И наконец, не следует забывать о том, что добавление может применяться многократно. Мы не имеем в виду случай, когда слово или словосочетание повторяется в предложении несколько раз, поскольку тогда фигура не меняет самое форму слова (geminatio). Но редупликация слова имеет прямое отношение к рассматриваемому явлению, если в результате мы получаем новое слово: так происходит, например, в случае foufou (fou — 'сумасшедший'). Мы сталкиваемся с этим явлением в некоторых разновидностях детской речи, когда все слова в предложении повторяются дважды. Разумеется, итеративное добавление может затрагивать только часть того или иного слова. Если речь идет о фонеме, мы имеем дело с приемом выделения или подчеркивания: il est bêêêêête 'он глу-у-уп'. Или другой пример: C'est dans ce lit, qui ne se distingue pas précisément par ses proportions gigantesques, que le soldat frrrançais rêve de l'amour et de la gloire 'Именно в этой постели, не отличающейся гигантскими размерами, фррранцузский солдат мечтает о любви и славе' (P. Larousse. Dictionnaire universel). Повторяющимся элементом может быть слог: таким образом могут быть получены слова с ласкательным оттенком, такие, как, например, fefemme (от femme 'женщина'). Известно, что в XVI в. многие
103 авторы, и прежде всего дю Варта, прославились «усложненными» образованиями такого типа (floflotter от flotter 'плавать' и т. д.). Приведенные выше примеры, вообще говоря, не блещут изяществом... Но именно такие добавления положены в основу самых характерных особенностей любой, и в частности французской, поэзии. И в самом деле, рифма есть не что иное, как упорядоченный повтор одинаковых звуковых элементов, поскольку ее можно определить как «омофонию последней ударной гласной, а также — в некоторых случаях — последующих фонем» (Morier 1961, статья «Rime»). Ассонанс, понимаемый как омофония последней ударной гласной в ограниченной группе слов (синтагмы, строфы), также относится к приемам такого типа. Явление итеративного добавления особенно хорошо прослеживается на примере «рифмы-эхо» (rime écho) '[1]:
О toi qui dans mes fautes mêmes m'aimes Viens vite, si tu te souviens, viens T'étendre à ma droite, endormie mie Car on a froid dans le linceul seul (В. Гюго).
В этом примере редупликация становится еще более заметной за счет смежности повторяющихся звуковых элементов. То же самое происходит и в случае «увенчанной» рифмы (rime couronnée) :
La blanche colombelle belle Souvant je vais priant criant (Mapo)
или «сквозной» рифмы (rime emperière) :
Que ce remord, Mort, mord! A! oui, ris-t'en, tant! [2] (Цит. по: Морье).
Последняя — всего лишь частный случай внутренней рифмы (rime interne) [3]:
Je promène au hasard mes regards sur a plaine (Ламартин).
104 Отсюда можно получить все виды аллитераций, конкатенированных рифм (rime concaténées), ветвящихся рифм (rimes sénées) и т. д. [1].
Cerise cuve de candeur Digitale cristal soyeux Bergamotte berceau de miel Pensée immense aux yeux de paon (Элюар).
Заметим, что редупликация может быть графической. Так, например, в первой из цитированных строф повторяются, вообще говоря, только две начальные согласные, но три начальные графемы. Разумеется, можно пойти и дальше по этому пути. Явление омофонии, рассмотренное только с метапластической точки зрения, не объясняет в полном объеме действенности этого риторического явления. Ибо очевидно, что на уровне контекстуального этоса (см. гл. VI) получаемый от такой редупликации эффект зависит также от означаемых соответствующих единиц (грамматикализованность или неграмматикализованность рифмы, контрастивность значений, знакомая специалистам по парономазии и т. д.). Прекрасным примером сдвига в «сцеплении» между звуковой и семантической последовательностью может служить известное стихотворение с омонимической рифмой (holorime), сочиненное Альфонсом Алле и цитируемое Шарлем Кро:
Où, dure, Eve d'efforts sa langue irrite (erreur!) Ou du rêve des forts alanguis rit (terreur!) [2].
В данном примере при полном совпадении двух звуковых последовательностей наблюдается совершенно различное членение на знаки в соссюровском смысле слова. Означаемое в этом случае теряет смыслоразличительную силу. Наше восприятие блокируется в синтагматическом плане полным или почти полным совпадением двух звуковых последовательностей. Когда же мы соединяем эти две последовательности с их означаемыми, то обнаруживаем существующее между ними отличие на более высоком уровне дистрибуции. Заметим, что противопоставление графемы и фонемы, о котором мы говорили выше, и здесь дает о себе знать. Рифма, безусловно, создавалась для слуха, но в рамках классической поэзии ей надлежало также быть приятной
105 для глаза. Знаменитые замечания Ракана [1] напоминают нам об этом. Так зародилась «рифма для глаза» (rime pour l'œil): ее мы находим у Ламартина (mer — aimer), равно как и у Бодлера (hiver — élever) [2].
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Добавление может применяться многократно» з дисципліни «Загальна риторика»
