США вместе с Западной Европой могут и должны играть роль третейского судьи в региональных конфликтах, что и произошло в Сербии в 1999 г. в ответ на политику геноцида правительства Милошевича в отношении косоваров. Кроме США, в операции «Союзническая сила», длившейся 78 дней, участвовали Великобритания, Франция, Германия, Бельгия, Канада, Дания, Греция, Италия, Нидерланды, Норвегия, Португалия и Турция. Япония сделала большой финансовый вклад. А граничащие с Сербией страны дали согласие на использование своего воздушного пространства. Венгрия выделила столичный аэропорт для самолетов-заправщиков НАТО. Относительно установления многополюсного мира характерно высказывание директора Гарвардского центра по международным делам Джозефа Ная. «Многополюсный мир. Это клише довольно популярно у авторов редакционных статей, но крайне обманчиво, если используется в качестве исторической аналогии с XIX в., потому что тот старый порядок основывался на равновесии пяти приблизительно равных великих держав, в то время как силы современных великих держав далеки от равновесия. Россия будет и дальше испытывать экономические трудности, и ее реформы— это вопрос десятилетий, а не лет. Китай — развивающаяся страна и, несмотря на быстрый рост, останется таковой еще долго и в следующем столетии. Европа равна Соединенным Штатам по населению, экономическому уровню и человеческим ресурсам... Европе по-прежнему не хватает политического единства, чтобы действовать в качестве самостоятельной глобальной силы. Япония обладает значительной экономической и технологической мощью, однако ее набор силовых ресурсов в военной области невелик... Чтобы серьезно потягаться с Соединенными Штатами, Японии пришлось бы значительно изменить свое отношение к военной силе и к своему этноцентризму» [Най, 1992, с. 5]. Исходя из этого высказывания, мир стал однополюсным и его сверхдержава — США. Най утверждает, что не следует говорить и о гегемонизме, поскольку в мировой экономике еще в 1970-е годы сложилось три полюса. На США, Европу и Японию приходится две трети мирового производства. По крайней мере в экономике США неспособны к гегемонии. Она также вряд ли возможна из-за диффузии в условиях транснациональной взаимозависимости. Най характеризует современную геополитическую зависимость между странами как «многоуровневую зависимость»: «Для адекватного описания многоуровневой структуры мировой политики не подходит ни одна иерархическая модель. Расстановка сил в мировой политике стала напоминать слоеный пирог. Верхний, военный слой — в основном однополярен, поскольку нет других сравнимых с США военных держав. Средний, экономический слой — уже в течение двух десятилетий трехполюсный. Нижний слой транснациональной взаимозависимости характеризуется диффузией силы. Все эти сложности не имели бы значения, если бы военная сила была столь же универсальна, как деньги, и могла бы определять исход дела во всех сферах... Однако военная доблесть отнюдь не гарантирует благоприятных результатов в экономическом и транснациональном слоях современной мировой политики. Имея более диверсифицированный набор силовых возможностей, Соединенные Штаты обладают преимуществами перед другими странами, но новый мировой порядок не будет эрой американской гегемонии» [там же, с. 7].
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Многоуровневая зависимость между странами» з дисципліни «Геополітика та політична географія»
