй составляющей лежит и в разных методах, применяемых в каждой из них. В пер- вой случае мы имеем направленность на разрушение, во втором случае это просто невозможно, так как разрушив сознание, мы уничтожаем человека. Поэтому если пер- вый вариант направлен на разрушение коммуникативных потоков, то второй на их использование, только в своих целях. Можно привести следующий условный пример. У нас есть мост. Мы можем помешать его использованию противником двумя способами. В одной случае мост можно просто подорвать, и необходимый результат будет достигнут. Во втором случае на мост можно повесить таб- личку "Заминировано" (другой вариант – "Проход толь- ко по специальным пропускам"), и мы также достигнем нужной цели. То есть разница методов оказалась задан- ной отличиями объектов. Один из апологетов сферы информационных войн в США Уинн Швартоу публицистически громко заявляет, что рано или поздно любой станет жертвой информаци- онной войны, поскольку современное общество основа- но на информации. Следует добавить сюда и то, что со- временное общество основано и на конкуренции, в том числе и между странами. По этой причине компьютеры и информационные системы стали сегодня наиболее при- влекательной целью. Они не только служат связующими звеньями между узловыми точками любой современной системы, но и входят в качестве составной части в струк- туры принятия решений. Уинн Швартау оценивает рас- 58 ходы в экономике (как в мирной, так и военной сфере) на эти цели в рамках США от 100 до 300 миллиардов дол- ларов ежегодно. Это астрономические цифры, но даже поставив их под сомнение, можно понять, что подобный порядок отражает реальные приоритеты, которые привле- кают внимание современного общества, способствуя концентрации его интеллектуальных и материальных ре- сурсов. Уинн Швартау выделяет три класса задач в этой сфере 1 : индивидуальные, организационные и глобальные. Разницу в этих уровнях можно проследить следующим образом:
1. Информационная война против личности, куда от- носятся и возможные манипуляции с хранящейся в ком- пьютерах разнообразной информацией об индивидах.
2. Информационная война на уровне организаций – любую современную компанию легко вывести из строя с помощью атаки на ее информационную систему.
3. Глобальная информационная война – отражает са- мый высокий уровень. Сложность работы в информаци- онной сфере состоит в том, что информация не имеет по- нятной материальной ценности до той поры, пока ее не похитят.
Кстати, по поводу бывшего Советского Союза У. Швар- тоу замечает, что его представители всегда были серьезны- ми информационными бойцами. Столь глобальный подход страдает из-за серьезной по- тери реальных оценок, возможных лишь при более детальном взгляде на проблему. Так, например, Тимоти Томас попытался обобщить опыт российских исследова- телей по проблемам информационных войн 2 . Делая обобщения, он тем самым задал определенную "аксиома- тику" информационной сферы. Приведем ряд наблюде- ний, отражающих, по его мнению, представления рос- сийских аналитиков:
информационные ресурсы требуют той же защиты, что и ядерное оружие; 59 информационные ресурсы нарушают равенство сил, т.е. этот параметр следует включать в рассмотрение при определении паритета;
информационные операции менее заметны в своем начальном периоде, отсюда следует, что достаточно трудно адекватно определить начало информацион- ной атаки;
информационные операции не наносят экологичес- кого ущерба, поэтому их использование предпочти- тельнее использования ядерного оружия;
информационные операции могут приводить к разру- шению экономической системы, что показало исто- щение советской экономики в военном соревнова- нии с Западом, проигранном в результате проведения ряда чисто информационных операций;
информационные операции могут быть направлены на ослабление национального духа;
информационные операции могут приводить страны к неправильным решениям, создавая неверное пред- ставление действительности или нарушая циклы при- нятия решений;
информационные операции и технологии существен- ным образом увеличивают эффективность вооружен- ных сил.
Термин "психологическая война" впервые был употреб- лен в 1920 г. Это сделал британский историк Дж. Фуллер, анализировавший период Первой мировой войны. Термин "психологические операции" впервые зафиксирован в 1945 г. в американских планах по войне с Японией. Его употребил капитан (впоследствии контр-адмирал) Э. Заха- риас. Англичане также пользуются термином "политичес- кая война", где объединяют усилия дипломатии и пропа- ганды. Американский исследователь Р. Маклаурин, который в свое время выступил в роли редактора двухтом- ного руководства по психологическим операциям, отмечал в 1982 г. следующие недостатки в этой сфере: 60 нет общего психологического планирования,
военный персонал в этой области недостаточно опы- тен, частично выполняет и иные функции,
нет четких путей принятия решений в этой области.
