Повторяемость и предсказуемость космических и особенно солнечно-планетарных явлений неизбежно приводили к мысли об их отражении на развитии социума, влиянии на общественный прогресс. Идет ли исторический процесс прямолинейно, скачками или зигзагообразно? Возможно ли возвращение к некоторым исходным точкам или воспроизведение старых форм в новых? Или же в истории все необратимо? А может, человеческие цивилизации, общественно-экономические формации и этнические системы переживают, как и все во Вселенной, рождение - расцвет - смерть. Последняя модель на протяжении долгого времени привлекала внимание историка и культуролога Л.Н. Гумилева (1912 - 1992). Согласно теории биосферы Вернадского, биогенная миграция атомов космических элементов всегда стремится к своему максимальному проявлению; все живое вещество планеты служит источником свободной энергии и оказывает непосредственное воздействие на социальные процессы. Гумилев доказал, что под влиянием природных законов этносы как устойчивые формы объединения людей проходят в своем развитии несколько обязательных стадий: от рождения—через расцвет -- к угасанию. Источником данного естественно-исторического процесса как раз и является энергия живого вещества Земли, по космически запрограммированным каналам она-то и воздействует на этносы. Гумилев лишь наметил основные направления в познании взаимосвязи биокосмических и социальных закономерностей. Конкретный механизм их взаимодействия, позволяющий прогнозировать близкие и отдаленные результаты, остался во многом невыясненным, что, в свою очередь, обусловлено многими нераскрытыми и ждущими специального исследования процессами образования и функционирования биосферы и ноосферы. Колебания биохимической энергии под воздействием, главным образом, космических факторов непосредственно влияют на поведение индивидов в рамках конкретных этнических систем. Отдельные личности способны получить избыточный энергетический импульс, в результате чего становятся активным организующим началом больших и малых этнических групп. Такой избыток биохимической энергии живого вещества, позволяющий преодолеть инстинкт самосохранения и приводящий к физиологическому, психическому и социальному сверхнапряжению, называется пассионарностью, а люди, наделенные соответствующим энергетическим зарядом и обладающие повышенной тягой к действию, называются пассионариями. Именно они, когда в их поле притяжения оказываются массы людей, являются главными двигателями истории. Механизм связи между пассионарностью, подпитываемой биохимической энергией живого вещества биосферы, и поведением пассионариев очень прост. Обычно у людей, как у животных организмов, энергии столько, сколько необходимо для поддержания жизни. Если организм человека способен «вобрать» энергии из окружающей среды больше необходимого, то человек создает вокруг себя отношения и связи, позволяющие применять энергию в любом из выбранных направлений. Это может быть и создание новой религиозной системы или ереси, и разработка научной теории или изобретения, и строительство храма, и реформирование консервативной системы. При этом пассионарии выступают не только как исполнители, но и как организаторы. Вкладывая свою избыточную энергию в организацию и управление соплеменниками на всех уровнях социальной иерархии, они, хотя и с трудом, вырабатывают новые стереотипы поведения, навязывают их всем остальным и создают таким образом новый этнос, видимый для истории*. Пассионарность может проявляться и с положительным, и с отрицательным знаком, порождая как подвиги, созидание, благо, так и преступления, разрушение, зло. Данные феномены имеют естественные биохимические и биофизические причины и в конечном счете коренятся в космических закономерностях. Отсюда вытекает проблема, требующая философского и общенаучного осмысления: взаимообусловленность нервно-биотических и физико-космических процессов, установление лежащих в их основе пока еще не выявленных онтологических закономерностей. Гумилев не просто углубил и конкретизировал идеи Вернадского, но и наметил пути для их дальнейшего развития. Согласно главному биогеохимическому принципу Вернадского, биогенная миграция атомов космических элементов в биосфере всегда стремится к максимальному своему проявлению: все живое вещество планеты является источником свободной энергии и может производить работу. Отсюда Гумилев делает вывод: наша планета получает из Космоса больше энергии, нежели необходимо, для поддержания равновесия биосферы, что ведет к эксцессам, порождающим среди животных явления, вроде перелетов саранчи или массовых миграций грызунов, а среди людей -- пассионарные толчки (взрывы этногенеза). Следовательно, пассионарность (как способность к целенаправленным сверхнапряжениям) с природно-космической точки зрения, -- это врожденная способность организма абсорбировать энергию внешней среды и выдавать ее в виде работы*. Углубляя энергетическое обоснование феномена пассионарности, Гумилев