Одно из самых парадоксальных заклинаний Гитлера было:" Ты-ничто, твой народ - все ". Логика здесь не ночевала. Это очень зло и иронично доказал режиссер М.Ромм в своем фильме "Обыкновенный фашизм". Однако тот же М.Ромм в своих ранних фильмах "Ленин в Октябре" и "Ленин в 1918 году", не только поэтизировал самосуд (в сцене покушения на Лени-
на Фанни Каплан) и Большой террор, но и способствовал тиражированию в массах расхожих идеологических клише вроде "политические проститутки" (это о видных большевистских деятелях Зиновьеве и Каменеве), "возьмем силой. Или уничтожим" (это о крестьянах-середняках). Так возникают новые знаковые словосочетания. Потом они перерастают в пропагандные клише. Язык, а точнее давление "языковой истерии" тоталитарных режимов, являет собой серьезный предмет для изучения. Одним из первых этим занялся немецкий филолог Виктор Клемперер в своей книге "LTI" (Lingua Tertii Imperil-Язык Третьей империи). На основании анализа исследователь доказал, что искусственный, пропагандный язык способен формировать мышление целой нации. Клемперер не просто описывает факты, а демонстрирует метод. Клемперер пишет, что одним из самых популярных слов было "gleichschalten "- "подключаться ". За ним так и слышится сухой треск тумблеров, включающих некий автоматический процесс. Механизация образа человека- одна из прерогатив тоталитарной пропаганды. Недаром эта власть так любит грандиозные военные парады и массовые демонстрации трудящихся. В этой сфере истинными творцами были организаторы военных парадов и церемониальных ритуалов в Германии и мирных демонстраций трудящихся в СССР. В 30-е годы, с постановки массовых шествий на Красной площади в Москве начиналась творческая биография выдающегося балетмейстера и организатора всемирно известного ансамбля Игоря Моисеева. В связи с вышеупомянутым словом "подключаться" ненароком вспоминается деловая лексика 90-х: "крутить деньги", "раскручивать товар" и т. д. Национал-социализм, пишет Клемперер, "въедался в плоть и кровь масс через отдельные словечки, обороты речи, конструкции предложений, вдалбливаемые в толпу миллионными повторениями и поглощаемые ею механически и бессознательно". Он внедряет свои клише даже в такую сферу жизни, как газетные объявления о свадьбах, рождениях, смертях. Как тут не вспомнить и об одном из ранних советских ритуалов давать детям "идейные" имена, несущие в себе знаковую символику новой жизни. Так и возникли Октябрины, Стали, Сталины, Вавилены и т. д. В работе Кремперера убедительно доказано, что для тоталитаризма нет Частной сферы - это язык массового фанатизма. В лексике национал-социализма одним из ключевых было именно слово "фанатизм ". Даже в книге о Геринге рейхсмаршал восхвалялся как "фанатичныйлюбитель животных". В речах и текстах постоянно можно обнаружить заклинания о "фанатичной вере в конечную победу ", "фанатизме народа " и "фанатизме защитников ". Недаром перед концом войны Геббельс писал: "Ситуацию можно спасти только диким фанатизмом ". Пунктуация LTI также обладает рядом особенностей. Во-первых, ей свой- ] ственны россыпи восклицательных знаков. Во-вторых, тексты перенасыщены ироническими кавычками. При их помощи стараются всячески унизить противника. Вот примеры: "политик" Черчилль, "политик"Рузвельт, "мар-' 1 шал " Тито, русская "стратегия ", "ученый " Эйнштейн и т. д. Еще одна категория - это вуалирующие слова. Особенно они стали популярны в период военных поражений 1943-1945 годов. Вместо слова "поражение" употреблялось "отход", "сокращение линии фронта", "спрямление". Тогда же, на манер "генерала Дуная", преградившего Наполеону путь под Асперном, был введен в пропагандистский обиход термин "генералЗима". Не случайно частое употребление в немецкой пропаганде того времени слова "воля ". Это ритуальное слово режима. Воля к действию способна создавать новые глаголы, слова, обозначающие действия. В них заключен заряд необходимой активности, решимости действовать. Это поэтика времен художественного экспрессионизма, любившего щеголять словом Sturm. Отсюда и пошли словообразования типа "шгпурмбанфюрер", "штурмовые отряды ", "фольксштурм ". Еще одна особенность использования языка в пропагандистских целях касалась рекламных текстов раннего периода германского национал-социализма. В книге В. Кремперера это описывается так: "Реклама магазина Кемпински: набор деликатесов "Пруссия" 50 марок, набор деликатесов "Отечество" 75 марок, и на той же странице утвержденный рецепт традиционного супа "Айнтопф" (буквально означает — "все в один горшок", суп, одновременно первое и второе блюдо). Насколько неуклюжей и вызывающей выглядит знакомая еще со времен Первой мировой войны попытка делать, играя на патриотических чувствах, рекламу дорогостоящих кулинарных изысков; и насколько умело подобрано и богато ассоциациями название нового официального рецепта ". Вот пример текста на плакате, "приветствующего" насильное переселение рабочей силы: "Германия во время нынешней войны стала центром снабжения Европы. Рабочие всех наций, участвующих в строительстве Новой Европы, стекаются сюда, чтобы усердным трудом помочь своей родине".
LTI - это язык власти. Она может менять свои обличия и не обязательно быть тоталитарной. Важно распознавать ее природу.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «ЯЗЫК КАК ИНСТРУМЕНТ ВЛАСТИ» з дисципліни «Технології реклами та PR»