Вероятно, эти замечания, датированные 1982 г., впол- не подходят к странам СНГ в 1998 г. Сам Р. Маклаурин относит к психологическим операциям "все планируемые международные коммуникации, направленные на воздей- ствие на других" 3 . Принципиально коммуникативный ха- рактер работы в области психологических операций мож- но проиллюстрировать одной из ряда задач этой сферы. Это направленность на изменение восприятия 4 , что ил- люстрируется следующими примерами. Люди, живущие в бедности, воспринимают свою жизнь как норму. Однако им можно показать пути изменения условий проживания и образа жизни. При этом происходит изменение карти- ны мира, но не самого мира, то есть чисто коммуника- тивное действие. Таким же примером является "перест- ройка" как вариант психологической операции, которая также строилась на столкновении двух вариантов жизни. Однако затем западный уровень жизни оказался не под- держанным из-за отсутствия соответствующих индустри- альных технологий. Филипп Катц также достаточно четок в задании ком- муникативных составляющих психологических операций, когда он говорит: "Психологическая операция – это коммуникация. Более точно, функцией психологической операции является использование коммуникации для воздействия на поведение" 5 . В результате он строит ком- муникативную модель (Р. 37), где акцент сделан на осо- бенностях каждого вида канала, включая даже такой, как визит в другую страну. В этой схеме важна четкая специ- ализация тех, кто порождает сообщения. Кстати, даже от чисто технического персонала требуется определенное знание своей аудитории. Хорошее знание своей аудито- рии является одним из основных требований к эффек- тивной психологической операции еще со времен Второй мировой войны. Например, были установлены следую- 61 щие пять категорий лиц среди немецкого населения во- енного возраста по их отношению к нацизму 6 :
Фанатические нацисты (10 процентов), Нацисты с различного рода оговорками (25 процентов), Немцы вне политики (40 процентов), Пассивные антинацисты (15 процентов), Активные антинацисты (10 процентов).
Эти цифры представляют интерес и сегодня, посколь- ку они отражают результаты активного воздействия на массовое сознание, при котором все равно только 35% могут быть признаны теми, воздействие на которых при- несло успех. При этом 25% дали полный "сбой" данному виду пропаганды, а 40% остались при своем нейтральном мнении. При этом Филипп Катц приводит важное заме- чание по тестированию пропагандистских сообщений: пленные не подходят для этого, поскольку они уже не на- ходятся под влиянием тех типов страхов, которые харак- терны для воюющего солдата. Серьезность устремлений западных стран в этой обла- сти подтверждает тот факт, что уже в 1951 г. президент США создал структуру, которая была призвана занимать- ся психологической стратегией, подчиняясь националь- ному совету безопасности, а в 1953 г. у президента США появляется личный советник по вопросам психологичес- кой войны. Президент Эйзенхауэр писал: "Мы ведем хо- лодную войну. Эта холодная война должна иметь цели, в противном случае в ней не будет смысла. Она ведется на основании того, что хотя сейчас нет военных действий, хотя две системы правления могут жить друг с другом ря- дом, наша система, поскольку она более привлекательна для людей, в будущем она несомненно придет к победе. Она сможет победить все виды диктаторских правлений из-за большей привлекательности для человеческой ду- ши, человеческого сердца и человеческого ума" 7 . При этом Ф. Тэйлор констатирует самое главное, что было до- стигнуто в рамках развернувшейся холодной войны: в ре- зультате нее на Западе Москва оценивалась исключитель- но сквозь американские фильтры, интерпретация 62 которых не разрешала появление альтернативных пред- ставлений. Пропаганда направлена на управление поведением, но делается это с помощью управления коммуникацией. От- рицательное отношение к пропаганде возникло после Первой мировой войны. Негативный оттенок связан с расхождением интересов коммуникатора и аудитории, ау- дитория считает, что ее пытаются обмануть