задавался вопросом и о конкретных механизмах воздействия космического излучения на поведение людей в рамках выявленных этапов естественного развития этносов. С точки зрения генетики, пассионарность это мутация. Пассионарии-мутанты -- и древнеегипетские, и римские, и монгольские, и русские -- были одинаково активны, что генетически объясняется рекомбинацией (или разрывом) фрагментов хромосомы как определенной, повторяющейся от толчка к толчку химической реакцией, происходящей «весьма быстро и необратимо под воздействием неизвестного пока излучения в оптической части спектра». Известно, что подобные перестройки на генном уровне легко стимулируются лучом лазера, что давно нашло уже применение в сельском хозяйстве для получения высокоурожайных сортов полезных растений. По Гумилеву, характер «пассионарного излучения» должен быть близок по своей природе к подобным лучам. Испускают ли их Солнце и звезды или же какие-то неизвестные пока источники в глубинах Галактики -- покажет дальнейшее развитие науки*. Космические круговороты -- это наша повседневность, настолько привычная, что мало кто задумывается над их вселенскостью. Ежесуточная смена дня и ночи, времен года— результат космических процессов: вращения планеты вокруг оси и ее движения вокруг Солнца. Но человек постоянно задумывался и над более масштабными круговоротами. Самая впечатляющая и детально продуманная космическая модель временных циклов была разработана в индуизме, хотя в ее основу положена концепция древнейшей космографии. Согласно данной хорошо известной концепции, Мироздание, включающее и Землю, и человечество на ней, подчинены раз и навсегда предопределенным циклам. Каждый такой цикл, именуемый махаюгой («большой век»), продолжается 4 320 000 лет и распадается на четыре эпохи—юги. В течение четырех юг (критаюги, третаюги, двапараюги и калиюги) цивилизация постепенно деградирует от «золотого века»—эпохи всеобщего благоденствия—к торжеству «царства зла» -- эпохи всеобщего упадка, процветания порока, низменных страстей, лжи, алчности и т.п. Сейчас как раз идет шестое тысячелетие калиюги, но до конца ее еще 426 000 лет. Так что все худшее еще впереди. Лишь по прошествии указанного времени мир вернется в начальную точку, и на Земле вновь наступят согласие и процветание. Но этим космическая цикличность не ограничивается. Нас еще подстерегают вселенские катаклизмы. Правда, очередной ожидается не скоро. 1000 махаюг образуют еще один временной цикл—кальпу (или 1 день Брахмы). [Трехглавый Брахма -- верховное индийское (а еще ранее -- арийское) Божество -- Творец мира (рис. 93)]. Когда кальпа заканчивается, на небе появляются по разным версиям от 7 до 12 солнц и дотла сжигают все живое и неживое. После чего все начинается сначала. Но на упомянутых вселенских светопреставлениях космические циклы не завершаются. Помимо вселенского «дня Брахмы»—кальпы—есть еще «век Брахмы», который продолжается всего-навсего 311 040 000 000 000. Он тоже имеет начало, конец, повторение и свой вселенский смысл. По окончании «века Брахмы» происходит новый акт творения, и Вселенная обновляется. Оригинальная концепция в русле традиционных идей «вечного возвращения» была разработана академиком А.Д. Сахаровым. • См.: Гумилев Л.Н., Иванов К.П. Этносфера и Космос // Гумилев Л.Н. Этносфера: История людей и история природы. М., 1993. С. 313--314. Альтернативная гипотеза о предыстории Вселенной заключается в том, что на самом деле существует не одна Вселенная и не две (как -- в некотором смысле слова -- в гипотезе поворота стрелы времени), а множество кардинально отличающихся друг от друга и возникших из некоторого «первичного» пространства (или составляющих его частиц; это, возможно, просто иной способ выражения). Другие Вселенные и первичное пространство, если есть смысл говорить о нем, могут, в частности, иметь по сравнению с «нашей» Вселенной иное число «макроскопических» пространственных и временных измерений— координат (в нашей Вселенной -- три пространственных и одно временное измерение; в иных Вселенных все может быть иначе!). Я прошу не обращать особого внимания на заключенное в кавычки прилагательное «макроскопических». Оно связано с гипотезой «компактизации», согласно которой большинство измерений компактифицированно, то есть замкнуто само на себя в очень малых масштабах. Предполагается, что между разными Вселенными нет причинной связи. Именно это оправдывает их трактовку как отдельных Вселенных. Я называю эту грандиозную структуру «Мега-Вселенная». <...