Безопасность как проблема дипломатической практики
На начальном этапе проблема состояла в основном в обеспечении физической безопасности посла и сопровождающих его лиц. Было важно, чтобы посол мог достичь цели, добраться до конечной точки своего путешествия; чтобы в целости и сохранности были довезены направлявшиеся с ним дары; чтобы, наконец, в государстве, куда его командировали, не был нанесен урон его достоинству, и, соответственно, достоинству направлявшего его государства. В этом смысле посольства русских князей в Орду составляют определенное исключение, поскольку на протяжении длительного времени они направлялись как раз для того, чтобы стать заложниками. Несколько позже возникает проблема безопасности информации, т.е. ее защищенности от перехвата, утечки по техническим и иным каналам, модификации, блокирования, уничтожения. Уже тогда со всей серьезностью стоял вопрос о том, как сохранить в секрете те сведения и инструкции, которые получал посол, направляясь в другое государство, или, по крайней мере, ту их часть, которая была секретной, негласной. На первых порах, когда послы за рубеж направлялись со специальным поручением, это было несложно и практически совпадало с идеей физической защиты. Нужно было лишь нанять достаточно сильную охрану. Положение усложнилось позднее, когда дипломатические представительства становятся постоянными, а посольства находятся за рубежом по 2—3 года. Уже в те времена, начиная с середины XV в., такое посольство должно было регулярно, раз в неделю, а то и чаще, используя купцов, моряков, путешественников, отправлять в свою страну соответствующую информацию о стране пребывания. Защита такой информации стала представлять отдельную и достаточно непростую проблему. Обеспечить безопасность гонца было достаточно сложно. Перехватить курьера было делом относительно простым. К тому же он мог стать жертвой простого разбоя. Поэтому донесения тиражировались, часто с одной и той же шифровкой (зашифрованной разными способами) направлялись несколько курьеров. Это являлось и одним из средств обеспечения безопасности дипломатической деятельности. Важно было, чтобы в случае гибели или пленения курьера или посла, содержание находящихся при нем документов не стало достоянием посторонних. Так возникает потребность в более совершенной тайнописи или криптографии — системе изменения письма с целью сделать его текст недоступным для понимания непосвященных лиц. Зародилась и свое первое развитие криптография получила в Венеции. Хотя элементы тайнописи использовались и другими государствами, причем гораздо раньше, еще в глубокой древности. В средние века это искусство носило, конечно, примитивный характер и вскоре практически было забыто. Тем не менее, именно Венеция позже стала не только возрождать забытое, но и развивать. Тайнопись совершенствуется, шифры становятся все более сложными, они с трудом поддаются расшифровке. Со временем криптография широко вошла в международную практику. Во второй половине XV в. итальянец Леон Батиста Альберти по просьбе римского папы даже составил трактат о криптографии. Несмотря на сложившуюся традицию неприкосновенности дипломатов и посольств, истории известно множество примеров грубейшего нарушения этого, казалось бы, незыблемого принципа: посольских представителей заключали в крепости, арестовывали и пытали; захватывали иностранные представительства и убивали всех, кто в них находился; порождали столкновения, разжигая национальную нетерпимость и религиозный фанатизм. Примеров тому множество. В XVII в. русские послы, еще не бывшие постоянными представителями (резидентами) часто заключались под стражу то Крымским царем (ханом), то по приказу Турецкого султана. Был среди них и мой предок дьяк Алферий Кузовлев, направленный царем Алексеем Михайловичем в 1645—1646 гг. вместе со стольником С.В.Телепневым послом в Царьград к Турецкому султану и на два года задержанный там после смерти в ноябре 1646 г. своего напарника Телепнева. Так в XVIII в. при объявлении Турцией войны России всех русских представителей в Стамбуле заключали в крепость — Семибашенный замок. Такие известные русские представители в Турции, как П.А.Толстой, А.М.Обрезков, Я.И.Булгаков во времена русско-турецких столкновений арестовывались по несколько раз и длительное время содержались под стражей. Тем не менее, они находили возможность передавать на Родину ценные сведения разведывательного и военно-стратегического характера. В январе 1829 г. фанатически настроенная толпа «защитников исламской веры» ворвалась на территорию русского представительства в Тегеране, долгое время там бесчинствовала. Почти весь состав миссии погиб, в том числе и полномочный министр России А.С.