с помощью введения лживых сведений. Таково представление обы- денного сознания о пропаганде. Но пропаганда может нести и правдивые сообщения. Возьмем для примера со- ветский плакат "Болтун – находка для шпиона" и его за- падный вариант "Соблюдай тишину, она все слышит. Беззаботные разговоры стоят жизни". На западном пла- кате 1940 г. изображена вполне современная красавица, через голову которой как бы разговаривают военные, один из которых держит в руке бокал со спиртным и си- гарету. Она же возлежит в кресле в томной позе и якобы ничего не слышит. Плакат приведен в книге, освещаю- щей взаимосвязь искусства и пропаганды 8 . Советский плакат изображает говорящего по телефону человека, ря- дом с которым пристроился субъект явно зловещего вида в темных очках и тонкой сигарой в зубах. И в том, и в другом случае невольные (или очень даже сознательные) слушатели явно контрастируют с говорящим, принадлежа иному типажу. Нам встретился ряд названий подобных плакатов в Великобритании: Careless Talk Costs Lives, Keep Under Уоur Hat, Tittle Tattle Lost the Battle, Keep Mum – She's Not So Dumb 9 . Пропагандистское сообщение в утрированном виде передает вполне понятное правило военных времен (правда, советский плакат явно послевоенного вида). Это искусство, а не ложь. Сообщение вложено в зна- ковые формы, которые призваны привлечь к нему внимание и закрепиться в памяти. В западном плакате сигарета и спиртное помещают разговор в контекст нео- фициальный, но военная форма говорящих напоминает, что содержание их разговоров может носить иной харак- тер. На советском плакате четким знаковым указателем 63 на "чужой" характер слушающего служат черные очки и сигара. Не менее насыщен подобной символикой и итальян- ский антиамериканский плакат, на котором пьяный негр с винтовкой за плечом облапил Венеру Милосскую 10 . На статуе при этом еще и появилась надпись – 2$. Негр изо- бражен в форме, а чтобы убрать последние сомнения на шляпе у него четко выведено USA. Негр здесь выставлен в агрессивной функции насилия над женщиной, что час- то использовалось в пропагандистских целях во Вторую мировую войну. При этом он посягает на известный всем символ Италии – Венеру. То есть на интуитивном уров- не здесь использован очень четкий знаковый алфавит, отсылающий достаточно явно и непосредственно на дру- гие коды. Монологическая и диалогическая среда требуют иных правил порождения сообщений. Монологическая среда существенным образом использует такой регистр, как "авторитет", который не является существенным для ди- алогической среды. В подобной схеме не столь важно конкретное высказывание, как завышение позиций гово- рящего. Чужие сообщения заранее признаются лживы- ми, а повторяющий их врагом. В монологической среде даже не стоит проблема привлечения внимания к сооб- щению, как и оценка его эффективности. Сообщение все равно единично, поэтому нет конкуренции сообще- ний и их тем. Конкурентом может выступать только сти- хия неофициальной коммуникации (ср. возникший в бывшем Советском Союзе "жанр" кухонного разговора). Если это и конкуренция, то конкуренция в разных ком- муникативных плоскостях – официального и неофици- ального общения. Следующим вариантом конкуренции были "вражеские голоса". Исследования, проведенные среди беженцев из Венгрии в период кризиса 1956 г., по- казали, что число слушателей Голоса Америки доходило до 80% населения 11 . Однако здесь можно возразить, что эти оценки явно завышены не только потому, как отме- чает автор статьи, что опрос проводился самими амери- канцами. Здесь играет роль кризисная ситуация с ее де- 64 фицитом информации, а также то, что действительно среди беженцев цифра могла быть такой, среди тех, кто остался в Венгрии, цифра была бы совсем иной. Исследовательские задачи в сфере психологических операций носят вполне конкретный характер 12 : анализ целевой аудитории, анализ пропаганды, оценка сообще- ний до и после их работы, определение реакций целевой аудитории. При этом анализ целевой аудитории включа- ет большое число факторов, которые сгруппированы под двумя десятками