В советско-американских отношениях Европа всегда занимала важное место. Да и могло ли быть иначе? Ведь Советский Союз был евро-азиатской державой. Именно на полях сражений в Европе сложилась антигитлеровская коалиция, во главе которой стояли три мировых державы — СССР, США и Великобритания. Именно руководители этих держав в 1945 году в Ялте и Потсдаме, преодолев разногласия, выработали основы послевоенного устройства «старого континента». Но также именно в Европе в ходе «холодной войны» пролегла главная линия раздела Востока и Запада, появились два противостоящих друг другу мощных военно-политических союза, военные группировки которых— по сигналу или по воле случая —могли стереть с лица Земли цивилизацию. Были в истории послевоенной Европы и светлые моменты, например, подписание в 1975 году в Хельсинки Заключительного акта, ставшего важным документом разрядки европейской и международной напряженности. Но 425 ни он, ни другие миротворческие акции не мешали противостоящим сторонам продолжать наращивать мощь своих военных группировок. Европейцы вздохнули свободнее только во второй половине 1980-х годов, когда СССР и США договорились о ликвидации своих ядерных ракет средней и меньшей дальности. Но и после этого в Европе остались горы вооружений — и ядерных, и обычных. В отношении дальнейшего сокращения ядерного оружия надеяться было не на что — западные страны цеплялись за его сохранение. Давало о себе знать десятилетиями внедряемое в их сознание опасение нападения с Востока. В Европе продолжал действовать так называемый «План Монтебелло», принятый в Канаде на осенней сессии Группы ядерного планирования НАТО осенью 1983 года. Если не вдаваться в подробности, то этот план вроде бы предусматривал сокращение ядерного арсенала НАТО в Европе. И действительно, в соответствии с ним в конце 1988 года количество ядерного оружия НАТО сократилось примерно на 1400 единиц. Однако тем же планом было предусмотрено, что в процессе снятия с вооружения «некоторых типов ядерного оружия» будет осуществляться «развертывание более эффективных вооружений». От каких же вооружений избавлялось НАТО? От ядерных фугасов, складировавшихся в ФРГ и в Италии, предназначенных для создания противотанковых заграждений (!) — вряд ли такие фугасы американцы стали бы развертывать в Америке. Изымались боеголовки для тактических ракет «Онест Джон», разработанных еще в начале 1950-х годов — они состояли на вооружении греческой и турецкой армий. Ликвидировались устаревшие ядерные бомбы, артиллерийские снаряды производства 1957 года и некоторые другие устаревшие ядерные вооружения. А что намечалось на замену? Конечно, в 1983 году американцы возлагали большие надежды на баллистические ракеты «Першинг-2» и крылатые ракеты большой дальности наземного базирования BGM-109G. Но в 1987 году, в связи с заключением Договора о РСМД, эти надежды растаяли. Пришлось разрабатывать новые планы, нацеленные на создание в Европе новых ядерных систем большей дальности. Первым шагом Вашингтона было ускорение разработки ракетной системы «Ланс-2» с дальностью пусков до 500 км. Одновременно фирма «Мартин—Мариэтта» и шесть западногерманских фирм завершили в конце 1988 года серию начальных испытаний 426 подсистем новой баллистической ракеты с дальностью пусков до тех же 500 км. Кое-что в ее конструкции было взято от ракеты «Першинг-2». Предполагалось, что, наряду с обычной, ракета будет оснащаться также ядерной боеголовкой. Кроме того, в США было ускорено «изучение» возможности разработки новой ракеты класса «воздух—земля», которая должна была заменить на самолетах F-111 и «Торнадо» снимаемые с вооружения устаревшие ядерные бомбы, а также началась разработка другой ракеты этого класса— сверхзвуковой AGM-131A, предназначенной для оснащения бомбардировщика В-2. Целый ряд мер «довооружения» с целью «компенсации Договора о РСМД» предусматривался и в рамках НАТО. Так что для Советского Союза и стран ОВД Договор о РСМД не сулил ожидаемого радикального снижения уровня военно-стратегического противостояния в Европе. В 1980-х годах была, наконец, сдвинута с мертвой точки и проблема ограничения и сокращения обычных вооружений в Европе. Переговоры о взаимном сокращении вооруженных сил и вооружений в Центральной Европе, продолжавшиеся с 1973 года, в течение 13 лет топтались на месте. Участники давно убедились, что ничего путного эти переговоры дать не смогут, но в одностороннем порядке порывать с ними ни одна из сторон не решалась. Требовался волевой импульс. И он был дан. На встрече государств — участников Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ), открывшейся в Вене 4 ноября 1986 года, польская делегация по поручению государств ОВД внесла предложение об изменении мандата ведущихся переговоров таким образом, чтобы они охватывали вопросы сокращения вооруженных сил и вооружений в Европе — от Атлантики до Урала. Предложение было принято. Однако мандат новых переговоров был выработан и подписан представителями 23-х государств ОВД и НАТО лишь в январе 1989 года. В нем были определены участники переговоров: 7 государств ОВД (Болгария, Венгрия, ГДР, Польша, Румыния, СССР и Чехословакия) и 16 государств НАТО (Бельгия, ФРГ, Греция, Дания, Исландия, Испания, Италия, Канада, Люксембург, Нидерланды, Норвегия, Португалия, Великобритания, США, Турция и Франция), а также цели и методы переговоров, охватываемый географический район и собственно предмет переговоров — виды ограничиваемых вооружений. Тогда стороны согласились, что целями переговоров 427 являются «укрепление стабильности и безопасности в Европе путем установления стабильного и безопасного баланса обычных вооруженных сил; ликвидация, в порядке приоритета, потенциала для осуществления внезапного нападения и для начала крупномасштабных наступательных действий». Однако, согласовав эти цели, советская сторона тут же сделала ничем не оправданную уступку, которая лишала выработанную формулу смысла — позволила уговорить себя не включать в состав ограничиваемых вооружений военно-морские силы. В мандате на этот счет появилась специальная формула: «Не будут рассматриваться военно-морские силы и химическое оружие». Ни тогда, ни после никто не мог пояснить, каким образом можно добиться «стабильного и безопасного баланса обычных вооруженных сил», если из этих сил исключена их важная составляющая -- ВМС, и не только исключена, но и никак не учитывается. Почему НАТО добивалось исключения сил ВМС из состава ограничиваемых вооружений, видно из следующей таблицы.
