Индивидуальность и ценность лоббиста может оцениваться по меньшей мере двумя способами: по различным постам, которые он занимал ранее, и по его репутации. Что касается первого, т.е. ранее занимаемых постов, то в литературе приводится множество свидетельств того, что видные лоббисты ранее работали в правительстве, в качестве советников членов парламента, в аппарате политических партий, были высокопоставленными государственными чиновниками или непосредственно членами парламента. Грэнтем и Сеймур-Юр (Grantham and Seymour-Ure, 1990) рассмотрели списки высшего эшелона руководства 17 крупнейших лоббистских компаний: они воспринимались как списки политиков, причастных к формированию общественной политики государства, которые внутри своего круга просто поменяли место работы. Это подтверждает, что лоббистам очень хорошо известен процесс формирования политики и знакомы ключевые политические фигуры, и именно благодаря их знаниям и контактам доверители и нанимают их для лоббирования своих интересов. Джордан и Молони (1993) также проанализировали профессиональные биографии нанятых лоббистов и тоже обратили внимание на этот их статус «внутренних игроков». Несомненно, нельзя успешно лоббировать заказные интересы без знания системы формирования политики и личного знакомства с ее основными участниками. Из этого утверждения вытекает логический вывод относительно профессии лоббиста. Если подобное положение стало бы повсеместным, это могло бы означать, что доступ к генераторам политических решений можно было осуществлять только через небольшую группу платных экспертов и что двери выборных политиков были закрыты для групп, стесненных в денежных ресурсах. Штатные лоббисты работают на должностях с названиями типа «общественные события», «правительственные связи», «корпоративные взаимоотношения», «парламентские связи». Привлекаемые со стороны лоббисты, как правило, называют себя «консультантами по общественным событиям», «специалистами по корпоративным коммуникациям», «PR-консультантами» или «советниками по политическим и нормативным вопросам». По причинам, кото- 263
рые приводятся ниже, лишь немногие лоббисты официальн/5 называют себя «лоббистами». По сложившейся в обществе традиции лоббисты не пользуются высоким социальным престижем. Джордан (Jordan, 1991) обобщил эту проблему, приводя известный анекдот про американского лоббиста, который жаловался на свою мать, использовавшую целый шлейф различных званий, чтобы представить его своим друзьям, и при этом никогда не говорила просто: «мой сын, лоббист». Обычно лоббисты предпочитают, чтобы их не называли лоббистами. Вы никогда не найдете этого слова на их визитных карточках или в литературе о них, но в разговоре они частенько употребляют словечко «лоббирование», кратко объясняя род своей деятельности. Джордан пришел к выводу, что привлекаемые для работы лоббисты имеют «имидж капризных, но славных парней», а Олдерман (Alderman, 1983) отмечает, что лоббисты «вызывают больше неловкости, чем компания, выставляющая перед всеми интересующее ее дело». Дабе (1989) опасается, что они могут «покупать» влияние, потому что они располагают «куда более значительными ресурсами, чем социальные лоббисты», тогда как Раш (Rush, 1990) более всего обеспокоен «давлением на политиков», что под силу только могущественным группам, которые имеют достаточно финансовых ресурсов для оплаты расходов на экстренное лоббирование. Источником этих сомнений и беспокойства по поводу лоббирования является кажущееся могущество и власть некоторых групп. Эти группы, как правило, связанные с бизнесом, являются источником страхов для публики, поскольку кажется, что они стремятся добиться еще большего влияния через частные не поддающиеся контролю каналы. Это стремление к приобретению все большего влияния воспринимается обществом как направленное против него, антиобщественное или, в крайнем случае, против интересов менее влиятельных групп. В существующем сценарии неравномерного распределения власти в обществе лоббирование может рассматриваться как своеобразный громоотвод, привлекающий к себе (возможно, в некоторых случаях и справедливо) общественные страхи по поводу могущественных частных интересов, которые занимают привилегированное положение по отношению к общественным интересам. Как же могут лоббисты, сами будучи ответственными либеральными гражданами, ответить на эти обвинения? Их ответ «основывается» на двух главных пунктах. Первый заключается в том, 264
