Периферийное положение как геополитическая данность
Эти данные известны и не раз приводились для отстаивания бесспорного, как представляется, тезиса о необходимости активизировать тихоокеанскую политику России. Не пытаясь изыскать новые аргументы в его пользу, стоит подчинить рассуждение более конкретной задаче - нащупать параметры «реалистического минимума» российского курса - то есть умеренно-консервативной линии, которая, подведя черту разрушению советского внешнеполитического наследия, была бы способна стабилизировать позиции России в АТР на основе реально имеющихся возможностей уже сегодня, не дожидаясь наступления влекущей, но вряд ли близкой поры так называемого органического вхождения в структуры региональной экономической интеграции, к которой дальневосточные районы не готовы и не могут быть готовы скорее, чем это возможно в условиях текущей макроэкономической ситуации в России, если, разумеется, оставаться в рамках презумпции территориального единства страны - как то и избрано в нашем исследовании. Иначе говоря, при всех разговорах о пользе активизации тихоокеанской политики, невозможно забывать о том, что ее рациональные пределы жестко ограничены природно-историческими обстоятельствами - недонаселенностью русского Дальнего Востока, наличием там демографического вакуума, при котором открытие дальневосточных территорий для хозяйственного взаимодействия с сопредельными странами в соответствии со стандартами тихоокеанского регионализма может граничить с необратимыми качественными изменениями ситуации на местах в направлении утраты Москвой политического контроля над тихоокеанской периферией. Для начала, по-видимому, не обойтись без уточнения тезиса о тяготении российского Дальнего Востока к тихоокеанской зоне интеграции. Смысл уточнения - в том, что в силу природно-географической специфики дальневосточные районы Федерации, строго говоря, тяготеют не столько к самому Тихому океану, сколько к странам, контролирующим наиболее развитые, климатически и экономически благоприятные участки тихоокеанского побережья, из которого на долю самой России приходится малая и не лучшая часть. Хотя тихоокеанский периметр России огромен, по-настоящему благоприятной для экономического развития и стратегического базирования является небольшой сектор, приходящийся на Приморье и Сахалин. Остальное - зоны особо сурового климата и побережье замерзающих в прибрежных частях Берингова и Охотского морей, из которых второе является к тому же полузамкнутым водным бассейном. Прямые выходы России в собственно океаническую зону не пропорционально малы и неудобны по сравнению с общей протяженностью ее тихоокеанского побережья - от мыса Дежнева на севере (Чукотка) до о. Хасан на юге (граница с КНДР). Этим определяется геостратегическое обстоятельство, являющееся для тихоокеанской политики России ключевым: если рассматривать всю территорию Федерации к востоку от Байкала как единый ареал, то реализация присущих ему естественных экономгеографических тяготений к бассейну Тихого океана по-настоящему возможна не напрямую, а опосредованно, косвенно - через обеспечение проницаемости географической зоны, заключенной между российскими границами и тепловодными портами восточно-азиатского побережья - через территории Китая и Кореи.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Периферийное положение как геополитическая данность» з дисципліни «Великі держави на Тихому океані»