СООТНОШЕНИЕ военно-морских сил ОВД и НАТО
Средства ВМС (ВМФ) ОВД Соотношение НАТО Крупные надводные корабли (авианосцы, линкоры, крейсеры, эсминцы, фрегаты, десантные корабли водоизмещением 1200 и более тонн. 102 1:5 499 В том числе:
авианосцы и авианесущие корабли 2 1:7,5 15 корабли с крылатыми ракетами 23 1:11,9 274 десантные корабли (1200 т и более) 24 1:3,5 84 Подводные лодки (кроме ПЛАРБ) 228 1,1:1 200 Боевые самолеты ВМС (ВМФ) 692 1:2,4 1630 Данные из: Варшавский Договор и НАТО: соотношение сил в Европе. — М., АПН, 1989.
Из таблицы ясно следует, что на море страны НАТО имели существенное превосходство. Терять его они не хотели. «Превосходство на море, — подчеркивал Рейган, — позволяет нам воспользоваться географической уязвимостью Советского Союза и создать глобальную угрозу для 428 советских интересов. Оно играет важную роль в планах обороны союзников по НАТО на европейских флангах... Мобильность военно-морских сил позволяет им прямо воздействовать на кампании сухопутных войск через посредство применения тактической морской авиации и использования морских десантов для захвата важной в стратегическом отношении территории... создания угрозы флангам сухопутных сил противника с моря». (Из доклада президента США о стратегии Соединенных Штатов в области национальной обороны, распространенного Белым домом 28.01.1987 г.) Рейган, конечно, не сделал открытия. Роль ВМС в общем балансе сил сторон не является тайной за семью замками даже для непрофессионалов. Горбачев и Шеварднадзе — не исключение. И тем не менее с поразительной легкостью они дали согласие исключить из военно-стратегического баланса военно-морские силы. В Генеральном штабе, не находя этому решению обоснованных объяснений, только разводили руками — там еще не привыкли спорить с высшим руководством страны и партии. Войдя во вкус, натовцы стали добиваться новых выгодных им решений. Стали, например, настаивать, чтобы положение об исключении ВМС из баланса обычных вооруженных сил не касалось морской авиации, базирующейся на берегу. Почему? Причина предельно ясна: морская авиация стран НАТО — это, как известно, главным образом авианосная авиация; в СССР авианосная авиация находилась в зачаточном состоянии — советская авиация ВМФ базировалась на берегу. В качестве обоснования западные партнеры по переговорам ссылались на положение, которое, опять же без должного сопротивления советской стороны, было включено в мандат переговоров. Согласно этому положению, ограничениям подлежали все без исключения обычные вооруженные силы, «размещенные на суше». Возможно, советская сторона и отбила бы притязания натовцев, но шел уже 1990 год, устои Варшавского Договора шатались, и союзники СССР по договору все чаще стали заигрывать с Западом, все чаще становились на прозападные позиции — советской делегации пришлось уступить. В результате достигнутого компромисса морская авиация наземного базирования не вошла в общий уровень боевой авиации, но для нее был установлен равный для каждого из союзов отдельный предел — 430 самолетов (для СССР — 400 ед.). 429 Почувствовав слабину в рядах государств Варшавского Договора и в особенности уступчивость советской делегации, западные партнеры по переговорам пошли дальше — стали добиваться сокращений в первую очередь тех вооружений, по которым преимущество было на стороне ОВД. Они утверждали, что только танки, артиллерия и бронированные машины несут в себе наибольшую угрозу стабильности в Европе, так как они якобы «играют решающую роль при внезапном нападении, в захвате и удержании чужой территории» и, дескать, поэтому подлежат сокращению в первоочередном порядке. Здесь явное передергивание. Можно привести ряд примеров, когда вовсе не танки и артиллерия, а авиация начинала агрессию: вспомните Перл-Харбор, воздушную битву за Англию в ходе Второй мировой войны, нападение США на Ливию. Во всех этих случаях танки вообще не участвовали. Вспомните начало войны фашистской Германии с СССР в 1941 году — первыми пересекли границу и начали агрессию именно бомбардировщики — танки пошли за ними. Что касается захвата и удержания территории, то агрессор далеко не всегда преследует эти цели. Опыт конфликтов последних