подразделов. Например: социальная ор- ганизация, тип ежедневной жизни, привычки, этикет, образование и др. При этом информация носит доста- точно конкретный характер, не уводя на уровень чистой теории. Варианты русскоязычных исследований этого типа 13 все же более теоретичны, чем это требуется для конкретной работы. Р. Маклаурин заявляет, что психологические операции в сильной степени зависят от исследований 14 . Рассматри- вая психологические операции как форму убеждающей коммуникации, он на первое место выносит анализ до- стоверности сообщений и анализ аудитории, который должен быть сориентирован на анализ целевых групп. Психологические операции, по его мнению, не могут действовать сами по себе. Они должны поддерживаться определенной национальной стратегией. В другой своей работе, посвященной проблемам планирования, он также подчеркивает контекстно-зависимые характеристики со- общений: "План должен определить темы для психологи- ческой операции, которые следует подчеркивать. Следует также уделить особое внимание темам, которых следует избегать. Понятно, что позитивные и негативные указа- ния на темы прямо относятся к целям и целевым аудито- риям" 15 ). Выработаны определенные требования к сообщениям, увеличивающие их эффективность. Так, в закрытой для публикации до 1982 г. работе по пропаганде за рубежом были сформулированы следующие пункты 16 : 65
Следует также подчеркнуть существование разнообраз- ных факторов, влияющих на создание сообщения и его последующую эффективность. Можно выделить факторы количественного порядка и содержательного. К первым можно отнести параметры охвата и частоты. Если первый важен для введения темы в массовое сознание и он учи- тывает максимальный/минимальный объем аудитории, которая ознакомилась с сообщением, то второй важен для поддержания данной темы в списке приоритетов мас- сового сознания. Учет содержательных параметров также позволяет разбить их на два класса: внутренние и внеш- ние. Внешние параметры будут едиными для любого со- общения, подготовленного для данного типа аудитории. Это, например, этикетные принципы данного общества. Внутренние параметры важны именно для данного сооб- щения, поскольку они уникальны именно для него. На- 66 пример, сообщение будет отвечать одному из интересов данной аудитории. При смене параметра "интерес" нам придется создавать уже иное сообщение. Филипп Катц предложил шесть критериев эффектив- ности психологической операции 17 : Непосредственное восстановление. При прочих равных условиях содержание сообщений, которые сразу же вспо- минаются, эффективнее тех, которые оказались забыты. Долговременное хранение. При прочих равных условиях более эффективны те сообщения, которые хранятся дольше. Повторяемость. Сообщения, которые пересказываются другим, более эффективны. Опрос. Ответы на заранее подготовленные опросники позволяют определять результативность проведенной коммуникации. Физическая реакция на сообщение. Поскольку психоло- гические операции направлены на изменение поведения, то есть возможность увидеть результат в виде написания писем, голосования, сдачи в плен. Контент-анализ. Эффективность может быть измерена с помощью мониторинга коммуникативных потоков с последующим контент-анализом. Эффективность зависит также от отбора того, кому в уста будет вложено сообщение. Р. Орт выделяет два типа ключевых коммуникаторов 18 : те, кто имеют влияние в одной сфере, и те, кто имеют влияние в нескольких сфе- рах. При этом он считает, что в традиционных обществах имеет место последнее, а в современных обществах вли- яние ключевого коммуникатора ограничивается только одной сферой. Он упоминает три метода установления ключевых коммуникаторов. При социометрическом под- ходе членов группы спрашивают, к кому они обращают- ся за советом. Другим вариантом является опрос хорошо информированных членов группы, так называемых клю- чевых коммуникаторов. При третьем варианте респон- денты отвечают на серию вопросов, содержащих в себе нужные характеристики. Например, есть ли люди, кото- рые считают вас достоверным источником новостей. Ав- 67 