В 1885 г. Энгельс отмечал, что «само естествознание... охвачено столь грандиозным процессом радикального преобразования» [20, с. 12], которому Энгельс дает название «революция». К этой революции, пишет он, «теоретическое естествознание вынуждается простой необходимостью систематизировать массу накопляющихся чисто эмпирических открытий...» [20, с. 13]. Следовательно, и здесь революция в естествознании связывается у Энгельса с научными процессами, совершающимися в области теории, т. е. в области обобщения и истолкования фактического материала. Спрашивается: в каком направлении могла бы развиваться дальше революция в науке и каков мог быть ее характер с точки зрения Энгельса? Очевидно, в первую очередь это могло бы быть. прямое продолжение и развитие научных революций второго типа, которыми было захвачено естествознание XIX в. Какая же область науки оставалась пока еще не захваченной революциями этого типа к концу XIX в.? Другими словами, какие объекты природы не обнаружили еще к этому времени своей изменчивости, своей текучести, своей способности к развитию? Это были, естественно, прежде всего атомы и химические элементы. Несмотря на то что идеи об их изменчивости и превращаемости уже витали в воздухе, однако не было установлено еще никаких прямых данных о делимости атомов, о превращаемости химических элементов. По-прежнему те и другие могли считаться вечными, постоянными, неизменными, что и признавали многие тогдашние химики и физики, особенно те из них, которые склонялись, по крайней мере в данной области науки, к удержанию старых, метафизических воззрений. Но если, согласно Гераклиту, «все течет, все изменяется», то и атомы и химические элементы должны подпадать под этот общий закон диалектики. Отсюда с логической неизбежностью следовал вывод, что рано или поздно должна была обнаружиться их изменяемость, а тем самым и в их области должна была произойти 302
революция второго типа. Это фактически и предвидел Энгельс. Но он, конечно, не мог предвидеть всей специфики явлений микромира, открытие которой придало этой грядущей революции такое своеобразие, что простым продолжением революций второго типа считать ее уже было нельзя. Так или иначе, но Энгельс предвидел делимость, а значит изменчивость атомов, а тем самым и грядущую революцию в естествознании, связанную с этим ожидаемым открытием. Атомы считались метафизиками либо последними частицами (когда речь шла о делении материи на все меньшие части), либо первичными кирпичиками мироздания (когда речь шла о построении более сложных материальных образований из более простых). В обоих случаях Энгельс выдвигает частицы (или атомы) эфира в качестве гипотетических более простых частиц материи, на которые атом способен делиться или из которых он способен возникать, образовываться (об этом уже говорилось в главе V). Например, Энгельс составляет ряд, охватывающий «все материальные реальности» и завершающийся атомом и «частицей эфира, поскольку признается реальность последнего» [20, с. 392]. Здесь последовательность членов ряда отвечает их делению на более простые составные части. То же самое Энгельс отмечал и в одном из примечаний к «Анти-Дюрингу» (1885), говоря о строении материи и о ее расчленении на ряд больших групп, последними из которых являются атомы, молекулы и частицы эфира (см. [20, с. 585]). Тут же Энгельс разъяснял, что атомы отнюдь не являются чем-то простым, не являются вообще мельчайшими известными нам частицами вещества (см. [20, с. 585]). Напомним (см. главу X), что Энгельс предвидел открытие дискретного носителя электрического движения, под которым он склонен был подразумевать опять-таки частицы эфира. В другом порядке Энгельс также составил ряд дискретных форм материи, начиная с простейших и переходя ко все более и более сложным, называя их дискретными частями различных ступеней: атомы эфира, химические атомы и т. д. (см. [20, с. 608]). Таким образом, согласно взглядам и высказываниям Энгельса, атомы не суть последние частицы материи (за ними должны следовать более мелкие частицы эфира) и вместе с тем они не суть первичные частицы материи (на лестнице развития материи в качестве более низкой, нежели атомы, ступени должны выступать, по Энгельсу, те же частицы эфира). По сути дела, насколько это позволял уровень развития химии и физики последней четверти XIX в., Энгельс предвидел в самых общих чертах такие открытия в области микромира, как открытия электрона Дж. Томсоном (1897) и фотона А. Эйнштейном (1905). Но, разумеется, в середине 80-х годов XIX в. эти будущие великие открытия физики можно было лишь угадывать, причем весьма смутно, в самых общих чертах. И все же такое несомнен- 303
ное их угадывание на основе применения метода диалектики мы находим в трудах Энгельса с той существенной поправкой, что понятие эфира оказалось несостоятельным и было отвергнуто позднейшей физикой.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Предвидение будущих революций» з дисципліни «Марксистка концепція історії –XIX століття»
