Первые встречи сторон на уровне делегаций состоялись в Хельсинки, столице Финляндии. Они длились пять недель, с 17 ноября до 22 декабря 1969 года, и явились, по существу, началом всего процесса ограничения и сокращения стратегических вооружений (ОСВ). И СССР, и США направили в Хельсинки представительные делегации, состав которых свидетельствовал о серьезности намерений. Советскую делегацию возглавлял заместитель министра иностранных дел В. С. Семенов. В состав делегации были включены: первый заместитель начальника Генерального штаба генерал-полковник Н. В. Огарков, председатель научно-технического комитета Генштаба генерал-полковник Н. Н. Алексеев, заведующий отделом США МИД СССР Г. М. Корниенко, заместитель министра радиоэлектронной промышленности П. С. Плешаков и академик А. Н. Щукин. Американскую делегацию возглавил директор АКВР посол Дж. Смит. Членами делегации были: заместитель директора АКВР Ф. Фарли, бывший заместитель мини- 234 стра обороны США П. Нитце, бывший министр ВВС США Г. Браун, бывший посол США в СССР Л. Томсон и генерал Р. Аллисон. Говорили, что узнав о том, сколь высокопоставленные советские военные направляются в Хельсинки, американское руководство уже вслед вылетевшей в Хельсинки американской делегации сообщило о присвоении генералу Аллисону очередного воинского звания. Этот шаг был расценен как желание администрации США показать, что ее намерения в Хельсинки не менее серьезны, чем намерения Советской стороны. В состав обеих делегаций были также включены военные и гражданские советники и эксперты. Как вспоминает Корниенко, советскую делегацию перед отъездом в Хельсинки принял Л. И. Брежнев. Чего-либо нового к имеющимся директивам он не добавил, но что особенно запомнилось членам делегации — это его наказ «не забывать про Лубянку», не выдать вольно или невольно каких-то советских военных секретов. Это напоминание постоянно сковывало инициативу советских участников переговоров. Впрочем, если говорить о военных, то и американские члены и советники делегаций мало чем отличались от советских. Чувствовалось, что для них были установлены не менее жесткие рамки, выходить за пределы которых они не рисковали. Делегации в Хельсинки еще не имели согласованной повестки дня переговоров, что, естественно, создавало определенные трудности. Поэтому контакты делегаций СССР и США в ноябре—декабре 1969 года в Хельсинки обычно считают не началом переговоров об ОСВ, а лишь предварительными встречами. Что они показали? Во-первых, то, что встречи все-таки состоялись можно было рассматривать как свидетельство заинтересованности сторон в достижении договоренности друг с другом, и это обнадеживало. Но также стало ясно, что путь к соглашению будет и нелегким, и нескорым. Имея одностороннее представление о целях и задачах переговоров, обе стороны, пользуясь отсутствием повестки дня, постарались как можно полно застолбить свои крайне запросные позиции. Советская позиция имела свою внутреннюю логику. В ее основу была положена идея ограничения всех видов ядерного оружия, которые могли быть использованы для поражения объектов на территории другой стороны, то есть не только МБР, БРПЛ и стратегических бомбарди- 235 ровщиков, обладавших межконтинентальными возможностями, но и ядерных средств меньшей дальности, которые благодаря базированию вблизи территории другой стороны или мобильности могли поражать объекты на этой территории и тем самым решать стратегические задачи (ядерные средства передового базирования — ЯСПБ). Американцы не соглашались с таким подходом и предлагали заключить некое «первоначальное соглашение», которое затрагивало бы только ракетные вооружения, причем не только МБР и БРПЛ, но и баллистические ракеты средней (РСД) и промежуточной (РПД) дальности, а также крылатые ракеты подводных лодок (КР ПЛ). Обеим сторонам были предельно ясны причины, которые послужили основой для таких разных подходов. Советский Союз настаивал на включении в состав ограничиваемых вооружений ядерных средств передового базирования, поскольку он был окружен американскими базами, с которых могли быть применены по советским объектам американские ядерные средства меньшей, чем межконтинентальная, дальности. При этом советские представители резонно говорили, что для жителей стороны, подвергшейся ядерному нападению, не имеет значения, каким носителем был доставлен ядерный заряд, разрушивший их город и уничтоживший жителей, в нем живущих. До американцев эти доводы не доходили — ведь вокруг США не было советских баз, на которых базировалось бы советское ядерное оружие. Зато их весьма беспокоили советские баллистические ракеты — МБР и БРПЛ, которые достигали территории США. Конечно, территории США достигали и советские тяжелые бомбардировщики, но в отношении их американцам разговаривать не хотелось, поскольку США имели по ним почти четырехкратное превосходство. Что касается включения в состав ограничиваемых вооружений советских РСД и РПД, то они территории США не угрожали, и предложение ограничить и сократить их имело явно политическую нагрузку. Это была дань общественному мнению западноевропейских государств — союзников США по НАТО, которые, с одной стороны, были довольны начатым советско-американским диалогом, а с другой — опасались как бы