тор считает, что в отличие от людей престижа, из среды которых избираются лидеры, ключевые коммуникаторы не столько контролируют коммуникацию, как способст- вуют ее движению. Еще одним отличием является то, что ключевые коммуникаторы более точно отражают ценно- сти группы, чем ее лидеры. Среди людей престижа также есть свои ключевые коммуникаторы, так что это деление не носит достаточно жесткого характера. В целом американские аналитики считают, что чем большее значение страна придает информационному до- минированию, тем сильнее она будет стремиться не до- пустить его у противника 19 . Они также считают, что постиндустриальные страны могут подвергаться относи- тельно дешевым атакам со стороны менее развитых стран, поскольку первые создают слишком сложные во- енные и гражданские инфраструктуры. С другой сторо- ны, информационные технологии постиндустриальных стран могут принести победу в столкновении с индустри- альными странами, примером чего служит война в Пер- сидском заливе. Но столкновение со странами аграрного уровня развития уже не имеет столь явных преимуществ, поскольку аграрная страна просто не имеет систем, на которые могут быть направлены технологии информаци- онного века. Ричард О'Нейл подчеркивает при этом, что точкой уяз- вимости постиндустриальных стран становится всеобщая "связанность" 20 . Он видит три типа революционных из- менений, вытекающих в результате информационной ре- волюции: военно-техническая революция, революция в военных вопросах и революция в вопросах безопасности. К первой категории он относит американские военные операции в Персидском заливе. Ко второй – возникно- вение новых оперативных понятий, хотя информацион- ная война еще не привела к переходу от военно-техниче- ской революции к революции в военных вопросах. В рамках третьей категории "информация и информацион- ные технологии служат новыми источниками националь- ного могущества. Они влияют на суть, объем и интенсив- ность войны, конечно, помогая определять новые задачи 68 и цели" (Р. 193). При этом и отстающие в этом плане страны могут с помощью манипуляции с прессой или ис- пользования Интернета создавать сильные типы угроз. Это также связано с тем, что сама суть конфликта в век информационный приобрела новые очертания. "Психологические операции являются искусством, а не наукой", – утверждает Филипп Катц 21 . Это повтор принятого на Западе подхода к рекламе и паблик ри- лейшнз. Пропагандистское сообщение должно соответст- вовать потребностям индивида. "Система ценностей про- тивника, его групповые роли и членство могут контролировать те действия, которые будет предприняты. Культурные ценности и особенности ситуации будут иг- рать важную роль в реакции, которую, как ожидается, предпримет индивид" 22 . В кризисных ситуациях нет не- обходимости в идеологических темах для сообщений, ко- торые становятся более простыми. Уходя от старых видов пропаганды, созданных для це- лей тоталитарного общества, современная цивилизация перешла к новым типам пропагандистских сообщений. Пропагандистское сообщение первого типа строилось в неконкурентной среде. Сообщение в рамках психологи- ческой операции принципиально учитывает именно кон- курентную среду. Мы можем изобразить несколько ком- муникативных плоскостей в следующем виде, где С – сообщение:
69 Сообщение вступает в ряд конкурентных отношений с другими сообщениями. Например, С1 противостоит СЗ, которое рассматривается как вариант "жанра" – разговор на кухне, хорошо известный в советский период. Из этой конкурентности сообщений можно сделать ряд выводов: Сообщение в рамках психологической операции стро- ится на принципиальном противопоставлении сообщени- ям в официальной коммуникативной плоскости. В про- тивном случае не было бы смысла в его существовании, поскольку он строился бы на повторе.
Сообщение в рамках психологической операции должно иметь "точечное" попадание, поскольку оно строится на про- тивопоставлении массовому воздействию другой стороны.
Сообщение в рамках психологической операции отдает приоритет эмоциональной составляющей над рациональной.
