Черты кризиса Вестфальской системы мировой политики
Мы живем в переходном историческом периоде в двояком смысле этого слова. Первый связан с формированием постбиполярной структуры миропорядка. Он начался в 1991 г. Второй имеет более широкое содержание и относится ко всей Вестфальской системе мировой политики, существующей уже более 350 лет и уже почти 100 лет пребывающей в состоянии кризиса. Кризис Вестфалии начался с Первой мировой войны (кризис политики баланса сил) и продолжается в настоящее время, при этом нарастая. Рассмотрим черты этого кризиса, отталкиваясь от основных признаков Вестфальской системы. Государственно-центричный характер Вестфальской системы, в которой основную роль играет суверенное государство, трансформируется. Современные государства все в большей степени перестают справляться с проблемой обеспечения собственной безопасности. Речь идет о таких трансграничных угрозах, как международный терроризм, интернационализация гражданских конфликтов, массовая миграция, экологический дисбаланс и проч. Дестабилизирующую роль играют так называемые «падающие» и «несостоявшиеся» государства Азии и Африки (В.Иноземцев), являющиеся приютом для экстремистских группировок всех видов и дающие толчок другим опасным тенденциям, но остающиеся при этом суверенными, что крайне осложняет легитимную нейтрализацию угроз, исходящих с их территорий. Вызов государственно-центричному миру бросают также не-, суб- и надгосударственные образования (типа ТНК, международных организаций как меж-, так и неправительственных), которые сужают компетенции государств, ставя под вопрос их суверенные права и обязанности. Справедливости ради, надо сказать, что имеет место и контртенденция – роль суверенных государств сохраняется и в чем-то даже усиливается. Так, численность суверенных государств в мире неуклонно увеличивается и этот процесс не обнаруживает признаков затухания. Напротив, растет число территорий, стремящихся к обретению независимости (Абхазия, Приднестровье, индийский штат Джаму и Кашмир, территория басков в Испании и т.д. и т.п.). Всего таких территорий насчитывается около двухсот в мире. Особенно активизировались сепаратистские тенденции после признания самопровозглашенной республики Косово ведущими западными странами. При этом суверенные государства по-прежнему остаются ведущими акторами мировой политики и в их лояльности и поддержке нуждаются другие ее участники. Впрочем, сказанное не противоречит идее кризиса структуры Вестфалии. Что касается политики баланса сил как основного средства реализации национальной и международной безопасности, то здесь тоже имеют место серьезные расхождения с классической Вестфалией. С одной стороны, баланс сил сохраняет свое значение, коль скоро мир продолжает базироваться на государственно-центричной основе. Свидетельством этого являются нынешние отношения между Россией и США, Россией и блоком НАТО, отношения на постсоветском пространстве и т.д. С другой стороны, баланс сил по объективным причинам, среди которых - значительное расширение понятия национальной безопасности, качественно новые угрозы безопасности по сравнению с прошлыми веками - дополнятся системой международной коллективной безопасности, востребованность которой была осознана еще в начале ХХ века (Лига Наций). В силу этого в настоящее время исчерпанными оказались важнейшие механизмы политики баланса сил. Анахронизмом стали договорные территориальные приращения, последними из которых в ХХ в. считаются те, что были связаны с Пактом Молотова-Рибентропа 1939 г. и касались раздела Восточной Европы и Прибалтики на сферы влияния между Германией и СССР. Классические межгосударственные войны также происходят в мировой политике все реже, в то время как в прошлые века составляли одну из ключевых ее составляющих. С большой долей уверенности можно говорить о конце эпохи антигегемонистских союзов как образований, направленных против конкретного противника и его союзников: современный мир стал слишком взаимозависим и взаимосвязан, чтобы позволить себе открытую блоковую борьбу (что не исключает соперничества между его акторами). Наконец, для Вестфальского порядка с его противоборствующими коалициями государств была совсем не характерна однополярная структура, которая сложилась в современном мире после распада Ялтинско-Потсдамской системы и представлена ведущими индустриальными странами при решающей роли США. Пожалуй, такое в мире наблюдается впервые со времен Римской империи. В условиях однополярной структуры мира на первый план выходят силовые и умаляются правовые механизмы поддержания стабильности международной системы («право сильного»). Эта тенденция отчетливо проявилась во введении англо-американских войск в Ирак в 2003 г. без санкции ООН, в «прецеденте Косово» 2008 г. Таким образом, 360-летняя государственно-центричная Вестфальская система продолжает существовать, в ее рамках, начиная с 1991 г., формируется новая подсистема. Вместе с тем уже более 100 лет длится ее кризис, переросший в конце ХХ в. в связи в ростом взаимозависимости и крахом биполярного мира в стадию глубокой трансформации.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Черты кризиса Вестфальской системы мировой политики» з дисципліни «Світова політика»