американцы не оставили их без прикрытия «ядерным зонтиком». Наконец, требование об ограничении КР ПЛ имело явно запросную направленность. В то время эти советские ракеты имели не- 236 большую дальность пусков и были предназначены для решения задач на море. Впоследствии ракеты такой дальности вообще не фигурировали в переговорах. Предложение об ограничении РСД, РПД и КР ПЛ американцы были намерены использовать для торга при рассмотрения советских требований ограничить американские ядерные средства передового базирования и запретить развертывание разделяющихся головных частей индивидуального наведения (РГЧ ИН) на стратегических баллистических ракетах. Предварительные встречи показали также разность подходов сторон к проблеме ограничения противоракетной обороны. Американские представители заявили, что США готовы отказаться от создания плотной системы ПРО, предназначенной для защиты населения и объектов экономики. Высказали мысль, что плотная система ПРО могла бы стать причиной нарушения стратегического равновесия и побуждать стороны, располагающие такой ПРО, к нанесению первого ракетно-ядерного удара. Поэтому американская сторона за то, чтобы противоракетная оборона сторон была ограничена. Однако, встретив понимание советских коллег в этом отношении, американцы вознамерились попутно решить еще одну задачу — ослабить усилия СССР в создании противовоздушной обороны (ПВО). В этих целях они увязали свои предложения по ПРО с рассмотрением вопроса о советских системах ПВО (например, «Таллинской»), как якобы имеющих потенциальную возможность перехвата баллистических ракет. Вспоминается, какую бурю возмущения вызвало в среде военных, имеющих отношение к переговорам, это американское предложение. Оно особенно негативно воспринималось на фоне отказа американской стороны рассматривать в составе ограничиваемых средств свои самолеты-носители ядерного оружия, размещенные вблизи советских границ: США намеревались не только оставить эти опасные вооружения за пределами будущей договоренности, но и запретить Советскому Союзу предпринимать меры по защите от них. Такая американская позиция на переговорах была выгодна не только для США, но и для НАТО в целом. Вашингтон вновь делал реверанс в сторону своих европей- 237 ских союзников. Дело в том, что системы ПВО СССР и США имели разное значение в их обороне. Советская ПВО была предназначена не только для обороны от мощных стратегических и тактических ВВС США, но и в не меньшей мере — от воздушных средств нападения НАТО, а также для парирования угроз с неевропейских направлений. США требовалась ПВО только от некрупных сил стратегических бомбардировщиков СССР. Поскольку задачи советской ПВО выходили далеко за рамки рассматриваемого на переговорах ОСВ-1 советско-американского стратегического взаимоотношения, советская сторона с самого начала обсуждений выступала против включения ПВО в состав вооружений, подлежащих ограничению. Что касается ПРО, то, в принципе соглашаясь с доводами американцев в пользу ее ограничения, советская сторона, с учетом позиции США по ПВО, заняла, видимо, излишне осторожную позицию. Она сводилась к тому, что решения Советского Союза в отношении ПРО будут зависеть от хода последующих переговоров и от того, как сами США поведут себя в области разработки, создания и развертывания систем ПРО. Впрочем, такая витиеватая советская позиция исходила не только из характера заявлений американской стороны. Она отражала также подспудную борьбу мнений в Министерстве обороны СССР и в ВПК, которая подогревалась наметившимися успехами в области исследований, разработок и испытаний советских систем ПРО. Только в ходе последующих переговоров, после более глубокого изучения проблемы стихла возникшая было эйфория в отношении успехов в области ПРО. Заметно расходились позиции сторон и по вопросу о способах контроля за исполнением возможного соглашения. Обе стороны были согласны с тем, что в основе такого контроля должны лежать национальные технические средства. Однако если советская сторона полагала, что этих средств контроля вполне достаточно, то американская была настроена идти дальше. Она считала, что в дополнение к техническим средствам контроля, сторонам следует обмениваться информацией по вопросам стратегических вооружений (по запросу другой стороны), а также осуществлять выборочное прямое наблюдение за деятельностью другой стороны, связанной с ОСВ, и за объектами, имеющими отношение к этой деятельности. Тематика контроля стала предметом острых дискуссий не 238 только на предварительных встречах, но и впоследствии на всех переговорах по ограничению и сокращению вооружений. Причем стороны настолько привыкли к тому, что эта тема постоянно находится на повестке дня, что не заметили, как поменяли свои позиции на обратные. Во всяком случае, на переговорах по сокращению и ограничению СНВ, завершившихся подписанием в 1991 году соответствующего договора, уже не советская сторона, а американская во многих случаях выступала за ограничение объема контроля (например, в случаях, когда контроль касался вооружений на море).
Ви переглядаєте статтю (реферат): «ОСВ-1. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ВСТРЕЧИ» з дисципліни «Супердержави XX століття. Стратегічне протиборство»