Сообщение в рамках психологической операции отсылает на апробированные риторические схемы "друг/враг", "мы/они " и т.д., не стремясь создать новые схемы
Последний случай иллюстрируется примерами британ- ской пропаганды времен суэцкого и венгерского кризи- сов, когда воссоздавалась достаточно четко риторика "хо- лодной войны" 23 . Если суэцкий кризис представлял в этом плане определенные трудности, то венгерские собы- тия интерпретировались совершенно однозначно. Утри- рованно эти характеристики передает ирония и сатира. Автор приводит такую шутку из архивов Би-Би-Си по поводу Я. Кадара: "Необходим: премьер для Венгрии. Квалификация: нет нужды в искренних убеждениях или сильном характере; умения читать и писать не требуется, но должен уметь подписывать документы, написанные другими. Предложения направляйте господам Хрущеву и Булганину" (Р. 209-210). Здесь иронический стиль позво- ляет выразить задачу пропагандистского сообщения в бо- лее сильных характеристиках, ее не приходится скрывать. Приведем также пример двух видов управления масс- медиа в условиях кризисной ситуации в США. Это вой- на во Вьетнаме и война в Персидском заливе. Из отрица- тельного опыта первой по воздействию на свое население 70 возник положительный опыт второй, учитывающий ошибки прошлых этапов. При этом достигаются вполне конкретные и осязаемые результаты. Очень важным новым элементом, который вынуждены теперь учитывать военные при планировании своих опе- раций, стала иная роль гражданского населения. С одной стороны, типичным конфликтом стала не война в при- вычном понимании, а то, что теперь получило название "конфликты малой интенсивности" или "операции, от- личные от войны". Военные действия теперь должны ве- стись с учетом того, что прямо или косвенно в них ока- зывается вовлеченным гражданское население. А это совершенно иной тип поведения, требующий определен- ных психологических операций как до начала военных действий, так и после них. "Снятие горечи поражения" теперь также стоит среди возможных задач для подразде- лений по психологическим операциям. С другой сторо- ны, значимым элементом также стало население внутри своей страны. Теперь оно не столь безоговорочно поддер- живает действия военных, поскольку, в отличие от про- шлых лет, конфликты теперь достаточно часто происхо- дят за пределами страны. А здесь поддержка действия военных уже не столь ясна для населения. Вьетнам считается классическим вариантом развития событий, когда население отвернулось от власти, не ока- зывая ей необходимой поддержки для проведения войны. Мы наблюдали это же в рамках российского варианта во- енных действий в первой чеченской войне. Основным каналом воздействия и в том, и в другом случае считает- ся телевидение. Телевидение показывало то, что в обыч- ной войне население не видит. Новая информация сфор- мировала новый тип взаимоотношений. Отсюда был сделан вывод, что контроль за телевизионной информа- цией может принести положительные результаты. Однако есть и противоречащие данному наблюдению факты. Исследования показывают, что хотя в сообщени- ях из Вьетнама и шла речь о войне, однако это не было показом реальных боевых действий. Так, с августа 1965 г. по август 1970 г. только 3% новостей демонстрировали 71 настоящие боевые действия с ранеными и убитыми. В другом анализе вечерних новостей с 1968 по 1973 г. было установлено, что боевые действия продемонстрировали только 3%, а показ убитых и раненых – 2% эфирного времени 24 . Еще одно исследование показало, что только у 26% зрителей просмотр телевизионных программ вы- звал неприятие войны. Единственной гипотезой в этом случае становится объяснение, что к неприятию военной ситуации привел постоянный показ по телевидению вой- ны. Вероятно, следуя этому уроку последующие военные действия США всегда ограничиваются во времени. Отсю- да следует правило, что необходимо не только быть побе- дителем, но и доказать эту способность своему населе- нию в очень краткий срок. Далее массовое сознание отвергает эту агрессивную ситуацию. Другой вариант объяснения неприятия войны может состоять в том, что население тяжело принимает множе- ственность интерпретаций. Новая интерпретация, доста- точно часто вводимая насильственно, вызывает отторже- ние у массового сознания. Для иллюстрации этого феномена посмотрим на более близкие к нам примеры. Советский Союз также прошел несколько пропаган- дистских волн после войны. Они серьезным образом ме- няли картинку прошлого и настоящего в массовом созна- нии. Это десталинизация, начавшаяся в 1953 г., но получившая явственное выражение после развенчания культа личности на XX съезде партии Н. Хрущевым. По- сле 1964 г. и снятия уже самого Хрущева несколько ту- манно и между строк шла борьба с самим Хрущевым. Восьмидесятые годы принесли перестройку и гласность. Во все эти периоды стержневым элементом все равно был "возврат к ленинским нормам", поскольку имеющи- еся события трактовались исключительно как отклонения единственно правильного ленинского пути. Во время Л. Брежнева расхождение между официальной и неофи- циальной точкой зрения достигло максимума, поскольку за такое "еретичество" в явной форме не карали, и оно скрывалось уже в меньшей степени, чем раньше. После 1991 г. Прибалтика и Украина, к примеру, прошли совер- 72 шенно новый этап "десоветизации", когда активно выпя- чивались отличные от бывшего СССР характеристики. Россия уже не имела этих особенностей, так как избрала в качестве объединяющего стержня своей истории эле- мент сохранения и этих традиций. Интересен процесс 1985-1991 гг., который параллельно с более ранним американским процессом антивьетнам- ских выступлений 1968-1975 гг., высветил резкое расхож- дение между интерпретацией действительности, предла- гаемой властями, и населением. Для США это был Вьетнам, для СССР – советская действительность. Для Советского Союза этот процесс критики был облегчен из-за того, что на стороне населения как бы выступала и сама власть из-за неоднозначных высказываний М. Гор- бачева, которые можно было трактовать каждой из сто- рон по своему. Для США процесс был облегчен тем, что критике подлежала жизнь не внутри страны, а вне ее. В период Второй мировой войны был сделан опреде- ленный скачок в развитии пропаганды. Вьетнам же дал огромный опыт в проведении психологических операций. Так по результатам работы во Вьетнаме в 1966-1971 гг. были сформулированы следующие критерии эффектив- ности сообщений в рамках психологических операций 25 :
Средства передачи сообщения в рамках психологиче- ской операции должны существовать в пределах до- сягаемости членов целевой аудитории.