Грибоедов, обвиненный в пособничестве отступникам от мусульманства. Отдавая дань смелости и принципиальности русских дипломатов, современники подчеркивали, что все они действовали во имя чести, пользы и славы России. В последней трети XIX в. по Китаю прокатилась волна антимиссионерских выступлений, переросшая в 1900 г. в так называемое «боксерское восстание». Повстанцы нападали на помещения религиозных миссий, разрушали храмы. Опасности нападения подверглась и находившаяся в Пекине Русская духовная миссия. По настоянию российского посланника все члены миссии перебрались в Посольский квартал Пекина, взяв с собой только самое ценное из церковной утвари, уместившееся на четырех подводах, и главную реликвию Миссии — икону святителя Николая Мирликийского из албазинской церкви, принесенную в 1685 г. в Китай пленными казаками. Разрыву дипломатических отношений с Китаем в 1929 г. предшествовало нападение на генеральное консульство СССР в Харбине. Генконсул и сотрудники консульства были задержаны в течение шести часов. В отношении вице-консула было применено физическое насилие. В ноябре 1961 г. советское правительство вынуждено было отозвать из Албании весь состав советского посольства из-за действий албанских властей, создавших условия, исключающие возможность нормальной дипломатической деятельности посольства СССР в Тиране. Тирану покинул и временный поверенный СССР в Албании П.Г.Крекотень, кстати, впоследствии мой первый руководитель на дипслужбе в Финляндии, Генеральный консул в г. Турку. Одновременно с ним из Тираны выехали все советские специалисты и журналисты, большая часть имущества посольства, торгпредства, школы и других советских учреждений была вывезена в СССР на теплоходе. Лишь несколько технических работников посольства были оставлены в Тиране для охраны оставшегося там имущества. В соответствии с договоренностью между СССР и Албанией защита интересов СССР на территории Албании была поручена посольству Чехословакии в Тиране, а защита албанских интересов на территории СССР - посольству Болгарии в Москве. В сентябре 1973 г., когда в Чили произошел военный переворот, посольство СССР оказалось в сложной ситуации: телефонная и телеграфная связь в городе были нарушены, машины с дипломатическими номерами обыскивались. Советское правительство заявило, что оно «прерывает дипломатические отношения с Чили и отзывает посла СССР и состав советского посольства». В связи с этим встал вопрос об эвакуации из Чили советских граждан. Последними Сантьяго покинули руководство посольства и основной дипсостав. Трое административно-технических работников были оставлены в Чили для обеспечения сохранности остатков имущества, а также передачи материальных ценностей посольству Индии для частичной реализации. В декабре 1980 г. советское посольство в Тегеране подверглось нападению, в результате которого был нанесен значительный ущерб как служебным, так и жилым помещениям и территории посольства. По требованию посла в посольство прибыл представитель протокольного департамента МИД и ответственный сотрудник МВД Ирана, зафиксировавшие размер ущерба. Была произведена фотосъемка территории. Посольство направило ноту протеста, в которой отмечалось, что оно оставляет за собой право потребовать от иранской стороны возмещения ущерба. Такого рода примеры и факты можно приводить и дальше. Каждый из них лишний раз доказывает важность и жизненную необходимость обеспечения надлежащей защиты дипломатических миссий за рубежом. В равной степени в безопасности нуждаются не только посольства и их курьеры — секреты нужно охранять не только за границей, но и у себя в стране, обеспечивая безопасность своему собственному ведомству иностранных дел. Во всех государствах на ранней стадии создания институтов ведения международных отношений понимали важность безопасности своих подданных, сохранения тайны иностранной переписки, внешнеполитических и дипломатических планов, сохранности архива, государственной печати и др. На Руси это находит отражение как в структуре, так и штатах Посольского приказа. Кроме создания соответствующих «повытий», т.е. своеобразных отделов, во второй половине XVII в. в штате Посольского приказа, кроме переводчиков, толмачей и златописцев, появляются приставы и сторожа. В конце XVII в. все служащие приказа приводились к присяге, обещая хранить государственную тайну, не общаться с иностранцами, а при переводах переводить правдиво. В XVIII в. Императрица Екатерина II дважды — в 1781 и 1791 г. подтверждала условие для служащих в Коллегии иностранных дел хранить государственную тайну и не общаться с иностранцами. Характерно, что клятва и присяга хранить тайну, не общаться с иностранцами сохранится на очень долгие времена. Существует она и поныне, правда в несколько модифицированном виде.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Безопасность как проблема дипломатической практики» з дисципліни «Дипломатична служба»