лет говорит как раз о том, что нападающая сторона, как правило, ставит другие цели: наказать жертву за проведение независимой политики, подорвать ее оборонный и экономический потенциал, дестабилизировать внутреннюю обстановку. Для этого танки не нужны, нередко все ограничивается ударами авиации. Именно так обстояло дело с осуществленными под эгидой США операциями против Ирака, названными «Буря в пустыне» (1991 г.) и «Лиса в пустыне» (1999 г.) и, наконец, в ходе агрессии НАТО в 1999 году против Югославии. Впрочем, если уж во главу угла ставить фактор захвата территории, то без личного состава сухопутных войск при этом никак нельзя обойтись. Но, у западных переговорщиков при обсуждении этого вопроса «логика» меняла свой знак на обратный — они так и не согласились пойти на сокращение численности сухопутных войск. Договор об обычных вооруженных силах в Европе (Договор об ОВСЕ) был подписан в Париже 19 декабря 1990 года. В качестве исходного рубежа для сокращений обычных видов вооружений стороны согласовали следующее соотношение сил, которое у них имелось на день подписания документа: 430 Категория вооружений ОВД В т.ч. у СССР НАТО Танки 35 479 20 725 23 429 Боевые бронированные машины (ББМ) 44 357 29 628 34 025 Артиллерия (100 мм и крупнее) 28 457 13 938 18 504 Боевые самолеты 8462 6420 6029 Ударные вертолеты 1737 1571 2671 Через 40 месяцев после вступления в силу договора должно было остаться не более: Категория вооружений ОВД В т.ч. у СССР НАТО Танки 20 000 13 150 20 000 Боевые бронированные машины (ББМ) 30 000 20 000 30 000 Артиллерия (100 мм и крупнее) 20 000 13 175 20 000 Боевые самолеты 6800 5150 6800 Ударные вертолеты 2000 1500 2000 Танковые мостоукладчики 740 462 740
Зона применения Договора об ОВСЕ делилась на районы: Центральная Европа (НАТО: Бельгия, Люксембург, Нидерланды, ФРГ; ОВД: Венгрия, Польша, Чехословакия). Расширенная Центральная Европа (страны Центральной Европы плюс на стороне НАТО: Англия, Дания, Италия и Франция; на стороне ОВД советские военные округа: БВО, КВО, ПрибВО и ПрикВО). Тыловые районы (на стороне НАТО: Испания и Португалия; на стороне ОВД: MBО и ПУрВО). Фланговые районы (на стороне НАТО: Греция, Исландия, Норвегия и Турция; на стороне ОВД: Болгария, Румыния, ЛенВО, ОдВО, СКВО и ЗакВО). Для каждого из перечисленных районов были установлены предельные нормы размещения вооружений. Договор определял примерное соотношение военных сил ОВД и НАТО, базирующихся на суше. Он вырабатывался на 431 блоковой основе и, несмотря на существенные недостатки, при условии сохранения этой основы мог бы сыграть определенную стабилизирующую роль в Европе. В то время еще никто не предполагал, что эта блоковая основа не доживет даже до дня ратификации Договора хотя бы одним их подписавших его государств. В июле 1991 года Организация Варшавского Договора перестала существовать. Договор об ОВСЕ потерял свой первоначальный смысл — он отражал соотношение определенных военных сил между двумя блоками, теперь — между усилившейся НАТО и одной из стран бывшей Организации ВД—СССР. Теперь, в случае реализации Договора об ОВСЕ, даже при нейтралитете прежних союзников по ОВД, соотношение по основным категориям вооружений в зоне от Атлантики до Урала явно изменилось бы в пользу НАТО.
Категории вооружений СССР Соотношение НАТО Танки 13 150 1:1,5 20 000 Боевые бронированные машины 20 000 1:1,5 30 000 Артиллерия 13 175 1:1,5 20 000 Боевые самолеты 5150 1:1,3 6800 Ударные вертолеты 1500 1:1,3 2000
Нет нужды комментировать эту таблицу, как и другие негативные последствия, которые неизбежно последовали бы вслед за ратификацией Договора Советским Союзом. Но великое государство прекратило свое существование менее чем через полгода после самороспуска ОВД. Для России основа Договора стала еще более неприемлемой.
Глава 12 ИЛЛЮЗИИ И РЕАЛЬНОСТЬ 13 декабря 1991 г.: «Будете ли Вы еще президентом в следующий понедельник? Ведь Вы сами уже столько раз произнесли слово «отставка», — спросил корреспондент «Тайм» С. Талботт Горбачева. Вопрос остался без ответа.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «ЕВРОПЕЙСКИЙ ФАКТОР» з дисципліни «Супердержави XX століття. Стратегічне протиборство»