Сообщение должно попасть в поле внимания целевой аудитории, сознательно или неосознанно, прямо или косвенно.
Слова и фразы – язык сообщения – должны пони- маться целевой аудиторией.
Тема или содержание сообщения должны оценивать- ся членами целевой аудитории как доступные.
Содержание должно пользоваться доверием у целевой аудитории.
Убеждающая сила сообщения в контексте ситуации, в которой оно получено целевой аудиторией, не долж- 73 на вступать в противоречие с опасностями и потен- циальными последствиями принятия действий, кото- рые рекомендуются в сообщении.
Данные по достижимости воздействия среди военно- пленных были такими (берем только часть таблицы со стр. 240): Медиа Вьетконг (100 чел.) Северовьетнамская армия (200 чел.)
Воздушные громкоговорители % слышавших их звуки 81 70 % слышавших слова отчетливо 63 57
Радио % видевших радиоприемники 98 68 % слышавших передачи 21 17
Для нас здесь важен жесткий подход, реально оценива- ющий движение пропагандистского сообщения по раз- ным каналам. Американские подразделения по проведению психоло- гических операций работали не только на цель "сдача в плен", они также решали и достаточно мирные цели 26 . Среди них было и следующее:
информация граждан о программах южновьетнам- ского правительства,
поддержка национального единства.
Это во многом знакомые и нам как бы чисто "совет- ские" функции, вытекающие из чисто идеологической, а не военной направленности действий. Был также проделан анализ пропаганды со стороны Вьетнама на американские войска 27 . Некоторые результа- ты этого анализа таковы. Темы, которые использовались, были достаточно многочисленны. Это свидетельства аме- 74 риканских дезертиров, свидетельства освобожденных пленных, отдельные обращения к чернокожим и пуэрто- риканцам, сообщения об антивоенных демонстрациях в США, призывы к мятежу, обращения к конкретным аме- риканским подразделениям, инструкции о том, как сдать- ся, антикапиталистическая пропаганда, призывы к перего- ворам с Национальным Фронтом и т.д. Первой ошибкой подобных обращений автор считает "директивный'' язык, понимая под ним представленность только одной сторо- ны, когда американцы трактовались как агрессоры, кото- рые должны быть наказаны. То есть речь здесь идет о точ- ке зрения, тексты должны писаться не с точки зрения коммуникатора, а с позиций адресата. Второй ошибкой было обращение к политическим темам, в то время как американский солдат во Вьетнаме не трактовал свою судь- бу в политических категориях. Было обнаружено также, что тема секса является неэффективной для обращений. Непродуктивным также было признано восхваление себя. В заключение автор пишет (Р. 355): "Мы можем многое узнать из вражеской пропаганды, как из ее ошибок, так и из ее сильных сторон. В своей пропаганде, адресованной американским войскам, врагу мешало использование его внутреннего пропагандистского языка, сложности в разли- чении стратегической и тактической пропаганды в такти- ческих ситуациях, и, как у нас, неспособность сконцент- рироваться на том, что было наиболее эффективным. С другой стороны, им удалось уделить более существенное внимание, чем нам, использованию военнопленных". Здесь важны две позиции. Во-первых, достаточно серьезное внимание к урокам других. И во-вторых, внимание не только к вербальным характеристикам пропаганды, а рас- смотрение ее в более широком аспекте. И все же результаты войны во Вьетнаме были достаточ- но отрицательными для подразделений психологической войны, в результате чего руководство психологическими операциями лишилось представительства на вершине американской военной иерархии. Это позволило Р. Мак- лаурину заявить: "Психологические операции в военной 75 структуре сегодня умирают" 28 . Еще