> Идеи «Мега-Вселенной» чрезвычайно интересны. Быть может, истина лежит именно в этом направлении. Для меня в некоторых из этих построений есть, однако, одна неясность несколько технического характера. Вполне допустимо предположить, что условия в различных областях пространства совершенно различны. Но обязательно законы природы должны быть всюду и всегда одними и теми же. Природа не может быть похожей на Королеву в сказке Кэрролла «Алиса в стране чудес», которая по своему произволу изменяла правила игры в крокет. Бытие не игра. Мои сомнения относятся к тем гипотезам, которые допускают разрыв непрерывности пространства-времени. Допустимы ли такие процессы? Не есть ли они нарушение в точках разрыва именно законов природы, а не «условий бытия»? Повторяю, я не уверен, что это обоснованные опасения; может, я опять, как в вопросе о сохранении числа фермионов, исхожу из слишком узкой точки зрения. Кроме того, вполне мыслимы гипотезы, где рождение Вселенных происходит без нарушения непрерывности. Предположение, что спонтанно происходит рождение многих, а быть может, бесконечного числа отличающихся своими параметрами Вселенных и что Вселенная, окружающая нас, выделена среди множества миров именно условием возникновения жизни и разума, подучило название «антропного принципа». <...> В концепции многолистной Вселенной антропный принцип тоже может играть роль, но для выбора между последовательными циклами или их областями. Эта возможность рассматривается в моей работе «Многолистные модели Вселенной». Одна из трудностей многолистных моделей заключается в том, что образование черных дыр и их слияние настолько нарушает симметрию на стадии сжатия, что совершенно непонятно, пригодны ли при этом условия следующего цикла для образования высокоорганизованных структур. С другой стороны, в достаточно продолжительных циклах происходят процессы распада барионов и испарения черных дыр, приводящие к выглаживанию всех неоднородностей плотности. Я предполагаю, что совокупное действие этих двух механизмов -- образования черных дыр и выравнивания неоднородностей -- приводит к тому, что происходит последовательная смена более «гладких» и более «возмущенных» циклов. Нашему циклу, по предположению, предшествовал «гладкий» цикл, во время которого черные дыры не образовались. Для определенности можно рассматривать замкнутую Вселенной с «ложным» вакуумом в точке поворота стрелы времени. Космологическая постоянная в этой модели может считаться равной нулю, смена расширения сжатием происходит просто за счет взаимного притяжения обычного вещества. Продолжительность циклов возрастает вследствие роста энтропии при каждом цикле и превосходит любое заданное число (стремится к бесконечности), так что условия распада протонов и испарения черных дыр выполняются. А.Д. Сахаров. Воспоминания В рамках гипотезы «Большого взрыва», горячим приверженцем которой он был, Сахаров отстаивал идею «многолистной модели Вселенной», предполагающую непрерывное возвращение Вселенной (или точнее—вселенных) к некоторым исходным точкам. Если воспользоваться образом, предложенным самим Сахаровым, в процессе бесконечной космической эволюции вечно перелистываются страницы книги «материального бытия» (отсюда и название «многолистная модель»). Один цикл незамедлительно сменяется другим. Естественно, «убийственный вопрос»: что же было до начала самого первого цикла -- не снимается. Но он решается нетривиальным способом. А.Д. Сахаров предположил, что в момент начала первого цикла происходит обращение времени (рис. 94). Иными словами, до этого момента происходит то же самое, что и после него, но только в обратном порядке. Поскольку при обращении времени меняют направление все физические, химические, биотические и прочие процессы, -- обитатели каждой вселенной (а Сахаров был убежден в множественности населенных миров) живут в твердом убеждении, что время течет в единственно возможную сторону—из прошлого в будущее. Согласно гипотезе Мега-Вселенной, одновременно образовалось огромное количество разных миров с разными условиями существования (в частности, с разным числом пространственных измерений, а, возможно, и с несколькими осями времени) (рис. 95). Нашему же изучению доступен только тот единственный мир, в котором возможно существование разумной белковой жизни (антропный принцип). Однако, по Сахарову, разум независим от носителей-индивидов и способен передавать информацию представителям будущих циклов и иных миров. С многолистными моделями связана еще одна интригующая воображение возможность, верней -- мечта. Может быть, высокоорганизованный разум, развивающийся миллиарды миллиардов лет в течение цикла, находит способ передать в закодированном виде какую-то самую ценную часть имеющейся у него информации своим наследникам в следующих циклах, отделенных от данного цикла во времени периодом сверхплотного состояния?.. Аналогия -- передача живыми существами от поколения к поколению генетической информации, «спрессованной» и закодированной в хромосомах ядра оплодотворенной клетки. Эта возможность, конечно, совершенно фантастична, и я не решился писать о ней в научных статьях, но на страницах этой книги дал себе волю. Но и независимо от этой мечты гипотеза многолистной модели Вселенной представляется мне важной в мировоззренческом философском плане.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «КОСМИЧЕСКИЕ РИТМЫ» з дисципліни «Загальна астрономія»
