Революции усложненного и соединенного типа в философии
Если в предыдущем случае мы видим общность научных революций соединенного типа в общественных и естественных науках, то и в области философии такая общность научных революций для обоих основных разделов научного знания выступила в двух аспектах: во-первых, в философии Гегеля в виде общности с усложненной революцией типа той, какую в биологии вызвало учение Ламарка, когда начало революции второго типа опередило революцию первого типа; во-вторых, в философии Маркса и Энгельса, когда революция второго типа сопровождалась революцией первого типа (путем переворачивания философии Гегеля и постановки ее с головы на ноги). То, что создание диалектической философии Гегеля было не только революцией в философии, но и прологом к социально-политической революции 1848 г., Энгельс прямо пишет в «Людвиге Фейербахе...»: «Подобно тому, как во Франции в XVIII веке, в Германии в XIX веке философская революция предшествовала политическому перевороту. Но как не похожи одна на другую эти философские революции!... система Гегеля—венец всего философского развития — до известной степени даже возводится в чин королевско-прусской государственной философии!» [21, с. 273]. И Энгельс далее показывает, в чем конкретно «состояло истинное значение и революционный характер гегелевской философии...» [21, с. 275]. Речь идет о гегелевской диалектике с ее принципом историзма, о том, что, руководствуясь этим принципом, в каждой из различных «исторических областей Гегель старается найти и указать проходящую через нее нить развития» [21, с. 278]. 306
Все это и составляет как раз существенный признак научной революции второго типа. Между тем все реальные отношения действительности Гегель представлял в совершенно искаженном, точнее сказать перевернутом, виде. В соответствии с этим Гегель не выводил законы диалектики из природы и истории, а навязывал внешнему миру свыше как законы мышления. Отображение принималось за первичное и ставилось на место отображаемого предмета. Отсюда вытекала вся вымученная и нередко ужасная конструкция, присущая гегелевской идеалистической философии: мир — хочет ли он этого или нет — обязан сообразовываться с некоторой логической системой. Такова характеристика, данная Энгельсом диалектике Гегеля. Сейчас нам важно отметить, что подобная конструкция, представляющая мир в перевернутом виде, есть следствие абсолютизации первой ступени общего хода познания — непосредственного созерцания и вытекающей из него веры в непосредственную видимость. Характеризуя этот гносеологический источник гегелевского идеализма, как и всякого идеализма вообще, Энгельс писал: «Итак, несомненно, что, по крайней мере в новейшей истории, государство, политический строй, является подчиненным, а гражданское общество, царство экономических отношений, — решающим элементом. По старому взгляду на государство, разделявшемуся и Гегелем, оно считалось, наоборот, определяющим, а гражданское общество — определяемым элементом. Видимость этому соответствует» [21, с. 310]. И далее Энгельс проводит параллель между тем, как у отдельного человека действию предшествует работа его сознания, и тем, как функционирует государство. Именно абсолютизация этой видимости и приводит к идеалистическому выводу: раз работа человеческого сознания предшествует человеческому действию, значит, сознание, дух, первично по отношению к материальным процессам. Энгельс писал: «Подобно тому как у отдельного человека, для того чтобы он стал действовать, все побудительные силы, вызывающие его действия, неизбежно должны пройти через его голову, должны превратиться в побуждения его воли, точно так же и все потребности гражданского общества — независимо от того, какой класс в данное время господствует, — неизбежно проходят через волю государства, чтобы в форме законов получить всеобщее значение» [21, с. 310]. В «Диалектике природы» Энгельс прослеживает на еще более ранней ступени человеческой предыстории гносеологические корпи идеалистического взгляда на мир, абсолютизирующего видимость явлений и представляющего мир в перевернутом виде. Он писал: «... планирующая работу голова уже на очень ранней ступени развития общества (например, уже в простой семье) имела возможность заставить не свои, а чужие руки выполнять намеченную ею работу. Всю заслугу быстрого развития цивилизации 307
стали приписывать голове, развитию и деятельности мозга. Люди привыкли объяснять свои действия из своего мышления, вместо того чтобы объяснять их из своих потребностей (которые при этом, конечно, отражаются в голове, осознаются), и этим путем с течением времени возникло то идеалистическое мировоззрение, которое овладело умами в особенности со времени гибели античного мира. Оно и теперь владеет умами...» [20, с. 493, 494]. Вот почему, оставаясь на позициях идеализма и вместе с тем вводя вместе с диалектикой идею развития, идею изменчивости, Гегель в сущности совершил философскую революцию усложненного типа, когда революция второго типа уже началась при сохранении старых устоев, еще не тронутых революцией первого типа. Подобно тому, как Дарвин своим эволюционным учением совершил в биологии революцию соединенного типа, перевернув телеологические воззрения Ламарка, так Маркс и Энгельс созданием диалектического и исторического материализма совершили в истории философии великий революционный переворот — революцию соединенного типа — и перевернули диалектику Гегеля, поставив ее с головы на ноги. Энгельс писал, что если «мы перевернем это отношение» (между субъектом и объектом, искаженное Гегелем), «то все принимает очень простой вид, и диалектические законы, кажущиеся в идеалистической философии крайне таинственными, немедленно становятся простыми и ясными как день» [20, с. 384]. Диалектика, став материалистической, выступает тогда как наука о наиболее общих законах всякого движения, «как наука о всеобщих законах движения и развития природы, человеческого общества и мышления» [20, с. 145]. В этих определениях, данных Энгельсом, ясно выступает тот факт, что в том философском перевороте, который вызвали Маркс и Энгельс, революция второго типа полностью сливается с революцией первого типа, что и отражено в самих терминах: материалистическая диалектика, диалектический материализм. По отношению к философии Гегеля механизм его «переворачивания» Энгельс прямо сравнивает и сопоставляет с тем, что имело место в истории естествознания: «Гегелевская диалектика, — пишет он, — так относится к рациональной диалектике, как теория теплорода — к механической теории теплоты, как флогистонная теория—к теории Лавуазье» [20, с. 372]. Такова общность революций в естествознании с революциями, имевшими место не только в общественных науках, но и в философии.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Революции усложненного и соединенного типа в философии» з дисципліни «Марксистка концепція історії –XIX століття»
