Френель умер в 1827 г., не дожив до окончательного торжества своих воззрений. Сначала ему пришлось выдержать сильную борьбу с Био. Последний только незадолго до этого при всеобщем одобрении физиков объяснил запутанные явления поляризации на основе теории истечения и конечно не был склонен легко расстаться с плодами своих трудов. Дело дошло до очень горячих пререканий, нашедших место преимущественно в XVII томе «Annales de chimie et de physique». В третьем издании своего «Учебника экспериментальной физики» Био говорит по поводу собственной теории подвижной поляризации: «Мне казалось, что из этого исследования вытекает с полнейшей очевидностью, что попеременное перемещение плоскости поляризации световых частичек из стороны в сторону представляет собою не только непосредственное последствие и правильную картину явлений, но и единственный способ их выражения с точки зрения гипотезы о материальности света, которой я придерживался при их исследовании. При других воззрениях на основные свойства светового начала потребуются, конечно, иные взгляды и иные объяснения для тех же явлений; и те лица, которые придерживаются таких воззрений, должны будут, конечно, взять на себя труд объяснить эти явления со своей точки зрения с такою же строгостью и до таких же мельчайших подробностей; и если им это удастся, они выполнят полезную работу, которой я, конечно, не откажу в своем одобрении». И действительно, Био, при его долгой жизни, представилась возможность не только выразить свое одобрение, но и перейти о лагерь своего противника. Другую борьбу пришлось выдержать Френелю из-за своей идеи о поперечном направлении световых колебаний. Эта гипотеза показалась физикам вначале просто чудовищной. Даже Араго, мужественно защищавший до сих пор Френеля в его споре с Био, не решился прямо следовать за ним в этом вопросе. Лаплас так и умер, не обратившись в новую веру. Пуассон же доказал в XXII т. «Annales de chimie et de physique», что на основании существующих до сих пор представлений об упругой жидкости все колебания должны происходить нормально к поверхности волны, а не по касательным направлениям к последней и что, следовательно, поперечные колебания требуют допущения новых сил в эфире. В следующем XXIII т. того же журнала Френель ответил, что Пуассон действительно, может с полным основанием дополнить свои предстатления об эфире и его упругости и что эфиру с одинаковым правом можно приписать упругие свойства как твердого, так и жидкого тела; — это заставило уже и физиков-математиков признать возможность поперечных колебаний. Несмотря на это, еще до 1830 г. преобладало мнение, что оптические явления почти одинаково хорошо объясняются как теорией истечения, так и волновой теорией света. Однако после этого года начинается медленный поворот. Уже Фехнер в своем «Repertorium der Physik» (1832, Bd. II, стр. 345) говорит: «Волновая теория начинает благодаря работам Френеля приобретать перевес над теорией истечения; она так заманчиво просто объясняет много явлений, которые считались до сих пор необъяснимыми или же объяснялись с большими натяжками теорией истечения, что знакомство с ней становится все более необходимым для всякого, кто хочет основательно разобраться в теории оптических явлений и, в особенности, в столь интересных и удивительных явлениях поляризации». Однако некоторые физики продолжали и после этого придерживаться старой теории. Так, например, Брюстер еще в 1833 г. заявил с горечью: «По изложенным основаниям я еще не решился преклонить колени перед новым алтарем и должен сознаться, что национальная слабость все еще побуждает меня чтить и поддерживать разрушающийся храм, который некогда был ареной деятельности Ньютона».
Ви переглядаєте статтю (реферат): «ПРИЕМ ВОЛНОВОЙ ТЕОРИИ ФИЗИКАМИ» з дисципліни «Історія фізики»