раз подчеркнем, что это мнение 1982 г., времени выхода данной книги. Пройдя после Вьетнама ряд "обучающих" конфликтов, США вышли на другую схему работы. Достаточно сказать, что во время конфликта в Персидском заливе президент Дж. Буш издал три секретные директивы по вопросам ве- дения психологических операций в регионе, что дало вполне конкретные результаты. Так, в войне в Персидском заливе со стороны США использовались достаточно про- стые и как бы даже устаревшие средства воздействия – листовки и громкоговорители. Было сброшено 29 миллио- нов листовок по 50-60 на каждого иракского солдата, на- ходившегося на тот момент в зоне боевых действий. В ре- зультате считается, что от 60 до 80 тысяч солдат сдались именно по причине воздействия на них с помощью таких информационных воздействий. Правда, Филипп Тейлор считает, что в данном случае трудно различить воздействие белой и черной пропаганды – военных психологических операций и операций ЦРУ, создавшей ряд радиостанций, которые вещали от имени внутренних врагов Саддама Хус- сейна 29 . Это, кстати, очень важный элемент – акцент на отсутствие единого командования, споры внутри руковод- ства. Британские станции также "изображали" разговоры солдат, недовольных Саддамом. Британский план освещения войны в Персидском за- ливе был разработан бригадным генералом Брайоном Даттоном, возглавлявшим армейские паблик рилейшнз, после его визита в Саудовскую Аравию в октябре 1990 г. В британском руководстве указывалось на недопусти- мость предоставления доказательств сообщениям враж- дебной пропаганды, что связано с результатами войны на Фолклендах, когда Би-Би-Си, имея в своем распоряже- нии только новости официальных источников, пыталась использовать съемки аргентинского телевидения 30 . Со- временные технологии в принципе снимают эту зависи- мость от официальных каналов передачи информации, чего не было во времена Второй мировой войны. Но все равно основным элементом стало создание журналист- 76 ских пулов, которые могли получать и отправлять инфор- мацию только в контролируемом режиме. Генерал Н. Шварцкопф, руководивший американски- ми войсками в Персидском заливе, не был человеком, случайно ставшим телезвездой. Он впервые попал в поле внимания журналистов уже в 1979 г., когда была экрани- зирована книга, рассказывающая о войне во Вьетнаме, сюжетом которой была гибель солдата его подразделения под случайным американским же огнем. В 1983 г. он был в числе руководителей американской высадки в Гренаде, где произошли близкие к фильму события: из 18 погиб- ших американских военнослужащих 14 погибли от своих или в результате несчастного случая. То есть он обладал достаточным опытом не только для военных действий, но и для понимания роли психологических операций, как направленных на противника, так и работающих с меж- дународной общественностью. Основной целью американских психологических служб было обеспечение воздействия на солдат противника для побуждения их сдаваться в плен. Уже до войны амери- канские войска экспериментировали с разбрасыванием листовок с воздушного шара на границе Кувейта с Сау- довской Аравией. После консультаций с арабскими пси- хологами была разработана форма листовки как "пригла- шения" с задачей учесть идею арабского братства, которому удастся выйти из этого конфликта. Листовки сбрасывались с указанием, что завтра это место будет подвержено бомбардировке. На листовках с одной сторо- ны помещались рисунки: Саддам скачет на босоногом арабском солдате или Плачущие арабские матери ждут своих сыновей. С другой стороны размещался текст 31 :
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Информационная/психологическая война: современные тенденции» з дисципліни «Психологічні війни»