что лоббирование — это функциональный термин для обозначения работы, включающей право обращения с петициями к правительству и право возмещения для граждан, когда дебаты переходят уже в конституционную плоскость, превращаясь в законы. В таких условиях либералам (и демократам) было бы крайне трудно законодательно запретить лоббирование в том виде, в каком оно представлено в данной главе. Второй пункт возражения лоббистов основан на общепринятом факте наличия в обществе групп с неравными возможностями, ресурсами, статусом и доступом к правительственным кругам. Между этими двумя пунктами имеется некоторое расхождение, если принять за основу, что государство представляет обобщенные, широкомасштабные экономические интересы всего общества (как и должно быть в идеале), а не набор конкретных частных интересов. Разрешение этого противоречия лежит в обеспечении открытости сделок властных структур с влиятельными группами и их лоббистами и в подотчетности выборных политиков их электорату, а также подотчетности высших государственных чиновников за их сделки и контракты с влиятельными группами и их лоббистами. Таким образом, «лекарство» — это полная прозрачность и подотчетность правительства и других структур власти. Это своеобразная трансформация в конституционные рамки эмоционального призыва, которым заканчивается классическая работа по американским группам, объединенным общими интересами, которая впервые привлекла внимание специалистов и общества к связи PR и лоббирования. Файнер (Finer, 1966) заканчивает свою нашумевшую работу «Анонимная империя» (The Anonymous Empire) призывом: «Света, больше света!» Последствием большей открытости в работе государственных и правительственных структур станут изменения, которые значительно повлияют на лоббистов, а также и на политиков. Например, Nolan Committee on Standards in Public Life (Комитет Нолана по стандартам общественной жизни, 1995) установил открытость как один из семи основополагающих принципов общественной жизни и призвал парламент Великобритании положить конец [выполнению его членами платной работы для лоббистских групп, (имеющих многих клиентов, и затребовал более детальный публичный регистр (перечень) их внешних интересов. В июле 1995 г. Палата общин британского парламента отказалась ставить на голосование первое предложение, а также голосовать по тем частям нового более полного регистра, которые касались размеров зара- 265
ботка членов парламента. Ожидается, что большее количество голосов в нижней палате парламента будет получено осенью, прежде чем будет поставлен вопрос о регулировании сделок членов парламента с лоббистами. Этот пример еще раз напоминает, что лоббисты руководствуются внутренними правилами поведения и процедурами, установленными политиками, а также политической культурой Вестминстера, которая во многом испытывает влияние отношения и поведения политиков. Это означает, что любая реформа лоббирования должна осуществляться со стороны политиков, потому что лоббисты действуют в условиях политического климата и в рамках набора официальных и неформальных правил, которые не они устанавливают. Таким образом, общество имеет такой вид лоббирования, который допускают и позволяют его политики. Однако в дебатах палаты общин британского парламента имеется и более важный для нас момент. Он заключается в наличии конкурирующих между собой «посягательств» на члена парламента со стороны конкретных, иногда личных интересов и общих коллективных интересов общества. И каким же образом член парламента может оценивать и защищать общественные интересы, если он получает плату от лоббистской компании или жалование от какой-то фирмы, числясь в ней штатным членом совета директоров или консультантом? И если член парламента вынужден оказываться перед таким выбором между частными (оплаченными) и общественными интересами, то точно такой же выбор предстоит и лоббистам на персональном или профессиональном уровне. Лоббисты должны также выяснить, как интересы групп, которые они представляют, соотносятся с общественными интересами.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Послужной список, должности и репутация лоббистов» з дисципліни «Паблік Рілейшнз: принципи і практика»
